Гаджиева Лариса
Не мы такие – жизнь такая!
– бежим туда!
Крикнул Костя, указывая в один переулок слева, и мы сразу в него завернули. Надеюсь, там нет тупика. Мы уже начали уставать. В конце узкого переулка оказался двор. К счастью, он был не тупиковый. Пробегая мимо кустов, я случайно увидела открытую дверь в подъезд. Тяжело дыша, я крикнула брату:
– бежим в дом! Может, через крышу переберёмся в соседний двор!
Забежав в подъезд, Костя закрыл за нами дверь. Подпереть, конечно, было нечем, оставалось надеяться, что люди с дротиками в спешке эту дверь не заметят. Мы стали подниматься по лестнице, стараясь не шуметь. Как только услышали с улицы шаги по асфальту, темп пришлось сбавить, чтоб не наделать шуму. Когда шаги во дворе стихли, мы стали подниматься быстрее.
– кажется, пронесло!
Стоило мне сказать эту фразу, как внизу дверь с грохотом отворилась от мощного пинка. От выброса адреналина в кровь, моё сердце трепыхнулось с такой силой, что я почувствовала боль в груди. Не обращая внимание на усталость, я рванула вперёд. Костя от меня не отставал ни на шаг.
К девятому этажу ноги почти онемели, дышать было больно. Дверь на чердак была как назло закрыта, и я на бегу попыталась выбить её ногой. Не тут-то было! больно ударив ногу, я только впечаталась в злополучную дверь.
– на себя!
– сюда! скорее!
Оглянувшись на шаги сзади, я увидела ещё двоих с дротиками. Времени на раздумья не было! И мы побежали к микроавтобусу. Первый с автоматом нас прикрывал. Я с разбегу запрыгнула в автобус, врезавшись во второго мужика чуть не свалив его на пол. Через долю секунды мне в спину врезался брат, в рюкзаке от удара мяукнула Мурка, и мы все вместе с грохотом повалились на пол. В этот самый миг другой мужчина захлопнул дверь, а за рулём кто-то нажал на педаль газа и микроавтобус рванул с места.
Ехали мы очень быстро. От такой скорости нас хорошо потряхивало на кочках, а на поворотах кидало то на одну, то на другую стенку машины. Несмотря на тряску, мне удалось разглядеть наших спасителей. Одеты были в серо-коричневую, видавшую лучшие времена, одежду. У обоих на лицах небольшие бороды, тёмного, как и волосы на голове, цвета. Тот, на кого я упала, был моложе. На вид ему было лет 35-40. Лицо овальной формы, глубоко посаженные карие глаза. Второй был крупнее, крепкого телосложения. Само лицо имело крупные, правильные черты. На вид ему было около 50. На шее был зачем-то повязан клетчатый шарф.
– кто вы?
– я Степан, а он Коля. Мы члены повстанческой группировки. Ищем выживших людей, желающих присоединиться к нам. Иногда успеваем увести кого-нибудь из под носа тех уродов, что гнались за вами.
-Я Костя, а это моя сестра Ева.
-кто они? И что им нужно? – Вопрос с моих губ сорвался сам собой.
-это прихвостни местной корпорации, точнее то, что от неё осталось. Отлавливают людей и делают из них рабов, заставляют работать бесплатно на себя. Или пускают на органы. Вы-то как здесь оказались?
– мы обычно держимся подальше от крупных городов. Но еду находить становиться всё труднее. Вот мы и зашли сюда, в надежде найти, что-нибудь поесть и оружие.
– вы что, одни? В смысле, с вами больше никого нет? Вы только вдвоём? Как же вам удалось выжить?
Мне честно не хотелось отвечать на этот вопрос. Больно вспоминать тех, кого мы потеряли. Костя ответил:
– нас было около 30. Мы прятались севернее в лесах, в заброшенной шахте. В прошлом году на нас напали мародёры. Наши родители, друзья… они все погибли. Только нам с сестрой удалось убежать и ещё 2 детям лет 10. Они зимой умерли. Не выдержали холодов.
В машине повисло молчание. Я сняла рюкзак, чтоб посмотреть как там Мурка. Стоило мне его открыть, как она высунулась из него с испуганными глазами и стала цепляться за меня когтями. Я её достала и прижала к себе.
-тшш… не бойся малышка, всё хорошо.
-вы её на чёрный день держите, чтоб с голоду не сдохнуть? – спросил Коля.
-это всё, что у неё осталось на память о родителях. Папа нашёл её в лесу 2 года назад ещё котёнком. Она была совсем ободранная и тощая от голода. Даже сопротивляться толком не могла. Ева её выходила. Так что сестра за эту кошку, кому хочешь, глотку перегрызёт. Лучше и близко к ней не подходи.
-а куда мы едем?
