– Видимо, нас очень далеко отнесло течением, – предположила Эли.
– Ага, скажи сразу: на тысячу миль вниз, – сказал я.
– Это, – вмешался Касс, – географически онжомзовен.
– Нашел время! – возмутилась Эли.
Из-за низкой облачности было сложно разглядеть, что происходит на севере и юге, но все же я смог заметить: вокруг не было ни следа деятельности человека – ни построек, ни руин Вавилона, ни людей из «ИК». Одна лишь бурная река, куда ни посмотри.
– Нельзя терять время – идем! – Марко уже взбирался по склону к густой сосновой роще.
Мы с Кассом и Эли обменялись настороженными взглядами.
– Марко, ты что-то недоговариваешь! – крикнул я. – Что с нами произошло?
Но он оставил мой вопрос без ответа и побежал между деревьями, будто то, что мы едва не утонули и не разбились о камни, вообще не имело значения. Касс изумленно уставился ему вслед.
– Он же не всерьез!
– В словарном запасе этого парня слова «терпение» точно нет, – буркнула Эли.
И мы последовали за ним так быстро, как только могли. Мои ноги все были в синяках, голова кровоточила. Руки гудели так, будто я скручивал носорога. Стоит заметить, что склон был не такой уж крутой, но в нашем состоянии он казался Эверестом. Мы смогли догнать Марко лишь на самом краю рощи. Отсюда окружающая местность выглядела чуть более знакомо. Прямо за рощей и до самого горизонта протянулись барханы. Облачность стала выше, мокрый песок быстро высыхал. Песочную долину, покрытую пятнами мелких кустиков, пересекали широкие утоптанные тропы.
– Вы лучше туда смотрите, – сказал Марко, указав налево.
Небо рассекла огромная радуга, семицветная арка зависла прямо над городом – скоплением нескольких тысяч низеньких квадратных желто-коричневых зданий под остроконечными крышами, какие часто делают у песочных замков. Город приподнимался, взбираясь на невысокий холм, и, если я, конечно, не ошибаюсь, внутри города тоже тянулась стена. Во внешней стене открывались огромные арочные ворота, выложенные синими изразцами. В центре города стояло высокое башнеподобное здание, напоминающее формой многоуровневый торт. Стены его покрывали какие-то местные узоры, а до самого верха закручивалась спираль окон. За внешней стеной протянулся ров, вода в который, судя по всему, поступала из Евфрата. У той части стены, что была ближе к нам, за городской чертой было что-то вроде сельскохозяйственной зоны, по полям там лениво бродили быки.
– Или я сплю, – сказала Эли, – или нам никто не соизволил сказать, что на другой стороне реки есть потрясающе точный вавилонский тематический парк.
– Не помню ничего подобного с воздуха, – отозвался я и повернулся к Кассу. – Что скажешь, человек-навигатор? Есть идеи?
Ошеломленный Касс покачал головой:
– Извини. Ни одной.
– Это не тематический парк, – сказал Марко, уходя назад под сень деревьев. – И мы не на другом берегу. Идите за мной и постарайтесь держаться тени как можно дольше.
– Марко, – настороженно прищурилась Эли, – что ты знаешь такого, о чем не хочешь нам сказать?
– Просто доверьтесь мне, – ответил Марко. – Как говорил Альфред Эйнштейн: «Последователи рассказывают, а вождь показывает».
Скрываясь за деревьями, он направился в сторону города. Нам с Эли и Кассом ничего не оставалось, кроме как последовать за ним.
– Альберт Эйнштейн! – поправила Эли. – И не думаю, что он когда-нибудь говорил подобное.
– Ну, может, это был Джордж Вашингтон, – откликнулся Марко.
Мы продирались сквозь кустарник. Справа ревела река. Ревела? Ладно, предположим, в том был виноват ливень, но ведь он шел не больше пяти минут, разве нет?
Роща на поверку оказалась куда гуще, чем я думал, когда стоял на другом берегу. Листва практически закрывала обзор города, не считая мелькавших кое-где желтых мазков далекой внешней стены.
