Лорд оторвался от разодранных штанов, обернулся и неохотно отошел от поверженного и напуганного Лаборанта.
Да, о том, чтобы «шефа на дело везти», не могло быть и речи.
– Вы получили по заслугам, – сказал Майский и пошел в дом.
На крыльце он столкнулся с Карлсоном, который выскочил на звуки борьбы.
– Что за шум, а драки нет? – спросил он.
– Драка уже кончилась, – пояснил Майский и скрылся в дверях.
– Так… – Карлсон оглядел «поле боя» и стоящего посреди двора без сапог и в лохмотьях вместо брюк Лаборанта. – Хорош! Ты ж меня подвел! Разве можно в таком виде за руль садиться?
– А я – чего? – пробормотал Лаборант, пытаясь как-то приладить обрывки. – Это они напали. И собаку натравили.
– Эх ты! С пацанами сладить не смог. А я тебя в личную охрану хотел взять.
А мы – как ни в чем не бывало – занимались обычными делами. Я сгребал снег к забору, Лешка дрессировал Лорда.
– Так… – опять протянул Карлсон. – Собаку – на цепь. Всем – в дом. А ты, – это он сказал Лаборанту, – позови кого-нибудь из механиков.
– Как же я пойду? – Лаборант тоскливо оглядел жалкие остатки штанов. – Дайте чего-нибудь переодеться.
– Пойду у мамы спрошу, – ехидно ухмыльнулся Карлсон. – Тебе больше юбка подойдет.
Лаборант с ненавистью посмотрел на нас.
Карлсон вынес ему старые брюки Алехина. Лаборант натянул их на посиневшие от холода ноги. Но это ему мало помогло: брюки были сильно коротки. И между ними и сапогами ноги оставались голыми. Так он и пошел в мастерскую, оборачиваясь и грозя нам кулаком. А Лорд рычал ему вслед.
– Когда поедешь? – спросила за обедом Баба Яга Карлсона.
– К вечеру поближе, – жуя, ответил он. – Пусть баксов там побольше соберется.
– Правильно, – одобрила его решение мамочка. – Ты там поосторожнее, не увлекайся. И не простудись. В одних трусах-то.
– Рубашку можно оставить, – пожалел его Майский. – Только без пуговиц.
– А без горчицы нельзя? – с надеждой в голосе спросил Карлсон. – Зудит от нее здорово. И по запаху меня могут учуять.
– Попробуем, – кивнул Майский. – Я думаю, вчерашней дозы на второй раз хватит.
После обеда все разбрелись по своим углам. Баба Яга – в спортзал, Карлсон с книгой – в туалет, а мы втроем – в свой подвал.
– Ну, ребята, – сказал Майский, – готовимся к побегу.
– Пора уже, – озабоченно вздохнул Алешка, – среда близко. – И ухмыльнулся во весь рот.
Мы тогда еще не знали, чем он развеселился, но тоже заулыбались. А что? Причины были. Банду мы всю развалили и пересажали. Осталось мелочи доделать: Карлсона сдать в дурдом и домой вернуться.
– Значит, так, – стал перечислять Майский. – Нам нужно обезопасить себя от мамочки – раз. От механика – два. И от этого негодяя – три.
– Тетю Герду запрем в спортзале, – сказал я. – Это – раз. Механик нам не помешает – это два…
– А подлеца и негодяя, – добавил Алешка, – я устрою в одно надежное местечко.
И мы даже не стали его расспрашивать. Все равно не скажет раньше времени.
– Компас, главное, не забыть, – вспомнил Майский.
– Может, не надо, – осторожно посоветовал я. – Занесет нас куда-нибудь с ним в Америку. Ненадежная система.
– Пользоваться надо уметь, – вспыхнул Майский, обидевшись за самый лучший научный прибор для всего человечества. – Сюда-то мы по компасу добрались.
– Лучше бы заблудились, – вздохнул Алешка.