Сама себе удивилась, как мы не догадались спросить этого раньше. Степан ответил:
– Домой. Мы скрываемся под землёй. На том месте до войны была расформированная часть. Прямо под ней находится заброшенный склад. Продукты, одежда, вода. Запас на случай войны, который так никто и не успел использовать. Зато нашли мы.
И он довольно улыбнулся. Я заметила, что у него во рту не хватало парочки зубов сбоку. Мда… Вот повезло, так повезло. Мы голодные рыщем повсюду в поисках пропитания, научились охотиться, а они сидят себе спокойно под землёй и проблем не знают. В этот момент продолжил Коля:
– нас немного, всего 78 человек. Если вы захотите остаться – будет 80. Ещё есть несколько детей. Чем больше нас, тем лучше. Сможем отбиваться от мародёров и поползновений со стороны корпорации. Если повезёт, вообще всех истребим и будем жить спокойно.
Я задумалась, поглаживая своего серого пушистого зверька. Вести осёдлый образ жизни опасно. Кочевать безопаснее. Трудно найти, трудно выследить и догнать тоже нелегко. Зато так надоело убегать и прятаться, жить в постоянном страхе. А если как следует обезопаситься, собрать большое количество людей, оружие. Можно и отбиваться от нападающих. Или самим нападать на мародёров, всё равно живут за счёт выжившего мирного населения. Чем меньше будет этих падальщиков, тем лучше. Как же заманчиво звучит их предложение! Надо будет поговорить с Костей. Интересно, что он думает по этому поводу. Закрыв глаза, я откинула голову назад и попыталась немного расслабиться.
Эта проклятая война нас с братом очень сблизила. Иногда вспоминаю с улыбкой, как мы в детстве дрались и дразнили друг друга. Я бежала всегда ябедничать к папе, он у нас в семье был главный. Папа хватал Костика, заламывал ему руки-ноги и говорил: – даю тебе минуту! Делай всё, что хочешь!
Вот я отрывалась! Братец после этого несколько дней меня вообще не трогал. Жаль память у него тогда была короткая, со временем опять начинал лезть со своими проказами.
С тех счастливых времён, когда не было войны, смерти и страха прошло уже 8 лет. 8 долгих трудных лет. Даже не вериться, что так было не всегда. Воспоминания из детства – как будто и не воспоминания вовсе. Похоже на сон, который приснился далеко в прошлом. Когда начался весь этот апокалипсис, мы с братом были ещё совсем детьми. Мне было десять, ему двенадцать. Папа до войны был ветеринаром, имел свою клинику. Мама не работала, воспитывала нас с братом.
Погрузившись в воспоминания, я и не заметила, как провалилась в сон. Проснулась от того, что машина остановилась.
-приехали! – Сказал Степан, открывая дверь, и выпрыгнул наружу.
Дневной свет мне ударил по глазам. Мурка стала вырываться и я крепче её прижала к себе. Привыкнув к свету, я посадила её в рюкзак, который закинула на плечё. Коля и брат уже вышли наружу. Я последовала за ними. На улице нас окружило 3 человека. Один из них, лет 60, со смуглой морщинистой кожей, поседевшей бородой и водянистыми глазами, глядя на нас, спросил у наших спасателей:
– я вижу у вас сегодня неплохой улов. Давно вы не привозили выживших! Последний раз 4 месяца назад.
– мы их буквально отбили у военных. Подоспели в последний момент – деловито ответил здоровяк и, повернувшись к своему напарнику, сказал:
– Коля, доставай мешки! – и развернувшись, пояснил :
– Мы ещё нашли кое-какие лекарства и патроны.
– Отлично! Несите внутрь! Ребят отведите к Маришке, пусть накормит. – Развернувшись, он пошёл в направлении ворот, у которых стояло ещё 2 человека. Тут я себе позволила оглядеться. Мы находились на какой-то базе. Перед нами было большое строение серого цвета с девятиэтажку высотой и мощными бетонными стенами. Вокруг всё было обнесено двухметровым кирпичным забором, по верху была натянута колючая проволока. По периметру стояло несколько вышек. На каждой стоял человек с автоматом и биноклем. На площади перед зданием стояло три бэтээра и 2 танка. Судя по тому, что кто-то в одном из них ковырялся, я подумала, что эта техника может быть на ходу. Пока я оглядывалась, мужчины выгрузили из микроавтобуса несколько мешков, и закинув на плечи пошли в сторону здания, сделав нам знак следовать за ними.
Когда мы вошли в здание, я с удивлением обнаружила ангар с военной техникой. Ещё несколько бэтээров, танков, даже один вертолет! Видя мой удивлённый взгляд, Коля пояснил :
– техника хоть почти вся и на ходу, используем мы её крайне редко. Не хватает запасов топлива. Осталось совсем мало. Буквально на 3-4 машины.
