Рабы «Microsoft» - Коупленд Дуглас 5 стр.

В половине десятого, когда Сьюзен рассказывала, как вовремя «созрели» ее акции («Все равно последние полтора года моя правая теменная доля начинает преобладать над левой, так что скоро я не смогу писать программы. И вообще, я думаю, эпоха акций кончается»), у меня в комнате зазвонил телефон. (В нашем доме девять телефонных линий. Не знаю, рада этому телефонная компания или совсем наоборот.) Я извинился и убежал.

Звонила мама.

Как выяснилось, папа только что улетел из Пало-Альто в Сиэтл. Мать вернулась из библиотеки (она там работает) и нашла на двери записку. Я спросил, когда самолет прибывает. Она ответила, что прямо сейчас.

Я вышел на дорогу и присел на бордюр. Было холодновато, и я накинул старую университетскую куртку с эмблемой нашей баскетбольной команды. На холм поднялась Карла, поздоровалась и села рядом. Она принесла дюжину пива — упаковка в ее худеньких ручках казалась огромной. Карла сразу увидела, что я расстроен, и не стала задавать вопросов.

— Мой отец прилетел в Сиэтл. Он немного не в себе. Скоро, наверное, приедет сюда.

Мы смотрели на верхушки деревьев и слушали, как шумит ветер.

— Говорят, ты весь день занималась каким-то там маркетингом с Кентом.

— Угу… Страшно непродуктивно. Тупею от таких разговоров. Противный этот Кент!

— А знаешь, мне весь день хотелось дать ему дубиной но башке.

— Честно? — Карла покосилась на меня.

— Ага, честно.

— Как-то это нелогично, да?

— Ага.

Она взяла меня за руку. Так мы и сидели вместе. Выпили немного пива из ее запасов, поздоровались с Мишкой, которая сначала подбежала к нам, а потом залезла подремать под батут. К дому одна за другой подъезжали машины. Мы ждали, когда появится отец.

Вскоре отец приехал во взятом напрокат автомобиле, пьяный в зюзю (даже не знаю, как это ему удалось), усталый, напуганный, с мешками под глазами. И слегка неадекватный.

Отец неуклюже припарковался на той стороне дороги. Мы молча смотрели на него. Он шумно вдохнул, откинулся на спинку сиденья и опустил голову. Потом повернулся к нам и немного смущенно сказал в открытое окно:

— Привет!

— Привет, пап.

Он снова уставился себе на колени.

— Папа, это Карла.

Он посмотрел на нас.

— Привет, Карла.

— Здравствуйте.

Так мы и сидели по разным сторонам дороги. Дом у меня за спиной празднично громыхал. Отец продолжал разглядывать колени. Мы с Карлой подошли к нему. Оказалось, что он держит в руках какой-то предмет. Когда мы приблизились, отец сжал руки крепче. Будто боялся, что мы эту штуку отберем. Мы встали рядом, и я понял, что у него в руках футбольный шлем Джеда. Детский шлем, раскрашенный в золотой и зеленый, цвета нашей старой школы.

— Дэнни, — сказал отец, глядя не на меня, а на шлем, который гладил постаревшими руками, — я до сих пор скучаю по Джедди. Не могу его забыть.

— Я тоже, папа, — ответил я. — Я думаю о нем каждый день.

Папа прижал шлем к груди.

— Пап, вылезай из машины. Пошли в дом. Там поговорим.

— Я больше не могу притворяться, что я о нем забыл. А то умру.

— И я не могу. Знаешь, что? Мне кажется, что он жив. Что он всегда на три шага впереди меня, как король.

Я открыл дверь, и мы с Карлой завели отца в дом, поддерживая с обеих сторон. Отец крепко прижимал шлем к груди. Толпа гостей не обратила на нас внимания. Мы вошли в комнату Майкла и уложили отца на кровать.

Он начал бредить.

— Так смешно: сперва уходит то, что казалось вечным. IBM, эпоха Рейгана, восточный блок… С возрастом понимаешь, что главное — просто выжить.

— Папа, нам этого пока не понять.

Я разул его, и мы с Карлой присели рядом на офисные стулья. Вокруг гудели компьютеры Майкла, горел маленький ночник. Мы сидели и смотрели, как отец то приходит в себя, то снова куда-то уплывает.

— Сын, ты мое сокровище. Мой первенец. Когда врачи убрали руки с твоей матери и подняли тебя к небу, ты был как клад из жемчуга, алмазов и рубинов, покрытый липкой кровью.

— Папа, не говори так. Отдыхай. Ты найдешь работу. Я всегда буду тебе помогать. Не расстраивайся. Варианты появятся, вот увидишь!

— Теперь этот мир твой, — он отвернулся к стене, подрагивающей от музыки и криков гостей, и задышал глубже. — Твой.

