- Надоел ты мне, - сообщил зверю Твердислав. - Добром не уходишь - стрелой попотчуем!
Слова у вождя, как известно, с делом расходились редко. Звякнула тетива и стрела звонко щелкнула по морде незванного гостя. Не пробив твердого панциря, отскочила почти что обратно к ногами Твердислава.
Второй стрелы под рукой не оказалось, Твердислав выхватил меч, однако тварь не собиралась драться. Несколько мгновений она стояла, покачиваясь, и Твердислав готов был поклясться, что неразумная как будто бы бестия глядит на него, как травница на буйного - с сочувствием. Миг спустя прозрачные крылья развернулись и существо взмыло вверх.
- Ночь приключений... - пробормотал Твердислав, подбирая стрелу.
Трехгранный ее наконечник согнулся от удара о броню крылатого существа; пожалуй, с таким панцирем едва ли справился бы и двуручный топор, не то что меч.
- Твердь! - окликнул его Исайя. - Послушай, как интересно! Это достойный мальчуган говорит, что Бао приходил за жертвой. “Бао” - не то имя, не то порода. За проход через Жрущий Лес - правда, милое название? - приходится платить человеческими жертвами, по одной с каравана. Почти все торговцы возят с собой рабов...
- Что-то я тут никого, кроме нас, не видел, - заметил Твердислав.
- Может, они уже купили билеты, если можно так выразиться, - пожал плечами координатор. - В общем, тварь хотела этого мальчика... - Исайя нагнулся к пленнику с что-то быстро произнес, паринишка, чуть поколебавшись, ответил, - этого мальчика по имени...впрочем, я не уверен, что это его личное имя, а не, скажем, родовой девиз... Кео из... из рода Кеосов, так примерно. Мальчишка покачал головой, что вроде бы означало согласие. - А мы ему чем не показались? - спросил Твердислав.
- Мы - чужеземцы. Вдобавок белые. Белый цвет не угоден богам... так, наверное, будет правильно. Белокожие “упха” очень редки и высоко ценятся, но для святых целей требуется родная кровь, - усмехнулся Исайя.
- Ну, хорошо, - Твердислав опустился на корточки рядом с координатором. - Тебе не стало яснее, что нам делать? Тем более, если допустить, что мы живы...
- Твое тело уже дало ответ за меня, - покачал головой Исайя. - Оно не хочет умирать, оно страшится здешних опасностей, оно понимает, что живо... Так что нам лучше всего добраться до этого городка и осмотреться.
- Ну, а дальше? - лицо Твердислава потемнело. - Добермся мы туда...
дальше? Заведем себе такую же телегу и станем торговать с обитателями Дышаших Гор?
- Если выбирать между торговлей и смертью в горящем корабле я, напрмер, предпочту торговлю, - едва заметно усмехнулся Исайя. - Но если серьезно... а чего ты, например, хочешь достичь?
Твердислав опустил голову. Теперь часы, когда он не сомневался в собственной гибели и оставался безучастен ко всему происходящму, казались чуть ли не блаженством.
- Я хотел бы вернуться в наш мир... если, конечно, на то будет воля Великого Духа. И... снова пошел бы на передовую. Мне кажется, я найду что сказать Умникам. Войну можно погасить...
- О! - печально вздохнул Исайя. - Про Умников можно забыть. Нам с тобой не до них. А насчет возвращения... понимаешь, случившееся с нами - чудо. Самое настоящее чудо, свидетельство благосклонности Всеотца. Надо следовать Его путем, воплощать тут Его заветы, жить по правде, помогать слабым, защищать обиженных - и взывать, взывать к Нему в разуме своем, постоянно и повсеместно, и, быть может, тогда Он и захочет явить нам Свою милость еще раз.
- Гммм... - протянул Твердислав. Фактически слова Исайи означали, что им и впрямь придется остаться тут навсегда. Если уж нужно жить “по правде” и во всем следую Его заветам, в ожидании, когда Ему будет благоугодно вновь взглянуть на них...
