– Они не знают код.
– Это их не остановит.
От его мрачной решимости и спокойного, холодного тона ей сделалось не по себе. Нет, это их не остановит.
– Что вы будете делать?
– Что придется, то и сделаю.
Ее охватил ужас.
– Вы их убьете?
– Нет, черт возьми.
Бейли поняла, что он пожал плечами в темноте. Это было бы даже забавно, да только их положение никак не назвать комичным. Она так долго была в окружении одних негодяев, что ей казалось – других мужчин на свете просто не бывает.
– Извините.
– Забудьте. Лучше берите поскорее то, что вам нужно.
Бейли могла бы поклясться, что после всех событий последнего времени у нее выработался иммунитет на чувства. Однако сейчас в ее горле встал тугой комок – как было всегда в обществе Ноа.
– Спасибо.
– Не надо меня благодарить. Если произойдет еще что-нибудь странное, я вызову копов.
Ее охватила паника.
– Полиция мне не поможет!
– Еще как поможет!
– Нет. – Она не имеет права дать Стивену повод начать охоту на Кенни. Или на Ноа. – Никакой полиции. Поверьте мне.
Он смерил ее взглядом с головы до ног. На щеке дернулся мускул. Из кармана рубашки Ноа вытащил предмет, который она приняла за ручку. Но он щелкнул кнопкой, и «ручка» превратилась в электрический фонарик.
– Отойдите, – приказал он, изучая какую-то панель возле двери. Открыл панель и начал набирать цифры на клавиатуре. – И держитесь подальше от окна.
– Что вы делаете?
Ноа захлопнул панель.
– Хочу выиграть для нас немного времени.
Каким-то образом Ноа сумел перепрограммировать замок двери, и Бейли смотрела на него в немом изумлении. Она могла бы поклясться, что давно раскусила Ноа, с его небрежно-элегантной манерой одеваться, с его беззаботной походкой – плейбой, баловень судьбы, да и только.
Но он продолжал ее удивлять, и она была окончательно сбита с толку. Бейли уже ничего не понимала. Ладно, на нее уже снизошло осознание, что она готова броситься в омут страсти. Как это возможно, черт возьми, учитывая, что она фактически взяла его в заложники?!
– Кто вы, мистер Макгайвер?
В призрачном свете ручки-фонарика Бейли видела, как ее рыцарь усмехнулся:
– Да ладно вам, я вовсе не спецагент. У меня другая работа.
– Они просто разобьют стекло, чтобы попасть внутрь.
– Возможно, но сначала им придется отключить сигнализацию, которую я сейчас настроил, и это даст нам некоторый выигрыш.
Она пошла к лифту, который Ноа разглядывал с некоторым сомнением.
– Нет, – сказал он наконец.
– Нет?
– По лестнице.
Бейли поглядела на свои хлипкие сапожки. Разумеется, по лестнице.
– Это девять этажей.
– Тогда поспешим.
– Но…
– Слушайте, мне совсем не улыбается застрять в лифте, если они вырубят электричество.
Нет. Только не это.
– Или представьте, как дверь лифта открывается прямо навстречу нашим киллерам, если они бросятся наверх и сумеют нас обогнать. Ну же! – Распахнув дверь на лестницу, он оглянулся на Бейли.
Женщина со вздохом начала пониматься по ступенькам. С легкостью пролетев один этаж, она даже начала надеяться, что проделает остальной путь без особого труда. Но уже на полпути к следующей лестничной площадке Бейли начала задыхаться. Странно – при этом она даже не согрелась. Она по-прежнему замерзала на ходу и дрожала так, что стучали зубы.
– Тише, – вдруг сказал Ноа вполголоса.
Тише? Это ей хотелось бы, чтобы он шел помедленней. Но затем он резко остановился, и она стукнулась лбом о его спину. Он протянул руку, обнял ее за талию, чтобы она не упала, и теперь Бейли была тесно прижата к его боку. Это дало ход очень странным мыслям.
