Сам он в курсе операции и подчеркнуто в ней не участвует. До поры до времени.
Начал я с холодильников. Мне помогают погрузить их на крышу Пантелеймон со швейцаром, затем я накрепко прикручиваю картонный ящик к багажнику и выезжаю из гаража. На КПП начинается проверка. Стража обязана досмотреть багаж. И хотя у меня в пропуске записано – какую вещь я вывожу, охранники просят меня ослабить часть веревок и резиновых жгутов, чтобы приподнять крышку и заглянуть внутрь коробки.
Такова инструкция, с которой бесполезно бороться даже Полине. Я нисколько не возражаю, лишь посматриваю на часы и жалобно умоляю охрану:
– Ребят, вы бы побыстрей, мне надо до часа пик на Сретенку проскочить!
В кармане у меня адрес, куда я везу этот холодильник, посудомоечную машину или телевизор. Там благодарные родственники Демидовых, но рангом пониже, уже готовятся к встрече, собрав всю родню мужского пола для погрузки.
На иные мелочи типа светильников или музыкальных центров распоряжений от хозяйки не поступает и мне дан карт-бланш. Могу дарить кому угодно, хоть выбрасывать.
Первый телевизор (плазменный, между прочим) я подарил охране внутреннего «периметра» для их комнаты отдыха. У них там был телевизор, но не такой роскошный. Охрана восприняла этот жест доброй воли благосклонно, это я понял по тому, что количество резиновых жгутов с крючками, которые мне приходилось отстегивать при выезде, заметно уменьшилось.
Остальное бесхозное имущество я развозил по детским домам, собрав в Интернете адреса тех, что находились поблизости.
Там я требовал расписки на бланке от имени какогото мистического фонда, который сам выдумал. И бланк фонда, и печать я самостоятельно изготовил на компьютере и распечатал на цветном принтере, что доставило мне несказанное удовольствие.
Приятно почувствовать себя чиновником при деле.
Я делал это для того, чтобы исключить попадание подарка в квартиру директора или завхоза, а не детям. На словах строго предупреждал, что фонд будет проверять целевое использование подарков.
В ход шли стулья и кресла, столики, стеклянные горки. Фонд проявлял неслыханную щедрость.
Дня через три я предложил охране при вывозе вещей в картонной упаковке просто протыкать ее железным прутом, чтобы убедиться чисто по звуку, что там металлическая газовая плита или стиральная машина.
– Заебало меня откручивать и прикручивать веревки, мужики! – взмолился я.
Их, вероятно, тоже. Мою идею сочли разумной. Прутом служил шомпол от автомата Калашникова.
И тогда я понял, что пора.
donnickoff25 октября 20… года
Сегодня внезапно выпал первый снег. Я посчитал это хорошим предзнаменованием.
Вчера вечером я предупредил Кирилла, чтобы тот собрался. Сам я тоже собрал самое необходимое, включая ноутбук, попрощался по электронной почте с Верховным Модератором и пожелал ему успеха, написал также письмо Фихтенгольцу о том, что завтра мы отбываем. Куда – об этом только Богу известно.
И это было правдой.
Григорий Ефимович ответил коротко:
«Храни вас Господь!»
Написал я и Егору. Так, мол, и так, охранять коттедж больше не могу, есть дела поважнее. Не спрашивай ни о чём, сообщу сам.
Наконец я отправил письмо Преведению и получил ответ через десять минут с точным указанием – где она завтра будет нас ждать, как выглядит, а также номер ее мобильника.
«Рыжая конопатая девушка в красной куртке и джинсах. На голове кепка, как у Лужка, только клетчатая».
Клоун, короче. Ну да. Так и должна выглядеть моя Совесть.
На следующий день я, как всегда, сделал две поездки в Москву с разной мелочью – почти все крупное, кроме одной стиральной машины, у которой было специальное предназначение, было уже вывезено и помощь при погрузке мне не требовалась.
Сейчас девять вечера и я дописываю этот пост. Через минуту я выключу компьютер, обесточу дом, спущусь к своей машине, где уже лежат все вещи, приготовленные к побегу, и поеду в особняк Демидовых за Кириллом.
Я волнуюсь. Господи, помоги нам.
Часть вторая Вне «Периметра»
Я пишу эти строки год спустя после того вечера, когда мы покинули поселок. У меня не было времени описывать события в своём тайном дневнике, зато теперь, похоже, времени будет предостаточно.
Поэтому начну я с того самого момента.
* * *…Итак, в половине десятого вечера я вновь въехал внутрь периметра Демидовых, сказав охране, что нужно вывезти ещё одну вещь, хозяева очень просили сегодня.
