- Да уж, чудной парень, - пробормотал Клайд.
- Ну! - согласился Винни и помолчал. - Но все-таки это был "тридцать девятый", - добавил он. - Я знаю, такой был у моего брата.
- Нет, "сороковой", - возразил Клайд. - Потому что я помню...
И начался неторопливый спор, длинный, как шахматная партия.
Когда постучали в дверь Бен писал. Это было после трех, в среду, 24-го сентября. Дождь разрушил все планы дальнейших поисков Ральфи Глика, и все согласились, что поиски окончены. Мальчик исчез... исчез навсегда.
Бен открыл дверь и увидел Перкинса Джиллеспи с сигаретой во рту. Гость держал в руках книгу, и Бен слегка удивился, увидев, что это "Дочь Конуэя".
- Заходите, констебль, - пригласил он. - Промокли?
- Есть немного, - Перкинс шагнул в комнату. - Сентябрь - гриппозное время. Я всегда ношу галоши. Кое-кто смеется, но я не болел гриппом с 44-го.
- Кладите плащ на кровать. Жаль, не могу предложить вам кофе.
- Ничего, я только из Замечательного.
- Я могу вам чем-нибудь помочь?
- Ну, моя жена прочитала это... - он протянул книгу. - Она слышала, что вы в городе, но она стесняется. Вбила себе в голову, что, может, вы распишетесь на ней.
Бен взял книгу.
- Если верить Хорьку Крэйгу, ваша жена умерла лет пятнадцать назад.
- В самом деле? - Перкинс нисколько не выглядел смущенным. - И болтун же этот Хорек. Когда-нибудь он так широко разинет рот, что сам туда провалится.
Бен промолчал.
- А для меня вы ее не подпишете?
- Буду рад.
Бен взял ручку со стола и написал: "С лучшими пожеланиями констеблю Джиллеспи от Бена Мерса - 24.9.75".
- Это мне нравится, - объявил Перкинс, даже не взглянув на надпись. У меня еще не было ни одной подписанной книжки.
- Вы пришли вдохновить меня? - улыбнулся Бен.
- Вас не обманешь. - Перкинс стряхнул пепел с сигареты в корзинку для бумаг. - Я хотел задать вам пару вопросов, раз уж на то пошло. Дождался, пока не будет Нолли. Он парень хороший, но тоже болтать любит. Боже, какие только сплетни гуляют кругом!
- Что вы хотите знать?
- В основном - что вы делали в среду вечером.
- Когда исчез Ральфи Глик?
- Ну.
- Меня подозревают, констебль?
- Нет, сэр, я никого не подозреваю. Это, пожалуй, не мое дело. Мое дело караулить у Делла и следить в парке за детишками. Я только осматриваюсь кругом.
- Предположим, я вам не отвечу.
Перкинс пожал плечами:
- Твое дело, сынок.
- Я обедал со Сьюзен Нортон и ее семьей. Играл с ее отцом в бадминтон.
- И держу пари - проиграли. Нолли ему всегда проигрывает. Спит и видит, как бы выиграть хоть раз. Когда вы ушли?
Бен рассмеялся, но смех звучал не слишком весело.
- Вы режете до кости.
- Знаете, - отозвался Перкинс, - будь я нью-йоркским детективом, как в кино, я бы подумал, что вам есть что скрывать, так вы танцуете вокруг моих вопросов.
- Нечего мне скрывать, - сказал Бен. - Просто мне надоело, что я в городе чужой и на меня показывают пальцами. Теперь вот вы приходите искать скальп Ральфи Глика в моей уборной.
- Нет, я этого не думаю, - Перкинс взглянул на Бена поверх сигареты. - Я только стараюсь вас исключить. Если б я думал, что вы в чем-то виноваты, я бы вас уже засадил в кутузку.
- О'кей. Я ушел от Нортонов примерно в четверть восьмого. Прогулялся к Школьному Холму. Когда стемнело, я вернулся сюда, писал часа два и лег спать.
- Когда вы сюда вернулись?
- Думаю, в четверть девятого.
- Ну, это вас не очень-то обеляет. Видели кого-нибудь?
- Нет. Никого.