С уходом дождевых туч начала резко расти температура воздуха. Сколько мы прошли – десять минут, час? – по ощущениям можно было подумать, что все дней десять. После нашего маленького водного приключения тело все еще казалось чужим. Мне хотелось лишь одного: лечь и не двигаться. Касс и Эли явно разделяли мои чувства, и лишь Марко казался свеженьким, как огурчик.
– Сколько еще идти? – простонал я.
– Спроси Джорджа Вашингтона, – пробормотала Эли.
Марко резко повернул и замер у последних деревьев. Оглянувшись по сторонам, он сделал нам знак приблизиться. Он буквально сиял, когда указал куда-то влево от себя.
– Абракадабра, старички!
Я посмотрел на город, и у меня отвалилась челюсть. Роща закончилась. С этого расстояния я мог видеть, как город разделяет текущая сквозь него лента Евфрата.
Марко начал взбираться на сосну, убеждая нас последовать его примеру. Ветки здесь никто не подрезал, так что можно было без особого труда подняться где-то футов на пятнадцать над землей.
С новой выигрышной позиции нам открылся вид за внешнюю стену внутрь города. Это был не тематический парк. Слишком правдоподобно. И на город это тоже не походило. Во всяком случае, если говорить о привычных мне городах – никаких проводов, телебашен и машин. Ведущие в город дороги представляли собой просто утоптанную землю. По одной из них как раз шла группа бородатых мужчин в белых одеждах и сандалиях, ведущих мулов, нагруженных парусиновыми мешками. Они направлялись к мосту, перекинутому к городским воротам через ров. Из надзорных башен за их приближением наблюдали стражники. Я едва не свернул себе шею, пытаясь разглядеть, что там внутри, но стены были слишком высокими.
– Эти ребята будто из другого столетия, – сказал Касс. – Ужасающе низкий технический уровень развития.
Несмотря на жаркое солнце, у меня по спине побежал холодок.
– Скорее из другого тысячелетия, – уточнил я.
– М-м-марко?.. – сказала Эли. – Тебе явно стоит объясниться.
Марко удивленно мотнул головой.
– Ладно. Но учтите, я в таком же ауте, как и вы. Затерянные в Землях Большого Фиг-Его-Знает. Понятия не имею, где мы и как мы здесь оказались. Я хотел вам показать все это в том числе и потому, что сам не мог поверить, что все это настоящее. Но вы ведь тоже это видите, так? Я ведь не псих, скажите? Потому что у меня тут зародились кое-какие сомнения.
Совсем рядом послышался ритмичный глухой звук. От неожиданности я чуть не слетел с ветки. Мы поспешили спуститься. За стуком последовал детский голос, поющий на незнакомом языке. Не раздумывая, мы прижались друг к другу.
По дорожке под нами шел темноволосый мальчик лет шести, на нем была простая коричневая тога, а в руках он держал кривой посох, которым он бил по засохшим стволам в ритм своей песне. Его взгляд лениво скользил по сторонам.
Но при виде нас он тут же замер.
– Пой-пой, малыш, – сказал Марко. – Мне нравится твоя песня. Немного напоминает регги.
Мальчик перевел взгляд с наших лиц на одежду, затем, выронив посох, бросился стрелой назад к главной дороге. Наш вид, должно быть, ввел его в крайнее изумление, судя по его возбужденным крикам на языке, который никто из нас не понимал.
Вдоль главной дороги расположился караван верблюдов, во главе которого, опершись на посох, стоял мужчина с проседью в волосах и беседовал с городским стражником в кожаных доспехах. Они оба посмотрели в нашу сторону.
У стражника была густая черная борода и плечи как у быка. Прищурившись, он направился к нам, покачивая зажатым в руке копьем. По дороге он выкрикнул несколько странных, каких-то гортанных слов.
– Что он говорит? – спросила Эли.
– Эта тога меня не полнит? Откуда мне знать? – отозвался Касс.
