Привратник морщился от боли, был бледен, но говорил отчетливо:
– Все договоренности остаются в силе. Подозрения оказались беспочвенными, поэтому никто вас больше ни в чем не ограничивает. Но поскольку я, как видите, чувствую себя неважно, не смогу проводить вас до двери. Леночка, ты сделала то, что я просил?
Лена, едва ли не белее Привратника лицом, подошла к командиру.
– Я не смогу пойти с вами. Дядя сейчас не в состоянии обойтись без моей помощи.
Она приняла решение. Кто же сейчас важнее? Денис? Дядя? Именно сейчас! Почему так несправедливо, так не вовремя? И Сергей еще тоже… Но, хоть ей больно и обидно, придется остаться. Дядя очень болен, и она просто не сможет бросить его. Денис подождет. А если нет, то значит, решение тем более правильное. Елена еле сдерживалась, чтобы не заплакать, напомнив себе: племянница Главного не плачет у всех на виду! Доронин одобрительно кивнул, и девушка вдруг поняла, что он знает о том, как непросто далось ей это решение. И смутилась: неужели уже все вокруг знают, что она чувствует к Денису? Надеялась, что только командир столь проницателен. И еще Лёшка, которому она сама всё рассказала.
– Лена…
Привратник больше ничего не смог сказать. Нужно отдохнуть, набраться сил. Он не привык отступать от своих планов, это всего лишь отсрочка их выполнения. А когда он почувствует себя лучше, – на полное выздоровление и не надеялся, – тогда уже не будет слушать никаких отговорок: племянница сделает то, о чем ее просят. Командир вернется в метрополитен с известием, что в бункере готовы к деловому партнерству, и тогда придет караван. Будет ли в его составе тот юноша? Ну, может быть, придет какой-то другой… Так или иначе, он отправит Лену в Москву под надежной охраной.
Из всего отряда Алексей мог выбрать троих, которые помогли бы в решении второй его проблемы. Но один из них казался более перспективным. Может быть, потому что не будет разбираться и глубоко вникать? Любопытен, но весьма поверхностно.
– Не знаю, как вас зовут, но прозвище Глюк, кажется?
– Точно. А что, дело есть?
– Есть. Отойдем подальше.
Охранники Алексея не останавливали, и Глюк уважительно посмотрел на своего спутника.
– Что за дело?
Взял предложенную сигарету и с удовольствием выдохнул дымок. Алексей только и думал, как бы не закашляться – курил он редко, но сигареты держал про запас. Они были, как раньше в тюрьме, средством платежным. Не патроны, конечно, но ценность имели.
– Перейдем сразу к делу: очень нужна помощь серьезных людей. Здесь мне таких не найти, но вот в метро, наверное, есть профессионалы в своем деле. В очень рискованном деле. – Он многозначительно посмотрел на собеседника, отметив, что Глюк его понимает, но пока не разобрался, как он сам может помочь в этом. – У нашего бункера есть конкурирующая группировка, живут они неподалеку. И если бы убрать их лидера, это решило бы много проблем…
– Не понял. А при чем здесь ты? – Алексей поморщился от фамильярности. – За интересы бункера должна у Главного больше всего голова болеть.
– Так-то оно так, но… Тут, кто проблему решит, у того много хорошего в перспективе… Понятно?
– Да чего уж не понять? Авторитет дороже патронов. А сколько стоит профессионал из Москвы, ты представляешь вообще?
– Патроны есть. Работа есть. Сделать некому, – жестко подвел итог Алексей, не желая больше разговаривать на эту тему. Уж лучше другого поискать, чем отвечать на скользкие вопросы. Или… Сделать работу самому. Но это уже на самый крайний случай. – Вот письмо. Координаты поселения. Устранить главного. А уж кому передать – это сам знаешь… И я в долгу не останусь. Ваш командир контакт установил, еще будет возможность отплатить. Задаток могу выдать уже сейчас.
Глюк задумался, подсчитывая барыши и немалую отсрочку их получения. И не заметил приближающегося Доронина.
– Куришь, гад?! Нет, ты папироску-то не прячь! Легкие свои портишь! Ты как обратно бегом побежишь, я тебя спрашиваю? Дите малое!