Перкинс шагнул к пишущей машинке:
- О чем вы пишете?
- Черт возьми, это не ваше дело, - голос Бена стал резким. - Я вам буду благодарен, если вы не станете совать туда нос. Если у вас нет ордера на обыск, разумеется.
- А не слишком вы обидчивы? Книгу, кажется, пишут, чтобы ее читали?
- Когда она пройдет три переделки, редактуру и публикацию, я сам позабочусь, чтобы вы получили четыре экземпляра. Подписанных. А покамест это попадает в категорию личных бумаг.
Перкинс улыбнулся и отошел от машинки.
- Ладно. Чертовски сомневаюсь, чтобы там оказалась письменная исповедь.
Бен улыбнулся в ответ:
- Марк Твен сказал, что роман - это признание во всем человека, который не совершил ничего.
Перкинс направился к двери.
- Я больше не буду капать на ваш ковер, мистер Мерс. Спасибо, что потратили время, и, к слову сказать, не думаю, что вы хоть раз видели мальчонку Гликов. Но это моя работа - расспрашивать.
Бен кивнул:
- Понятно.
- И надо вам знать, как бывает в таких местах. Вы не станете своим, пока не проживете здесь лет двадцать.
- Знаю. Извините. Но неделю его искать, ни черта не найти, и после этого... - Бен затряс головой.
- Да. Худо его матери. Страшно худо. Злитесь на меня?
- Нет.
Бен подошел к окну и смотрел, пока не увидел, что констебль вышел и пересек улицу, осторожно переступая черными галошами.
Прежде чем постучать в дверь, Перкинс на минуту задержался перед витринами новой лавки. Во времена Городской Лохани сюда легко было заглянуть и увидеть множество толстых женщин, суетящихся у машин. Но фургон декораторов из Портленда простоял здесь почти два дня, и здание совершенно изменилось.
За окнами стояла платформа, покрытая светло-зеленым ковром. Две лампы бросали мягкий свет на предметы, расположенные на витрине: часы, прялку и старомодный кабинет орехового дерева. Скромные таблички указывали цену. Бог мой, неужели кто-нибудь в здравом уме станет платить 600 долларов за прялку, если может пойти и купить зингеровскую машинку за 48 долларов 95 центов?
Вздохнув, Перкинс постучал в дверь.
Она открылась сразу, как будто его поджидали у порога.
- Инспектор! - тонко улыбнулся Стрэйкер. - Как хорошо, что вы заглянули.
- Я всего лишь старый констебль. - Перкинс зажег "Пэлл-Мэлл" и вошел. - Перкинс Джиллеспи. Рад вас видеть.
Он протянул руку. Ее мягко сжала кисть, показавшаяся ненормально сильной и очень сухой, и тут же бросила.
- Ричард Трокетт Стрэйкер.
- Я так и понял.
Перкинс оглянулся. Лавку недавно покрасили. Из-под запаха свежей краски пробивался какой-то другой, неприятный, но Перкинс не смог распознать его.
- Что я могу для вас сделать в такой прекрасный день? - осведомился Стрэйкер.
Перкинс озадаченно глянул в окно, за которым все еще лило как из ведра.
- Нет, пожалуй, ничего. Я просто забежал поздороваться. Вроде как поприветствовать вас в городе и пожелать всяческих успехов.
- Как это предупредительно! Хотите кофе? Шерри? У меня есть и то и другое.
- Нет, спасибо, я не могу задерживаться. Мистер Барлоу здесь?
- Мистер Барлоу осуществляет покупательные операции в Нью-Йорке. Я не жду его раньше десятого октября.
- Так вы откроетесь без него. - Перкинс подумал, что, если цены в витрине не изменятся, Стрэйкер вряд ли собьется с ног. - Кстати, как имя мистера Барлоу?
Улыбка Стрэйкера походила на лезвие бритвы.
- Вы спрашиваете в вашем официальном качестве, э-э... констебль?
- Ничуть. Просто любопытно.
