Я киваю.
Боря наливает всем шампанского.
— То есть ты хочешь сказать, что можно «гламуризировать» все что угодно? — прищуривается Вадим.
— Все зависит от таланта креативщика, старичок, — подначиваю я.
— А, понятно. У нас в гостях «мальчик — ходячая цитата»! — Вадим делает глоток шампанского.
Девушки прямо-таки лопаются со смеху. Интересно, они вообще говорить умеют? «Rape me, rape me in, my friend, — поет Курт Кобейн.
— Следи за базаром, чувак! Я тебе не какой-нибудь Тимати, я знаю улицу. — Я беру бутылку и отпиваю прямо из горла, струя вспененной жидкости чуть не вырывается наружу.
— Вот именно, Вадик, вот именно. — Боря зевает. — При наличии таланта можно даже шпроты гламурно упаковать. Всем колхозницам банка шпрот покажется круче модного кафе, если Андрюха напишет, что в модных кафе Парижа только шпроты и едят. Вопрос цены вопроса. И наличия таланта, you know.
— Понятно. — Вадим встает с довольно злобным видом. — Вы не оставляете мне выбора. Предлагаю спорить на бабки!
— Bay, вау! — девушки начинают хлопать в ладоши. — Мальчики, вам обязательно нужно поспорить, это так прикольно!
— Сучкам предлагаю временно замолчать! — Он целует каждую девушку в губы. — Временно.
— Андрей, это как раз по нашему вопросу. Зачем нам шпроты? Мне нужно продвинуть новую косметику. Для… для собак. Смог бы ты красиво написать статью и разместить ее в своем «Одиозном»? Статью, которая придала бы образу косметики для собак этакий гламурный флер? Я правильный термин употребил?
— Я не пишу заказняков, — говорю я, разозленный тем, что этот павлин начал решать дела при скоплении народа. — Только за большие деньги.
— Например? — почему-то оживляется Боря.
— У вас таких нет.
— Выйдем проветриться? — предлагает Вадим. — Пошли, Борь!
— Пошли с нами, Антон, — киваю я.
На улице Вадим обнимает меня за плечи и, дыша химически-спиртуозным перегаром, наклоняется ко мне:
— Прости, братик, я все понял. Не хотел тебя подставить. Там народу много, а тут все свои. В общем, тема в том, что мне нужно продвинуть косметику, на самом деле. А этот хохляцкий лох просто под руку подвернулся. — Вадим ржет и бьет Борю по подставленной руке. — Люблю его, скотину — не могу! Хотел даже в Киев к нему переехать.
— Никогда не поздно, — улыбается Боря.
— Скажи, сколько стоит размещение такой статьи?
— Ну, типа. — Я думаю, какой цифрой их убить. — Ну, типа…
— Штука, — рубит рукой воздух Вадим. — Штука за статью в две с половиной тысячи знаков. Неплохо, а, чувак?
— Две, — поднимаю я два пальца вверх. — И только потому, что мы друзья.
— Понеслось. Борюня, готовь бабки, — снова хлопает в ладоши Вадик. — Условия такие: если Андрей пишет складную и красивую статью, которую опубликуют в его журнале, кроме твоего гонорара в двушку, я даю Боре пятьсот грин. Поскольку я полагаю, что статью про гламурную косметику для зверей хорошо написать нельзя.
— Можно, — не унимается Боря, — просто нужен талант.
— Этот самый талантливый, — льстит мне Вадим. — Если статья выйдет убогая, но ее все равно поставят, он же договорится (Вадим снова приобнимает меня), пятьсот грин даешь мне ты. Идет?
— Критерии убогости, — включается молчавший до сих пор Антон. — Кто их определяет?
Лицо Антона сейчас ошеломленно-настороженное. Еще бы, ему мой финт провернуть не хватит воображения и дерзости.
— Думаю, в части красоты материала наши с Вадимом взгляды совпадают, — предполагает Боря. Я согласен. Когда выходит новый номер твоего «Одиозного»?
