Вождь мысленно помянул нехорошими словами уичлимобо, духов, белых торговцев, дожди, которые никак не хотят кончаться, а также собственную щедрость. Надо было содрать с торговцев три капли за две стекляшки.
* * *Огромный чёрный шар неподвижно висел над пропастью. Внизу горел метановый лёд. Вокруг ревел ураган. Рёв его был оглушителен, но чёрный шар не воспринимал звуки.
Ураган нёс с собой миллиарды ледяных игл, острых, как бритва, и летящих со скоростью пуль. Льдинки разбивались о тело шара, не оставляя на нём ни малейшего следа.
Планета была похожа на Юпитер — море метановой атмосферы, аммиачные ураганы, огромное давление. Выжить в таком мире могли только существа с очень прочными телами — или не имеющие тел вовсе. Именно поэтому он использовался для передачи дани от бестелых народу Воителей.
Бестелые, конечно, не были совсем уж бесплотными. Они представляли собой квазиорганические лептонные микроструктуры, существующие на субатомном уровне. Народ Воителей, напротив, был сугубо материален. Каждый Воитель выглядел как чёрный шар размером с дом и весом примерно в тысячу тонн. Впрочем, с тех пор, как Воители научились управлять гравитацией, вес перестал иметь значение. Тогда они покинули родную планету — которую к тому времени почти разрушили — и принялись воевать в космосе.
Цивилизацию Воителей можно было бы назвать агрессивной, если бы у чёрных шаров имелось бы само понятие агрессии. Война была для них естественным состоянием — как дыхание, питание или размножение. Она же была и высшим наслаждением. Воины искренне удивились, когда поняли, что большинство галактических рас не разделяет их мнения на сей счёт. Впрочем, их это не заботило: воевали они в основном друг с другом. Другие расы оказались даже полезны в качестве источника ресурсов и технологий. Воителям нужны были оружие и энергия. Всё это можно было купить или взять силой…
— Умри как можно скорее, ненавистный враг, — воспринял чёрный шар мысль бестелого.
Это была формула вежливости, принятая среди Воителей, когда общались равные. Что такое «друг», Воители не знали. Всякий непобеждённый был врагом, все остальные были побеждёнными, то есть рабами или трупами. Бестелые всё же не были побеждены окончательно, хотя и платили дань.
— И тебе скорой и лютой смерти, ненавистный враг, — церемонно ответил чёрный шар. — Проклянём друг друга перед боем?
Разумеется, и это тоже было формулой вежливости. Чёрный шар не собирался сражаться с бестелым. Свою войну бестелые проиграли очень давно. Они наивно понадеялись на то, что их тела неуязвимы для материальных воздействий. Они не знали, что чёрные шары к тому времени овладели субатомными силами. Это заблуждение им дорого обошлось…
Как обычно, разговор начался с обмена любезностями. Недавно Воителю удалось уничтожить четыре корабля народа хаттифнаттов. Это хорошо, хаттифнатты неприятный народ… Он также уничтожил одного Воителя, сбросив его в недра звезды. Это ещё лучше, пусть Воители как можно больше убивают друг друга… После таких подвигов Воителю нужна энергия. Это понятно, энергия нужна всем… Если бестелый принёс то, что требуется Воителю, он отпустит из плена одного бестелого — из тех, кого Воитель захватил на той войне… Бестелый принёс то, что требуется Воителю, но обменять запас кваркитового концентрата на всего лишь одного пленника — это несерьёзное предложение. Речь может идти о двух тысячах захваченных Воителем бестелых: тогда ещё можно о чём-то разговаривать…
Торговля шла своим чередом. Через два часа Воитель согласился отпускать по десять пленных бестелых за каждую кассету кваркитового концентрата, через три — по одному за каждую порцию. На этом можно было бы остановиться, но бестелый чувствовал, что Воителю очень нужен кваркит — и ещё через час выторговал свободу двоих соплеменников за одну дозу.
Наконец, дело дошло до обмена. Внешне всё происходило незаметно: на поверхности чёрного шара вспыхивали и гасли серебряные искорки — это освобождались пленённые гравитационной ловушкой бестелые. С другой стороны вспыхивали красные искорки: в недра шара перекочёвывали капсулы концентрата.
— Одна… вторая… третья… — считал Воитель капсулы. — Четвёртая… пятая… шестая… восьмая…
— Седьмая, — сказал бестелый. Искорки перестали вспыхивать.
— Конечно, седьмая, — шар колыхнулся. — Разве я сказал «пятая»?
Наконец, все капсулы были поглощены шаром. Зато вокруг роился бесплотный хоровод освобождённых душ.
— Я слишком занят, чтобы сражаться с тобой. Скорейшей тебе смерти, ненавистный враг, — вежливо попрощался Воитель.