Типично женским.
Бейли ничего не могла с этим поделать – ведь она льнула к его сильному телу, вдыхала его теплый аромат. Впитывала в себя его жар, и ей казалось, что так она защищена от всех невзгод этого мира.
Сейчас, впервые за целую ночь, она хотя бы чуть-чуть согрелась. Но все телесное тепло этого мира не могло оживить ее внутренний мотор. Они продолжили подъем.
На площадке третьего этажа беглянка дышала так тяжело, что ей казалось – сейчас она умрет. На пятом этаже она остановилась, хватая воздух ртом.
– Дальше не могу.
– Осталось всего четыре этажа.
Она бы рассмеялась, да воздуху не хватало. Еще четыре этажа?! С тем же успехом она могла бы штурмовать Эверест.
– Решительно мне нужно… снова начать… занятия йогой.
Он тихо засмеялся, и она почувствовала, что он рассматривает ее с головы до пят.
– Я думал, что вы модель.
– Да, но обмен веществ – это наследственное. Легкие – мое слабое место. Гипервентиляция.
– А по внешнему виду не скажешь.
И снова в ее груди сладко защемило… на одну секунду… Что это? Ведь сегодня самая страшная ночь ее жизни.
– Идемте, – сказал он. – Нужно делать дело. – И, взяв ее за руку, протащил за собой весь следующий пролет.
Бейли старалась изо всех сил, но – что поделаешь – еле-еле плелась. Ноа просто тянул ее за собой, едва не волок по ступенькам.
– Что там наверху? – спросил он.
– Апартаменты в пентхаусе.
– А точнее? Ваше распрекрасное «кое-что», которое не позволяет нам выйти из игры, пока оно не окажется у нас?
У нас.
До сего момента существовало только «я», и она была одна-одинешенька. Но он сказал – «мы». Он ее не покинет, хотя она вполне этого заслуживает. Бейли накрыла ладонью бешено стучащее сердце. Она могла бы поклясться, что оно пытается выскочить из груди. Она даже не могла отвечать Ноа. Воздух практически покинул легкие. Вместо ответа она снова последовала за Ноа, стараясь держаться как можно ближе. Это было несложно, ведь он по-прежнему крепко держал ее за руку.
– Бейли?
Она не знала, что сказать, поэтому промолчала.
Наконец он остановился на девятом этаже, сразу за дверью, ведущей в пентхаус. Прижал ее спиной к стене.
И продолжал держать крепко.
Ожидая.
Свет проникал сюда только через окна в обоих торцах коридора, где снег озарял черноту ночи голубоватым сиянием. Вдоль стен шли зеркала, которые отражали этот неземной свет, бросая смутные тени и выхватывая из темноты и причудливые медные украшения, и сосредоточенное лицо Ноа.
– Говорите, – тихо приказал он. – У вас десять секунд.
– Я точно не знаю, найду ли здесь то, что нужно, – призналась она.
Он смотрел на нее и молчал.
– Ну, это, так сказать… очень сложно.
– Не валяйте дурака, принцесса. Восемь секунд.
Она должна сказать хоть что-нибудь.
– Это запутанная и долгая история. Я не уложусь в восемь секунд.
Этот ответ ему не понравился. Но Бейли и вправду не знала, как в двух словах объяснить ему суть дела. Да для этого и целой вечности было мало. Она не имела понятия, где искать. Да и здесь ли деньги, в самом деле?
– Извините, я…
Ноа зажал ей рот ладонью. И в этот момент она услышала.
Мерное гудение.
Кто-то поднимался в одном из лифтов, может быть, этот «кто-то» был не один.
Глава 8
Бейли, казалось, проглотила язык. Или это сердце совершило прыжок, застряв в горле.
Они приближались.
Долгий день дикой скачки мистера Жабы.
Не давая ей пошевелиться или сказать слово, Ноа щелкнул фонариком, посветил вокруг двери пентхауса и нашел панель кодового замка. Протянул руку и набрал 6-9-6-9.