– А Даша? – воскликнул Майский. – Что бы с ней стало? – и сильно погрустнел. – Где-то она сейчас?
– Дома, – предположил Алешка. – Чай пьет и телевизор смотрит.
– Ты скажешь, – не поверил Майский. – Она за нас волнуется. И участвует в розысках…
– Тогда нас уж точно никогда не найдут, – вполголоса, чтобы не огорчать Августа, пробормотал Алешка.
А тут ступени загромыхали. Замок загремел. Дверь распахнулась.
– Алексей Сергеич! – скомандовала на пороге Баба Яга. – На занятия. Час английского языка настал.
– Спохватилась, – буркнул Алешка, вставая с раскладушки.
Баба Яга решила его воспитывать по полной программе. И, кроме всяких карате, еще и английским начала с ним заниматься. Этого ему только не хватало. У него и с русским-то проблемы. «Паравос с систерными».
Меня она с самого начала оставила в покое. Решила, что я не очень способный. Да я и не расстроился.
Ровно в восемнадцать часов по московскому времени в лабораторном подвале собрались участники эксперимента и другие заинтересованные лица.
Майский, главный экспериментатор, был озабочен, хмур, часто в задумчивости хватал себя за подбородок.
Он рассадил всех по разным местам, чтобы не мешались. И стал делать вид, что усиленно проверяет установку. Протирал зеркала, вертел рукоятки, подключил какой-то прибор вроде трансформатора, у которого очень убедительно бегала по шкале под стеклышком тонкая черная стрелка.
А мы помогали ему. Обмениваясь многозначительными терминами, о которых не имели ни малейшего представления. И которые не имели никакого отношения к данному эксперименту.
В лаборатории установилась напряженная тишина.
– Все готово, – глухо проговорил Майский. – Прошу вас. – И он сделал широкий жест от Карлсона к стеклянному столику между зеркал.
– Можно не раздеваться? – спросил Карлсон.
– Можно, я же объяснял, – проговорил недовольно Майский. – Разденетесь перед входом в банк. Сколько можно повторять?
Карлсон послушно взобрался на столик. Ему было очень приятно всеобщее внимание. И его главная роль в этом событии. Тоже артист в своем роде.
– Вы готовы? – спросил Майский таким тоном, будто собирался запускать космический корабль.
Карлсон кашлянул и ответил:
– Всегда готов!
Август сделал отсчет, повернул зеркала. Карлсон исчез.
И вдруг эту тишину разорвал пронзительный и скорбный вопль. Это вскочила со своего места Баба Яга и заломила руки в театральном жесте:
– Боже мой! Верните мне сына!
– Я здесь, мамочка, – успокоил ее голос невидимого сыночка.
От этого бабуля едва не грохнулась в обморок.
Интересно. Когда исчезла Даша, она ведь так не вопила.
– Я вернусь, мамочка! – опять пообещал Карлсон. – Потерпи!
Майский, у которого были крепко сжаты губы, но весело блестели глаза, посмотрел на секундомер и сказал:
– Все. Можете покинуть установку.
Карлсон спрыгнул на пол, появившись, как чертик из шкатулки. Лицо его сияло.
– А вот и я! – радостно гаркнул он и поднял вверх руки, как циркач, исполнивший трудный номер.
Баба Яга бросилась его обнимать. Механик смотрел на него с опаской. А на Майского… вообще старался не смотреть. А вот Лаборант смотрел на установку с дикой завистью. И, наверное, думал: дурак я, дурак, нужно было самому ее хапнуть.
– Так, – прервал Майский драматические обнимания. – Времени у вас в обрез. Два часа и три с половиной минуты.
– А можно я покажу мамочке полное исчезновение? – Карлсон мотнул головой в сторону зеркальных дверей.
«Вот все и лопнуло», – с тихим ужасом подумал я.
– Здрасьте! – издевательски поклонился ему Майский. – И начинать все с начала? С завтрашнего дня?