Охранники меня даже пожалели. Работка типа не для профессора. Они все в курсе, конечно, кто я, кем был и всей подноготной.
Я въехал в гараж, где уже почти ничего не было, кроме стиральной машины и каких-то тряпок, простыней и занавесок, которые я не успел пристроить. После чего набрал номер мобильника Кирилла.
– Спускаюсь, – сказал он.
И действительно, через три минуты появился в зимней куртке, с рюкзаком за спиной и чемоданчиком с ноутбуком. Спустился он в лифте; судя по всему, никто из домашних не зафиксировал его спуска в гараж.
– Я уже пожелал Полине спокойного сна, – сказал он. – До утра нас не хватятся.
Затем мы, действуя по заранее обдуманному плану, как писалось в одной книжке, вытащили из большой картонной коробки стиральную машину фирмы «Ariston» и взгромоздили коробку на крышу моего «форда». После чего в неё был засунут согнутый в большую трубу оцинкованный кровельный железный лист, который я загодя спёр со стройки бассейна. Таким образом, коробке была придана необходимая жесткость, а с другой стороны, лист имитировал металлическую стенку стиральной машины, якобы находящейся внутри.
Вещи Кирилла уже были в багажнике вместе с моими, прикрытые теми самыми занавесками и портьерами.
Кирилл перекрестился и в два счета ловко оказался внутри картонного ящика, в оцинкованной трубе. Сверху я прикрыл его крышкой от электрической плиты, заранее приготовленной.
Всё было продумано до мелочей.
– Как тебе там? – спросил я.
– Клёво! – раздался изнутри голос Кирилла.
И я стал с особой тщательностью приматывать коробку к стержням багажника, не жалея веревок и резиновых жгутов.
– Ну, с Богом! – сказал я, когда всё было кончено.
– С Богом, – донёсся изнутри его голос.
Мы выехали из гаража, я нажал на электронный ключ и двери за нами закрылись. После чего подъехал к КПП. Навстречу мне вышел охранник с приготовленным шомполом в руках.
– Куда ж ты на ночь глядя, Данилыч, попрёшь эту дуру? – лениво поинтересовался он, протыкая шомполом картонный бок.
Раздался металлический звук. Металл ударился об металл.
– Да нужно к поезду, понимаешь, – сказал я. – Её в Воронеж увозят сегодня в полночь.
– А-аа, – зевнул он и пошёл нажимать кнопку ворот.
Казалось, никогда ещё эти ворота не открывались так медленно. Я дрожал, сидя за рулем.
Наконец, я нажал педаль газа и машина выехала за пределы ненавистного «периметра».
Еще пять минут – и мы покинули посёлок, проехав ментовский КПП без всяких проблем.
И я погнал по шоссе туда, где мною уже давно было выбрано укромное место для перегрузки будущего государственного мужа России из стиральной машины в салон автомобиля.
Это была поляна в лесу, в километре от шоссе. Я свернул с проселка на неприметную лесную дорогу и через сто метров выехал на большую поляну, покрытую свежевыпавшим снегом.
Над верхушками деревьев сквозь пелену облаков пробивался свет луны. Обстановка точно соответствовала пушкинскому описанию:
И вправду, было что-то печальное в этом голубоватом, трепещущем свете, отражённом от заснеженной поляны.
О Пушкине напомнил и мой пассажир, когда я, отцепив крюки резиновых жгутов и распутав верёвки, открыл крышку картонного ящика.
молодцевато продекламировал Кирилл, появляясь из ящика и спрыгивая на землю.
– Господи, красота-то какая… – прошептал он, озираясь.. – Дон, мы на свободе!
Он прошелся по поляне, с удовольствием втаптывая следы ботинок в девственно чистый снег.
– Каким временем мы располагаем, прежде, чем нас не хватятся? – вдруг спросил он.
– А когда тебя обычно приглашают к завтраку?
– Ровно в десять утра.
– Значит, у нас в запасе одиннадцать часов четыре минуты, – сказал я, взглянув на часы.
– Тогда подождите меня эти четыре минуты, – попросил он и отошел в сторонку.
Я принялся освобождать крышу машины от останков ящика.
А Кирилл, отойдя к краю поляны, вынул из кармана складень-иконку и, держа ее на ладони перед собою, начал что-то тихо говорить, осеняя себя крестным знамением.
Я знал, что он верующий, он этого и не скрывал, но лишь сейчас по его смиренному и строгому виду я понял, насколько серьёзно было это душевное занятие.
Я знал, что он верующий, он этого и не скрывал, но лишь сейчас по его смиренному и строгому виду я понял, насколько серьёзно было это душевное занятие.