Глюк затерялся за спинами охранников, прихватив с собой письмо. Неразборчивый в средствах заработка сталкер оказался полезным. Алексей не сомневался, что письмо дойдет до адресата, если этот хапуга в принципе доберется до города. И ведь заявится потом еще и за обещанным платежом, аванс в пару десятков патронов – это оплата доставки маленькой бумажки и поиска нужного человека. Вот пусть найдет его сначала, а там видно будет. Теперь наступает самое трудное – время ожидания, Но Алексей всегда обладал поистине кошачьим терпением, а настоящее умение затаиться и ждать всегда вознаграждается упитанной мышью, беспечно высунувшейся из норы. Пройдет не месяц и не два, прежде чем оговоренный в письме сигнал дойдет до него. И тогда… Тогда придет время для точного и единственного удара! Нет, не единственного. Один нанесен сегодня, а еще один только предстоит запланировать. Хватит импровизаций, это слишком рискованно. Теперь надо будет всё продумать. Ведь в ожидании профессионала предстоит действовать собственноручно. Сначала Мухин. Потом телохранитель. И Главный. Это не приведет его к цели, но ускорит события и расчистит путь. Кресло Привратника! Оно будет принадлежать ему, а уж в Совете больше возможностей для маневра, в этом Алексей был уверен. И Лена не посмеет от него отказаться… Он запутался: Лена причина или следствие? Что-то он не о том думает, эти любовные флюиды, носящиеся по бункеру, негативно влияют на него. А ведь еще настоящая весна не наступила…
Глюк, конечно же, заглянул в письмо и присвистнул, когда увидел обозначенную в нем цифру. А ему достанутся какие-то жалкие двадцать патронов? Нет уж, хоть Глюк и старался не упустить выгоду для себя, но это дело было насквозь гнилым и пахло смертью безвременной. Никакие патроны на свете не заставят его вернуться сюда без надежного командира Дредда. И с ним-то страшно. Свобода, конечно, стоила этого риска, а дальше уж пусть этот деловой мужик сам разбирается со своими проблемами. Описанное в письме убежище напоминало этот бункер, но он уже слышал, что подземное строение тут не единственное. Да и его ли это дело, вникать в смысл за какую-то вшивую двадцатку? Передать письмо – и удрать подальше, чтобы о нем даже не вспомнили, если будут искать проводника. Жизнь дороже. Но почитать внимательно все-таки не мешает, ведь наврал с три короба этот мужик, к гадалке не ходи!
– Собирайся, Нарбеков, скоро выходим.
Командир не сел, а упал на койку, закрыл глаза и долго тер лицо руками. Ильяс молча стоял рядом, не задавая вопросов.
– Что, Илюха, смотришь? Ну да, я старый параноик…
Главный Привратник выполнил в точности то, что и обещал. Недоверчивый командир все время ждал подвоха, а его не было, потому что отряд и должен был оказаться здесь. Нестеров ухитрился сделать их всех марионетками, даже из глухого Подмосковья дергать за ниточки. Девчонку свою в город отправить! Но уж сам Доронин здесь ни при чем, он-то приказ от Альянса получил. И сейчас едва заметно ухмылялся, думая, рассказать ли Поповкину об этих хитрых манипуляциях или не стоит? Но теперь уж он точно на начальство злиться меньше будет. Надо только вообразить нитки над их головой, тогда останется одна проблема: не ржать им в лицо.
– Денис… Дяде очень плохо.
– Я понимаю.
Он осознавал это умом, но чувствовал себя ужасно. Как будто никакой надежды не осталось. Он еще вернется сюда, обязательно, при первой же возможности. Когда?! Если он не хочет оставлять Елену даже на минуту, как он выдержит месяц? Или больше. Денис хотел сказать ей что-нибудь, но слов не находилось. Что сказать? Что он, увидев ее, понял: жизнь изменилась? Что такого чувства раньше никогда не испытывал? Вот так сразу, с первого взгляда, и понял, что именно эта девушка ему нужна, а без нее жизнь будет какой-то не такой, да просто пустой и бессмысленной? Что теперь он хочет одного… Нет, неправильно, не понял, а почувствовал. Слова были точными, но жутко некрасивыми, красиво говорить – это искусство, которым владеет не всякий, и уж точно не он, Денис. Если как есть сказать: без нее теперь плохо. И почему это вдруг произошло, он и сам не очень-то знает. Чувствует, а объяснить нормально не может. Одно хорошо – она понимает его и без слов… Денис видел только лицо Елены, а когда она вдруг подошла к нему и прижалась щекой к плечу, он неловко обнял ее и смотрел прямо перед собой. Темноватый коридор уже почти опустел, всего несколько человек виднелись неподалеку. Оживленно спорили Глюк и приятель Елены, сталкер с наглым выражением лица требовал что-то, указывая на двери дальше по коридору, а мужчина из бункера презрительно поджимал губы. Потом сунул ему в руку какой-то бумажный сверток, по виду увесистый, и довольный Глюк ушел. Если бы он обернулся, то припустил бы бежать со всех ног, настолько недобрым был взгляд Алексея. Всё это Денис видел, а осмыслить мешало ощущение полного счастья, ну хоть недолгого! Только встретил Елену, и уже придется расставаться. Это же невозможно, казалось ему.