– Похоже, Фидо, что мы с тобой не в Канзасе, – сказал Марко. – Если хотите знать мое мнение, пора валить.
И он потянул нас назад в сторону реки. Мы, не разбирая дороги, прямо сквозь кусты и торчащие из земли корни, на всех парах пробежали рощу и спустились по склону. Думаю, в течение этого пробега я обновил все свои синяки. Марко добрался до берега первым. Касс, то и дело со страхом оглядываясь через плечо, держался рядом.
– Он не станет нас догонять, – шепнул Марко. – Ему нет причин сердиться на нас, думаю, его просто заинтересовал наш странный наряд. Затаимся где-нибудь и подождем, пока Спартак и Погонщик верблюдов свалят. Затем, когда все успокоится, отправимся на поиски Висячих садов.
– М-м, кстати говоря, речь шла о Тото, – прошептала Эли.
– Что? – не понял Марко.
– Похоже, Тото, что мы с тобой не в Канзасе, – пояснила Эли. – Фидо тут ни при чем. Это цитата из «Волшебника страны Оз».
Мы затаились за кустами, но тут я заметил, как глаза Марко удивленно расширились. Проследив за его взглядом, я увидел над деревьями чисто-черное пятно с расплывчатыми краями. На тучу это было мало похоже, скорее на огромную накидку, спускающуюся откуда-то с неба.
– И… э-э… что это такое? – спросил Марко. – Какой-нибудь магический покров?
Я вскочил на ноги и бросился наверх, откуда бы вновь смог увидеть город. Но, заметив уже знакомого стражника, я поспешил нырнуть за дерево. Хотя мы его больше явно не волновали. Стражник, наездник верблюда, мальчик и еще пара мужчин были заняты тем, что подгоняли караван к мосту.
Я вскочил на ноги и бросился наверх, откуда бы вновь смог увидеть город. Но, заметив уже знакомого стражника, я поспешил нырнуть за дерево. Хотя мы его больше явно не волновали. Стражник, наездник верблюда, мальчик и еще пара мужчин были заняты тем, что подгоняли караван к мосту.
– Мне это не нравится, – сказал Касс, встав рядом со мной. – Давайте уберемся отсюда, пока тут не началось торнадо. Нам нужен Профессор Бегад. Он скажет, как быть.
– Ну уж нет, брат, – возразил Марко. – Подумаешь, тучка налетела! Нам нужно вперед! И мне еще миллион вещей надо вам рассказать!
Вдалеке послышался животный рев. Над нашими головами, лихорадочно хлопая крыльями, пронеслась стайка птиц. В ушах зазвенело от пронзительных криков. У меня определенно мурашки бежали по спине от этого места.
– Расскажешь на другой стороне, – ответил я, направившись назад к реке.
Мы с Кассом и Эли зашли в воду. Трое против одного.
– Слабаки, вот вы кто, – сказал Марко.
И с презрением на лице он последовал за нами в глубь реки.
Глава 8. Оно живо-о-ое!
– Смотрите! Оно шевелится! Оно живо-о-ое! Живое, живое, живо-о-ое!
То был голос Эли. Это все, что я смог определить. И я весьма смутно представлял, с чего она решила устроить столь дурацкое представление.
Я попытался открыть глаза, но солнце безжалостно ослепляло. Все мышцы болели, а одежда все еще была мокрой. Но я моргнул и заставил себя приподняться. Надо мной, тоже мокрые и тяжело дышащие, склонились Марко, Эли и Касс. За их спинами шел крутой склон, залитый испепеляющими солнечными лучами.
– Только не говори, – прохрипел я, – что это цитаты из какого-то фильма.
Эли широко улыбнулась:
– Прости. Не смогла удержаться. Я так рада, что ты в порядке! А фразы были из классического «Франкенштейна». Принадлежат Колину Клайву.
– С возвращением в мир живых, – сказал Марко, помогая мне подняться с песка. – Цитата из классической «Истории Семи Чудес». Принадлежит Марко Рамсею.
