– Как ты можешь такое предлагать?! – возмутился муж. – У моей мамы больное сердце, и тебе это хорошо известно! Ты хочешь, чтобы она… Я от тебя такой подлости не ожидал! Предпочитаешь жить в городе, занимай у своей мамы.
Спорить было бесполезно. Можно было бы упереться и отказаться от озвученного варианта, но… Вдруг с Романом что-нибудь сделает служба безопасности банка? Побьют, искалечат… Не дай бог, конечно, но ведь тогда виной всему окажется именно она.
Лена закрыла глаза и представила, как Кристина везет в инвалидной коляске Романа по вагонам метро. У него сломан нос, нет зубов, Рома парализован, а на его коленях стоит рамочка с компьютерным текстом: Бывшая жена лишила меня квартиры и здоровья.
– Эй, ты меня слышишь? – долетел из воображаемого будущего голос Романа. – Пойми, квартиру и так заберут, лучше будет, если ты сразу согласишься на то, что предлагают.
– Это далеко? – вздохнула Лена.
– Пятнадцать километров от города. Может, и того меньше, от кольцевой десять минут на машине. Там престижный коттеджный поселок, в котором проживают уважаемые люди. Когда-то это был пятьдесят четвертый километр, но теперь новая разметка.
– Если машина остается мне, то я согласна.
– Сразу бы так! Завтра поедем туда… А машину я продаю – ты же знаешь, какие у меня проблемы. Извини. Ну все, сейчас буду звонить агенту и договариваться об осмотре.
Разговор закончился. Про машину Лена вспомнила на всякий случай, хорошо зная, что Рома ее вряд ли согласится отдать: «Вектрой» пользовался в основном он, давая жене сесть за руль только в исключительных случаях. Общественным транспортом добираться до города будет сложно, но если дом и в самом деле в престижном поселке, оттуда наверняка ходят автобусы… И вообще можно ведь купить за небольшие деньги какие-нибудь колеса, не очень дорогую и не очень древнюю машину.
Деревня называлась Ершово. Съехав с кольцевой, добирались до нее немногим больше двадцати минут. Роман, разумеется, на смотрины не поехал, зато Кристина присутствовала. Пухлый риелтор всю дорогу расписывал красоты местности, окружающей поселок, лес, речку, уникальную флору и фауну. Бывшая подруга молчала и смотрела в окно. Но когда прибыли на место, повернулась к Лене и попыталась улыбнуться:
– Ты вроде обижаешься на меня за что-то?
От подобной наглости Лена растерялась и покачала головой.
А бывшая подруга, уверенная в свое правоте, продолжила:
– Рано или поздно это должно было случиться. Уж лучше, что Рома ко мне ушел, а не к какой-нибудь…
– Какие ваши годы, – отмахнулась Лена, – все впереди еще.
Кристина вытаращила глаза.
– Не знала, что в тебе столько злости. Я тебе добра столько сделала за долгие годы нашей дружбы, и вот получаю теперь благодарность… Этот вариант, между прочим, я тебе подыскала, а могла бы…
Она шла следом и разговаривала уже сама с собой – Лена не слушала. Зато смотрела по сторонам, понимая, что ее обманули или пытаются обмануть. Вокруг лежал снег, никакого престижного коттеджного поселка видно не было. Имелась только деревня Ершово с покосившимися избушками, хотя на окраине ее нашлась улочка из вполне приличных строений.
– Местные уже распродали свои участки, – объяснял риелтор. – Скоро всю эту богадельню снесут, и поселок станет – загляденье. Тогда и цены на землю здесь будут просто астрономические. Хотя и сейчас высокие. Так что вам еще повезло. Я этот вариант Кристине по старой памяти предложил. А надо было бы придержать участочек до лета – вдвое больше бы выручил…
Все, о чем говорил пухлый человек, возможно, и имело бы смысл, но только домик, предложенный Лене, стоял не в деревне Ершово и к будущему коттеджному поселку не прикасался никаким боком: до деревни метров двести, если тащиться через заснеженное поле, а по дороге получалось значительно больше. Кстати, и от дороги до домика тоже надо было идти.
Лена осмотрела бревенчатое строение, очень похожее на баню с надстроенным мансардным этажом. Окошки, правда, не такие маленькие, как в бане, но света внутрь, вероятно, проникает не очень много.
– За домом начинается спуск к речке, – объяснял риелтор. – Сейчас ее не видно, под снегом и льдом скрыта, но рыба в реке есть, и это плюс.
– Если крокодилов нет, уже неплохо, – машинально согласилась Лена.
За заснеженным узким руслом темнел густой лес. Лес был тихим и манящим.