— Погодите, погодите, — протестую я. — Номер выходит через три недели, но писать бесплатно — поищите журналистов из Саратова.
— Сколько вперед? — Вадим поджимает губы и вытаскивает кошелек.
— Полторы? — говорю я вопросительно.
— Понял. Штуку за глаза, — Вадик отсчитывает деньги.
— Антон — свидетель, — впрягаю я друга.
Все согласно кивают. Докурив, мы возвращаемся в бар.
— Вы поспорили? — осведомляется Наташа. — Ага, — кивает Вадим.
Лена смотрит на нас напряженно. Девушки хлопают в ладоши и снова кричат: «Вау!» и, кажется, еще: «Класс! Класс!»
— Вы с ума спрыгнули, — тихо резюмирует Антон.
— Скучно, — отвечает Вадим.
— Я в туалет, что-то дурно уже, — Боря уходит.
— Добиваем бутылку, считаемся и сваливаем. — Вадим доливает всем остатки шампанского. — Хорошо отдохнули.
— Ну что, honey, let's go? — предлагаю я Ленке.
— Я зайду умыться и поедем, — обворожительно улыбается она.
Огни танцпола смазываются и становятся похожими на фары автомобилей, если смотреть на улицу сквозь мокрое от дождя стекло. Интерьер «Симачев-бара» плывет у меня перед глазами. Отчаянно хочется спать…
— А почему эти телки не обижаются, когда ты называешь их сучками? — почему-то задаю я Вадику именно этот вопрос.
— Потому что мы не оставляем друг другу никакого выбора. — Он щелкает зажигалкой, пытаясь прикурить, и роняет незажженную сигарету на стол между нами. Мы оба инстинктивно отдергиваем руки. Где-то далеко начинает играть КАЧ:
Бери на бас.
Бери на бас.
Либо мы этих пидоров.
Либо они нас…
Через двадцать минут мы с Леной сидим на заднем сиденьи такси, движущегося по бульвару. Мы сворачиваем налево, на Петровку, проезжаем «Дягилев», и я тоскливо смотрю в окно на чей-то чужой праздник. Если честно, отдохнули мы совсем не хорошо.
— Ты меня любишь? — тихо спрашивает Ленка. Я непонимающе смотрю на нее.
— Мне стало казаться, что большие компании для тебя гораздо важнее. Ты взял… взял и потерял меня. Я чувствовала себя как привязанная у двери магазина собачка. И за тобой не уйти, и с места не сдвинуться. Только за столом сидеть…
— А Антон с Ритой уехал? — почему-то интересуюсь я.
Я не знаю. Какое мне дело! Главное, что мы уезжаем вместе. Пока еще…
— What do you mean?
— Я имею в виду, что мы как-то… меняемся, что ли?
Просто я тебя не люблю.
— Я не понимаю, о чем ты? — меня начинает колотить злоба, и я выплескиваю ее на водителя: — Вы не могли бы радиостанцию сменить? Я, например, не люблю шансон.
— Пожалуйста, пожалуйста, — отзывается водитель и меняет волну.
— Мне кажется, мы отдаляемся друг от друга, — продолжает Ленка.
— Ты придумываешь, зайка. Видно, много шампанского выпила.
— Я его вообще не пила.
— Да? Странно… значит, ты просто устала, — говорю я, отворачиваясь к окну.
Или я от тебя устал…
«Taxi, take me to the other side of town… as fast as you can», — поет Bryan Ferry.