Стоило мне встать, и мир покачнулся. Я настороженно посмотрел на склон.
– А что стало с Али-Бабой и верблюдами?
– Исчезли, – ответил Марко, при этом его глаза возбужденно бегали. – Мы вернулись туда, откуда ушли. Ничего больше не замечаешь? Оглянись вокруг. Присмотрись.
Я посмотрел на пыльную тропинку, ведущую на вершину склона. На серую реку, сверкающую под палящим солнцем.
– Постой, – дошло до меня, – когда мы уходили, солнце было как раз над нашими головами. А сейчас оно ниже.
– Бинго! – воскликнул Марко.
– Из классического «Бинго», – пробормотал Касс. – Принадлежит Бинго.
– Что ты хочешь сказать, Марко? – нетерпеливо спросила Эли. – Я думала, в нашей четверке мне отведена роль мозга. Что ты знаешь из того, чего не знаю я?
– Эй! – пронзительный возглас откуда-то со стороны заставил нас всех резко повернуться. По берегу к нам неслась Нирвана, выряженная в цветастые гавайские шорты, футболку с эмблемой «KISS» и авиаторские очки. – О… мой… Гендальф! – выкрикнула. – Где вы были?
Марко развернулся к ней.
– Под водой. Ты чего, чувак? Где Бегад?
В следующий миг Нирвана отвесила ему пощечину, причем сил явно не пожалела.
– Ай! – удивленно выдохнул Марко. – Я тоже рад тебя видеть.
– Мы решили, вы погибли! – воскликнула Нирвана. – Вы думали вообще, когда прыгали? У меня едва сердечный приступ не случился! Бегад, Фидл и Халк устроили представление в трех лицах: «Как ты это допустила? Как ты могла? Как ты могла?» – и остальное бла-бла-бла в этом же духе! Фидл все кричал, что мы должны позвонить в полицию, Бегад отвечал, что нельзя, Торквин просто рвал и метал, а я им такая: «Эй, ребят, может, хлебнете успокоительного?» В общем, мы попрыгали в реку за вами, кроме Бегада, он так разозлился, что едва с катушек не слетел. Но в конце концов мы сдались. Оставалось только ждать. Вскоре мы решили, что вы все утонули. Торквин плакал. Можете себе представить, скала тоже может плакать. Фидл выдал что-то вроде: «Ну все, пора валить из «ИК» и искать новую работу!» Но Бегад приказал разбить лагерь. Сказал, вдруг вы вернетесь. Или мы найдем ваши тела. Вот мы и сидим тут уже два дня, жуем вяленую говядину и…
– Погоди, – перебил я, присаживаясь. – Два дня?
– Торквин плакал? – спросил Касс.
За плечом Нирваны я мог видеть Фидла, толкающего к нам кресло-каталку с Профессором Бегадом. Торквин плелся позади, его красное лицо скривилось в странном выражении, навевающем мысли о проблеме с пищеварением, хотя, скорее всего, то было беспокойство. Где-то в двадцати футах за ними виднелось некое подобие лагеря – три больших тента, гриль и несколько ящиков с провизией.
Когда они успели все это организовать?
– Великая Калани! – вскричал старик, широко разводя руки. – Вы в порядке!
Никто из нас не знал, как на это реагировать. Профессора Бегада нельзя было отнести к большим любителям объятий. Так что я просто протянул руку. А он пожал ее так крепко, что я испугался за сохранность своих пальцев.
– Что случилось? – спросил он, переведя взгляд на Марко. – Если бы я не был так рад, я был бы просто в ярости!
Лицо Марко вспыхнуло. Он быстро заморгал.
– Извините, Пи-Бег… не стоило вот так уходить… ого… как-то все плывет… не против, если я сяду? Кажется, я наглотался слишком много воды из реки.
– Торквин, отнеси его под тент. Сейчас же! – приказал Бегад. – И позови всех докторов, что у нас есть.
Марко поморщился и, нацепив кривую ухмылочку, заставил себя выпрямиться в полный рост.