Риелтор долго не мог отпереть замерзший замок. Мучился, напрягался, возясь с ним, но продолжал рассказывать:
– Домик построил один известный бизнесмен – хотел расположить здесь свою резиденцию. Намеревался все поле возле деревни купить, а это почти десять гектаров. Но успел поставить только охотничий домик, чтобы приезжать сюда дичь пострелять, а дичи здесь очень много. Но поохотиться не успел: сгорел на работе вместе со своим «Мерседесом». Его знакомая выставила участок на продажу и попросила меня по старой памяти помочь. Дом, может, и не очень большой, но земли пятнадцать соток, так что есть где ставить коттедж побольше…
Замок наконец поддался, риелтор с трудом отворил дверь, распахнул ее перед Леной, пропуская будущую хозяйку внутрь.
Комнат было две. Первая служила кухней и столовой, вторая спальней. Несмотря на внешнюю неказистость строения, мебель оказалась вполне добротной: в кухне круглый стол, под который задвинуты стулья с резными спинками, в углу примостился небольшой холодильник, а в спальне имелись огромная кровать с полосатым матрасом, комод и платяной шкаф.
Пухлый риелтор хлопнул по матрасу ладонью, и, нисколько не смущаясь поднятой с него пылью, с удовлетворением объявил:
– Ортопедический, с кокосовой стружкой.
– Жить здесь невозможно, – покачала головой Лена.
У бывшей подруги округлились глаза.
– Вы только посмотрите на нее! – вскричала Кристина, обращаясь к дощатому потолку. – Тут есть все, даже холодильник, а она выкобенивается!
– Здесь нет элементарных удобств. Простите, но куда мне в туалет ходить – в поле? А душ принимать в речке? – повернулась к риелтору Лена.
Она нажала на кнопку настенного выключателя, но света в комнате не прибавилось.
– К тому же электричества нет.
– Вопрос с электричеством можно решить очень быстро, – торопливо заговорил пухлый риелтор, – до ближайшего столба полсотни метров. Вам это почти ничего стоить не будет.
– Вот ведь ты какая! – продолжала возмущаться Кристина. – Бедный Роман, с кем ему пришлось столько лет мучиться!
Слушать ее стоны было противно. Лена вышла на крылечко и посмотрела в сторону деревни, на несколько аккуратных коттеджей, за которыми едва проглядывали темные от старости крыши покосившихся деревенских домов. Солнце выбилось из-за туч, и просевший весенний снег заискрился. Лена шагнула с крыльца и, ломая хрустящую корку, направилась к речке. Через двадцать шагов начинался небольшой спуск. Русло было шириной вряд ли более десяти метров, на противоположном берегу из снега торчали черные прутья засохших камышей, за ними стояли сосны. Лена снова посмотрела на лес, понимая, что ей нравится здесь все больше и больше. Между соснами прыгал по снегу серый с рыжими проплешинами заяц. Зверек присел возле одной из сосен и посмотрел на Лену. Потом встрепенулся и, словно испугавшись чего-то, рванул в глубь леса.
Позади раздался хруст снега.
– Как хорошо… – прозвучал голос подошедшего риелтора. – Если при подписании договора продавец обязуется в течение двух месяцев подвести к дому электричество и оборудовать удобства, вы согласитесь на сделку?
– Соглашусь, – кивнула Лена. – Только мне еще машина нужна, чтобы выбираться отсюда в город.
– Ну, это вы с бывшим мужем решайте, – сказал пухлый мужчина. – Мое дело – недвижимость.
Всю обратную дорогу Кристина возмущалась жадностью подруги. Реагировать на ее причитания и оскорбления не хотелось, а потому Лена старательно разглядывала виды за окном. Уже въехали в город, когда в сумочке Кристины затренькала мелодия мобильного телефона: вероятно, Роман, уставший от ожидания, не выдержал.
– Ты послушай, чего хочет эта тварь, – не стесняясь присутствия бывшей подруги, заорала в трубку Кристина, – удобства ей, видите ли, подавай, да еще обязательно машину. Как ты мог с такой связаться?..
Лена не выдержала и попросила остановиться. И пошлепала к станции метро пешком, благо, что до нее оказалось совсем недалеко.
Договор подписали через день. Роман явился в риелторское агентство под ручку с Кристиной и делал вид, будто с Леной едва знаком. Обсуждать необходимость приобретения для бывшей жены автомобиля не стал, а Лене вдруг стало противно разговаривать с этой парочкой вообще о чем-либо. Электричество и удобства ей обещали к середине мая, на большее она и не рассчитывала.
На самом деле постоянно проживать за городом Лена не предполагала. В свое время родители продали дачу, чтобы добавить молодой семье на квартиру, и потому домик возле леса как бы возврат того, что она принесла мужу в качестве приданого. Ей придется вернуться в родительскую квартирку, знакомую с детства, с такими родными видами из окон и запахами. Ну да, две маленьких комнатки и кухонька без окна, однако их обитателям никогда не было тесно. А теперь, когда не стало отца, Лене с мамой вполне хватит места, чтобы не надоедать друг дружке. Страшно только было позвонить ей и сообщить, что дочь собирается разводиться с мужем.