Дверь открылась с щелчком.
– По крайней мере, он не изменял привычке, – пробормотал Ноа и втолкнул Бейли внутрь. – Послушайте меня, – сказал он ей через плечо, колдуя возле двери. – Прячьтесь. И не выходите, пока я за вами не приду.
Сквозь темноту Бейли видела, как Ноа занимает позицию возле двери – расправив широкие плечи, весь подобравшись. Он собирался ее защищать. Только ее рыцарь понятия не имел, с чем столкнулся!
Черт, она сама едва понимала. Бейли слишком устала, чтобы думать. Она замерзла и до смерти устала. И, по правде говоря, была готова сдаться.
– Нет, – прошептала она, покачав головой. Этого нельзя допустить. – Так не пойдет. Вы не имеете права рисковать из-за меня…
– Прячьтесь, Бейли!
В отчаянии она схватила его за руку. Ему тоже нужно спрятаться.
– Ноа…
– Сидите и не высовывайтесь. – Он сунул какую-то штуковину ей в руку. Свой мобильный телефон. – Если через десять минут я не приду за вами, зовите на помощь.
– Куда вы…
Дверь захлопнулась перед ее носом.
– …идете. О господи. – Если его ранят или хуже… Подавив рыдания, она посветила ручкой-фонариком вокруг себя, чтобы разглядеть помещение.
Узкий луч света не давал достаточного обзора. Но, похоже, в этот интерьер вложили кучу денег. Прохладные плитки пола, теплое дерево, на стенах дорогие картины, помпезная мягкая мебель, заваленная шелковыми подушками.
Прячьтесь и не высовывайтесь.
Ноа велел ей сидеть в укрытии, пока будет решать ее запутанное дело. А ведь он не виновен в ее несчастьях, хотя назвать его агнцем божьим язык не поворачивается.
«Только бы он остался в живых. Прошу тебя, Ноа, не дай себя убить».
Бейли направилась по коридору к апартаментам хозяина, где ей даже не доводилось ночевать. Алан никогда ее сюда не приглашал, за исключением тех случаев, когда она сопровождала его в деловых поездках.
Теперь она пыталась понять почему. Неужели покойный муж припрятал здесь свои денежки? Если так, она это скоро узнает, потому что Алан обожал устраивать сейфы под прикрытием картин. Его ужасно забавляло, что хранилище, тайна из тайн, буквально торчит у всех на виду.
Хозяйская спальня была просто огромной: жалкого света фонарика не хватало, чтобы осмотреть ее всю. Бейли занялась картинами на стенах, заглядывая под каждую.
Так прошли по крайней мере минуты две. Она помнила, что Ноа приказал ей спрятаться, но нужно же было закончить осмотр.
Бейли проследовала по коридору в гостиную и проверила стены под картинами и там. Пусто! Подошла к двери и прильнула к глазку, но не увидела ничего, кроме угольной черноты. Так прошла третья минута, возможно, и четвертая. Ох, господи.
Где же он? При мысли о том, что могло случиться с Ноа из-за ее проблем, Бейли стало дурно. И куда подевались те, кто поднимался в лифте? Могло ли быть так, что эти люди не знали, на каком этаже находятся они с Ноа?
Или они отправили наверх пустой лифт, чтобы их обмануть, а сами бросились вверх по лестнице, и тогда Ноа угодил прямиком в ловушку?
Она схватилась за ручку двери и чуть не распахнула ее, однако в последний момент сумела подавить приступ паники. Чем и кому это поможет, если она сейчас выскочит в коридор, где все равно ничего не видно?
Думай!
Алан жил тут какое-то время. Наверняка что-то ел…
Включив фонарик, Бейли отыскала дорогу на кухню, которая тоже поражала внушительными размерами. Осмотрела стены. Никаких картин. Никакого сейфа.
Стоп. Она что-то услышала или ей показалось?