- Полное имя моего партнера Курт Барлоу. Мы вместе работали в Лондоне и Гамбурге. Это, - Стрэйкер обвел рукой магазин, - наша отставка. Скромно. Но со вкусом. Мы не рассчитываем заработать больше чем на жизнь. Мы просто любим старые вещи, красивые вещи и надеемся заработать себе репутацию в округе... может быть, во всей вашей столь прекрасной Новой Англии. Как вы думаете, это возможно, констебль Джиллеспи?
- Я думаю, все возможно, - ответил Перкинс, оглядываясь кругом в поисках пепельницы. Не найдя ничего, он стряхнул пепел в карман плаща. Во всяком случае, я надеюсь, что вам повезет. И передайте мистеру Барлоу, когда он появится, что я постараюсь познакомиться с ним.
- Передам, - сказал Стрэйкер. - Он любит общество.
- Отлично. - Джиллеспи направился было к дверям, но остановился и оглянулся. Стрэйкер внимательно смотрел на него. - Кстати, как вам старый дом?
- Он требует большого ремонта. Но у нас есть время.
- Пожалуй, - согласился Перкинс. - Не думаю, чтобы вам досаждали малолетки.
Брови Стрэйкера поднялись:
- Кто?
- Дети, - терпеливо пояснил Перкинс. - Знаете, им обычно нравится цепляться к новым людям. Бросать камешки, звонить в звонок и убегать и так далее.
- Нет, - сказал Стрэйкер, - никаких детей.
- Мы вроде как одного потеряли.
- В самом деле?
- Все думают, что его уже не найти. По крайней мере, живым.
- Какой ужас, - произнес Стрэйкер бесстрастно.
- Да уж, не говорите. Если только заметите что-нибудь...
- Я немедленно сообщу вам письменно, - он снова улыбнулся той же холодной улыбкой.
- Отлично. - Перкинс открыл дверь и нерешительно вгляделся в дождевую пелену. - Передайте мистеру Барлоу, что я зайду.
- Конечно, передам, констебль Джиллеспи. Чао.
Перкинс в изумлении оглянулся:
- Чаю?
Улыбка Стрэйкера расширилась:
- До свидания, констебль Джиллеспи. Это итальянское выражение, оно означает "до свидания".
- До свидания, констебль Джиллеспи. Это итальянское выражение, оно означает "до свидания".
- Да? Каждый день узнаешь что-то новое, правда? Пока, - Перкинс шагнул в дождь и закрыл за собой дверь. - Такого сорта здесь еще не бывало, - пробормотал он. Сигарета промокла. Он выкинул ее.
Стрэйкер следил через окно, как констебль пересекает улицу. Антиквар больше не улыбался.
- Нолли! - позвал Перкинс, вернувшись в муниципалитет.
Ответа не последовало. Перкинс кивнул своим мыслям. Нолли хороший парень, но мозгов у него маловато. Перкинс снял плащ, расстегнул галоши, сел за стол и позвонил в Портленд. Ответили сразу после первого звонка:
- ФБР, Портленд. Агент Ханраан.
- Перкинс Джиллеспи. Констебль Джерусалемз Лота. У нас здесь пропал мальчик.
- Знаю, - жестко ответил Ханраан. - Ральф Глик, девять лет, четыре фута три дюйма, черные волосы, голубые глаза. В чем дело? Требуют выкупа?
- Ничего подобного. Можете для меня проверить кое-кого?
Ханраан мог.
- Первый - Бенджамен Мерс. М-е-р-с. Писатель. Написал книгу под названием "Дочь Конуэя". Другие двое вроде как парочкой. Курт Барлоу. Б-а-р-л-о-у. Другой - Ричард Трокетт Стрэйкер. Трокетт кончается на два "т", а фамилия пишется, как слышится. У них мебельная и антикварная лавка. Только открыли здесь, в городе. Стрэйкер говорит, что Барлоу в Нью-Йорке по делам. Утверждает, что они работали в Лондоне и Гамбурге.
- Вы подозреваете этих людей по делу Глика?
- Я еще не знаю, есть ли вообще такое дело. Но все они появились в городе примерно в одно время.
- Вы думаете, есть связь между этим парнем Мерсом и другими двумя?
Перкинс откинулся в кресле и перевел дыхание. Разговоры с настоящими представителями закона всегда доводили его до истерики.