А с другой стороны - неужели Он не мог оборонить свой мир, преданные Ему кланы? С объяснениями Исайи Твердислав все равно смириться не мог. Если Джейана выжгла планету и Великий Дух не воспрепятствовал ей - какое Он тогда вообще имеет право именоваться добрым и всеблагим?
- О высоких материях, Твердь, будем думать после, когда выберемся из этого леса, - заметил Исайя. Опять читал мысли, что ли? - Да у тебя же все на лице и так написано, - усмехнулся верховный координатор. - Нет у меня готовый ответов, вождь Твердислав. Не знаю, где мы, не знаю, как тут очутились и почему не сгорели. Не знаю - и думаю, едва ли мы это в ближайшее время узнаем... если только не будет на то особого соизволения Великого Духа, - поспешно добавил он. - Так что давай я еще порасспрашиваю этого сорванца, а ты сиди, слушай...
Особой пользы диалог Исайи с пленником Твердиславу не принес. Верховный координатор бойко болтал на местном наречии, мальчишка отвечал - правда, по мере того, как проходил страх, он становился все более и более заносчивым.
- Экий наглец, - заметил Исайя после одной особенно гневной тирады. - Мы с тобой, вождь Твердислав, неминуемо будем изжарены живьем на медленном огне - а предварительно нас растянут на железной решетке и как следует польют маслом, чтобы не пригорели...
- Масло надо не сверху лить, - хмыкнул Твердислав. - И чем же мы такое заслужили?
- В этих краях чужаков не любят, тем более - белокожих. Мы вышли из повиновения, ты оскорбил физиономию и живот своего господина кулаком - за это полагается смерть. И даже наша высокая стоимость нас не спасет. Честь, утверждает наш юный герой, дороже.
- А наш юный герой случайно не забыл, что это он сейчас связан, а не мы? - сварливо осведомился Твердислав. - Я ему могу напомнить. Задрать юбку и отхлестать по заднице...
- Не будучи сторонником телесных наказаний, на сей раз нахожу в твоих словах известный резон, - с притворной сокрушенностью вздохнул Исайя. - Вообще же тут, похоже, масса интересного. Ну, например, у нашего Кео из рода Кеосов нет матери. И никогда не было, причем она не погибала и он никакой не найденыш. Он даже не мог понять меня, когда я пытался растолковать ему это. Наконец выдал что-то типа “кормившей-пока-не-можешь-держать-лука”, и это все, что я от него добился.
- Что ж тут интересного? - пожал плечами Твердислав. - Родила, выкормила, и сразу - к мужчинам, учить владеть мечом и луком. Обычное дело.
- Н-нет, - покачал головой Исайя. - Скорее всего м имеем дело с совершенно новым типом... - Похоже, в нем уже успел вспыхнуть жар исследователя.
- Погоди, нам-то до этого что за дело? - возразил Твердислав. - Выбраться бы отсюда... - невольно сорвалось с языка.
- Ага! - поднял палец Исайя. - Значит, все-таки “выбраться”! Значит, поверил, что жив?
- Не знаю, - угрюмо отвернулся Твердислав. - Вера говорит мне, что это - посмертие... что я недостоин лицезреть Всеотца... а сердце подсказывает, что это не так. Впрочем, если в посмертии я могу жить - пусть будет посмертие!
- Так-то оно лучше, - наздательно заметил Исайя. - А от обычаев здешней земли отмахиваться не следует - кто знает, что понадобится по дороге?
Твердислав отвернулся и что-то буркнул себе под нос.
Бесконечная ночь все длилась и длилась. Твердислав совсем потерял чувство времени, он, сызмальства не нуждавшийся ни в каких часах. С момента кровавой драмы мог пройти и час, и десять. Жара убивала аппетит, оставляя лишь жажду. Попытки понять речь мальчишки он бросил - голова начинала протестующе трещать от боли, стоило ему начать повнимательнее вслушиваться в бесконечные извивы чужих слов.