— И я занят в другой битве. Скорейшей и мучительнейшей смерти тебе, ненавистный враг, — как обычно, ответил бестелый и тут же исчез вместе со своими соплеменниками.
Медленно поднимаясь над пропастью, Воитель думал, что странное пристрастие к себе подобным является уязвимым местом всех рас, кроме его собственной. Потом его мысли переключились на то, откуда бестелые берут кваркитовый концентрат. К-топливо, вещество со свободными кварками, встречалось во Вселенной крайне редко. Найти новое месторождение кваркита было почти невозможно. Конечно, бестелые, для которых пространство не являлось преградой, могли в своих странствиях случайно наткнуться на ничейную залежь. Но это был не кваркитовый песок или пыль, а обработанное вещество. Значит, они его откуда-то получают…
Воитель не успел додумать эту мысль до конца. Аммиачное небо расколола вспышка, и в тело Воителя вонзился инфралазерный луч.
Будь масса воителя чуть больше, он имел бы шансы выжить.
* * *— Завалили зверя, — засмеялся хаттифнатт-канонир, потирая хитиновые лапки почти человеческим жестом.
— Рано радуемся. Готовьте детектор кварковой массы, — распорядился старший по званию хаттифнатт и грозно щёлкнул клювом.
Корабль хаттифнаттов спускался вниз, в плотные слои атмосферы планеты. Это было рискованно: внизу ревел ураган. Миллиарды ледяных игл прошивали пространство со скоростью пуль. Силовому полю хаттифнаттов достаточно было отключиться хотя бы на долю секунды, и летящие иглы счистили бы обшивку с корабля, как шелуху с луковицы.
Тем не менее, рисковать стоило Туша Воителя была ценным трофеем: в ней, если покопаться, можно было найти много ценного. Сначала, правда, нужно её взять.
— Снижаемся! — распорядился хаттифнатт-навигатор.
Силовое поле вокруг корабля вспыхнуло: корабль вошёл в ураган.
Сквозь пелену виднелось расплывчатое чёрное пятно: тело Воителя застряло в расщелине.
Лицевой диск детектора вспыхнул. Капитан корабля взглянул на показания и помянул — негромко, но ответственно — педипальпы Ктулху, милосердного божества хаттифнаттов.
— Этот зверь под завязку набит кваркитом! — закричал он. — Берём!
Бодро защёлкали клювы: хаттифнатты предвкушали добычу.
* * *Центральный офис корпорации «Межзвёздные вооружения» был великолепен. Знаменитый бизнес-центр в Луна-Сити мог бы гордиться таким строением, но директора предпочли расположиться подальше от суеты лунной столицы. Невесомая игла, отделанная плавленым реголитом, вознеслась прямо посреди Моря Ясности — молодого, но очень перспективного района, ныне активно застраиваемого.
Вид, открывающийся из среднего окна президентского кабинета, был великолепен. Тридцатисантиметровое стекло, выдерживающее прямое попадание метеорита и не пропускающее свирепый солнечный ультрафиолет, не мешало любоваться хороводом теней в белых скалах, муаровыми переливами пыли, и, наконец, сапфировым сиянием Земли над близким горизонтом.
Но президент корпорации, сэр Ален Писклов, Bt., лауреат Премии Мира, действительный член Лунной Академии Наук, один из богатейших людей земной сферы влияния, а также, last not least, «Политик года» по последней версии информпортала «Яндекс-медиа», рассматривал этот пейзаж без восторга. Хуже того: на безупречно аристократическом лице президента проступала самая вульгарная досада.
— Итак, в чём у нас проблема? — осведомился Йозеф Берлянт, привольно расположившийся в хозяйском кожаном кресле. Рядом с ним терпеливо дожидался внимания столик на колёсиках. На нём сидели, каждая на своём блюдечке, две чашки розового фарфора. На них косился маленький заварочный чайник, похожий на стоячую варежку. Из большого пальца поднимался нежный, застенчивый пар.
Берлянт невольно улыбнулся: чайный набор был его подарком хозяину кабинета. Тот обычно доставал эту посуду только особым случаям — когда надеялся развести друга Йозефа на сантимент.
— Да как сказать, — замялся сэр Ален, не поворачиваясь, — не знаю даже… Я намереваюсь сделать одну вещь и прошу твоей помощи. Но как бы это объяснить…
— Человек, — наставительно сказал Берлянт, — может делать что-то по трём причинам. Либо от души, либо сдуру, либо это его работа. Судя по тому, как ты мямлишь, речь идёт не о работе?
— Человек, — наставительно сказал Берлянт, — может делать что-то по трём причинам. Либо от души, либо сдуру, либо это его работа. Судя по тому, как ты мямлишь, речь идёт не о работе?
