Молодой человек сгружает в тележку оплаченные покупки. Потом берет чек, который она забыла бросить под стол, в корзину, смотрит в него какое-то время и вдруг спрашивает:
— Девушка, а почему два батона хлеба? Где вы видите два?
— Извините, — багровеет она.
— Где ваш управляющий?
— Я новенькая.
— Меня это не волнует. Позовите ваше начальство.
Появляется наставница:
— Что случилось?
— Мне пробили два батона хлеба вместо одного. Я уже не первый раз ловлю вас на мелком мошенничестве.
— Девушка работает у нас первый день.
— А меня это не волнует. Позовите управляющего.
— Минутку.
У кассы уже скопилась очередь, но тому, которого блондинка называет Лешей, на это наплевать.
— Проходите в другую кассу, — жалобно лепечет она.
— Безобразие! — раздается в ответ.
— Бардак!
— Где ваше начальство? — ворчит народ, переходя к другой кассе.
Красавица в бриллиантах безразлично смотрит на витрину павильона косметики. Наконец появляется начальство: высокий плечистый мужчина в белоснежной рубашке.
— Что случилось?
— В вашем супермаркете занимаются мелким мошенничеством. В прошлый раз мне пробили пять йогуртов вместо четырех, сегодня два батона вместо одного.
— Эта девушка у нас работает первый день. Наставница отошла, вот она и ошиблась.
— А зачем вы берете на работу кого попало?
— С кадрами проблема. Москвичи не очень-то идут на такую зарплату.
— Это ваши проблемы. Вы управляющий?
— Менеджер по персоналу. Надя, исправь. Верни покупателю деньги за батон. Извините.
— Я ваш постоянный покупатель! Вы должны ценить таких клиентов, как я!
Полный Леша разражается тирадой о том, как надо любить и ценить постоянных клиентов и от чего зависит репутация любого магазина. Менеджер по персоналу кивает: да, да, да. Лицо у него каменное. И все это из-за какого-то батона! Десять рублей! У Леси дрожат губы. Да у него в тележке покупок не на одну тысячу! Наставница открывает ключом кассу, снимает стоимость одного батона и шипит на ухо:
— Нашла с кем связаться…
— Но вы же мне сами говорили: если состоятельный…
— Да этого Лешу кто ж не знает? Думаешь, в первый раз? Он уже всех достал! Скряга! Всегда внимательно разглядывает чек и, если на ценнике в зале одна цена на товар, а на чеке другая, закатывает скандал. Объяснять, что ценники менять не успеваем, бесполезно.
— А почему же ей все покупает? Глянь, какие дорогие продукты! — Леся кивает на блондинку, которая равнодушно осматривает теперь уже витрину с ювелирными украшениями.
— Это ж любовница его шефа! Как говорят.
— Так это не его женщина?
— Кто ее разберет, чья она? Она обычно приходит с та-аким красавчиком! Вот этого можно обсчитывать хоть на сотню! Слова не скажет! Весь в себе. Но как-то рука не поднимается.
Инцидент наконец исчерпан. Леша торжественно берет десять рублей из рук менеджера по персоналу и вывозит тележку с покупками на улицу, к огромному джипу с тонированными стеклами. Блондинка с равнодушным лицом идет за ним. А мужчина в белой рубашке направляется к кассе, где случился инцидент:
— Надя, сядь за кассу на пять минут. Девушка… — он смотрит на бейджик, — Олеся, да? Можно вас на пару слов.
Она идет, понимая: сейчас будут отчитывать. Может, и уволят. Вот тебе и устроилась на работу в Москву! Вот тебе и день второй!
— Вы ведь не москвичка?
— Нет. Я из Р-ска.
— А к нам как попали?
— Подружка привезла. Она у вас уже полгода работает.
— Ну и как?
— Ей нравится.
— А тебе нет? — переходит он вдруг на ты.
— Да уж после такого…
— Да, пустяки, — машет рукой мужчина в белой рубашке. — Типичный сноб.
