Он затребовал список личного состава военной базы Ровентии. И напрягся еще сильнее.
Мартин Клэй. Флай-капитан, проходивший по ларганианскому делу. Присвоен статус «А». Мятеж.
Рональд Райлер. Флай-лейтенант, приемный сын Павлевски. Мятеж.
И если второго еще можно было списать на пусть и странное, но совпадение, то по первому имени ясно прослеживалась цепочка Накаяма — Ларга — Клэй — Ровентия — «Атлантис» — Вольский — Накаяма.
Ашер удовлетворенно тряхнул головой, как собака, взявшая след. Ниточка, оставленная Накаямой, прямо на глазах толстела и превращалась в веревочку.
И вот уже два дня никаких результатов.
Связи с Ровентией нет. Ни по общему, ни по закрытому каналу особого отдела. Овер-канцлер уже направил туда мобильную группу, но ей еще были нужны как минимум сутки, чтобы добраться до места.
В маршрутной карте «Атлантиса» следующим пунктом значилась Джайлау. Подумав, Ашер сразу же отказался от мысли связаться непосредственно с лабораторией. Это могло вспугнуть Вольского. На заштатную гражданскую планету, где «Атлантису» опять-таки совершенно нечего было делать, вылетел тяжелый военный транспорт с группой захвата. Но и им нужно было время.
Время. Время стремительно утекало. Заканчивались уже вторые сутки, и все отделения овер-канцелярии трудились в поте лица, терзая допросами многочисленных подозреваемых. Результатов было крайне мало, что позволяло сделать неутешительные выводы о хорошо законспирированной сети.
Связи с Императором не было. Лишь в информ-отдел была переслана запись с коротким обращением, тут же ушедшим в эфир. Впрочем, Ашер хорошо представлял себе, что творится сейчас в дипломатическом сообществе. Гигантское количество протестов, разорванных договоров — и это только видимая часть айсберга, то, что происходит на закрытых каналах, овер-канцлер даже затруднялся оценить. Поэтому совсем неудивительно, что у Императора не хватает времени на консультации овер-канцелярии. Даже дежурный оператор, судя его по отсутствию, привлечен к авральной работе.
Время. Что ж, механизм запущен, и остается только терпеливо ждать новых результатов.
Ашер оставил очередное сообщение на закрытом канале Императора с коротким докладом о проделанной работе. Рано или поздно оно дойдет до адресата, продемонстрировав, что овер-канцелярия тоже недаром ест хлеб. И что так любимые Императором научники замазаны в заговоре по самые уши.
И почему, тьма его накрой, нет связи с Райсманом? Овер-канцлер готовился к этому разговору долгие годы и невольно даже обрадовался неожиданно возникшему поводу. В конце концов, это работа, Отто не может этого не понять.
Ужасно болела голова. Овер-канцлер недовольно оглядел захламленный кабинет и поморщился. Помещение, обычно просторное и светлое, сейчас казалось затянутым каким-то полумраком, хорошо отображая его настроение.
Ашер устало потер ноющий висок и, подойдя к сейфу, решительно достал бутылку «Имперского Дара».
Пора заканчивать с призраками прошлого.
— Мы на месте, сэр!
— Посадку не производим. Давайте-ка кружок над первой станцией.
Вольский осторожничал. День явно не задался, и сюрпризы следовали один за другим. Даже перед самым отлетом и то случилась непредвиденная задержка — прибыл скоростной курьер ресерч-канцелярии со срочной доставкой. Вольский не глядя подтвердил получение своей идент-картой и тут же бросил контейнер прямо на столе. Все потом, сейчас главное — разобраться, что же пошло не так на поверхности.
Связь с первой станцией, практически рядом с которой последний раз фиксировался каратель-один, была потеряна во время спуска шаттла Вольского. Датчик местонахождения карателя исправно функционировал, но опять-таки никуда не двигался, прочно застыв в одном месте на экране тактической карты.
На основе этого можно было легко сделать вывод о том, что и с этой моделью поступили точно так же, как и с другой, вскрыв шлем и ликвидировав датчик.
Вольский поймал себя на мысли, что в его голове уже прочно сформировался образ некой вражеской группы, которая каким-то образом захватывает его безупречное оружие. Мятежники оказались не так просты, и об этом следовало немедленно информировать ресерч-канцелярию. Но сначала необходимо все внимательно изучить.
Шаттл первой станции стоял в поле, совсем недалеко от первых неказистых домиков Ортакента. Вокруг было пусто, лишь рядом застыл медицинский дроид, выполнивший программу доставки раненого.