— Ну это как сказать, — окончательно смутился Писклов. — Посмотри, пожалуйста, вон туда, — он указал длинным холёным пальцем куда-то влево.
Йозеф легко поднялся с кресла, и мячиком — чуть подпрыгивая, как все земляне на Луне, — проскакал к окну. Прищурился. На самом краю видимой части котловины можно было различить маленькие белые кубики.
— Я распорядился скупить всю территорию вокруг, чтобы нам не портили пейзаж, — почти жалобно сказал президент «Межзвёздных вооружений». — Но вот тут стоит какой-то маленький заводишко. Штампует бижутерию из реголита. Бисер всякий, бусы, прочую ерунду. Я думал, с ним не будет проблем. Владельцы упёрлись. Они не хотят продавать бизнес.
— Это бывает, — заметил гость. — Даже бизнес можно вести от души или сдуру… Закурю, не возражаешь?
Не дожидаясь ответа, он достал из кармана недокуренную сигару и принялся щёлкать старинной зажигалкой, добывая огонь.
На сей раз на холёном лице сэра Алена Писклова не отразилось ни малейшего недовольства. Он не любил табачного дыма, но Йозеф Берлянт был почётным гостем корпорации и личным другом сэра Писклова. Более того, последний прекрасно понимал, что из чего следует. Дружба Йозефа Берлянта стоила дороже, чем все титулы сэра Писклова, вместе взятые.
При этом Йозеф никогда не занимал никаких статусных постов и должностей. Просто он был очень влиятельным человеком. И большим другом всех влиятельных людей. Даже в резиденции сэра Аякса Тонто, нынешнего президента Земли, Берлянт чувствовал себя как дома. Впрочем, как и во многих других резиденциях. Он бывал везде и всем бывал полезен: давал советы, оказывал мелкие и крупные услуги, устраивал дела, сводил нужных людей и разводил ненужных. А также утешал, развлекал, болтал о пустяках и беспрерывно курил недорогие сигары, к которым пристрастился ещё в Итоне, да так и не отвык…
Дым достиг ноздрей президента, и тот всё-таки чуть-чуть поморщился. Всё-таки этот дешёвый табак отвратительно воняет. Уж если курить, то настоящую гавану… Впрочем, у гениев свои причуды. В гениальности же Йозефа сомневаться было бы нелепо
— И что же с тем заводиком? — Берлянт выдохнул белый клубочек и положил тлеющую сигару на подлокотник кресла. Хозяин кабинета деликатно отвёл глаза. В конце концов, даже если Берлянт прожёг бы этой сигарой дыру в обивке, это — по сравнению с общим объёмом оказанных благодеяний — было бы незначительной мелочью, не стоящей внимания.
— Мы пытались договориться. Предложили помощь с переездом. В конце концов, залежей реголита на Луне хватает, — сказал президент. — Но эти туполобые парни не захотели переезжать. Им, видите ли, нравится реголит из этой котловины. Говорят, стекло получается светлее. В общем, ни в какую.
— А если надавить? У тебя есть всякие возможности, — заметил Берлянт, снова принимаясь мусолить сигару.
— В том-то и проблема, — уныло вздохнул президент. — Мы поговорили с администрацией, та пообещала закрыть производство в ближайшее время… и никакого результата. Говорят, что понаехала какая-то комиссия с Земли и впаяла им по самые гланды.
— Похоже на мафию, — прищурился Берлянт. — Ты ведь подумал, что это похоже на мафию?
— Ну, допустим, — нехотя признал сэр Писклов. — Но в этих кругах у нас тоже есть каналы. Выяснилось, что продукция заводика идёт каким-то контрабандистам. Ну, знаешь, которые торгуют с дикими планетами в обход законодательства.
— Да, опасные люди, — Берлянт скорчил смешную физиономию. — Кстати, ты ведь пьёшь эликсир? А ведь это контрабанда.
— Пью. Как и мы все, — вздохнул Писклов. — Нужно ведь как-то держать себя в форме. Мне уже восемьдесят семь, приходится думать о здоровье… Но я говорил про заводик. Ты можешь что-нибудь сделать? Как-нибудь убрать его отсюда?
— Скажем так: я решу проблему, — сказал Берлянт. — А пока мне хотелось бы знать, как продвигаются твои переговоры с хаттифнаттами.