— А если он управляющему нажалуется?
— Да хоть президенту! Думаешь, работы в Москве мало? Знаешь, сколько таких супермаркетов? И везде: требуется. Меня, кстати, Сашей зовут. Значит, мы с тобой в одну смену. Тебя подвезти после работы?
— Куда? В Р-ск?
— Можно и в Р-ск. Далеко он?
— На машине часа полтора. Если пробок нет. А на нашей дороге они редко бывают. Мы вроде как на отшибе.
— А я до дома два часа добираюсь. Туда два, да обратно два. В сумме получается четыре. Выходит, мне до Р-ска ближе? — подмигивает Саша.
Она теряется. Подвезти — это значит, что он на ночь останется. Намек понятен. А что ее смущает? Ванька Мукаев, у которого с женой медовый месяц? Да и в электричке трястись неохота. Особенно не хочется повторения инцидента с контролерами. Поскольку она молчит, Саша кладет руку ей на плечо и улыбается:
— Ну, вот и договорились.
И уходит. Она возвращается к кассе. Надя уступает место, сама становится за спиной. Спрашивает:
— Что тебе Сашка сказал? Клеился?
— Да вроде того. Подвезти предложил. С работы.
— А ты не отказывайся. Молодой, холостой. Бабник, правда, да где ж ты сейчас нормальных-то найдешь? Зато не пьет. И на машине. Повезло тебе — красивая.
— Я и не отказалась…
Знала бы она тогда, чем все закончится! Когда провожала утром Сашу, как черт из табакерки выскочил Ванька Мукаев. И набросился на него с кулаками. И тут она его признала. Мукаев! Он! Всегда был бешеный!
— Мукаев, ты зверь! — закричала, когда Саша упал на землю.
И тут же получила пощечину. Удар был такой силы, что и она упала. Лицо у него было страшное. Стоял, сжимая кулаки, и словно бы чего-то искал взглядом. Глаза пустые, зрачки расширены. Не глаза — ямы. И тогда она сказала:
— Я тебя ненавижу! Наконец-то я тебя ненавижу!
Он убежал. Сашу пришлось отвести обратно в квартиру.
— Ну и любовники у тебя! — сказал он, смывая с лица кровь. — Что, все такие?
— Нет у меня никаких любовников!
— А это кто?
— Никто. Следователь прокуратуры.
— Следователь? — удивился он. — Либо я чего-то не понимаю…
— Чего не понимаешь?
— Да так. У этого следователя денег, видать, куры не клюют.
— Перестань, — отмахнулась она. — У Ваньки Мукаева деньги в карманах никогда не держались.
— А откуда у него тогда черный «Мерседес»?
— «Мерседес»? Какой «Мерседес»? — заволновалась она.
Опять этот «Мерседес»! И опять про деньги! Мукаев, мол, подпольный миллионер!
— А это интересно, — рассмеялся вдруг Саша и, сморщившись, схватился за разбитую губу. — Нет, бить я его не буду. Я ему по-другому отомщу. Он ведь в нашем магазине постоянный покупатель.
— Не может этого быть!
— Может. Такое лицо разве забудешь? Я тебе говорю: на черном «Мерседесе» приезжает. Справочки надо бы навести. Откуда у следователя прокуратуры такие деньги? И что он делает в Р-ске?
— Как это что делает? Он здесь живет!
— И ездит в Москву за покупками? Ой, что-то здесь не так! Чую: большими деньгами пахнет. Я этим займусь, пожалуй, — Саша потрогал разбитую губу. — Хороший удар.
— Он бывший боксер. Чемпион города, — с тайной гордостью сказала она.
— Боксер, говоришь? Следователем работает? Может, у него и оружие есть?
— А как же!
— Правильно говорят: менты — взяточники. И в прокуратуре одни взяточники. Оборотни в погонах. Следователем в Р-ске работает, а под Москвой коттеджик да любовница-блондинка. Хорошо устроился! Ну, ничего. Делиться надо.