Пройдя сквозь ангар, мы стали петлять по серым облупленным коридорам. Через несколько поворотов я совсем запуталась и перестала напрягаться, запоминать дорогу. Может Костя запомнит?
– Раньше это была военная часть, основанная ещё в советские времена. Во время 2010 годов, когда шла военная реформа, эту часть расформировали. В нашей стране всё как всегда делалось через жопу. Так что при расформировании части, в спешке половину оборудования позабывали. А может поленились вывести. Или специально оставили, уже никто этого и не знает. Ещё склад с законсервированной едой оставили! Хрен знает для каких целей. Там некоторые консервы ещё с советских времён остались! Представляете!? Самое интересное то, что они до сих пор пригодны для питания! На вкус и запах правда отвратно, зато очень сытно! Внизу мы обнаружили не только склад с провизией, но и ещё какие-то комплекс. Наверно раньше там была засекреченная лаборатория. Причём засекречена она была настолько, что учёные там жили годами! Мы обнаружили жилые помещения. Вот там и живём. А что, вообще нормально! Ни тебе радиации, да и спишь спокойно, зная, что не прикончат во сне. Во-первых никто не знает про эту базу, во вторых если и узнают, ни за что не догадаются, что здесь целый город под землёй!
– Рассказал нам Коля, довольно улыбаясь. Все остальные шли молча. Время от времени бросая на нас с братом любопытные взгляды.
Тут мы зашли в какое-то тёмное помещение, без окон. Коля уверенным шагом подошёл к углу слева от входа, наклонился и поднял крышку от люка. Одной рукой держа за спиной мешок, а другой, сделав движение, приглашая нас первыми спуститься, театрально сказал:
-прошу!
Видно было, что там внизу горел свет. Костя пошёл первый. Я начала спускаться за ним следом. Спустившись метра три, мы оказались в просторном пустом помещении. На потолке тускло горела лампочка накаливания. И где они такой раритет нашли? Мы подождали, пока все спустятся.
Как только все были в сборе, Степан подошёл к стене и нажал на кнопку. Тут же двери в стене разъехались, и мы увидели лифт. Внутри было всего 2 кнопки. Одна означала команду вверх, другая – вниз. Вот её и нажал Степан. Двери закрылись, и лифт тут же со скрипом и скрежетом поехал вниз. Было немного странно ехать вниз. На пару секунд с непривычки даже закружилась голова. Я встретилась глазами с братом. Выглядел он взволнованно. Несколько прядок волос выбилось из пучка на затылке. Борода у него была не такая шикарная как у наших спутников. Да что там борода! – бородка! В его-то 20 лет, ещё нет такой растительности на лице, как у совсем взрослых мужиков. Глаза у Кости карие, чуть темнее, чем у меня. Волосы каштановые, тоже немного темнее, чем мои. Внешне мы с ним очень похожи. Одинаковые ямочки на щеках, носы немного вздёрнуты, большие глаза. Единственное, чего у меня не было – это таких же длинных ресниц как у него! И волосы у него вились сильнее, чем у меня. Уголки его губ слегка приподнялись, он мне ободряюще улыбнулся. Я сделала то же самое в ответ, дав понять, что со мной всё в порядке.
Казалось, мы ехали целую вечность! И вот, наконец, лифт резко остановился. Двери разъехалась, и нашим глазам открылось огромное помещение. В центре комнаты стояло несколько длинных столов. За некоторыми из них сидели люди. Несколько мужчин чистили оружие. Кто-то обедал. В углу стояло несколько небольших столиков, за которым сидело около десяти ребятишек разных возрастов, а напротив них, спиной к нам, стояла женщина с заколотыми на затылке поседевшими волосами и что-то объясняла. Слушая её, дети делали пометки в своих тетрадях. Когда мы стали выходить из лифта, люди стали на нас оглядываться и переговариваться между собой. Дети вообще перестали слушать женщину, и с любопытством открыто уставились на нас. Тут женщина обернулась и, издав удивлённый возглас, сказала детям ещё несколько слов и быстрым шагом направилась к нам. Она была невысокого роста. Когда она подошла поближе, я успела разглядеть паутину морщинок вокруг глаз. Взгляд у неё был очень добрый и в то же время пронзительный.
– принимай гостей, Маришка! – сказал Коля.
– ага! в наших рядах пополнение! – добавил Степан.
– привет, ребята! Меня зовут Марина, но все зовут Маришка. Я жена нашего старосты. Вы должно быть голодны?
– я Ева, а это мой брат Костя, и мы очень голодные! Вот уже 2 дня ничего не ели.
И к довершению к моим словам, у Кости громко заурчало в животе. Это была реакция на запах тушёнки, что витал в воздухе.
– ну так чего же мы ждём! Проходите за стол! Сейчас мы вас покормим!