— Эх, шкуры бы снять, — мечтательно протянула тень. — Хорошая сумма получилась бы!
— Не страдай, хозяйственная наша, — весело фыркнула я, следуя примеру Трая. — Если очень хочется, собери клыки, когти и жала, они самые ценные.
— Подтверждаю. Жала, чур, мне, они на зелья нужны, а остальное забирай, — тут же влезла не менее хозяйственная ведьма. По-моему, на сбор трофеев у нас ушло больше времени, чем на сам бой, но никто особенно не переживал: Листопада уже предупредила сестру, что у нас все в порядке, и попросила ту организовать временный привал.
— Не нравится мне это, — через несколько секунд «сбора урожая» мрачно высказала всеобщую мысль Яродара. — Не верится, что они здесь просто прогуливались.
— Ну, доказать, что они намеревались напасть именно на нас, тоже нельзя, — откликнулась рассудительная Белка. — Может, вообще проходили мимо, в первый момент они нас проигнорировали.
— Не исключено, — согласно кивнула Листопада. — Но я в это не верю, они же под маскировочным пологом шли и явно двигались на нас, с учетом поправки на расстояние, которое мы должны были преодолеть. С другой стороны, не слишком-то убедительная попытка нападения. Да, их две трипты, и они опасны, но не для хорошо подготовленного отряда вроде нашего.
— Возможны варианты. — Я пожала плечами. — Во-первых, еще неизвестно, чем бы все закончилось, если бы они сумели подобраться незамеченными. Во-вторых, ты посмотри на отношение Варса к нашим боевым способностям! Я не думаю, что он такой среди волков — единственный. Ну а в-третьих… твари вполне могли напасть не сейчас, а ночью. Тени — существа слишком редкие, возможности теней очень мало кто представляет себе в полном объеме, и это среди наших. Среди волков, думаю, про них вовсе знают единицы. Но даже в случае ошибки нам вряд ли предъявят претензии за сокращение поголовья домашнего скота. Вампиры — твари опасные, особенно в таком количестве, так что мы в любом случае оказали местным услугу. Закончили?
— Да, готово. Можно идти обратно, — кивнула Леся, связывая ошейники в узелок из волчьей косынки.
Варс Черный КоготьПроклятая бессонница и не подумала отступать. Рано я обрадовался, эффект посиделок у костра оказался непродолжительным. Весь день я чувствовал себя развалиной, чему дополнительно способствовала отвратительная погода, и отчетливо понимал, что сегодня ночью спокойно выспаться мне тоже не светит.
Был, впрочем, во всем этом и приятный момент: на кошку мне утром стало почти наплевать. То есть она продолжала раздражать своим присутствием и манерой поведения, но вчерашние впечатления так и остались во вчерашнем дне.
Известие о ночевке на постоялом дворе вместо ближайших кустов стало поводом для осторожного оптимизма. Самолюбие неприятно кольнул тот факт, что хозяин постоялого двора обратился к Огнеяре как к командиру отряда, но это определенно не повод для спора или скандала. Да мне, честно говоря, вообще ничего не хотелось, только упасть и уснуть, и чтобы до утра меня никто не беспокоил. Напрасно надеялся: бессонница караулила меня у кровати.
Не знаю, чего я, по мнению Трая, нахватался у степняков, но здоровье и нервы они мне совершенно определенно испортили. Хоть и прожил я там добрых полжизни, но привыкнуть и принять местные традиции как норму так и не сумел. Степняки — трудные противники во время войны, но во время мира с ними еще тяжелее. Выматывает постоянная необходимость быть начеку, прислушиваться к каждому слову и следить за малейшими изменениями интонации. Да и язык у них такой же сложный и запутанный, как вся культура: переставив два слова в предложении, можно изменить его смысл на противоположный и нанести оскорбление, а за каждое оскорбление принято платить кровью. В военное время на границе я не дрался столько, сколько в мирное, когда был представителем своего князя на этой негостеприимной земле. А уж остальные традиции…
Степняки — специфический народ. Внешне они представляют собой что-то вроде человекообразных ящериц. Или ящероподобных людей? Вполне пропорциональные на наш взгляд тела, схожие по строению с человеческими, порой весьма симпатичные лица с мелкими чертами и большими темными «оленьими» глазами. Отличают их покрывающая тело чешуя сродни змеиной, отсутствие волосяного покрова и узкие заостренные длинные уши, подвижные, как у зверей. При том многообразии разумных видов, что нас окружают, они кажутся далеко не самыми странными, если не считать парадоксальной возможности рождения полукровок от них и волков. Причем дети от смешанных браков почти неотличимы от чистокровных степняков. Может, потому они и треплют нам нервы век за веком?