— Постой… Ты что говоришь-то? Какой коттедж? Какая блондинка?
— Такая. Либо я чего-то не понимаю. Ладно, разберемся.
Она тоже не понимала. Вспомнился тот странный разговор. Казино, рестораны, черный «Мерседес»… «Угадай, как меня зовут?» — «Оля?» Вот почему ей стало не по себе, когда впервые увидела в супермаркете блондинку! Вот в чем дело! Он живет двойной жизнью! За это и поплатился. Куда бежать? К Руслану? То-то у Свистунова вид такой загадочный! Знает, все знает рыжий!
Но в этот же день следователь Мукаев вновь исчез. И больше не вернулся…
Вечер
Беда не приходит одна. Она, глупышка, так переживала, что не выпало в этом году ни одного счастливого дня! А тут выпал несчастный! И все еще больно осложнилось. Она стала любовницей Лешки, событие отмечали в шикарном ресторане, а когда вернулась домой… Лучше не вспоминать! Еще на подъезде к коттеджному поселку запахло гарью. Они увидели столб дыма, и ее сердце замерло.
— Это у нас, — упавшим голосом сказала Ольга.
Когда приходит беда, понимаешь простую вещь: на самом деле счастье — это отсутствие несчастья. Она и не понимала, как счастлива, пока не случилось пожара. Стояли самые длинные дни в году и, пожалуй, самые жаркие. Разразившаяся на днях гроза не спасла положения. Каменная земля не пропускала влагу, но солнце, палившее нещадно, в тот же день после того, как закончился дождь, выпивало ее всю, до капли. В такую погоду нет ничего страшнее пожара. Воздух, как сухой порох, летящие искры мгновенно воспламеняют все, что находится в округе. На пожарище суетились люди, вокруг горящего дома стояло аж пять пожарных машин! Из брандспойтов била пена и шапкой ложилась на шипящие бревна, лаяли ошалевшие собаки, кричали соседи, у которых занималась баня. Но Ольгу это не волновало. Ее имущество. Ее собственность. Дом, мебель, посуда… Одежда, обувь, украшения, косметика… Машина! В гараже стояла ее машина! Она понимала только, что ничего не осталось…
Десять лет назад она прилетела в Москву из Хабаровска. Весь багаж — рыжий чемодан из кожзама, набитый тряпками, да пара сумок. Главная ценность — алая лента и фальшивая корона. В том смысле, что ее рыночная стоимость равна нулю, из простого металла, со стразами. Но зато престиж! Вице-мисс Ольга Маркина, второе место на региональном конкурсе красоты, по осени прошедшем на Дальнем Востоке! «Мисс зрительских симпатий»! Гвоздь программы лучшего в городе ночного клуба! Не пропадать же таким талантам?
В родном городе были суровые зимы. Ладно бы мороз! На набережной Амура ветер сбивал с ног, такой силы были его порывы. Она же ехала на базу в Сочи, да еще через Москву! Там, в Сочи, должен был пройти отборочный тур на Всероссийский конкурс красоты. Билет ей оплатили. Перехватили в Москве, представитель модельного агентства. Кто знает, как сложилась бы дальнейшая судьба Ольги Маркиной, не соблазнись она деньгами?
В кафе на втором этаже, за чашкой кофе между двумя авиарейсами, шикарно одетая женщина гладила по руке и шептала на ухо:
— Милочка, там все куплено, места распределены заранее. А цель та же: получить выгодный контракт с модельным агентством. Зачем вам терять время? Завтра же приступайте к работе. У нас для вас есть выгодное предложение.
И также на ушко называлась цифра, которая тогда казалась Ольге астрономической. Теперь-то она понимала, как дешево ее купили! Но тогда она смотрела за окно: на улице была плюсовая температура, с крыш капало, таял снег. Было такое ощущение, что прилетела из зимы в весну. В вечную весну. Звенела капель, а ей казалось, что это ручьем в ее карманы льются деньги. Душа пела.