Какой догадливый, паразит… Привратнику он расскажет! Это вряд ли. Но цену себе сталкер-сучонок все-таки повысил, до полтинника стоимость услуги довел. Алексей подавил вспышку ярости: хватит на сегодня, он же не маньяк-убийца, а стратег, разыгрывающий шахматную партию. Так ведь это уже третий человек, кого ему убить хочется! Эмоции, эмоции… Они до добра не доведут. А если вдруг захлестнуло, то надо срочно напроситься в рейд наружу и там пострелять от души. Еще лучше нож с собой прихватить и разделать кого-нибудь не слишком крупного на еще более мелкие запчасти.
Неужели это всё из-за Лены? Когда Алексей узнал, что она собралась уходить вместе со сталкерами, в глазах потемнело, и он боялся, что Главный Привратник что-то заметил. Алексей всегда отличался самообладанием, но столько негатива в один день и для него чрезмерная нагрузка. Мысли путались, в них не было прежней четкости. И именно в тот момент, когда он понял, что теряет Елену, возник новый план, как можно обойтись без нее. Спасибо Леночке за нервную встряску, никогда бы сам не придумал. Размышлял, конечно, и раньше, как можно убрать старика с дороги… Но он в любом случае попадал под подозрение. А вот если это сделает совершенно чужой человек – поди докажи связь! Всё можно использовать себе во благо, если голова правильно работает.
Событий на сегодня было слишком много, обстановка менялась настолько быстро, что он еле успевал ее контролировать: сначала у него увели из-под носа девушку с перспективой на выгодный брак, потом нужно было поговорить по душам с Мухиным и пришлось, после некоторых вопросов, отравить его, отчего неожиданно чуть не отдал концы Главный. Нет, Алексей и не рассчитывал, что проблема сама накроется белой простыней – старик крепок, сердечный приступ только уложит его в кровать на пару недель. Но зато девушка никуда не пойдет. Кажется, ситуация наконец стабилизировалась, пришла в какое-то равновесие… Если итог подвести: некий молодой идиот, образно выражаясь, уносит с собой сердце Елены, а вот всё остальное здесь оставляет. Ну что ж, Алексею и этого будет достаточно. А пока нужно ждать, когда Глюк доставит письмо к своим криминальным авторитетам с предложением просто неприличной суммы за услуги киллера. Не может быть, чтобы не нашлось ни одного безбашенного авантюриста, люди ведь не меняются. Глюк… Пусть живет. Придется помахать отряду ручкой, от всего сердца пожелать счастливого пути и чистой дороги. Потому что слишком многое от этого зависит. Жаль, нет мутанта, питающегося исключительно влюбленными романтиками, его существование было бы сейчас очень к месту.
Глава 10 Трудная дорога домой
Защитный комбинезон окончательно отделил его от бункера и Елены. Сейчас двери закроются, и придется возвращаться на совершенно ненужную ему станцию Бауманская. Командир говорил, что первый же мутант на обратном пути выбьет из головы дурь и взбодрит его как следует. Но уходить было так тяжело! Мешок стал намного легче, но теперь каждый шаг будет увеличивать расстояние между ним и… любимой девушкой. Денис не сомневался в этом – такой тоски не почувствуешь, когда расстаешься с простой знакомой. Нет, тут всё серьезно. Напрасно усмехается Доронин и ржут остальные.
– Нету больше нашего проводника, ребята. И снайпера нету. – «Хорошо еще, что девчонка в бункере осталась, – думал командир, – сейчас не до нее, нужно припоминать местность и идти обратно по приметам. И снова спешить, потому что времени в обрез оказалось. Ждет ли нас дрезина на путях?» – Вперед, бегом!
Темный лес нависал над просекой, не угрожая, но словно предупреждая о чем-то. Укрывая бункер с людьми, он также таил в себе немало других живых существ, опасных и зловещих, как тварь, перепрыгнувшая рельсы позади отряда. Не попадется ли она им снова? Денис немного пришел в себя на холодном ветру, огляделся вокруг, ночь была светлой, облаков на небе немного, поэтому он надеялся, что командир не заблудится и без проводника.
– Пищухин замыкающий!
Передернув затвор автомата, Денис потоптался на месте, привыкая к слежавшемуся снегу под ногами, и побежал вслед за Индейцем, не забывая оглядываться. Оглядываться на бункер, пока тот не скрылся окончательно за деревьями. Не поэтому ли командир поставил его последним?
И снова неподалеку хрустел под чьими-то лапами наст, который легко держал вес человека. Подморозило, даже Лысый проваливался не на каждом шагу. Казалось, что сейчас отряд будет атакован со всех сторон, настолько опасно-непривычным было всё вокруг. Только лес, лес и лес… Сплошной стеной черные и желтоватые стволы, неба не видно за неопадающими хвойными кронами, окажись здесь человек, не знающий дороги, – пропадет! Не придумать такой карты, на которой можно нарисовать каждое дерево. Скорей бы уж железная дорога, которая пронизывала эту чащу не заросшей пока еще тропой. Если бункер договорится с Альянсом, можно будет и рельсы использовать, поставить на них какой-нибудь колесный агрегат.