– Нет, нет, – заторопилась Баба Яга. – Зачем откладывать? Да я и не вынесу во второй раз такого зрелища. Езжай, дружок, – и она картинно поцеловала сына в лоб. Будто благословляла на благородное дело.
Мы всей толпой поднялись в холл.
– Останешься охранять дом, – приказал Карлсон Лаборанту. – Особо за пацанами приглядывай. Не натворили бы чего.
– Пригляжу, – зловеще пообещал Лаборант. – У меня свои счеты с ними.
– Штаны подтяни! – съехидничал, не сдержавшись, Алешка.
Лаборант шагнул к нему – я схватил кочергу от камина.
– Прекратить разборки! – скомандовал Карлсон. – До моего возвращения.
«Долго ждать придется», – мелькнула у меня мысль. Но кочергу я все-таки вернул на место.
– А ты, – сказал Карлсон механику, – остановишься прямо у входа в банк и будешь меня страховать. Не пугайся, когда я исчезну. И снова появлюсь. Багажник держи открытым.
Тот послушно кивнул, явно ничего не поняв. Скорее всего, когда Карлсон войдет в банк, механик рванет от него куда подальше.
– Ну, в добрый час, – сказала Баба Яга. – Возвращайся, сынок, с победой.
Мы вышли во двор, посмотрели, как выехала машина, и, пока были открыты ворота, старательно махали ей вслед.
Потом Лаборант их запер и многозначительно посмотрел на нас. Обещая нам своим взглядом красивую жизнь. Не скучную, во всяком случае.
Глава XVI ФАЛЬШИВОМОНЕТЧИК
В первую очередь нам нужно нейтрализовать Лаборанта, – сказал Майский, когда мы остались одни в своем подвале. – С ним больше всех будет хлопот.
– А у вас нет какого-нибудь снотворного? – спросил я. – Подсыпем ему в чай – и все. Пусть спит.
– Снотворного нет, – пожалел Август. – А самое лучшее для него снотворное – кочергой по голове. Да, боюсь, оно слабовато для его башки.
– Не надо никаких таблеток и никаких кочережек, – уверенно сказал Алешка.
– А что надо? – с надеждой спросили мы.
– Бумага, фломастеры и ножницы, – лаконично ответил мой брат. – И полчаса свободного времени.
– Деньги опять будешь рисовать? – заподозрил я. – Подкупить его хочешь?
Алешка пожал плечами, уклоняясь от ответа.
– Ну что? – схватился за подбородок Майский. – Предоставим ему такую возможность? А сами пойдем готовить шар.
И мы забарабанили в дверь.
– Чего вам? – подошел Лаборант.
– За дровами пора, – ответил Август. – На ночь протопить надо. Мороз обещали.
– Ха! – довольно высказался Лаборант, отпирая дверь. – Великий ученый собственноручно колет дрова для того, чтобы жалкому лаборанту было тепло. Мне это нравится.
– Мне тоже, – скромно сказал Майский, брезгливо его обходя.
Мы с ним пошли в «пластмассовый» ангар, а Лешка поднялся к Бабе Яге и постучал в ее комнату.
– Тетя Герда, можно к вам?
Баба Яга распахнула дверь.
– Двумя ногами поднимался? – строго спросила она.
– А как же! – соврал Алешка.
– Что-то я не слышала. Чего тебе?
– Вы не дадите мне фломастеры?
– Зачем?
– Хочу нарисовать ваш портрет на память.
– На какую еще память? – подозрительно спросила Баба Яга.
– На добрую, – успокоил ее Алешка. – И листок бумаги.
А мы тем временем в ангаре готовили шар к полету.
Он лежал бесформенной грудой, накрыв собой корзину.
– Надо подтянуть оболочку к потолку, – сказал Майский. – Без этого мы не сможем включить горелку.
– А как мы ее подтянем?