— Вы ведь даже не первая. Вице-мисс… Потому что все куплено… — журчала дама.
— Да, это правда. — Ольга вздыхала, ее главная соперница летела бизнес-классом, в сопровождении родителей. С танцовщицей из ночного клуба они не общались. И было обидно! Ну так обидно! А ведь цель у всех одна — выгодный контракт с модельным агентством. Зачем же время терять? Надо их опередить. И там же, в кафе, в здании аэропорта Ольга Маркина подписала свой первый контракт.
И первое время была счастлива, потому что не обманули. Хотя и жила на частной квартире, с такими же соискательницами денег и славы, но огромный плакат с ее изображением где только не висел! Бывало, не удержавшись, она указывала на него случайным людям, киоскерам, дворникам, просто прохожим, и с гордостью говорила:
— Видите? Это я!
Потому что не узнавали. А ей так хотелось славы! Только когда говорила сама, показывала, напоминала:
— Видите? Это я!
— Ой! И правда!
Как быстро все проходит. А главное, юность. Двадцативосьмилетняя модель, которая так и не стала суперзвездой, не в цене. Деньги она тратила легко, сбережений никогда не имела. Наряды, косметика, драгоценности, салоны красоты, дорогие курорты… Главным ее капиталом была красота, для нее и старалась. И сейчас вернулась к тому, с чего начинала. Впрочем, нет. И пары чемоданов в активе не было. Из вещей ей ничего не удалось спасти. Но рядом стоял мужчина, в которого она и вцепилась:
— Как же так, Леша? Как же так?
— Погоди, — поморщился он. — Надо выяснить: что же произошло? От чего загорелось?
— Да какая разница?! Все ж пропало!
— Да. Лаборатория сгорела. Неужели все пропало?
И тогда она ляпнула:
— Хорошо, что я там побывала раньше!
И тут уж Ладошкин в нее вцепился:
— Ты выкрала его записи? Черновики? Дневники?
Что-то скопировала?
— Может быть.
— Ты мне это отдашь?
— Может быть…
— А машина-то уцелела, — услышала вдруг она. — Огонь на соседей перекинулся. А лесок-то отстояли. Впрочем, и баньку отстояли.
— Какая машина?
Тут и Ладошкин опомнился:
— Да? Какая машина?
«Мерседес», на котором ездил Саранский, они нашли за домом, на обочине. Видимо, тот вошел с черного хода. Ольга всегда оставляла там ключ, под половичком, и теперь об этом пожалела.
— Машина принадлежит мне, — тут же заявил Ладошкин. — То есть фирме, генеральным директором которой я являюсь.
И полез в салон, на водительское место, Ольга тоже нырнула в машину. В замке зажигания торчал ключ. Вздрогнув, она узнала брелок: серебряный дельфин с глазами-изумрудами. Ее подарок Ивану.
— Похоже, это он поджег лабораторию, — тихо сказал Ладошкин.
— Но где же он сам?
— Кто знает? Оп-па!
И он вытащил из «бардачка» пистолет. Ольга вздрогнула:
— Это его.
— У него было оружие?
— Да. Я видела. — Она потянулась к пистолету.
— Стой! Не надо здесь ничего трогать!
Ладошкин положил пистолет обратно в «бардачок» и поспешно его закрыл. После чего сказал:
— Машину я отгоню к своему дому. Если Иван так и не объявится.
— Ты хочешь сказать, что заберешь ее себе?
— Дура! Ты не понимаешь, что происходит! — разозлился вдруг он. — Мы попали в неприятную историю.
Словно в подтверждение его слов раздался крик:
— Там труп!
Они вздрогнули и переглянулись. Потом одновременно выскочили из машины и кинулись к дому. Ольга бежала первой.
— Стой! Куда?! Не ходить!!! — кинулся ей наперерез один из пожарных.
— Но это же Иван! Пустите!
— Обожжешься, дура! Куда?!