Бейли принялась выдвигать кухонные ящики, один за другим, пока не нашла то, что искала – острый столовый нож. Сжав нож в руке, она быстро обернулась и напрягла слух.
Звук повторился, такой легкий, что она снова гадала – не показалось ли? Бейли сжимала в руке нож будто спасительную соломинку. Вот! Снова этот звук, но она не могла вычислить, откуда конкретно он доносится. Надо прятаться. Она даже начала задыхаться. Скорчилась на полу, прижавшись спиной к шкафу, чтобы сделаться как можно меньше и незаметней. К тому же ее, кажется, не держали ноги. Выключила фонарик. Пошарив за спиной, нашла дверцу шкафа. Пусть только там не будет пауков, взмолилась она, заползая внутрь. Там пахло пылью и…
Бейли чуть не выпрыгнула из кожи, когда железные пальцы вдруг обхватили ее лодыжку и потянули назад, так, что вскоре она уже упиралась в чью-то крепкую грудь. Ее очень бесцеремонно избавили от ножа. Она уже приготовилась принять колющий удар и открыла рот, чтобы закричать, но рот ей закрыли ладонью. Другой рукой человек обнимал ее ягодицы, и она даже не могла пошевелиться.
Бейли видела много фильмов ужасов и знала, что будет дальше. Поэтому вцепилась в эту руку зубами.
– О-о, вот черт!
Ноа!
Он развернул ее лицом к себе.
– Черт вас забери. Я же велел вам спрятаться.
Адреналин кипел в ее крови. Ноа напугал ее до полусмерти – сегодня это как нельзя кстати.
– Я и пряталась! С вами все в порядке? Вы целы? Они до вас не добрались? О господи, вы целы и невредимы, правда? Где они?
Пальцы Ноа снова закрыли ее рот.
– На минуту застряли в лифте. На минуту задержались возле кодового замка. А теперь окажите любезность – прекратите дергаться.
Не дергаться? Нет проблем. Ее спина была прижата к его груди, попа к его…
О, теперь, когда Бейли знала, что это Ноа, она не имела ничего против обнимающих ее рук. Чудесно. Одна рука обхватывала ее чуть выше грудей, другая низко легла на живот, который она незамедлительно попыталась втянуть. Интересно, что он ощущает сквозь ее кардиган?
– Насчет не дергаться – разве я непонятно сказал? – спросил Ноа, напрягая мускулы рук. И Бейли поняла, что извивается всем телом, пытаясь освободиться. И это… оказывает на Ноа заметное воздействие.
Теперь оба стояли неподвижно. Бейли, кажется, едва дышала.
Она почувствовала, как возбужден Ноа.
Он хотел ее. Поверни она сейчас голову, она могла бы поцеловать его.
– Сейчас мы заберем то, зачем сюда приехали, – сказал он ей на ухо почти шепотом. – А потом спустимся назад по лестнице. Тихо.
Как ему удавалось сохранить ясность мысли, учитывая, что его эрекция подпирала ее ягодицы? Вот Бейли, например, вообще не могла ни о чем думать. Только о том, как было бы хорошо уступить. Прямо здесь, в темноте. Два странника в ночи… Ей казалось, что Ноа может дать ей все то, чего она была лишена в жизни. Унять ту боль и напряжение, что нарастали в ней.
– Без шума, – напомнил он. Забрал у Бейли ручку-фонарь и быстро осмотрел помещение. За окном кухни ночь казалась угольно-черной. Луны не было, лишь туманная дымка окутывала почти все небо, скрывая звезды. А здесь, внутри, все казалось таким… до смущения интимным.
Обойдя кухню, Ноа снова встал возле нее. Бейли чувствовала жар его тела каждой клеточкой своего замерзшего существа. Было бы лучше, если бы Ноа подошел еще ближе.
– Ваш ход, – сказал он.
Бейли облизнула внезапно пересохшие губы, наблюдая, как его взгляд впитал в себя это движение.
– Я… Я не знаю, что делать.