Никогда не любил этих существ, а после того как пожил среди них, невзлюбил еще больше. Если подходить непредвзято, кошки по сравнению с ними — милейшие существа, и стоило бы благодарить князя за такие каникулы. Но больше всего мне хотелось вернуться домой, к привычным с детства лицам и образу мыслей, и больше никогда не выезжать за пределы родного княжества.
В общем, утром из кровати я выбрался в еще более паршивом настроении и состоянии, чем был вчера. И даже всерьез засомневался, а только ли в бессоннице дело? Потому что я чувствовал себя совершенно разбитым, еле влез в седло, да еще по дороге меня периодически начинало знобить.
Когда прозвучало сообщение о кровососах, я уже почти собрался обратиться к кошачьим ведьмам за помощью. Гордость гордостью, но если я умудрился подцепить какую-нибудь заразу, глупо затягивать с лечением, а лекарские таланты близняшек не вызывали сомнений даже у меня: в этой сфере наши соседи по праву считались лучшими.
Идея нашей командирши о разделении отряда мне не понравилась категорически, но высказаться по этому поводу попросту не дали. Получить щелчок по носу было крайне неприятно, но, с другой стороны, после этого я даже поверил, что Огнеяра с ее «девочками» на что-то способны. Пусть ее подход к тактике отличался от моего, но сейчас кошки действовали как настоящий слаженный отряд — собранные, деловитые, уверенные. Никаких глупых шуточек, попыток поправить прическу или совершить иное столь же «осмысленное» действие, все движения и слова выверенные и точные.
Карета в сопровождении оставшейся охраны съехала с дороги на обочину, и мы заняли круговую оборону. Впрочем, близняшка вскоре скомандовала отбой тревоги и привал, и все заметно расслабились. Я, следуя примеру окружающих, сполз с седла и вынужден был несколько секунд постоять, опираясь на лошадиную спину и пережидая приступ дурноты. Нет, определенно что-то со мной не так, и мне это категорически не нравится.
Правда, я вновь не успел обратиться к Златолете с вопросом, потому что вернулась «боевая часть отряда». Вроде бы без видимых повреждений, но уж больно хмурые.
— Что случилось? — настороженно уточнила та вихрь, что оставалась с нами за главную.
— Да как тебе сказать? — со вздохом отозвалась Огнеяра. — Лесь, покажи. Варс, и ты тоже подойди, глянь. — Кошка бросила на меня мрачный взгляд, кажется, ожидая возмущения, но я не стал спорить: не было ни смысла, ни сил, ни желания.
Ведьма развязала черный платок (кажется, принадлежавший Траю) и предъявила всем желающим горсть какого-то металлолома.
— Что это? — опередила меня вторая ведьма. Огнеяра в ответ подцепила кончиком метательного ножа и выудила из груды один из предметов.
— Это было на вампирах, ошейники. Знаешь что-нибудь о подобном? — Женщина подняла на меня взгляд, а я в ответ только пожал плечами.
— Слышал, что некоторые держат вампиров для охраны вместо собак, а больше ничего не могу сказать. Ошейники… Я плохо разбираюсь в магии и не имею представления, кем и для чего они могли использоваться.
— Ладно, тогда такой вопрос. Как волки в целом отреагировали на предстоящую свадьбу своего князя, и вообще, почему он решил взять в жены именно Леду?
— Понятия не имею. — Мне пришлось развести руками. — Я совсем недавно вернулся из степей, и вся эта история прошла мимо меня. Предваряя твой следующий вопрос, я также не знаю, почему для этой миссии князь выбрал именно меня; я знаком с ним лично, но не мог бы назвать себя не то что его другом — просто приятелем.
— Странно, а у нас утверждали, что ты ему чуть ли не родственник, — хмыкнула кошка.
— Его младший брат женат на моей сестре. Так что в некотором смысле родственник. — Я вновь пожал плечами.
— Может, он тебя потому и отправил? — медленно проговорила женщина, чуть склоняя голову к плечу. — Что ты точно не в курсе, претензий к нему не имеешь и ни в чем подозрительном участвовать не мог чисто практически? Мне все меньше хочется везти туда Лебедяну, — поморщилась кошка.
— Слушай, Варс, а ты нормально себя чувствуешь? — вдруг поинтересовалась пристально разглядывавшая меня Златолета.
— Слушай, Варс, а ты нормально себя чувствуешь? — вдруг поинтересовалась пристально разглядывавшая меня Златолета.