Он несколько раз обошел стоянку. Переворошил все тюки на телегах, не обращая внимания на протестующие крики дерзкого мальчишки, все еще, похоже, считавшего Твердислава собственным невольником, да еще и приговорм к смерти. Среди добычи нашлась одежда поприличнее, длинную цветастую юбку Твердислав подвязал, так что получилось нечто вроде штанов. Черная прочная куртка, а поверх он не поленился надеть кожаный доспех. Эта ночь уже доказала, что дороги здесь куда как небезопасны.
- Куда ты так нарядился? - встретил его Исайя. - Раздевайся и ложись, нам надо отдохнуть. До рассвета - точнее, до начала дня, рассвета здесь не бывает - еще далеко. А дорога долгая и, Кео говорит, что дальше она еще злее, чем тут.
- А кто будет охранять? - поинтересовался Твердислав. - Установим очередность?
Исайя задумичиво покачал головой.
- Насколько я понял, этого не потребуется. Мы отказали в жертву Жрущему Лесу - не слишком благозвучное название, но перевод адекватный - и теперь как бы запретны для всех мелких прожорливых тварей. Теперь нас разрешено касаться только Большим. Кто это такие, я не понял - да, впрочем, и не важно. Какие-то чудища. А вот что интересно, так это про матерей... - Опять ты за свое, - покачал головой Твердислав, обращаясь к человеку куда как старше себя, словно к неразумному ребенку. - Вот как раз про чудовищ-то и следовало расспросить, а не про то, как у них тут заводят семьи. Выберемся из леса - там посмотрим.
Исайя только загадочно улыбнулся.
Оставив его разгадывать словесные ребусы мальчишки, Твердислав улегся спать -бросив на землю охапку ненужной их мертвым хозяевам цветастой одежды.
Исайя только загадочно улыбнулся.
Оставив его разгадывать словесные ребусы мальчишки, Твердислав улегся спать -бросив на землю охапку ненужной их мертвым хозяевам цветастой одежды.
* * *
И опять же, проснувшись, он не мог понять, долго ли он спал. Исайя умывался у колодца, а мальчишка... мальчишка, нагло ухмыляясь, стоял над Твердиславом, и длинный меч смотрел прямо в лицо вождя.
Нужно было пройти не через одну драку с Ведунами, терять друзей, родовичей, схватиться врукопашную с Учителями, попасть в совершенно иной мир, за небо - чтобы смотреть на серый клинок немигающим взглядом. Твердислав не шевелился. Напрягшися было мускулы расслабились. И только взгляд оставался прикован к острию клинка, замечая сейчас мельчайшие зазубринки на лезвии.
Учитель иногда рассказывал о знаменитых бойцах, побеждавших множества врагов силой своего непревзойденного умения, умения, дававшегося годами и годами тренировок. Вождь лесного клана умел сражаться, но кто же мог открыть ему тайны сказочных воинов, голой рукой останавливавших убийственный размах стали?..
Мальчишка чего-то ждал, по-прежнему жестко усмехаясь, словно молодой волчонок. А господин верховный координатор по-прежнему весело плескался у колодца, отфыркиваясь и довольно покряхтывая. И, похоже, ничегошеньки не видя вокруг себя.
Взгляд Твердислава пополз вдоль серого клинка. Выше, еще выше, крестовина, рукоять, грязные тонковатые пальцы, судорожно вцепившиеся в эфес...
Лиловое небо над головой. Льющийся с неба жар. Его все больше и больше. Он входит... входит... входит в сталь клинка... поднимается выше... меч раскаляется...
Серый цвет оружия сменился на темно-вишневый, резко запахло разогретым железом. Мальчишка взвыл, разжав пальцы, и завертелся на месте, схватившись за обожженную кисть. Меч упал Твердиславу на грудь, оцарапав подбородок и шею.