– Эй, Пи-Бег, выдохните и расслабьтесь. Я в порядке.
Но он выглядел совсем не в порядке. Лицо бледнело на глазах. Я посмотрел на Эли, но она была занята своими часами.
– М-м, ребят? Сколько сейчас времени? И какой сегодня день?
Фидл с любопытством взглянул на нее, затем проверил собственные часы.
– Десять часов сорок две минуты. Утро субботы.
– Мои часы показывают шесть тридцать девять, четверг, – сказала Эли.
– Исправим, – отозвался Торквин. – Сломанные часы – это к «ИК».
– Они работают, и еще они водонепроницаемые, – возразила Эли. – Смотрите, секундная стрелка движется. Мы ушли в 6:02, именно столько было по местному времени Ирака, а вернулись в 6:29. Ровно двадцать семь минут согласно моим часам. Но здесь – в этом месте – прошло двое суток, если верить вам!
– Эли, это бессмыслица какая-то, – сказал я.
– А в том, что с нами произошло, есть хоть какой-то смысл? – ее лицо было бледным, а глаза, не отрываясь, смотрели на Профессора Бегада.
Но тот, не обращая на нее внимания, подъехал к Марко.
– Меня что, никто не слышал? – сердито спросил он. – Отнеси мальчика под тент, Торквин, сейчас же!
Марко попытался отмахнуться, но внезапно пошатнулся. Улыбка сошла с его лица.
А затем он упал.
И мы с ужасом увидели, как Марко забился на песке в конвульсиях.
Глава 9. Вопрос времени
– Скажешь: «Оно живое!» – я тебя ударю, – сказал Марко.
Его глаза распахнулись. Профессор Бегад с облегчением вздохнул. Фидл позади него издал радостный вопль.
– Ты сильный мальчик, – сказал Бегад. – Я не был уверен, что процедуры помогут.
– А я не думал, что они мне вообще нужны, – отозвался Марко. Его губы растянулись в печальной улыбке, когда он посмотрел на нас с Эли и Кассом. – Вот вам и Марко Бессмертный.
Касс наклонился и обнял его.
– Брат М, ты нам нравишься такой, какой ты есть.
– Хоть в песню вставляй, – заметила Нирвана, держась за руки с Фидлом и Торквином.
Я взглянул на Эли и увидел, что она плачет. Я осторожно приблизился, подумав, может, стоит приобнять ее, но вдруг это будет выглядеть как-то странно? Она покосилась на меня, нахмурилась и отодвинулась.
– Мои глаза… – пробормотала она. – Видимо, песок попал…
– Эли как раз рассказывала о вашем приключении, – сказал Бегад Марко. – Локулус, что звал вас из глубин реки… изменения погоды… город на другой стороне. Звучит прямо как один из ваших снов.
– Сны не меняют ход времени, Профессор Бегад, – возразила Эли.
– Все было на самом деле, чувак, – подтвердил Марко. – Прямо как в каком-нибудь диснеевском мульте. Огромный старый город с дорогами прямо в песке, никаких машин, и люди в тогах, и куча больших остроконечных зданий.
Фидл кивнул.
– Хм… Зиккураты…
– Нет, – сказал Марко. – Курящих не видели.
– Не сигареты, а зиккураты – многоуровневые строения, места поклонения, – Бегад почесал голову, внезапно погрузившись в глубокие раздумья. – И вы все… подтверждаете слова Марко?
Нирвана вскинула руки.
– Когда об этом рассказывала Эли, вы заявили, что это был сон. Но стоило Марко сказать то же самое, как вы включили серьезность. Попахивает половой дискриминацией, или это только мне так кажется?
– Прошу прощения, давние привычки Йельского университета дают о себе знать, – признал Бегад. – Но замечу, что я отношусь со всей серьезностью к словам любого из вас. Даже если речь идет о возможном путешествии в прошлое – что, уж извините меня за эти слова, не может быть ничем иным, кроме как вымыслом.