— Не уверен. — Я поморщился. — Я как раз хотел уточнить…
— Ну-ка, подойди сюда. — Ведьма, напряженно хмурясь, подцепила меня за локоть и под растерянными взглядами остальных оттащила в сторону. Только ее сестра да молчаливые ночные стражи смотрели не то понимающе, не то одобрительно.
Ведьма, усадив меня на порожек кареты, нервно кусая губы и недовольно морщась, зачем-то долго ощупывала мою голову. К концу этой пантомимы у меня осталось два предположения: либо она издевается, либо все гораздо хуже, чем я мог себе представить.
— Прирезать, чтобы не мучился? — в конце концов не выдержал я.
— А? Нет, зачем, жить будешь. — Кошка слегка качнула головой и одарила меня очень странным взглядом. — Слабость, озноб и сонливость, да?
— Да, — не вдаваясь в подробности, подтвердил я. — Похоже на какую-то лихорадку. Да?
— Похоже, — медленно кивнула она. — Но это не лихорадка.
— А что? — уточнил настороженно.
— Да так, небольшое… переутомление, — все так же хмурясь, пробормотала кошка. Зачем-то оглянулась, потом опять окинула меня задумчивым взглядом. — Знаешь, давай-ка ты дальше в карете поедешь, — резюмировала она.
— Ты уверена, что знаешь, что это такое, и что это не заразно? — мрачно уточнил я. Поведение ведьмы мне совершенно не нравилось.
— Все будет хорошо, — отмахнулась она, снова обернулась, после чего потянула меня к себе за локоть, вынуждая подняться, и распахнула дверцу. — Залезай!
— Злата, ты… — попытался я все-таки настоять на объяснениях.
— Или делай, что тебе говорят, или иди и гордо страдай дальше, — оборвала меня женщина. — Говорю же, переутомление. Сейчас я тебе дам пару зелий, посидишь, завтра как новенький будешь. Ладно, в крайнем случае, не завтра, но послезавтра — точно.
— Злата, что там у вас случилось? — К карете подошла вторая близняшка в сопровождении Огнеяры и Трая.
— Все в порядке, — отмахнулась Златолета еще и от них. — Наш серый друг немного приболел. Сейчас я выдам ему зелья, и можно трогаться. Вет, проконтролируешь его состояние, ладно? — обратилась она к одной из пассажирок кареты, роясь в поясной сумке.
— Да, конечно, — кивнула та, бросив на меня пристальный взгляд из-под длинной челки. Глаза у нее казались черными даже при свете дня.
— Как-то он внезапно заболел, — высказалась Огнеяра, внимательно меня разглядывая. — Злат, ты уверена, что все в порядке, что это не какое-нибудь магическое воздействие и не отравление?
— Нирь, я когда-нибудь пыталась делать за тебя твою работу? — неожиданно резко огрызнулась ведьма, чем, кажется, удивила не только меня, но даже свою сестру. Правда, расспросы женщины на этом прекратили, хотя и поглядывали настороженно.
Лекарства из рук Златолеты я брал с опаской. Не протестовал по единственной причине: я не мог придумать внятного мотива, зачем бы ведьме меня травить. С другой стороны, я не мог понять, зачем бы ей врать, а правды она явно не говорила; но с этим оставалось только смириться. Она, по крайней мере, явно знала, что делала.
Но дома надо будет заглянуть к знакомому магу и на всякий случай провериться.
Пара следующих дней прошла для меня в горячечном тумане. Большую часть времени я пребывал на границе между сном и явью, все чаще соскальзывая в темноту забытья и все реже полностью возвращаясь в реальность. Сердобольная княжна предлагала, пока мне не станет легче, остановиться где-нибудь на постоялом дворе, но тут неожиданно мои желания совпали с мнением Огнеяры, возражавшей против изменения графика движения. А против предложения Лебедяны оставить меня одного или с кем-нибудь в качестве охраны до полного выздоровления неожиданно единогласно высказались все остальные — разбивать отряд никто не хотел.
Было совестно заставлять спутниц заботиться о собственной персоне, и я попытался протестовать. Но на непреклонное: «Раненый соратник не может быть обузой, а у нас вообще забота о больных — исконно женская обязанность», — высказанное Велесветой, возразить было нечего.
Впрочем, к счастью, совсем уж надолго мое недомогание не растянулось, предпоследний день пути я проделал уже в здравом уме и в сознании, а потом даже сумел вернуться в седло.
— М-да, выглядишь ты, конечно, не лучшим образом. — Трай окинул меня насмешливым взглядом. — Может, не стоит показывать тебя князю? А то еще решит, что кошки над тобой всю дорогу какие-то эксперименты ставили.