«Хочется проснуться завтра с утра в обнимку с Катей», — думаю я, и еще мне хочется плакать от бессилия…
PERFECTIL
Мы просыпаемся с Ленкой одновременно, в одиннадцать. Ее будит приступ жажды, меня — похоти. Отчаянно занимаемся любовью. Так рвут телочку, если жил с ней вместе, потом расстался на долгое время и вчера случайно встретил на вечеринке. Так нервно любят подруг своих жен, еще так страстно, наверное, делают детей. Впрочем, дети в мои сегодняшние планы не входят. При всей чувственности сцены и продолжительности акта, при всех этих вздохах и укусах Ленка долго не кончает. Странное дело. Обычно ей хватает минут семи. Не проснулась? Мы переходим в doggy-style, я чувствую неумолимое приближение оргазма и стараюсь отвлечься. Как наши сыграли с англичанами в футбол? Понятия не имею. Сколько я должен по кредитным карточкам — в районе пятерки… Бли-и-и-и-и-н! В понедельник сдавать все материалы, интересно, Марина успеет сделать фотосессию? Нет, не то, не то. Я впиваюсь пальцами в Ленкины бока, что же еще-то проблемного вспомнить? Ритка хочет ко мне переехать… прикинь, она бы нас сейчас запалила! А, идиот, а-а-а-а-а, не-е-ет, ладно, по-о-о-о-том извиню-ю-ю-ю-ю-ю-ю-юсь, типа, сама виновата, чего тянуть-то, а-а-а-а-а-а-а-а-а…
Мы откидываемся на подушки, лежим несколько минут, после чего Ленка хихикает и говорит:
— Не успела она и опомниться!
Это у нас, типа, шутка такая с давних пор. Только если раньше она катила за шутку, то сейчас раздражает. Я закрываю глаза. Интересно, как так получается? Почему все фишки, ужимки, присказки или движения, характерные для девушки, с которой ты живешь, раньше казались тебе милыми, а сейчас выглядят нелепыми и раздражают? Почему со временем тебя бесят все детали, в которые ты когда-то влюблялся?
— Я тебя обидела? — вопрошает Лена, приподнявшись на локте, отчего ее левая грудь выглядит какой-то размазанной. — Ты странно реагируешь.
— Нет, все окей, honey!
— Я же вижу, что все совсем не окей!
И давно ты это видишь?
— Ленка, я тебя умоляю, все cool!
— Не надо меня умолять! Андрей, что происходит?
Ого, в девочке проснулся зверь! Опять предложишь жениться, зайка?
— Я просто немного устал вчера, не обращай внимания.
При чем тут усталость? — Ленка подползает ко мне. — Я заметила, что ты стал раздражаться на меня по любому поводу. Раньше тебя мои шутки смешили — или я что-то путаю?
— Нет-нет. Это я себя с кем-то спутал, — тихо говорю я и валю в ванную.
Пока я включаю душ, Ленка бубнит что-то за дверью.
Я чувствую бурление в животе и подступающую головную боль. Начинает мутить, причем не похмельно, а словно после пищевого отравления. Что же я съел-то вчера? Ужас…
Открыв шкафчик с туалетными принадлежностями, я раздвигаю бесконечные ряды баночек, скляночек, упаковок с тальком, дезодорантов, кремов и туалетных вод, прежде чем нахожу по-настоящему нужные вещи: шампунь, гель для душа и тюбик зубной пасты «Lacalut», которой я вчера писал на зеркале. Судя по тому, в какой последовательности девушки расставляют туалетные принадлежности, можно сделать вывод о том, что они бреют подмышки, обливаются духами и присыпаются тальком в десять раз чаще, чем моют голову и чистят зубы. Хотя, безусловно, все наоборот, и эта неразумная дислокация вещей — лишь еще одно доказательство абсурдной женской логики. Напоследок я цепляюсь взглядом за пластинку с темно-коричневыми капсулами «Фестала». О, кстати! Выдавливаю две капсулы, проглатываю, что твой крокодил в зоопарке, потом решаю, что две — слишком мало для победы над бурей в животе, и глотаю еще пару. За дверью Ленка продолжает свои «бу-бу-бу». Стараясь не вникать, намыливаю голову, закрываю глаза и читаю на память один из своих текстов, думая о репетиции.
В конце концов Ленка открывает чем-то дверь, врывается в ванную (фу, какая бестактность!), выключает воду и возвращается к теме моего неадекватного, по ее мнению, поведения. Вопросы сыплются один за другим: «Что случилось?», «Почему ты молчишь?», «Какого черта?».