— Посадка, сэр? — Командиру боевой частью «Атлантиса», узнавшему о желании Вольского лично участвовать в рейде, не оставалось ничего другого, как присоединиться. По нарочито невыразительному лицу было видно, что никакого удовольствия ему это не доставило.
— Нет. Не сейчас. Глянем сначала на то место, где фиксируется первая модель.
По лицу командира промелькнула еле уловимая тень неодобрения. Тем не менее он кивнул, и шаттл медленно двинулся в сторону города.
Тел было много. Вольский с удовлетворением узнал местность, которую он видел на трансляции, даже несмотря на то, что угол обзора сейчас был совсем другой. Надо бы глянуть, как прошла вторая модель. Хотя бы до места потери датчика.
При мысли о вырванных датчиках настроение Вольского опять испортилось. Ничего, с планеты мятежники никуда не денутся, «Атлантис» надежно прикрывает орбиту. А значит, все секреты рано или поздно попадут ему в руки. Просто вопрос времени.
В этот момент на крышу одного из домов выскочил человек в уже знакомой Вольскому форме самообороны Ортакента с компактной ракетницей. В их сторону, оставляя за собой дымный след, ушла небольшая точка.
Шаттл огрызнулся тремя короткими лазерными плевками, один из который сбил приближающуюся ракету, а два других с небольшим промежутком накрыли человека. На плоской крыше образовалась изрядная дыра, из которой тут же повалил дым.
— Зафиксировано применение имперского ракетного оружия класса «Игла». Сопротивление подавлено. — Вольского уже начал раздражать подчеркнуто официальный тон командира боевой части. «Чего ты вообще поперся», — недовольно подумал он, но промолчал. Позже, на «Атлантисе», он с ним разберется.
— Точка прибытия, сэр!
Лежащая фигура карателя с активированным лазерным резаком в спине. Вольский бросил быстрый взгляд на транслируемые с модели показатели — вроде все в норме, просто потеря подвижности. Повреждения легко поправимы.
Ресерч-полковник нервно рассмеялся. Надо же, а он навоображал себе невесть что. Мятежники, контроль над зачисткой. А тут просто самая заурядная дестабилизация второй модели, с которой еще на адаптации было все не так, как надо. Грохнул первого и небось сам сейчас где-то в таком же положении. Впрочем, не важно, все равно уже отбраковка.
— Сэр? — настороженный голос вернул Вольского к реальности.
— Давайте обратно на первую станцию. Посмотрим поближе, почему не отвечают. И свяжитесь со второй, пусть запускают отключение своего подопечного. Не хватало нам сейчас нарваться на свихнувшегося карателя.
— Есть, сэр!
Вольский опять задумался. Вырванный датчик местонахождения в версию с дестабилизацией вписывался, но с трудом. Хотя кто его знает, что там творится в голове у зачистки.
Не важно. Добраться до первой станции, отключить обоих, подобрать первого и найти второго. А планету придется дочищать старыми моделями.
Что ж. Стоило признать, что полевые испытания прошли не совсем удачно. Хотя почему же неудачно? Пятьдесят процентов испытуемых показали себя с неплохой стороны, если не брать во внимание маленькие технические неполадки.
— Посадка, сэр. Вторая станция приступила к отключению карателя. Может, имеет смысл подождать?
— Чего ждать? Даже если модель еще функционирует, во время отключения она не опаснее вашего сапога. Или наши хваленые воины опасаются кучки мятежников?
— Есть, сэр! — Командир отчетливо скрипнул зубами, проглотив оскорбление. «А в следующий раз не полезешь со мной», — удовлетворенно подумал Вольский. Он недолюбливал ограниченных и упертых военных.
Боевая группа слаженно выпрыгивала из шаттла, сразу же занимая круговую оборону. Медицинский бот, завидев открытый дверной проем, в соответствии со своей программой активизировался и побрел в их сторону.
— Пропустить. — С добычей карателя еще предстояло разобраться, прослушав рассказ о захвате из, так сказать, первых уст.
Пехотинцы послушно пропустили дроида. Их командир неодобрительно покосился на Вольского, хотя и смолчал. Командование операцией в случае прямых столкновений переходило ему, но ссориться у него большого желания не было.
Боевая группа стала выдвигаться вперед, оставив для прикрытия входа пару человек. Местность была полностью открыта, и продвижению к стоящему неподалеку шаттлу первой станции ничего не мешало.