— А кто может поручиться, что это не так? — поморщился в ответ. — Я вот до сих пор не знаю, что именно со мной было, и эта неизвестность настораживает. А еще настораживает, что после встречи с вампирами ничего не случилось.
— Встреча эта вообще какая-то дурацкая, — усмехнулся друг. — Девчонки склоняются к мысли, что эти твари вообще не по нашу душу там паслись, и я почти с ними согласен. Но даже если и так, вряд ли стая кровососов под качественной маскировкой торчала там для благого дела, так что мы все равно оказали кому-то услугу и спасли чей-то хвост. Знать бы еще чей.
— По ошейникам они ничего не выяснили?
— Понятия не имею, мне не докладывают, — беспечно отмахнулся рыжий. — Вернее, они предположили, что там простые управляющие контуры, и кто-то этих вампиров должен был сопровождать на небольшом расстоянии, но толку с этих известий, прямо скажем, никакого. А уж насколько они правдивы — судить тем более не мне.
— Что, неужели твоя кошка не поделилась подробностями? — хмыкнул я.
— Моя кошка перешла в параноидальный сторожевой режим, — недовольно проговорил волк. — Так что все это время она воплощала скорее твои фантазии, чем мои, и демонстрировала себя исключительно ответственным командиром.
— Соболезную, — проговорил я, с трудом удержавшись от ехидства.
— Так я тебе и поверил. Ничего, вот доберемся до места, тогда можно будет украсть ее на пару деньков и компенсировать.
— Кхм. — Не сразу найдясь с ответом, я растерянно кашлянул. — Слушай, приятель, ты уверен, что не влюбился?
— Варс! — Рыжий бросил на меня укоризненный взгляд.
— Это предположение напрашивается первым, — пояснил я. — Сложно поверить, что она настолько хороша. Хоть на себе проверяй!
— Определенно болезнь положительно на тебе сказалась, ты перестал брюзжать, — рассмеялся Трай. — Хотя сомневаюсь, что сумеешь ее уговорить.
— На мне положительно сказываются выздоровление и мысль о том, что уже сегодня мы будем дома, — отмахнулся я. — А кошка… Ты действительно полагаешь, что ее нужно будет уговаривать?
Рыжий в ответ окинул меня задумчивым взглядом и усмехнулся уголками губ — удивительно серьезно, не похоже на себя.
— Я бы с тобой пари заключил, но не буду. Подобные споры выглядят как-то по-детски.
Я согласно хмыкнул, а сам едва подавил порыв оглянуться: все равно кошки за каретой не было видно.
Пари или нет, но мне вдруг действительно стало любопытно, чем же так восхищен Трай. Мой рыжий друг, мягко говоря, не отличался постоянством в близких отношениях с женщинами. Не знаю, как дело обстояло сейчас — мы не так уж часто виделись в последние годы — но, насколько я мог судить, ничего не изменилось. И было совершенно непонятно, чем настолько заинтересовала его эта Огнеяра.
Память услужливо предъявила подсмотренную несколько дней назад сцену, отпечатавшуюся во всех деталях, и я уже всерьез задумался: а не выяснить ли в самом деле на практике, что в этой кошке такого восхитительного? Обязательств никаких я этим не нарушу и новых на себя не приму, так почему бы не попробовать?
Впрочем, заниматься удовлетворением собственного любопытства прямо сейчас я не собирался. Сначала надо было разобраться с делами и только потом переходить к развлечениям. А если кошка уедет… не думаю, что я буду сильно страдать по этому поводу.
ОгнеяраПосле стычки с вампирами наступило затишье, и этот факт меня не слишком-то радовал: не люблю, когда не знаешь, откуда ждать беды. А о том, что ждать ее непременно стоит, говорило и мое чутье, и чутье остальных девочек. Я буквально кожей ощущала, как от чьего-то пристального взгляда в спину шерсть на загривке встает дыбом, и плевать, что никаких наблюдателей в ближайших окрестностях не было, да и звериный облик я принимала только для сна.
Болезнь Черного Когтя меня не тревожила, а, скорее, озадачивала. Причем не столько она сама — мало ли, простудился человек, — сколько реакция на нее Златолеты. Ведьма явно была в курсе того, что с ним случилось, и это явно оказалась не простая зараза, но при этом подробностей не знала даже ее сестра. Они из-за этого даже всерьез поругались, первый раз на моей памяти. С одной стороны, подобное поведение Златы беспокоило, но, с другой, успокаивало: лекарша была уверена в выздоровлении собственного пациента, и мы могли надеяться, что вернем волка домой в целости и сохранности, и за труп доверенного посланника с меня не спросят.