Теперь, вспоминая о нём, я прежде другого вижу эту ночную поляну, озаряемую неверным светом луны и фигуру молящегося юноши, стоящую ко мне вполоборота на девственно чистом снегу.
О чём он молился?
Впрочем, теперь я знаю о чём.
Конечно, у меня всё было рассчитано по минутам. Я знал, что уже на следующее утро за нами начнут охотиться, как минимум, три серьёзные организации:
– милиция по заявлению Полины;
– частное охранное предприятие, обеспечивающее безопасность семьи Демидовых, – по её же приказу;
– неизвестные мне бандиты, ставящие себе целью уничтожение этой семьи – по информации о нашем побеге из СМИ.
В том, что такая информация появится в Интернете уже к полудню и попадёт в новостные выпуски ТВ после обеда, у меня сомнений не было. Юный олигарх был слишком лакомой фигурой и его похищение или побег в любом случае будет сенсацией.
И хотя план был мною разработан, но, как и всякий план, почти сразу же стал рушиться, а точнее, корректироваться действительностью.
Первым пунктом плана было заехать на мою квартирку, кое-что забрать оттуда и оставить мой «форд» во дворе, ибо пользоваться им с завтрашнего дня было неразумно. Наверняка исчезновение Кирилла будет сразу же связано с моим исчезновением, номер машины был известен, способ вывоза Кирилла за пределы «периметра» вычислялся мгновенно даже тупоумным сыщиком – а дальше будут искать машину.
И найдут её припаркованной у меня во дворе. А квартиру найдут пустой.
Вот тут у них и начнутся трудности.
Первый пункт плана удался полностью. И это был единственный пункт, который удался.
Примерно в полночь, оставив мой «форд» во дворе многоквартирного дома среди множества других машин, мы с Кириллом вышли на проспект в надежде поймать такси и поехать на условленную с Преведением встречу.
Преведению в моих планах отводилась достаточно заметная роль.
За плечами у нас были рюкзаки с самым необходимым, в руках – сумки с ноутбуками. Мы не желали терять связи с миром.
Проспект был пустынен – ни прохожих, ни машин. Вокруг громоздились многоэтажные дома с горящими окнами. Спальный район, один из самых дальних в Москве, отходил ко сну.
Лишь на остановке автобуса, на скамеечке под козырьком, сидела парочка, предаваясь обыкновенному занятию. Они целовались.
Подойдя ближе, я заметил, что молодой человек, щуплый на вид, был азиатом. По-видимому, китайцем, хотя я вряд ли уверенно смогу отличить китайца от корейца или японца. Мы остановились неподалёку от них, отвернувшись в сторону проезжей части дороги, и я поднял руку, «голосуя». Хотя голосовать было пока некому.
Кирилл стоял чуть сзади.
Как вдруг я услышал за спиною голоса и, оглянувшись, увидел, что китайца с девушкой окружила компания подростков. Их было человек восемь и появились они, по-видимому, из лесопарка, примыкавшего к проспекту. Все были в чёрных коротких куртках и вязаных чёрных шапочках.
Я сразу понял, к чему идет дело.
– Эй, косоглазый, убери от бабы лапы! – приказал тот, что был постарше и поплотней.
Китаец сжался, но продолжал одной рукой обнимать девушку за плечи.
– Ты не слышишь, сука? Или по-русски не понимаешь?!
С этими словами главарь нанес сидящему китайцу удар ногой в грудь
Китаец снопом повалился со скамейки, а девушка завизжала и бросилась к нему, как бы пытаясь телом прикрыть его от ударов.
– Уйди, блядь! Не то зашибём!
Её уже оттаскивали от него, а двое приноравливались, как бы половчее ударить лежащего китайца ботинком.
Как вдруг Кирилл, сбросив с плеч рюкзак и оставив на асфальте сумку с компьютером, бросился в гущу драки.
– Назад! Все назад! – кричал он.
Всё произошло в считанные секунды.
Выбора у меня не было, хотя я понимал, что силы явно неравны. Я тоже освободился от груза и протиснулся внутрь круга подростков к лежащему китайцу.
– Пацаны, стоп! Так дело не пойдёт! Все на одного? – я попытался как-то притушить конфликт или хотя бы потянуть время. – Какие претензии к человеку? – указал я на китайца, всё ещё лежащего на земле и прикрывающего голову руками.
– Дядя, вали отсюда! – прохрипел главарь и в руке у него блеснул нож.
Кирилл в это время получил удар кулаком сбоку, но не упал, а отскочив нанёс ответный удар одному из нападавших в челюсть, отчего тот свалился.
– Ах, так?!.
И с матом они все разом бросились на нас. Мы стояли плечом к плечу, за нами лежал китаец, которого прикрывала его девушка.