- Именно это, кроме прочего, - произнес он раздельно, - я и хочу выяснить.
Телефонные провода странно гудят в холодный ясный день - словно дрожа от текущих по ним разговоров. Это совершенно особенный звук - одинокий звон голосов, летящих сквозь пространство.
"...и уплатил старой двадцаткой, Мэйбл, той, большой. Коайд сказал, он не видел такой со времени банкротства банка Гейтса в 1930-м. Он..."
"...да, он странный человек, Эвви. Я видела, как он возился за домом с тачкой. Хотела бы я знать, один он там или..."
"...Кроккет, может, и знает, но не скажет. Помалкивает. Он всегда был..."
"...писатель у Евы. Интересно, Флойд Тиббитс знает, что он..."
"...кошмар, сколько времени проводит в библиотеке. Лоретта Старчер говорит, что она никогда не видела парня, который бы знал так много..."
"...она говорит, его зовут..."
"...да, Стрэйкер. Мистер Р.Т.Стрэйкер. Мамаша Кенни Дэйнлса говорит, что видела в витрине настоящий кабинет работы де Бира, и они за него запрашивают восемьсот долларов. Представляешь? Вот я и говорю..."
"...странно, он приехал, и мальчонка Гликов..."
"...вы же не думаете..."
"...нет, но это странно. Кстати, у вас есть рецепт для..."
Провода гудят... гудят... гудят...
23.9.75.
Имя: Глик, Даниэль Фрэнсис.
Адрес: Брок-роуд, Джерусалемз Лот, Мэн 04270.
Возраст: 12. Пол: Мужской. Раса: Кавказская.
Принят: 22.9.75. Доставившее лицо: Энтони Х.Глик (отец).
Симптомы: Шок, потеря памяти (частичная), тошнота, отсутствие аппетита, общее онемение.
Анализы (см. прилагаемый лист):
1. Туберкулез в кожной пробе: Отр.
2. Туберкулез в слюне и моче: Отр.
3. Диабет: Отр.
4. Белые кровяные шарики: Отр.
5. Красные кровяные шарики: 45% гемоглобина.
6. Костный мозг: Отр.
7. Рентген грудной клетки: Отр.
Возможный диагноз: злокачественная анемия, первичная или вторичная; первый анализ показал 86% гемоглобина. Вторичная анемия менее вероятна; сведений о потерях крови нет. Возможна первичная анемия в сочетании с ментальным шоком. Рекомендуется бариевая клизма и рентгеновское исследование на предмет внутренних кровотечений, хотя, по словам отца, недавних травм не было. Также рекомендуется витамин B12.
Выписать до результатов дальнейших анализов. Дж.М.Горби.
В час ночи двадцать четвертого сентября медсестра вошла в больничную палату Дэнни Глика. В дверях она остановилась и нахмурилась. Кровать была пуста.
Взгляд медсестры перешел с кровати на странно бесформенную белую груду на полу.
- Дэнни! - произнесла она.
Медсестра шагнула к нему, думая, что мальчик просто отправился в ванную и это оказалось ему не по силам, вот и все.
Она осторожно перевернула его, и первой мыслью, до того как она поняла, что он мертв, было, что витамин В12 помогает: мальчик выглядел лучше, чем вчера.
А потом она почувствовала холод его руки и неподвижность голубых жилок под пальцами и кинулась за дежурным врачом.
5. БЕН (2)
Двадцать пятого сентября Бен снова побывал у Нортонов. Они опять обедали во дворе, а потом все четверо сидели и курили, ведя бессвязный разговор.
Еще не было холодно даже в одежде с короткими рукавами, но осень уже висела в воздухе тонким блеском льда. Огромный старый клен у ворот пансиона Евы Миллер начал краснеть.