В следующий миг мальчишка уже лежал на земле, и Твердислав деловито вязал его по рукам и ногам, с трудом удерживаясь от искуса поквитаться за пережитое.
От колодца уже бежал Исайя.
- Что случилось?!
- Что случилось?! Твой Кео из рода Кеосов чуть не прирезал меня, как скотину. Счастье еще, что оказался глуп, не убил спящего, а захотел поглумиться!
- И ты... - Исайя нагнулся, подобрал еще не до конца остывшй меч, с любопытством провел над клинком левой ладонью.
- Использовал силу, - сорвалось с языка Твердислава прежде, чем он понял, что говорит и что вообще произошло, мысли на время словно окутала какая-то завеса. - Слегка подогрел железяку.
- Ты воззвал к Всеоцу? - медленно переспросил Исайя. Было в его голосе нечто такое, что следующий вполне логичный вопрос Твердислава - а как вышло так, что пленник, доверенный попечению координатора, оказался на свободе и при оружии? - так и не прозвучал вслух.
- Н-нет, - отчего-то краснея, признался Твердислав. - Это было... естественно. Как будто бы я стал защищаться. Инстинкт. Но сила сработала...
- Странный знак, - покачал головой Исайя. - Не могу истолковать его однозначно... может возвещать и худое, и доброе. Ладно, надо потолковать с Кео...
- Да что с ним говорить! - взорвался Твердислав. - Связать покрепче паршивца, и вся недолга. А перед этим выдрать, чтоб впредь неповадно было.
- Н-да, - смущенно кивнул Исайя. - Впрочем, оно и понятно - ты для него просто взбунтовавшийся невольник...
- Чихал я на то, кто я для него. Но, координатор, больше он у меня свободным не пойдет.
* * *
Место побоища осталось позади. Пустынная дорога, коричневый лес по обе ее стороны; угрюмо поникшие плечи мальчишки Кео, что шагал в нескольких шагах перед Твердиславом, руки паренька были связаны за спиной. Как бы то ни было, вновь умирать вождь не хотел.
Исайя больше не задал Твердиславу ни одного вопроса, только попросил оставить ему тот самый меч, и теперь шел, разглядывал клинок и что-то бормоча себе под нос.
Молчал и Твердислав. Вокруг лежали недобрые места, любой родович сказал бы, что здесь кишмя кишат Ведуны или ведунские твари. Деревья стали ще выше, гладкие коричневы стоволы стали поистине неохватны у основания; острые концы ветвей поворачивались следом за путниками и дрожали, словно стараясь дотянуться до новой добычи.
Еще несколько раз в лиловом небе проплывали какие-то тени, Твердислав хватался за лук, однако тени исчезали и ничего страшного не происходило. Жара стояла поистине невыносимая и, если б не захваченная с собой вода, им пришлось бы туго.
Они шли весь день и остановились только с наступлением темноты. Предусмотрительный Исайя велел пленнику захватить с собой кое-какую снедь, но при виде темной дурнопахнущей смеси, подозрительно напоминавшей начавшее гнить мясо, аппетит у координатора с Твердиславом вмиг улетучился. Кео же уплетал за обе щеки, наматывая длинные волокна на пару тонких палочек. Исайе вновь стало дурно.
- У них тут наверняка сплошные эпидемии, - проговорил он, наблюдая за трапезой. - Гигиены, судя по всему, никакой, что такое мытье они и вовсе не знают, нет такого глагола...
- А что мы станем делать, если встретим другой карван? - задал наконец Твердислав давно уже занимавший его вопрос. - Мы, двое в ошейниках, белокожие навольники-упху, ведем связанного парня явно из местных; что они о нас подумают? Как, драки не боимся?