Вскоре отец заснул — в комнате Майкла, на его кровати. Уходя, мы выключили ночник и оглянулись на темную теплую фигуру отца, подсвеченную созвездием красных, желтых и зеленых диодов компьютеров Майкла, которые спали и видели сны.

2 ООП!

ПОНЕДЕЛЬНИК

Весь день шел дождь (по утверждению Бага, выпало тридцать два миллиметра осадков). Прочитал один том журнала «Inside Mac». Съездил в дисконтный магазин компании Boeing, купил цинка и пару ламинированных карточек с правилами безопасности, какие выдают в самолетах.

ВТОРНИК

Поехал на работу, час проиграл в Doom. Удалил несколько писем.

Моррис из команды Word сейчас в Амстердаме. Попросил его зайти в местный «Мак» и попробовать вегетарианский гамбургер.

Хорнет облепили ярко-оранжевые кленовые листья. Минут пятнадцать я стоял и пялился на свою машину. Наверное, со стороны выглядел полным идиотом. Зато отдохнул душой.

Сегодня Сьюзен рассуждала об искусстве. О художнике-сюрреалисте, который рисовал летающих по небу крошечных бизнесменов и яблоки размером с комнату. Магрит.[31] Сьюзен заявила, что, если бы сюрреализм возник сегодня, его бы «мигом расхватали рекламные агентства на рекламу междугородних звонков и баллончиков с сыром». Склонен с ней согласиться.

Еще Сьюзен сказала, что в свое время сюрреализм был страшно интересным, потому что общество только что узнало о подсознании, и сюрреализм впервые показал людям, как подсознание работает.

А еще САМАЯ большая проблема в наше время в том, что картинки, которые мы видим по телевизору и в журналах, хоть и выглядят сюрреалистично, на самом деле сгенерированы случайно, за ними не кроется работа подсознания.

Это навело меня на такую мысль: вдруг у компьютеров есть подсознание? Что, если они как младенцы, у которых есть мозг, но нет никаких способов самовыражения, кроме криков (зависания)? На что похоже компьютерное подсознание? Как оно обрабатывает полученную от нас информацию? Что бы сказали компьютеры, если бы могли говорить?

Я смотрю на свой большой комп, потом на пауэрбук, и думаю: что происходит у них в головах?

Я создал файл для случайных ассоциаций, которые будут у меня возникать, и назвал его «ПОДСОЗНАНИЕ».

Убрал в шкафах на кухне. Почитал телефонный справочник. Полистал «Wall Street Journal». Послушал радио.

Карла живет здесь уже три недели. Только бы ничего не испортить! Я с ней как в раю. Представьте — лишиться рая!

СРЕДА

Мы с Тоддом привязали свои награды «ShipIt!» к хорнету и целый час ездили по Бельвью и Редмонду.

Результат: несколько крошечных выщербин и царапин. Неубиваемые штуки.

Представляю себе, как через пятьдесят миллионов лет новый вид разумных существ откопает эту прелесть, не поддающуюся разложению, и захочет сделать осмысленные выводы о нашей цивилизации.

— Несомненно, сей поразительный артефакт свидетельствует, что их жизнь была направлена не на сиюминутные заботы, а на весьма отдаленное будущее.

— О, да, Йелтар! К тому же в этой прекрасно сохранившейся прозрачной пластине заключена глубокомысленная, трансцендентная надпись. Увы, ее значение навеки останется для нас тайной.

Звонил отец, спрашивал, как подсоединить модем. Хочет подключиться к Сети. В прошлом месяце он три дня проспал на зеленом диване в общей комнате, а в перерывах приходил ко мне на работу и смотрел, как мы заканчиваем дебаггинг. Как будто даже с интересом. И все равно он стал каким-то хрупким. Когда мы с Карлой отвозили отца в аэропорт, его кости на заднем сиденье гремели, как стопка сувенирных тарелок.

Мама — вечный библиотекарь! — постоянно шлет мне газетные вырезки про «информационную супермагистраль» и «интерактивные мультимедиа» (из газеты «San Jose Mercury News»). Что это, мол, за магистраль? Какой-то розыгрыш? Или слайд-шоу с музыкой? Куда ни кинь, везде Сеть. ПОВСЮДУ.

Пришел е-мейл от Морриса из Амстердама:

>Пробовал, так себе. Не стоит их романтизировать. Привкус карри, внутри полно мороженого горошка (ну, блин!). Более того, если ты берешь «гамбургер», то поддаешься самой идее мясоедства. Хот-доги из тофу — всего лишь мясной изотоп. Если ты вегетарианец и мечтаешь о котлетах, значит, ты криптомясоед.