Я понял, что мы продержимся не больше минуты. Ножи в руках были у трёх нападавших, и я следил прежде всего за ними.
Вероятно, на этом мой блистательный план похищения Кирилла и бегства «в люди» был бы окончен вместе с нашими жизнями, если бы не раздался визг тормозов и рядом с компанией не остановилась, как вкопанная, белая маршрутная «Газель».
Оттуда выскочил водитель, крепкий парень лет двадцати пяти, и, ни слова не говоря, врубился в толпу подростков. Отбросив двоих в стороны, он подскочил к главарю и точно рассчитанным движением выбил у него из руки нож.
– Я вас предупреждал? Опять за своё?! – прокричал он и принялся крушить юную банду по всем правилам силового единоборства.
Если бы передо мною не размахивал ножом мой оппонент, я бы невольно залюбовался этим парнем. Разбросав по сторонам троих, он опять повернулся лицом к главарю, который уже набегал на него с неизвестно откуда взявшейся бутылкой с отколотым днищем.
– Тебе мало, Колян?! – водитель сделал крутой поворот на сто восемьдесят, как Брюс Ли, и с размаху нанес хулигану страшный удар ногой в челюсть. Тот рухнул, как подкошенный, ударившись головой об железный угол скамейки. Из раны потекла на асфальт кровь.
Сообщники главаря в панике бежали. Кирилл успел-таки сунуть одному кулаком в нос. Водитель обернулся к нам:
– В машину, быстрее!.. И вы туда же! – приказал он китайцу с девушкой.
Мигом мы оказались в «Газели», подхватив свои вещи, и маршрутка умчалась с места происшествия, оставив на пустой ночной остановке истекающего кровью бандита.
Как только отъехали, водитель набрал номер на мобильнике и сказал:
– «Скорая», срочный вызов. Пьяная драка, тяжёлая травма головы… Двадцать четыре года, Николай Пряхин.
Он назвал адрес автобусной остановки, выключил телефон и полуобернулся к нам.
– Ну, давайте знакомиться, что ли? Меня Васей зовут.
И неожиданно улыбнулся совсем по-детски.
Вот так мы познакомились с Василием Ютановым, бывшим десантником, а ныне водителем маршрутки. Это был парень могучего телосложения, к тому же владеющий всеми приемами рукопашного боя. Он выглядел бы стопроцентным убийцей, если бы не открытое и доверчивое лицо. Нечто среднее между русским былинным богатырем и Иванушкой-дурачком.
Вася высадил китайца с девушкой у ближайшего метро, где они могли пересесть на другую маршрутку, наказав не появляться по вечерам в тех местах, где произошло нападение.
Китаец мелко кланялся, что-то лопотал.
Когда захлопнулась дверь, Вася отечески проговорил:
– Чего она в нём нашла, косоглазом? Не люблю, когда наши девки с иностранцами ходят.
– Ты ж его от смерти спас, – сказал я.
Васю иначе как на «ты» называть было невозможно, он к этому располагал.
– Ну, там и вы были… – ответил он. – Да я не потому, что китаец или там азер. А потому что всей кодлой одного бить – не по-русски. У меня с ними счеты давние.
Выяснилось, что это уже третья стычка Василия с шайкой подростков под предводительством Коляна Пряхина. В первый раз Вася отбил от них девушку, которую они уже тащили в кусты, во второй они вдесятером подкараулили его у подъезда дома, где он живёт с матерью, и жестоко избили, оглушив сзади водопроводной трубой. Ну, а сейчас всё было ещё серьезнее. Коляна отвезут в больницу или в морг, возбудят дело, свидетели имеются…
– Но мы же тоже свидетели, – вступил в разговор Кирилл.
– Их больше. Да и пострадал он, а не я… Если вообще его откачают.
Пока я размышлял, как нам выпутаться из этой ситуации, Кирилл предложил:
– Поезжай с нами. Нам водитель нужен, мы уезжаем из Москвы. Может быть, далеко и надолго. А тебе возвращаться домой нельзя.
– Куда я поеду? – возразил Вася. – Матери надо помогать материально. Машина не моя, а хозяина…
– Об этом не бесплкойся. Я тебя беру на работу. На должность водителя-охранника.
– Ты?! – изумился Вася.
– Я. Оклад у тебя будет десять тысяч в месяц.
– Маловато, хозяин, – иронически ответил Вася.
– Долларов, – добавил Кирилл.
Наступила пауза. По спокойному убедительному тону Кирилла не было похоже, что это розыгрыш.
– А машина? – спросил Вася.
– Эту оставишь у дома хозяина или в гараже. Я куплю тебе новую.
– Слушай, а ты кто такой? – ещё раз изумился Вася.