На самом деле постоянно проживать за городом Лена не предполагала. В свое время родители продали дачу, чтобы добавить молодой семье на квартиру, и потому домик возле леса как бы возврат того, что она принесла мужу в качестве приданого. Ей придется вернуться в родительскую квартирку, знакомую с детства, с такими родными видами из окон и запахами. Ну да, две маленьких комнатки и кухонька без окна, однако их обитателям никогда не было тесно. А теперь, когда не стало отца, Лене с мамой вполне хватит места, чтобы не надоедать друг дружке. Страшно только было позвонить ей и сообщить, что дочь собирается разводиться с мужем.
Но, как ни странно, мама перенесла известие спокойно, без охов и ахов. А когда узнала, что при разделе имущества Лене достался домик, удивилась даже:
– Оказывается, твой Рома порядочный человек.
И только потом, когда Лена перебралась уже окончательно и разложила по полкам шкафов свои вещи, поинтересовалась причиной, из-за которой распалась молодая семья.
– А ты сама как думаешь? – осторожно переспросила Лена.
– Вы очень разные, – ответила мама. – Еще в школе было ясно, что вы не пара. Ты – красавица, а он – никакой.
В школе ничего не было ясно. Лене даже казалось, что она влюблена. Роман был щедрым на приглашения в кафе, дарил французские духи и косметику. Как потом выяснилось, у будущей свекрови было много нераспечатанных коробочек, преподнесенных подчиненными ее мужа. Именно мать давала Роме эти подарочки со словами «Порадуй девушку!», вероятно, уверенная в том, что именно духи и косметика делают женщину счастливыми, а уж Лену тем более. И все же свекровь неплохо относилась к невестке, хотя с ее родителями старалась не общаться даже по необходимости. Точно так же она не добиралась куда-либо в рейсовом автобусе, предпочитая служебный автомобиль мужа с вышколенным водителем или на крайний случай такси. Отец Лены работал как раз шофером на автобусе. Он и умер за рулем, успев все же припарковать огромный старый «Икарус» возле полыхающего желтыми одуванчиками весеннего газона.
В школе ее считали красивой, иначе Рома и не обратил бы на нее никакого внимания. В университете за Леной ухлестывали сокурсники, но к тому времени у нее уже был Рома. Потом с заочного на дневное отделение перевелась Кристина Лысенко, и троица хоть и училась в разных группах, как-то неожиданно подружилась. Собственно, ничего особо неожиданного в этом не было. Кристина сама стала набиваться Лене в подруги и бывать у нее с Ромой дома. К тому времени девушка уже сходила замуж, развелась и любила повторять, что в такую кабалу второй раз не пойдет даже под угрозой расстрела. Но ей никто и не предлагал подобного. Да и Рома вряд ли мог предложить. Так, по крайней мере, казалось тогда Лене. Впрочем, думать о том, как теперь живут бывший муж с бывшей подругой, не хотелось вовсе.
Пару раз звонила бывшая свекровь. Первый раз Руфина Леонидовна поинтересовалась, есть ли у Лены кто-нибудь. Тут же добавила, что Роме не следует быть бизнесменом – сын из последней заварушки еле ноги унес, и если бы не Тихон Степанович, то неизвестно, чем бы все закончилось. Лена вопросов не задавала: просто пожелала бывшей свекрови не болеть больше.
– Да я и не болею вроде, – не поняла мама Ромы.
Во второй раз Руфина Леонидовна позвонила через неделю. Женщина долго молчала, а потом спросила осторожно:
– А куда это я попала?
После того, как Лена ответила, еще помолчала немного и поинтересовалась вкрадчиво:
– Ты еще никого не завела?
– Нет.
– Ты мне правду говоришь? – не поверила бывшая свекровь. – Ну, если захочешь, то у Тихона Степановича есть солидный знакомый – вдовец, в банке на солидной должности, сорок шесть лет, но весь подтянутый, потому что бывший военный.
– Мне не нужны военные с подтяжками, – отрезала Лена.
– Ты не спеши, подумай хорошенько, а то вдруг…
– Я занята, – соврала Лена и бросила трубку.
Больше старая сводня ее не тревожила. Да и мама вопросами особо не беспокоила.
Весна была в самом разгаре, от снега не осталось и следа, когда мама вдруг вспомнила о домике в деревне Ершово.
– Давай как-нибудь съездим туда, поглядим, что тебе осталось на память о семейной жизни, – предложила она. Помолчала немного и добавила: – Вот только не очень хочется в электричке трястись. Знаешь, у меня новая знакомая появилась, в поликлинике разговорились. Так вот, эта женщина продает гараж вместе с машиной. Гараж нам не нужен, разумеется, но машинка пригодится. Пойдем посмотрим, а?