Сходил в магазин. Посмотрел серию «Крыльев».[32]

Баг целый день сидит у себя в комнате, слушает Чета Бейкера, реставрирует древний детский радиоконструктор и зубрит синтаксис C++. Сьюзен ищет новое жилье. Тодд почти переселился в тренажерку. Эйба перевели в подгруппу, которая пишет интерфейс какой-то панели инструментов. Ур-ра! Наверное, его наказали за то, что он катался на яхтах, пока друзья всю неделю корячились. Теперь мы его редко видим: он вернулся в майкрософтовский пространственно-временной континуум. Приходит поздно, кормит своих неонов-тетр молотыми сублимированными частичками мертвых бомжей, журит нас всех за пассивный образ жизни и засыпает.

Без четверти три (ночи). Поехали с Тоддом (каждый на своей машине) в Сиэтл. Тодд снял девицу в баре «Крокодил», и теперь он и эта Табита из Таквилы закрылись у него в комнате, знакомятся.

Баг сидит в общей комнате и смотрит по видику «Каспера, дружелюбное привидение». Ищет «подтекст». Сам себе удивляюсь, но я тоже как-то заразился. («Стоп! Перемотай-ка на пару секунд… это был не масонский циркуль?») Карла давно спит. Она осталась дома и вместе со Сьюзен смотрела «Поющих в терновнике». («Это фильм для девочек. Проваливайте!») Я и не подозревал, что Карла так хорошо спит. Очень ей завидую.

Добавил еще пару слов в файл подсознания.

ЧЕТВЕРГ

Пошел в библиотеку, прошерстил каталог на предмет строительства дорог, асфальтированных и цементированных. По системе Дьюи — номер 625.79. Оказалось, что про это уже двадцать лет ничего не пишут! Загадочно, как в детективе. Будто в семьдесят пятом году исчезло само понятие дорожного строительства.

Самые интересные названия:

«БИТУМНЫЕ МАТЕРИАЛЫ В ДОРОЖНОМ СТРОИТЕЛЬСТВЕ»

«ПРОТИВОДЕЙСТВУЮЩАЯ СКОЛЬЖЕНИЮ КОЛЕС ТЕКСТУРА ПОВЕРХНОСТИ»

«ИНЖЕНЕРНОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ: ШОССЕ АЛЯСКИ»

«УЛУЧШЕНИЕ КАЧЕСТВА ДОРОЖНОГО МАТЕРИАЛА»

«РОЛЬ БЕРМ НА РАЗДЕЛИТЕЛЬНОЙ ПОЛОСЕ И ДОРОЖНЫХ КОЛЕЦ В ПЕРЕНАПРАВЛЕНИИ ТРАНСПОРТНОГО ПОТОКА»

Вообще-то раньше про дороги тоже мало писали. Казалось бы, на дороги должны молиться целые стадионы, если учесть, какую важную роль они играют в нашей цивилизации, но где там. Фиг кто молится. А теперь мы пытаемся компенсировать этот недосмотр шумихой вокруг «информационной супермагистрали». Откуда ни возьмись выскочил Интернет и сразу стал важной Штукой, о Которой Всем Надо Знать.

Я взял несколько книг, включая самую важную: «Учебник дорожного строительства», 1975 г., под ред. Роберта Ф. Бейкера, Van Nostrand and Reinhold Company. Поможет как-то скоротать время, пока меня не направили в другую команду разработчиков.

Мы оторвали на кухне кусок обоев возле холодильника. Под слоями маргариток и перечниц обнаружилась надпись, яркая, как будто написанная сегодня:

Типичная хипповская писанина, но у меня перехватило дыхание. А вдруг идеалы важнее, чем просто жизнь? Ведь они вполне могут тебя пережить. Правда, это чувство скоро ушло. За обшивкой стены мы нашли старые, начала семидесятых, газеты. Ну и цены тогда были… Курам на смех!

Мы с Карлой сидели в Бельвью в кафе Starbucks и обсуждали беспрецедентный успех супа-пюре из брокколи Campbell’s. Даже нацарапали на салфетке несколько новых суповых вкусов.

Крем-суп из дельфинятины

Лагуна

Клюв

Пруд

Треск

Примечание: в Starbucks, наверное, запатентовали новую конфигурацию молекулы воды (как в романе Курта Воннегута). Благодаря таким молекулам местный кофе при температуре выше ста градусов не испаряется. Как им это удается?! Кофе такой горячий, что пить невозможно. Стынет часами, так что ждать надоедает и стих проходит. Хорошо хоть здешние напитки не пахнут приторными химическими добавками (как в кукольном доме Барби).