— Как обычно, — президент тяжело вздохнул. — Сначала обмениваемся любезностями. Доброго прибытия, дорогие гости, — передразнил он сам себя. — И вам доброго пребывания, дорогие хозяева, кр-р… — он довольно похоже изобразил хаттифнаттовский клювный скрежет. — Как долетели? Без приключений? Это хорошо. Луна-Сити вам понравился? Очень, очень здорово. Как идут боевые действия? Успешно? Просто замечательно. Вы, несомненно, победите этих отвратительных Воителей. Кстати, мы могли бы вам предложить новейшие инфралазерные излучатели, специально адаптированные для ваших услови й. Всего лишь за три тысячи капсул К-топлива каждый, это очень дёшево. О нет, что вы, мы не можем покупать такую дорогую технику. Мы обратимся к марсианам, они предлагают то же самое всего за тысячу капсул…
— Очень натурально у тебя получается, — Йозеф заставил себя улыбнуться.
— В конце концов мы договоримся. При обмене обязательно обнаружится, что несколько капсул пусты или их содержание повреждено. Мы выразим удивление, они выразят сожаление. Почему после шестой капсулы идёт восьмая? Это ошибка, наш счётчик показывает на пятую… Дальше опять переговоры по новой партии. Эти хаттифнатты — настоящие скряги. А нам позарез нужен новый источник кваркита.
— Всем нужен источник кваркита, — философски заметил Берлянт.
— Ты когда-нибудь видел кваркитовую капсулу? — неожиданно спросил Писклов.
Берлянт пожал плечами.
— Я живу в мире абстракций, — сказал он. — Кваркит для меня — это несколько страниц из учебника физики плюс биржевые сводки. Вещество с высокой концентрацией свободных кварков. Химический состав может быть, в сущности, любым, лишь бы там были свободные кварки. Практически неисчерпаемый источник энергии. Миллиграмм кваркита — это десяток-другой полётов в дальний Космос. В известной нам части космоса открыто всего пять месторождений кваркита, все они поделены между могущественными цивилизациями и почти выработаны. Самое дорогое вещество во Вселенной. Приблизительно всё.
— Ну так полюбуйся на самое дорогое вещество во Вселенной. Хаттифнатты подарили мне образец товара в некапсулированном виде. Не знаю, считать ли это взяткой.
Писклов вынул из кармана крохотный стеклянный шарик и бросил его Берлянту. Тот поймал его на лету.
— Напоминает бусину, — задумчиво протянул он.
— Там в середине даже дырочка есть, — сказал президент. — Как будто эти штуки нанизывали на нить.
— Странная технология, — заметил Йозеф, разглядывая шарик на свет.
— Я уверен, они нашли какой-то примитивный народ, — Ален заложил руки за спину и принялся расхаживать по кабинету, — который случайно наткнулся на месторождение. Какие-нибудь дикари, которые сами не понимаю, чем владеют. Делают из кваркитового песка какие-нибудь украшения. Вроде бус или ещё чего-то подобного.
— Насколько мне известно, хаттифнатты добывают кваркит из тел убитых Воителей, — заметил Берлянт.
— Они лгут, — убеждённо сказал президент компании. — Они нашли месторождение на какой-то отсталой планете и пользуются им. И теперь они имеют неизмеримое преимущество над нами. Наверное, военные правы. Нужно остановить их сейчас, пока они не стали слишком сильны.
— То, что ты говоришь, очень серьёзно… — начал было Берлянт, вынул изо рта сигару и рассеянно потушил её о подлокотник. Выделанная кожа задымилась.
Йозеф с ужасом уставился на дело рук своих.
— Ален, дружище, — растерянно сказал он, — похоже, я насвинничал… то есть насвинячил… — он с трудом поднял взгляд. — Не знаю, как это получилось… Короче говоря, завтра здесь будет такое же кресло. И я постараюсь компенсировать тебе это… чем захочешь.
— Это земной антиквариат, — напомнил Писклов. Кресла было жаль, но виноватый вид всесильного Йозефа доставил президенту удовольствие. — Найти такую вещь непросто. Если вообще возможно.
— Я сказал завтра, и, значит, это будет завтра! — зарычал Берлянт. — Я ещё на что-то гожусь! Подожди минутку, я кое с кем переговорю… — он ринулся в туалет, на ходу выдирая из брючного кармана коммуникатор.
Сэр Ален Писклов тихонько вздохнул. Теперь о продолжении разговора не могло быть и речи: Йозеф не успокоится, пока не перевернёт мир, чтобы компенсировать убытки. А потом он улетит на Землю. Ничего, основные вещи он уже проговорил. Берлянт не из тех, кто забывает.
* * *Президент Земной Конфедерации Аякс Тонто протянул толстую волосатую руку к бутылке граппы. Не глядя, налил себе в рюмку на два пальца, потом добавил ещё немного. Выпил, скривился. Заел пресной пастилкой.
Йозеф Берлянт тонко улыбнулся. Он-то знал, что в бутылке не было ничего, кроме минеральной воды напополам с эликсиром. Врачи запретили президенту употреблять любимый напиток, оставив в качестве маленького утешения бутылку с этикеткой.