Он смотрел на нее с пристальным вниманием, и ей стало не по себе. Два чувства боролись в ней: страх перед этим волевым, решительным мужчиной и бесконечная благодарность за его почти отеческую заботу. Отеческую?..
– Я не могу найти то, за чем сюда приехала.
– Бейли…
И вдруг в другой комнате отворилась дверь – отворилась с жутким, громким щелчком. Почему-то Ноа не сильно удивился.
Бейли дрожала. Не просто дрожала, а тряслась всем телом, отчего клацали ее прекрасные зубки. Он погладил ее плечо ладонью. Даже сквозь кардиган плечо казалось холодным, словно ледышка. Ноа нахмурился. Да, в его объятиях она казалась мягкой и податливой! Она прижималась к нему округлыми бедрами, грудью, ее сладкий аромат щекотал его ноздри. Но, похоже, она была в состоянии шока. Плохо.
– Не двигайтесь, – сказал он. – Я сейчас вернусь.
Но Бейли вцепилась в него изо всех сил.
– Нет! – И вдруг поджала губы и покачала головой, отчего ее волосы полоснули Ноа по лицу: – Нет ничего.
Ничего – вот, значит, как. Она цеплялась за соломинку, при этом отчаянно пытаясь казаться сильной. Это хорошо. Им понадобятся все ее силы, физические и моральные, да плюс его ум, чтобы выбраться из этой передряги, а ведь он до сих пор так и не понял, что, собственно, происходит. Ноа осторожно стиснул ее плечо, пытаясь дать знак – я вернусь! Она кивнула, но не отпустила его. Ноа погладил ее пальцы, не отпускавшие его рубашку.
– Хорошо, – шепнула она. Но прошла еще добрая секунда, прежде чем Бейли разжала руки.
Он сказал себе, что все это ради нее, и бесшумно переместился к двойным дверям кухни. Что им нужно, так это время, а с временем-то был напряг. Массивные медные ручки двери казались претенциозными и, на взгляд Ноа, на редкость безвкусными. Зато они отлично годились для того, чтобы просунуть сквозь них нож и заблокировать дверь так, что ее было не открыть. Разумеется, против грубой силы дверь не устоит, но это даст им выигрыш – несколько секунд, которые им так отчаянно нужны.
Надо надеяться, они их получат.
По какой-то причине за роскошной красоткой миссис Синклер, как выяснилось, гонятся четверо громил с самыми жестокими намерениями. Пока еще они не дышат им в затылок, зато обладают бульдожьей настойчивостью. Внизу двое головорезов караулят выходы. Двое других высадились из лифта и теперь затаились в пентхаусе. И можно не сомневаться – вооружены парни до зубов.
Ясно, что Бейли ищет «кое-что» исключительно ценное. Ноа смело поставил бы на то, что тут замешаны деньги. Мешки денег. И его весьма тревожило отчаяние, с которым Бейли бросилась на их поиски!
Надо держаться на расстоянии, напомнил он себе. Тебе нужно держаться на расстоянии. Например, на многие мили от…
Ладно. Он зашел слишком далеко и теперь не может оставить эту дамочку одну. Стоя спиной к шкафам, он снова обнял Бейли и коснулся губами ее уха:
– Другой выход?
– Терраса, – выдохнула она. – Но…
Времени для «но» у них не было, и Ноа потащил ее за собой прочь из кухни, морщась от стука каблуков ее сапожек – прямо-таки цокот копыт по мозаичным плиткам пола. Ноа всецело одобрял женские сапожки на щегольском высоком каблуке, особенно высокие каблуки Бейли, потому что они его заводили. Возможно, Бейли могла бы нацепить рабочие ботинки со стальными подковами, и это бы его все равно заводило, ведь, по правде говоря, сама Бейли действовала на него возбуждающе. Она могла бы просто стоять и вздыхать, и он бы все равно вышел из равновесия. Но как было бы сейчас хорошо, окажись на ней кроссовки!