Посмотрел документальный фильм про рынок сырьевых товаров. Почитал, что попалось под руку. Потом прокрутил пару ток-шоу двадцатилетней давности. Вспомнил, как в «Новой звезде»[33] однажды рассказывали, что немецкие хакеры опубликовали наш секретный документ, а какой-то хиппи с кандидатской степенью из Беркли их выследил, подсунув другой документ-ловушку. Интересно, этого умника на своих АНБ[34] натравило или кто-то еще? Вот вам и профессиональная этика…

Потом я вспомнил про старые книги издательства Time Life с такими всеобъемлющими названиями, как «Стихии» или «Океан». Информация в них всегда современная, а вот компьютерная серия устаревает за пару минут: «В наше время почти все так называемые ЭВМ оснащены устройствами под названием „жесткий диск“, где в некоторых случаях может содержаться объем информации до целых трех учебников».

Даже мысли у меня какие-то рандомные.

ПЯТНИЦА

Сьюзен и Карла вошли в комнату, где я читал «Учебник дорожного строительства». Обе моментально грокнули. Мы стали листать книгу вместе, охая и ахая при виде восхитительных въездов, съездов и эстакад.

— Такие чистые! Новенькие! Неезженные!

Карла заметила, что у дорожных строителей есть свои кодовые технарские словечки, такие же скучные и непонятные, как нердовский сленг.

— Например: дорожная постель, неполная развязка, откос выемки, БТМ — буровая туннелепроходческая машина… Кстати, трехбуквенных сокращений у них тоже больше нормы.

Еще Карла заявила, что Рода Моргенштерн из «Шоу Мэри Тайлер Мор» встречалась бы в семидесятых годах не с обычным строителем, а с дорожным.

— Его бы звали Рекс, он был бы похож на Джексона Брауна и знал бы наизусть прочность на сжатие сланца, доломита и кварцита до последнего фунта на кубический дюйм!

У меня ужасно плохая память на сокращения из трех букв. В моем мозгу они попадают в какую-то мертвую зону. Я с трудом смогу расшифровать «ОЗУ». Не знаю, в каком месте мозга это происходит, но еще у меня путаются имена и лица всех знакомых с вечеринок. Не запоминаю имен, и все.

Если прислушаться, сокращения звучат как слова: озу, пезеу, сказзи, гуи, цепеу… Где же нормальный язык?

Карла рассказала мне о своем детстве. Как она пыталась сварить — нет, не сварить, а произвести — свой собственный суп Campbell’s: нарезала морковь и картошку такими же кубиками и отсчитала ровно столько же фасолин, сколько в заводской банке (четыре).

— Я выросла рядом с конвейером. Мой любимый мультик — про бурундучков, которых заперли на консервном заводе. Еще я пыталась угадать, какие в суп кладут приправы, но без говяжьего бульона и глутамата натрия у меня ничего не вышло.

Опять рандомный день. Пара журналов. Радио. Звонок от мамы (про уличное движение).

СУББОТА

О боже…

Так и знал, что все испорчу. Карла вышла на тропу войны, потому что я забыл про нашу месячную «годовщину». Доу! (© Гомер Симпсон). Она ждала до последнего момента, пока мы не собрались спать. Теперь она со мной не разговаривает. Я заикнулся, что время необязательно линейно, что в его потоке бывают странные комки, узелки и тромбы.

— Ну… э-э… м-м-м… разве можно дать точное определение месяцу? Ха-Ха-Ха.

— Не знаю, как ты, Дэн, — оборвала меня Карла, — а я запрограммировала календарь, чтобы он мне про дату напомнил. Спокойной ночи!

[Вставьте сюда один ледяной взгляд. Один скучающий зевок. Дверь, которую пинком закрывают пальцы ног, крошечные, как у ребенка.]

Приятно, что у Карлы обнаружилась такая романтическая сторона — неожиданный плюс! С другой стороны, кому понравится спать на ДИВАНЕ? И вот после недель блаженного и крепкого сна я лежу на этом кислотно-зеленом монстре и печатаю на пауэрбуке свой дневник. Печатаю, печатаю…

В ночной рекламе суперзвезда Шер с милой улыбкой втюхивает зрителям косметику. Мишка сегодня спит со мной и ужасно портит воздух. А на улице дождь льет как из ведра. Непривычно жаркое лето закончилось.

Завтра я запрограммирую большой компьютер, чтобы он напоминал мне обо всех-всех наших датах, ежемесячных, годовых и всех остальных, вплоть до две тысячи пятидесятого года.

Сейчас у нас очень много свободного времени. Карла, Тодд, Баг и я ждем нового назначения. Мы чувствуем себя сдутыми надувными шариками и вообще просто устали. Из головы вылетает даже время суток, не то что даты!

Сегодня, сгребая листья с газона, Тодд сказал:

— А правда было бы ужасно, если бы наши внутренние часы ориентировались не по солнцу, приливам или фабричным гудкам, а по производственным циклам?