Спорить Лена не стала. Хотя подумала: чего смотреть, если денег на приобретение автомобиля все равно нет? Но, как оказалось, мама обо всем договорилась заранее.
Новая знакомая мамы была не старой еще женщиной, правда, с несколько помятым лицом. Она уже ждала возле гаража вместе с таким же помятого вида мужчиной. Двери гаража были распахнуты, а внутри стояла «Вектра», почти такая же, что была у Романа. Лена посмотрела на машину и поняла, что такой автомобиль ей точно не по карману.
– Аккумулятор я подзарядил, – начал рассказывать мужчина, – а если будете брать, то и масло поменяю.
– Сколько вы просите? – поинтересовалась мама.
– Десять тысяч, – ответила женщина.
– Всего-то?
– Долларов, – уточнил мужчина.
– Сколько это в рублях? – бодро продолжала расспрашивать мама.
– А если без гаража? – добавила свой вопрос Лена.
Мужчина посмотрел на спутницу, и та кивнула, не раздумывая.
– Половину.
Мама подсчитала, посмотрела на Лену, потом на «Вектру», взглянула на пролетающие по небу облачка, после чего произнесла твердо:
– За четыре с половиной тысячи долларов мы возьмем автомобиль прямо сегодня. А вот завтра уже вряд ли…
Лена стояла пораженная: даже не тем, что у мамы нашлись такие деньги, а тем, как она торговалась. На мгновение, правда, ей показалось, что хозяйка сейчас откажется, скажет, что цена машины и так занижена. Но женщина, опять же почти не раздумывая, кивнула.
– Хорошо.
Вчетвером немного покатались на «Вектре». Лена сидела за рулем и управляла автомобилем достаточно легко, потому что все ей было знакомо и привычно. Заскочили в банк, потом домой за недостающими деньгами. Когда мама поднялась в квартиру, женщина вздохнула:
– Это вообще-то сына машина, но он сейчас сидит. На прошлой неделе позвонил, попросил срочно продать – ему деньги потребовались. Теперь каждый день интересуется – когда пришлю.
– А за что попал на зону?
– По дурости, – объяснил мужчина. – Хотя, если разобраться, у нас только дураков и сажают, умных избирают в депутаты. Деньги ему нужны, чтобы свое досрочное освобождение оплатить…
Сделку оформили за пару часов и, не заезжая домой, отправились в Ершово. Когда миновали деревню, Лена увидела свой домик и показала на него маме. Теперь рядом с участком стоял электрический столб, к которому вела накатанная колея. Грунт был мягкий, колеса проваливались в него, но подъехать все-таки удалось. На сей раз дверь открылась легко.
– Я думала, будет хуже, – призналась мама, после того как внимательно оглядела все внутри.
Потом они подошли к реке и смотрели на лес, очнувшийся после зимней спячки. Между деревьями кое-где еще были прогалины серого снега, но почти все открытое солнцу пространство светилось белым от распустившихся подснежников. Когда возвращались к крыльцу, Лена увидела, как с дороги на колею, ведущую к домику, свернул черный «Гелендваген» с наглухо затонированными окнами. Свернул, остановился, а потом, лихо развернувшись, снова выскочил на дорогу и понесся в сторону, противоположную деревне Ершово.
Приезд новых домовладельцев не остался незамеченным для местных жителей. Когда уже направились в город, увидели на обочине мужчину в камуфляжной куртке, Лена не сбросила скорость, не горя желанием брать попутчика, но мужчина отчаянно замахал рукой, и потому пришлось остановиться.
– Вы наша новая соседка? – спросил незнакомец, заглянув через окно в салон. – Гляжу, электричество к дому подвели. Постоянно здесь жить собираетесь?
– Не знаю, – ответила Лена, – скорее всего, только летом.
– И напрасно. У нас очень хороший воздух, не то что в городе. До ста лет дожить можно. – Мужчина посмотрел на маму Лены и спросил: – Вам, к примеру, сколько лет?
– С прошлого года на пенсии.
– Значит, еще столько же осталось, если тут будете жить. А в городе года два всего протянете в лучшем случае, и то вряд ли…
– Это почему? – возмутилась мама.
Но мужчина не слушал ее.
– Мне почти пятьдесят. И меня, можно сказать, сюда на носилках принесли, прямо из госпиталя. Думал, скоро тут и зароют. А посмотрите теперь, сколько мне на вид можно дать?
– Семнадцать, – попыталась пошутить Лена.
– Ну, это-то нет… Хотя у каждого на сей счет может быть свое собственное мнение. Но чувствую я себя тридцатилетним. Микроклимат здесь особенный, как я уже докладывал. И местное общество опять же очень приличное.