Но если что-то изменилось в воздухе, то в отношениях Бена с Нортонами не изменилось ничего. Чувство Сьюзен оставалось прямым, чистым и естественным. И ему девушка очень нравилась. В Билле он чувствовал нарастающую симпатию к себе, сдерживаемую только подсознательным отцовским предубеждением. Анна Нортон по-прежнему не потеплела. По ее настоянию Сьюзен накануне рассказала Бену кое-что о Флойде Тиббитсе. Флойд Тиббитс был здешним, своим и надежным. Бен Мерс, напротив, возник невесть откуда и мог в любой момент снова исчезнуть, прихватив с собой в кармане сердце ее дочери. К тому же Анна явно питала обычное в маленьких городках недоверие к мужчинам творческих занятий, и Бен подозревал, что где-то в глубине души она ждет от него убийства, безумия или склонности посылать девушкам пакеты с их отрезанными ушами. Участие Бена в поисках Ральфи Глика скорее усилило, чем успокоило ее подозрения. Бен не раз задавал себе вопрос, знает ли Анна о визите к нему Перкинса Джиллеспи.
Он лениво прокручивал в уме все эти мысли, когда Анна сказала:
- Ужасная эта история с маленьким Гликом...
- Ральфи? Да... - отозвался Бен.
- Нет, старший. Он умер.
Бен вздрогнул:
- Кто? Дэнни?
- Умер вчера ранним утром.
Она явно удивилась, что Бен ничего не знает. Все только об этом и говорили.
Рука Сьюзен нашла под столом руку Бена.
- Как Глики? - спросила она.
- Так же, как я бы на их месте, - просто ответила Анна. - Они вне себя.
"Еще бы, - подумал Бен. - За десять дней семья разбилась вдребезги". От этой мысли ему стало холодно.
- Как ты думаешь, есть надежда найти когда-нибудь младшего живым? спросил Бена Билл.
- Нет, - ответил Бен, - я думаю, он тоже умер.
- Как в Хьюстоне два года назад, - произнесла Сьюзен. - Если он умер, я почти надеюсь, что его не найдут. Если кто-то способен сделать такое с маленьким беззащитным мальчиком...
- Думаю, полиция ведет поиски, - вмешался Бен. - Они знают, где искать.
- Когда найдет, должны сообщить, - сказал Билл Нортон. - Бадминтон, Бен?
Бен встал:
- Нет, спасибо. Наша с вами игра слишком похожа на тренировку с чучелом. Спасибо за чудесный обед. Вечером я должен поработать.
Анна Нортон подняла брови и промолчала.
Билл встал:
- Как продвигается новая книга?
- Хорошо, - коротко ответил Бен. - Хочешь прогуляться со мной и выпить содовой у Спенсера, Сьюзен?
- Ох, не знаю, - мягко вмешалась Анна, - после Ральфи Глика и всего этого, мне кажется, лучше...
- Мама, я уже большая девочка. И по дороге нет ни одного леса.
- Я провожу тебя назад, конечно, - произнес Бен почти официально. Он оставил машину в пансионе. Вечер был слишком хорош для нее.
- Все будет в порядке, - сказал Билл. - Ты слишком волнуешься, мать.
- Надеюсь, что так. Молодежь всегда знает лучше, не правда ли? - она попыталась улыбнуться.
- Я только сбегаю за жакетом, - шепнула Сьюзен Бену и побежала наверх, очень щедро продемонстрировав ноги на лестнице. Бен смотрел и знал, что Анна смотрит на него. Билл занялся огнем в печи.
- Как долго вы собираетесь оставаться в Лоте, Бен? - вежливо поинтересовалась Анна.
- Во всяком случае, пока не напишу книгу. После этого - не могу сказать, сколько. Здесь хорошо дышится, особенно по утрам. - Он улыбнулся, глядя ей в глаза. - Могу остаться надолго.
Она улыбнулась в ответ:
- Зимой становится холодно, Бен. Очень холодно.
Сьюзен уже бежала вниз в наброшенном на плечи легком жакете.
- Ты готов? Я хочу шоколада. Берегись, испорчу фигуру!
- Твоя выдержит. - Он повернулся к мистеру и миссис Нортон. - Еще раз спасибо.
- Заходи, - пригласил Билл. - Хоть завтра, если хочешь.
- На самом деле я не хочу к Спенсеру, - объявила Сьюзен, спускаясь с холма. - Пойдем в парк.
- А как насчет грабителей, леди? - он сымитировал речь жителей Бронкса.
- В Лоте все грабители расходятся по домам в семь вечера. Это указ муниципалитета. А сейчас три минуты девятого.