Земля и в самом деле была раскаленной. Такое ощущение, что ее вывернули наизнанку травой внутрь, раскаленными камнями наружу. Отовсюду шел жар. Ольга мгновенно перепачкалась сажей, на нее летела копоть. От запаха гари мутило. Ее не пускали дальше. Лица у пожарных были красные, по щекам струился пот.
— Милицию надо, — сказал кто-то.
— Да едут уже! Звонили!
Стиснув пальцами, словно клещами, ее локоть, Ладошкин сказал на ухо:
— Я тебе сказал, что мы вляпались. Теперь поняла?
— Ты думаешь, его… убили?
— Ничего я не думаю. Кроме того, что у меня будут проблемы. И у тебя тоже.
— Я-то здесь при чем?
— Ты слишком уж много знаешь…
ДЕНЬ ТРЕТИЙ
Утро
«Ты слишком уж много знаешь…» Она поначалу думала — обойдется. Опознать обгоревший труп было невозможно, но Ольга сразу поняла, что это Саранский. Кому еще придет в голову спалить лабораторию? Это он поджег дом, а сам не успел выбраться из огня. Он окончательно сошел с ума. И машина. Его машина.
«Мерседес» Ладошкин отогнал к своему дому. Он жил неподалеку в небольшом, но уютном коттедже, купленном в кредит. Ольга знала об этом, потому что он все время жаловался. Проценты, мол, сумасшедшие, не надо было связываться с банком. Но ведь рискнул! Зато теперь руки у него развязаны. Иван-то погиб!
После пожара Ольга переехала к Лешке, и все пошло по второму кругу. Потому что о «Стиксе» она опять слышала каждый день. И каждый день боялась, что проболтается. Потому что Лешка оказался редкостным занудой. Тема поднималась снова и снова.
— Ничего у меня нет, — отмахивалась она.
— Но ты же сама сказала: хорошо, что я побывала там раньше.
— Я сказала это сгоряча.
— Но ты же это сказала…
Развязка наступила в тот день, когда по федеральному каналу показали документальный фильм о «Стиксе». Заветное слово не прозвучало, название фирмы тоже, но оба почувствовали: уже близко. И не ошиблись.
На следующий день она была крайне раздражена. Ночью мучилась бессонницей, утром с досадой разглядывала синие круги под глазами, потом сломала ноготь и разбила тарелку.
— Что ты наделала?!! — заорал Ладошкин, влетая на кухню. Пол был из плитки, под мрамор, и упавшая тарелка разбилась на мелкие кусочки.
— Тарелку разбила, — пожала плечами она.
— Но это же был сервиз!
— И что?
— Ты знаешь, сколько я за него заплатил?!
— И что?
— Ты не умеешь беречь вещи!
— И что?
— Потому что тебе легко все достается!
— Мне легко?!! Ну, знаешь…
Завтракали молча. Поднявшись из-за стола, она сказала:
— Дай мне ключи от машины.
— Зачем?
— Мне надо в аптеку.
— В доме полно лекарств, — проворчал он.
— Может, и тест на беременность имеется? — съязвила она.
— Зачем он мне?
— Тебе незачем. Мне нужен.
— Зачем?
— Я же тебе сказала: у меня задержка! Я думала, что на нервной почве. Последние два месяца моей жизни были не особенно приятными. К врачу так и не обратилась. А теперь уже пора. Но сначала я хочу убедиться.
— Ты что, беременна?!
— Слава тебе! Дошло! Я пока не знаю. У меня и раньше так бывало. Когда на диетах сидела и нервничала. Дай мне ключи.
— Мне только этого не хватало! — он вскочил и забегал по кухне. — Только этого! Нет, он сделал все, чтобы отравить мне жизнь! Как же я его ненавижу!
— Ты дашь мне ключи или нет?
Он метнулся в комнату и вскоре швырнул на стол ключи от машины. Сверкнули изумруды. Она вздрогнула: на столе лежал брелок с серебряным дельфином, ее подарок Саранскому.