– Нужна веревка и блок.
Так, задача оказалась гораздо сложнее. И побег теперь под угрозой срыва.
Но тут я вспомнил фразу из одного хорошего фильма:
– Тот, кто нам мешает, – тот нам и поможет. Берите дрова, пошли в дом.
В доме мы не сразу отыскали Лаборанта. Оказывается, он бродил по всем комнатам и заглядывал во все углы. Даже в шкафы лазил. И все что-то бормотал. Будто искал что-то очень нужное.
– Игорь Петрович, – официально обратился к нему Майский, – шеф распорядился к его возвращению залатать оболочку шара. Он хочет его продать.
Наконец-то и ученый врать взялся. Для пользы дела.
– Ну и латайте, – Лаборант выдвинул очередной ящик очередного гардероба.
– Нам нужна ваша помощь, как это ни прискорбно.
– А! Как приспичило, так и я стал хорош!
– Если мы не успеем починить оболочку, вам тоже достанется от шефа. Я все на вас свалю.
Ай да Майский Дед Мороз! Многому научился за пределами своей науки. На стыке с практикой.
– Ладно, – буркнул Лаборант, задвигая ящик, в котором он все переворошил, обратно. – Чего надо делать?
– А что вы ищете? Может, я знаю?
– Вот этого ты как раз и не знаешь, – как-то по-особому ухмыльнулся Лаборант. – А если бы знал, не сказал бы. Точно. Так чего делать?
– Нужно взять в мастерской блок и веревку попрочнее. Надо подтянуть оболочку к потолку. Потом мы ее немного надуем и заклеим прорехи.
– Морока с вами, – Лаборант покачал головой. – Всегда так было. Пошли.
Пока мы растапливали камин, он сходил в мастерскую и принес все, что требовалось. Даже догадался стремянку захватить.
Под руководством Майского он прикрепил блок, спустился вниз и стал подтягивать оболочку. Тонкая крыша заметно прогнулась при этом.
– Все, что ли? – Лаборант закрепил конец веревки. Оболочка висела под потолком, как громадная сморщенная колбаса. – Ни фига вы, ученые, не можете без нашей физической силы.
– Благодарю вас, – вежливо отозвался Майский. – Остальное мы доделаем сами. А вы идите, погрейтесь у камина.
– Да уж догадаюсь, – и Лаборант ушел.
Майский выровнял корзину, подвинул ее так, чтобы горелка оказалась под горловиной оболочки, и включил газ.
– Нужно проверить, а вдруг она и в самом деле где-то прохудилась.
Нагретый воздух медленно наполнял оболочку. Она стала расправляться, расширяться и даже приподнялась немного, упершись макушкой в потолок.
– Достаточно, – сказал Майский и выключил горелку. – Все в порядке. В нужный момент мы прямо здесь, в сарае, поддуем оболочку и выведем шар наружу. А уж там включим горелку на полную мощность и…
– И помашем им всем с высоты птичьего полета.
– Пошли – посмотрим, чего там Алешка мудрит.
Мы взяли еще по охапке дров, закрыли ангар, а на крыльце Майский, усмехнувшись, вспомнил:
– Как-то там наш человек-невидимка? Без штанов, поди…
О том, что произошло в банке с зеркальными дверями, мы узнали позже из газет и из подробного рассказа папы.
Дело было так.
Ближе к вечеру к столичному банку «Ариэль» подъехал джип и остановился у самого входа.
Через некоторое время из машины вышел и направился к дверям очень странного вида человек. Несмотря на зимнее время и довольно сильный мороз, он был одет весьма легкомысленно. На нем была только распахнутая рубашка, которой явно не хватало пуговиц, и цветные трусы. В каждой руке странный человек держал по чемодану.
Войдя в помещение банка, он направился прямо к кассовым окошкам. Естественно, что один из охранников, заподозрив неладное, сразу же заступил ему путь.