Исайя выразительно покосился на мрачно замолкший лес. Оба человека, и старый и молодой, не нуждались в словах - лес ждал. Оскорбленный отсутствием лакомого подношения, он подтягивал силы, готовя ответный удар. Сунуться под его коричневые своды сейчас было равносильно самоубийству. Дорога оставалсь единственной надеждой на спасение.
Исайя и Твердислав не спрашивали друг друга. Слова бессильны были выразить то чувство притаившейся за коричневой стеной опасности; это было куда опаснее всех людей этого мира вместе взятых.
Не выдержав этой копящейся ненависти, Твердислав невольно потянулся к силе, машинально сплетая одно из несложных боевых заклятий, доступных воинам и охотникам кланов.
- Нет, воджь Твердислав! - голос Исайи неожиданно зазвенел. - Нет! Не прибегай к этому, кроме как в случае лишь крайней нужды! - с мало подходящей этому случаю торжественностью закончил координатор - словно провозглашая оду.
- Почему? - удивился Твердислав. После случая с мечом он начал чувствовать себя куда увереннее.
- Прости, не могу пояснить подробнее, - Исайя в замешательстве почесал затылок. - Ну вот ты же чувстуешь, что в лес лезть нельзя?..
Твердислав кивнул. Что ж, в крайнем так в крайнем. Тем более, судя по все более наглым взглядам пленника, долго этого случая ждать не придется. Однако день сменился душной ночью, а навстречу им не попалось ни одной живой души. Лес жил своей жизнью, над дорогй крутились какие-то не то птицы, не то летучие мыши, пару раз высоко в поднебесье мелькнул дракон. Но людей не попадалось - что называется, ни конных, ни пеших. - Кео говорит, что завтра мы придем в город, - заметил Исайя, когда они вновь расположились на ночлег. - А перед этим будут самые глухие лесные места. Там с нас и могут потребовать дань... да еще с процентами.
Твердислав пожал плечами. Неведомое не страшило. И для этого, наверное, тоже надо было вырасти в кланах, чтобы каждый день видеть что-то новое, хотя бы - в рядах ведунских тварей. Что ж, пусть местные требуют. Он, Твердислав, все равно не сдастся. Бежать ему некуда, надеяться не на что - значит, будем сражаться, пока есть силы. Силы иссякнут - тогда и придет время закрывать глаза. А сейчас пугливо жмуриться нет причины.
Верховный координатор проекта “Вера” едва ли догадывался о том, каких хороших солдат вырастили его Учителя. Правда, о том, сколько при этом умерло во младенчестве или малолетстве, он предпочитал не вспоминать. Вторая ночь прошла так же спокойно, как и день до этого. Несмотря на то, что у Твердислава все эо время во рту не побывало, как говорится, даже маковой росинки, голода и убыли сил он не чувствовал. Спросил об этом Исайю, но координатор только пожал плечами. Как и Твердислав, о некоторых вещах он предпочитал не задумываться.
Мальчишка же совсем воспрял духом. Твердислав косился на Кео с подозрением - ведь если самые жуткие лесные места еще впереди, радоваться тому вроде бы не с чего; а потом подумал - что, если негодник думает, будто лес теперь отступился от него и обрушит весь свой гнев на белых невольников? Третий день пути выдался еще жарче. И добро бы только пекло сверху, жаром дышала и земля под ногами, раскалившаяся, словно противень в печке. Босые ноги начало обжигать. Конечно, известно что в жарких местах лучше всего идти ночами, а днем укрываться в тени, пережидая тяжелые часы - но попробуй-ка пошагать в здешней кромешной тьме по неширокой и извилистой дороге, когда лес так и ждет, когда ты заступишь за обочину!
Правда, дорога пошла под уклон, идти стало чуть легче; канавы вдоль обочин сделались глубже, их дно и склоны покрывал жирный черный пепел, не легкий, летучий, как положено, а, напротив, тяжелый и какой-то липкий.