— Лена, голый человек не способен давать показания, you know? You have killed me, — говорю я, сидя в пустой и мокрой ванне.
— У тебя… — Лена нервно поправляет спутанные волосы. — У тебя другая женщина?
В этом своем отчаянии пополам с агрессией она дико сексуальна.
— …Нет… просто, — отвечаю я честно, — просто неудобно, что не дал тебе кончить, honey.
Я опускаю глаза и вижу набухающую эрекцию. Второй сеанс мы проводим в ванной.
Минут через двадцать мы сидим на кухне, завернувшись в полотенца, и пьем кофе с вишневым вареньем.
— Давай я тебе омлет сделаю! — предлагает Ленка.
— Спасибо, зайка, только мне сейчас не хочется, в животе бурлит — я только что четыре капсулы «Фестала» саданул.
— «Фестала»?! А где ты его взял?! - изумляется Ленка.
— У тебя в ванной, в шкафу.
Воистину, еще одно доказательство бардака, царящего в женских головах: сначала бессистемно навалят кучу предметов, а потом сами не могут вспомнить, где что лежит.
— Андрюш, у меня в ванной никогда не было «Фестала». Где ты его нашел? Ты, наверное… — Ленка встает, идет в ванную и возвращается с упаковкой капсул. — Это? Ты это «Фесталом» называешь?
— Ну да, — усмехаюсь я.
— Андрюш, и сколько ты их выпил?
— Четыре штуки, чтобы наверняка.
— Ты с ума сошел? «Фестал» в таблетках, а это — «Перфектил»!!!
— А что это? — чувствуя подставу, вопрошаю я.
— Мне эти капсулы подруги из Лондона присылают, они в Москве в диком дефиците, а ты взял и сожрал практически мой недельный курс! — Лицо Лены выражает неподдельную обиду. — Да на этом комплексе сидят все топ-модели: Кейт Мосс, Наоми… Он даже в Европе не везде продается, а ты его жрешь вместо «Фестала»!!! «Не ешь, братец, козленочком станешь»!
— Лена, relax, что такого произошло? — Я чувствую, что бурление в животе возобновилось. — Что это за «Перфектил» такой? Я после него умру и сразу вернусь на землю в образе Кейт Мосс?
— Не смешно!
— А я бы хотел!
— Кристи Тарлингтон назвала «Перфектил» «Му second life»!
— «Second life» — это игра такая компьютерная…
— Это у вас игра, а у женщин — вторая жизнь! Это витаминный комплекс, который после тридцати дней приема восстанавливает кожу, ногти после него не ломаются, волосы становятся гуще. Ну что я тебе рассказываю, ты же не модель! — Ленка укоризненно качает головой. — Что за манера тянуть в рот все, что ни попадя?
— Лен, а от изжоги и пищевого отравления он помогает?
— Я не в курсе, я его только по прямому назначению применяю. — Она открывает шкаф и кидает мне упаковку. — На, почитай.
На белой картонной коробке надпись «"Перфектил", капсулы. Рекомендуется при повышенной ломкости ногтей, изменении структуры волос, сухости кожных покровов, дерматитах, псориазе и эпилепсии».
— Он и эпилепсию лечит? — Что? — она берет упаковку в руки, — Не эпилепсию, а алопецию. Это значит «облысение».
— Понятно, — тяну я, непроизвольно пригладив волосы.
— В общем, Андрюш, сделай милость, если тебе попадется на глаза еще что-нибудь, сначала у меня спроси, а потом ешь. Договорились? А то в другой раз тесты на беременность с жвачкой перепутаешь, — смеется Ленка.
— Ладно-ладно. Common, — деланно сержусь я.
— Хочешь еще варенья? — Ленка гладит меня по голове. — Иногда мне кажется, что ты еще ребенок.
— Так и есть, — смеюсь я. — Варенье нереальное.
— Это мама. Представляешь, она до сих пор варит, — говорит Ленка, облизывая ложку.