– Гражданин, – сказал он пока еще вежливо: мало ли какие бывают странные богачи-клиенты, – приведите себя в порядок.
– Отвали! – машинально огрызнулся Карлсон, еще не понимая всей глубины своего провала. – Ты меня не видишь.
– Отлично вижу, – рассердился и встревожился охранник, хватаясь за резиновую палку.
– Как! – взвизгнул Карлсон и выронил чемоданы. – Не сработало?
И тут до него дошло, что он стоит в центре зала, среди множества людей, в одних трусах и в рубашке без пуговиц. И он, в стыде и ужасе, рванулся к выходу.
Но не тут-то было. Путь ему преградил второй охранник, а третий, которому чем-то не понравился подозрительный джип, задержал его водителя. Тут же вызвали милицию и «Скорую помощь». Потому что еще не разобрались, кто этот задержанный – больной или преступник?
«Вчера вечером, – писали на другой день газеты, – была предотвращена попытка ограбления банка „Ариэль“ неким странным господином К. Ворвавшись в банк почти в голом виде и с двумя пустыми чемоданами, он намеревался набить эти чемоданы долларами. Задержанный, после медицинского освидетельствования, подтвердившего его вменяемость, был передан сотрудникам милиции. На первом же допросе господин К. признался в своем преступном намерении и пояснил, что стал жертвой неудачного научного эксперимента или жестокой мистификации».
А ты не воруй…
Когда мы отправились ночевать, то застали Алешку сидящим за письменным столом Майского. Сопя носом и покусывая губы, он что-то старательно рисовал фломастерами.
Я подошел поближе – брат прикрыл свое творчество ладонью.
– Еще не готово, – сказал он. – Ложись спать, утром посмотришь.
Я послушался его, разделся и повалился на раскладушку. Майский последовал моему примеру.
Скоро я задремал под шорох фломастера и скрип ножниц. А потом и вовсе заснул.
Но рано утром первая мысль, которая разбудила меня, была: что он там опять натворил? Я отбросил одеяло и подошел к письменному столу. Так и есть! Передо мной лежали доллары. Очень похожие на настоящие.
Вот паршивец! Но какой талантливый. Он и видел-то их небось один раз в жизни, да и то – мельком. А как изобразил! И опять обратная сторона – голая. Наверное, потому, что он ее вообще не видел. Не знает, как она выглядит.
Я не стал дожидаться, пока наш фальшивомонетчик проснется, и подергал его за ухо. Он заморгал глазами. А я сунул ему под нос его творения.
– Что это, Алексей? – строгим папиным голосом спросил я.
– Приманка, – спокойно ответил он. И повернулся на другой бок. – Для Лаборанта.
Объяснил, называется.
Глава XVII ПОРА ДОМОЙ
Утром от Карлсона тоже не было никаких известий. Баба Яга волновалась и ходила из угла в угол, заламывая в «немой тоске» свои руки. А Лаборант, проверив запоры на воротах, снова шлялся по дому и что-то искал. Он даже в наш подвал залез и все там обшарил.
Что ему надо, что он потерял?
И скоро это выяснилось. И оказалось очень на руку Алешкиной хитрости.
А пока мы для вида занимались обычной хозяйственной деятельностью.
Кололи и таскали дрова, топили камин, убирались в комнатах. И незаметно перенесли все необходимое в корзину шара, в том числе и злополучный компас. Взяли на всякий случай два одеяла, воду, чай в термосе и печенье. Майский забрал свои научные записи, он и здесь не терял времени и делал всякие открытия.
Баба Яга готовила нам пищу и все время приговаривала:
– Как в воду канули. Один за одним. Алехин, Карпухин, сыночек мой…
Лаборант слонялся по дому и тоже бормотал:
– Где же у него заначка? Где-то ведь она есть…
– Деньги ищет, – улучив момент, шепнул мне Майский. – Он был уверен, что Карлсон прячет в доме все свои деньги.