Денис не знал, к чему эти хозяйственные мысли в его голове. Не к тому ли, чтобы поскорее вернуться с караваном? Он еще на километр не отошел, а уже безумно скучает по Елене. А скучать некогда – его замыкающим поставили не для того, чтобы он сосны и елки считал. Хорошо, что быстрый бег не располагал к разговорам, а то шуточки про Ромео уже надоели. Вот Индеец обернулся к Денису… и рванул с плеча «Сайгу»:
– Ложись!
Денис рухнул в снег, не раздумывая, только и увидел, как перед его носом туда же упал карабин, а Индеец выхватил ножи, метнув их в кого-то позади Пищухина.
– Ну, вот и хорошо, без шума разобрались… Погляди, кто у тебя на хвосте висел!
Тварь была почти белого цвета. Лохматая до того, что трудно разобрать, где у нее зад, а где перед, она напоминала собаку, только чересчур заросшую.
– Может, это зимняя шерсть? – Индеец разглядывал добычу. – Да, такого беляка фиг заметишь на снегу, пока он не двигается.
Отряд остановился, поджидая отставших, а командир даже вернулся, чтобы рассмотреть нового хищника и запомнить. Сталкер как раз вытаскивал свое оружие из хребта тварюги, упираясь ногой, рукоятки было еле видно в густом меху.
– Точно подбил, – одобрил Доронин.
– Не люблю, когда мои ножи от меня убегают.
– А главное, тихо… Пойдешь сзади, но если эти беляки стаей набегут, тут без огнестрела не справиться. Смотри в оба, Индеец. И ты, Пищухин, тоже не спи. Ишь, как они маскируются…
Про себя Доронин жалел, что собирались впопыхах из-за форс-мажора с Мухиным и Привратником, да так и не порасспросили о местной живности. Конечно, если тут львы стадами не бегают, отряд отобьется, но уж названия каждому зверю придумывать он не нанимался. Не Линней и не Дарвин, чтоб классификацию им проводить. И безымянного грохнет – не побрезгует.
Холод продолжал пощипывать тело сквозь одежду. Денис предпочитал рыхлый снег под ногами этому сегодняшнему твердому насту и прозрачному от мороза воздуху. Обидно будет валяться в станционной больнице с обычной простудой, как-то не по-мужски это. И вообще, вчерашний день… Лучше бы его не было! Как жить дальше? И если бы его не было… Сколько времени еще пройдет до новой встречи с Еленой?
Он оглянулся, помня о приказе командира. Индеец не терял бдительности, но все же в противогазе обзор маловат. Не думать – это слишком трудно. Денис уговаривал себя подождать еще немного, вот на станции он может сколько угодно вспоминать, а сейчас не время. Впереди командир крутил головой, будто принюхиваясь, хотя, что можно было ощутить через фильтры? Но Доронин чуял опасность, уж каким местом – это у каждого сталкера своё, индивидуальное. Может быть, вчера местные «волки» были сыты или аппетита у них не было, но сегодня удача явно не на стороне отряда.
* * *Женщина сидела возле его кровати, лица не разглядеть. Привратник позвал ее:
– Лара…
– Дядя, ты к кому обращаешься?
Не Лара. Лена. Значит, он еще на этом свете, а не на том. Ему жаль? Нет, еще нет. Дела не закончены, а сделать нужно многое. И уже потом мечтать о встрече с Ларисой. Она никуда не уйдет от него. А вот Леночка покинет бункер. Племянница не спала, как ему сначала казалось, и глаза ее опухли не от сна в неудобном положении – девочка тихо плакала, боясь его потревожить. И виду не подает. Ничего, Леночка… Нужно чуть-чуть подождать, и желание исполнится. А вот он, как бы сильно ни желал встречи… Это уже совершенно невозможно. Только во сне. Или уже там, за гранью земной жизни, если есть она, эта грань, и что-то существует за ней.
Нестеров опять впадал в дремотное состояние, но мысли, уплывающие, зыбкие, еще не угасли окончательно. Он помнит Ларису, значит, она не мертва для него! А когда придет его время, останутся люди, которые его не забудут. Но вот кто вспомнит их обоих вместе? Нет никого. Значит… Снова заболело сердце. Но думать о чем-то другом он сейчас не хотел. Просто смотрел на женскую фигурку у кровати и вспоминал прошлое, пытаясь оживить хоть в собственной памяти ту, которую любил. Борис Владленович не вспомнил лица. Но ему стало легче: он нужен кому-то и не остался один.