— С ума сойти!
«Лучше бы она гашиш варила», — я тоже облизываю ложку.
— Когда я его ем, каждый раз вспоминаю, как в детстве бабушка с мамой летом варили на даче варенье, а я им помогала.
Просто какая-то «Моя семья»!
— Знаешь, а в Штатах никто варенья не варит.
— Правда? Я не знала. Значит ты, бедный ребенок, рос без варенья?
— Без варенья. — Я отрицательно мотаю башкой. Мы целуемся.
Дальше идет столь же трогательное и умилительное обсуждение всяких прикольных вещей из детства. Вспоминается «Faserland» Кристиана Крахта, в котором герой мальчиком любил высовываться из окна поезда и ловить ветер. В такие моменты он думал о том, что заодно с ветром ему на лицо попадают капли мочи из вагонного сортира. Хотел было выдать эту историю за свою, да боюсь, не проканает за sweet memos. Под неторопливое поедание варенья в одно касание проходит тема свадьбы и устроения торжеств, на что я говорю, что в Америке такие темы принято обсуждать только за ужином в день помолвки. Этот ответ ранит Лену в голову, причем настолько тяжело, что мне даже удается тактично наврать о своей репетиции через час. Превратившаяся в сахарную вату Елена грустно кивает.
— Давай сегодня после твоей репетиции сходим куда-нибудь, потанцуем, — говорит она, прощаясь со мной на пороге. — Мы никогда не были в клубе!
— Honey, I'm a private dancer. Я не люблю клубы, — печально улыбаюсь я в ответ.
— Тогда, может быть, поужинаем? — делает она еще одну попытку.
— Мои друзья не простят, если я свалю с репетиции. They gonna rape me, you know, — грустно говорю я. — Хотя, если честно, не так уж мне и хочется репетировать. — Я провожу пальцем по ее губам.
— I'm gonna rape you too. — Она целует меня взасос. — Позвони, если получится! Я сегодня целый день дома. Может, подруга приедет.
— Маша? — зачем-то спрашиваю я.
— Нет. Ты ее не знаешь, — смеется Ленка. — А почему Маша?
— Потому что я ее не знаю. Подумал — пусть будет Маша. Красивое русское имя…
Дома открываю почту, вытираю сотню писем спама, отвечаю на какие-то каменты в своем ЖЖ, в очередной раз напрягаюсь, что нет письма от рекорд-лейбла, зато вижу письмо от Даева: «Привет, Андрей!
Оклемался? В любом случае, привет. В аттаче — текст статьи. Будет круто, если напишешь и пришлешь на согласование сегодня. Иначе не успею подписать.
Вадим».
Надо же, не забыл! А я-то думал, понты кидал, клоун. Посмотрим, что у тебя за «косметика для гламурных животинок»…
«Косметическая линия для собак Doggy-M (черт, и здесь doggy!) от MIORR ® включает в себя шампунь, кондиционер, гель, защищающий от насекомых, дезодорант, — гласит рекламный кит. — Средства этой линии не вызывают аллергии у собак всех пород, за исключением служебных. Они обладают абсолютно нейтральным запахом, неспособным повредить нюху маленьких питомцев. Помимо защиты от насекомых косметика и парфюмерия Doggy-M от MIORR ® восстанавливает поврежденные кожные покровы, улучшает рост шерсти и придает ей блеск, а также ежедневно дарит вашим любимцам дополнительную бодрость. Кроме того, Doggy-М от MIORR ® — косметика на каждый день: в дождь, снег и слякоть ваши собаки защищены от воздействия погодных условий двадцать четыре часа в сутки. Целевая аудитория инициированной публикации — "дамы с собачками". Дамы из светской тусовки и их маленькие подружки». Надеюсь, последнее про вибраторы? Не угадал…
Вот, собственно, и вся информация. Да, еще сведения об упаковке: каждый продукт помещен в индивидуальную дизайнерскую упаковку из стали. Негусто.