«Все равно как-то странно», — подумалось Вольскому. Транспортный пандус был поднят и входной люк задраен, а для этого внутри как минимум должен был кто-то оставаться. Хотя, может быть, не надо искать сложностей, где их и нет? Простой отказ связи — что может быть проще. И вполне логично, что научники с первой станции забаррикадировались на шаттле: когда рядом зачистка в боевом режиме, лучше не рисковать.
Заработал портативный коммуникатор.
— Все чисто, сэр! Шаттл заблокирован.
Командир боевой группы демонстративно выждал вопросительную паузу, но Вольский лишь кивнул, показывая, что полностью полагается на того.
— Разблокировка через «Атлантис». Семь минут. — Голос звучал сухо и раздраженно. Нет, с ним точно надо будет что-то решать, в один прекрасный момент это недовольство может выйти боком.
Семь минут показались Вольскому как минимум получасом. Наконец шаттл содрогнулся, и люк медленно пополз вверх, одновременно выпуская наружу грузовой пандус.
Боевая группа, оставив опять-таки несколько человек на входе, аккуратно просочилась внутрь.
Ресерч-полковник нетерпеливо уставился на молчащий коммуникатор. Тишина.
Минуты все так же неторопливо уходили, и невозмутимое лицо стоящего рядом человека потихоньку начинало бесить.
Коммуникатор резко ожил:
— Сэр?
— Докладывайте.
— Все чисто, сэр. Но требуется немедленное присутствие ресерч-полковника.
— Что там? — Вольский не удержался.
— Тут… — голос замялся, — вам лучше бы глянуть самому, сэр.
Связь так же резко оборвалась.
Вольский посмотрел на командира боевой части.
— Вас проводить, сэр? — Лицо того казалось высеченным из камня.
— Обойдусь, — буркнул ресерч-полковник. Не хватало ему еще терпеть этого зануду за спиной.
Вольский чуть ли не бегом, насколько позволяли приличия, рванул к шаттлу. Что там, в конце концов, приключилось?
Пехотинцы на входе настороженно смотрели по сторонам. Вольский сбавил шаг и, словно заразившись общей нервозностью, полез внутрь. Транспортная ячейка, капсула для перевозки карателя, куча считывающей техники.
Пусто.
Вольский открыл мягко ушедшую дверь в общий зал. Пара столиков, диван по периметру, терминал.
Пусто.
Оставались носовой отсек и рубка. Вольскому почему-то вдруг захотелось позвать кого-нибудь из пехотинцев, оставшихся снаружи. Куда делись пять человек, вошедшие в шаттл? Все в рубке? Невозможно. Насколько помнил Вольский, маленькое помещение вон за тем коридором едва вмещало в себя двоих пилотов.
Значит, носовой отсек. Что там могло потребовать его личного присутствия?
Он осторожно приблизился к боковой двери и нажал на мигающую зеленую кнопку рядом. Двери с тихим звуком разъехались.
Все научники и пехотинцы были там. Тела в беспорядке лежали на полу, покрытые многочисленными рваными ранами.
А в середине комнаты стоял каратель с открытым шлемом, держа отчаянно вращающего глазами пехотинца правой рукой с четырьмя пальцами за шею.
— Тихо, полковник, — сказал он, и пальцы сжались, дробя шейные позвонки с отчетливым хрустом. Пехотинец сполз на пол. — Только тихо.
Впрочем, этого приказа не требовалось. Вольский понял, что он не может не то что закричать, а просто двинуться с места, словно звук мертвого бесцветного голоса его полностью парализовал.
— Вот и славно. А сейчас мы с тобой прокатимся на вашу лабораторию. Тихо, мирно и без лишних мертвых полковников. Кивни, если понял.
На лице карателя появилась хищная улыбка, и ресерч-полковник почувствовал, что ноги его подводят.
Улыбающийся каратель. Даже в самом страшном кошмаре такое было сложно представить.
Вольский завороженно кивнул.
Ровентия. Песок и камни. Средняя дневная температура пятьдесят два градуса.
Овер-капитан Шон Доувер терпеть не мог жару. И почему все время ему достается какая-то грязная работенка? Да еще и в таком пекле?
— Связи все еще нет, сэр! — Доувер недовольно посмотрел на доложившего. Какой-то зеленый связист, явно не побывавший ни на одном боевом задании.
— Я просил докладывать только об изменениях в обстановке. Что-то изменилось? — Доувер постарался, чтобы в его голосе хорошо слышалось недовольство.
— Нет, сэр! Просто я подумал…
— Думаю здесь я. Вы делаете то, что я приказываю. — Возиться со связистом не хотелось, но привычка брала свое.
— Да, сэр! Но мы уже на месте и…
— Я непонятно выразился? То, что мы на месте, я и так прекрасно знаю.
— Да, сэр! Виноват, сэр!
— Ваше дело — пытаться установить связь. Все.
— Да, сэр!
Доувер мысленно усмехнулся. Испуг в глазах связиста немного унял его раздражение. Они болтались на орбите целый час, выслав разведзонды, и ожидание уже успело всех изрядно утомить. Зонды неторопливо изучали пустынную планету, исправно транслируя видеозапись поверхности.
Песок и камни.
Доувер опять выругался про себя. Угораздило же их еще выйти на планету с максимально удаленной от обжитой части стороны. Жди теперь, пока разведчики доберутся до военной базы.
Он с недовольством покосился на терминал. Дело находилось под личным ведением овер-канцлера, и ему уже пришло три запроса с просьбой ускорить расследование. Как будто количество их могло как-то помочь. Лучше бы техникой пошустрее снабдили.
Овер-капитан прекрасно понимал, что в связи с последними событиями никто ему ничего хорошего не даст. Но и на подложенную свинью в виде бесполезного и тихоходного разведывательного крейсера не рассчитывал. Если овер-канцлеру нужна была скорость, то отправлять еле передвигающийся корабль явно было не лучшей идеей.
Доувер вздохнул. Либо сработало его хваленое «везение», либо действительно под рукой у овер-канцелярии ближе никого и ничего не оказалось. Что ж, зато есть маленькая надежда после успешного выполнения порученного дела хоть как-то засветиться перед овер-канцелярией. Может быть, даже перевод в какой-нибудь из центральных секторов…
Овер-капитан оборвал сам себя. Как же, жди-дожидайся. Просто Ровентия зачем-то срочно понадобилась овер-канцелярии, и вот он, пожалуйста, вечная затычка Шон Доувер. Бери и пользуйся.
Он еще раз перечитал входящее сообщение. Установить связь, локализовать и взять под стражу несколько человек. Обязательно выйти на связь с местным особистом. Ничего особенного и экстраординарного. Тем лучше.
— Сэр? Пошла запись первого поселка, сэр!
Доувер отвлекся и быстро переключил терминал на трансляцию. Один из зондов как раз приближался к скоплению неказистых одноэтажных домиков. Хоть что-то прояснится.
Пошла картинка главной улицы, и овер-капитан поморщился. Зачистка. Только после нее оставалось такое месиво.
— Сэр? — Напряженный голос флай-лейтенанта, под командованием которого находился крейсер. Небось страшно горд — получить целый крейсер в его-то годы. Пусть и такую развалюху.
Доувер еще раз проклял овер-канцелярию. Тихоходная посудина, зеленые юнцы в качестве команды и планета после зачистки. Лучшего набора и не придумать.
— Тащите крейсер прямо на точку над военной базой. Не хотелось, конечно, но придется корректировать нашу орбиту. Только не переусердствуйте, нам еще обратно возвращаться, а с дозарядкой генераторов здесь могут возникнуть… проблемы.
Он немедленно связался с овер-канцлером. На экране появилось усталое лицо.
— Доувер? Что у вас?
— Или имитация, или следы работы имперской зачистки, сэр. Последние события в Империи позволяют предположить мятеж.
Человек на экране замер и потом кивнул, подтверждая полученную информацию.
— Что на военной базе?
— Связи нет, сэр. Разведка еще в пути. По результатам разведки планирую либо высадку на поверхность, либо блокирование планеты на орбите. Если мятежники еще здесь, то у меня нет сил для подавления.
Человек еще раз кивнул.
— Действуйте. Если что, сразу докладывайте. По моим данным, карателей на поверхности быть не должно, но осторожность не помешает.
«Быть не должно». Доувер приуныл. Он давно уже привык к тому, что судьба не балует его такими подарками. И когда кто-то говорит, что чего-нибудь не случится, это, как правило, случается наверняка.
— Второй поселок, сэр!
Доувер опять брезгливо скривился. То же самое. Визуальное наблюдение позволяет сделать вывод, что тела лежат уже не один день, и представить себе, какой там стоит запашок, не сложно. Овер-капитан отвел взгляд от терминала. Беззвучная съемка раздувшихся на жаре покалеченных тел не располагала к дальнейшему просмотру.
Несколько дней. Пятьдесят два градуса. Куча гниющих трупов, подлежащих идентификации, мятежники и каратели.
И Везунчик Шон Доувер, которому опять выпал счастливый билетик во всем этом как следует покопаться.