Что? Д'Орманд испугался. Это ведь были не его мысли!
Он открыл глаза и отшатнулся. Мужчины со сверкавшими огнем глазами стояли над ним. Д'Орманд не успел спросить себя, откуда явились вдруг эти существа. Они действовали.
Один из них вытянул руку. Вдруг в руке появился нож, нож, который возник из ниоткуда, и его длинный клинок переливался разными цветами. В то же мгновение к Д'Орманду подскочили несколько мужчин. Они схватили его и крепко держали. Живой клинок опустился. Мужчина целил ему прямо в грудь. Д'Орманд хотел закричать. Губы, язык и гортань сделали движение, как при крике, но звука не было слышно. В безвоздушной космической ночи были напрасны все усилия.
В страхе перед болью Д'Орманд корчился, как безумный. Но когда вибрирующее лезвие пронзило кожу и мускулы, он ничего не почувствовал. Это было похоже на смерть во сне. В тот же миг Д'Орманд последовал взглядом за движением клинка.
Мужчины вырезали из его груди сердце. Дикими глазами он рассматривал руки этих демонов ночи, в которых спокойно и равномерно билось его сердце.
Он прекратил сопротивление. Как завороженная змеей птица, Д'Орманд наблюдал за вивисекцией собственного тела.
Он увидел, что после того, как инопланетяне внимательно рассмотрели все органы, они вернули их на прежнее место. Некоторые органы они рассматривали очень долго и тщательно. Вскоре после этого Д'Орманд почувствовал изменения.
Его тело излучало знание. Уже в первые минуты он смутно понял, почувствовал, что существовало лишь одно препятствие, которое мешало ему понять все до конца: он должен передавать все знания в мыслях. Причем информация соответствовала чистым эмоциям. Как и чувства, информация испытала его нервы и посулила ему миллионы новых радостей жизни.
Медленно и неуклюже, как переводчик, который не знает языка в совершенстве, он перевел чудесный поток в мыслительные структуры. Делая это, он изменял его. Он лишал его блеска, будто выжимал из маленького, проворного живого существа жизнь, чтобы в итоге разочарованно уставиться на мертвое тело.
Факты, голые и лишенные красоты, наполняли его мозг: платформа была не кораблем, а силовым полем. Им управляла сила воли. Люди на корабле называли себя мирами. Действительно, существовать можно было лишь тогда, когда превратишься в единое целое с жизненной энергией. Это удовольствие матушка-Природа предоставила только мужчинам. Женщины в роли катодов создавали поле, а мужчина, анод, был центром энергии.
Сила этой энергии зависела от того, в какой степени миры, находившиеся на корабле, могли объединиться для достижения единой цели. А так как предстояла битва с другим кораблем-платформой, то было жизненно важным, чтобы все миры сосредоточили свою чистую волю на одной точке. Лишь тогда они могли производить дополнительную энергию, которая была крайне необходима для победы.
Он, Д'Орманд, был помехой. Он был виноват в том, что одна из женщин на какое-то время перестала быть катодом. Он должен адаптироваться, и как можно скорее!
Чудодейственный нож из его тела исчез в пустоту, откуда он и появился. Обнаженные мужчины удалились, как ночные призраки.
Д'Орманд не пытался следовать за ними. Он чувствовал себя усталым и опустошенным. Его разум еще пытался осмыслить акт насилия, жертвой которого он стал. Одно ему было ясно: никогда он не был так близок к безумию, и он еще не преодолел критический момент. Глубокая депрессия, мучившая его, была безошибочным признаком этого. Лишь постепенно он смог четко осознать: способность жить во Вселенной была результатом радикального развития, которое занимало огромный период времени, а мирам все же удалось адаптировать его к этим экстремальным жизненным условиям, его, который не прошел эволюцию. Явление необычайное.
Но это не имело никакого значения. Он провалился в преисподнюю, и ему не помогло даже то, что он нашел логическое объяснение, почему не могло быть так, как было. Все дело заключалось в том, чтобы приспособиться духовно, и тотчас же!
Д'Орманд вскочил на ноги. Так он хотел подтвердить свою готовность, но это привело к тому, что он заметил нечто, чего не замечал ранее: силу тяжести. Она соответствовала приблизительно 1 g, решил он. В физическом отношении ее нельзя было даже считать необычной. Еще в его времена создание искусственной силы тяжести было привычным делом. Нет, важным было другое. Даже если миры сами и не знали этого, сила тяжести указывала на то, что они происходили с Земли. Иначе зачем существам, обитающим в отдаленных районах Вселенной, сила тяжести? Да и зачем им вообще корабль?
Д'Орманд иронически улыбнулся. Он только что понял, что люди даже спустя три миллиона лет еще были склонны к нелогичному мышлению. Такое открытие доставило ему некоторое удовлетворение, но он решил не думать больше об этом парадоксе.
Д'Орманд пошел к своему кораблю. Не то чтобы он снова обрел надежду на спасение при помощи корабля. Но он считал, что не должен оставлять корабль без присмотра, если хочет еще раз использовать хоть какую-нибудь возможность действовать.
Все же он вновь испытал глубокое разочарование, когда ему не удалось открыть входной люк. Он обошел вокруг корабля, заглянул в иллюминатор… У него чуть не помутилось сознание! С этой стороны он еще ни разу не заглядывал в кабину, поэтому не мог видеть приборы и инструменты. Сейчас он заметил, что контрольные лампочки горели.
Подача энергии была включена!
Д'Орманд уцепился за раму иллюминатора, как утопающий. Он пытался понять то, что увидел там. Источник энергии работал! Во время посадки он, видимо, включил его, подчиняясь, возможно, последнему отчаянному желанию скрыться. Одна мысль поразила его, как удар молнии: почему же тогда корабль давным-давно не улетел? Он ведь должен был двигаться почти с предельной скоростью!
Этому могло быть только одно объяснение. Он ошибся, когда определял силу притяжения на корабле-платформе.
Для него она составляла, пожалуй, 1 g, а какова же она была для космического корабля с предельной скоростью?
Значит, если он не мог открыть люк, миры здесь были ни при чем, поскольку из предосторожности воздушные шлюзы маленьких космических кораблей не открывались, пока была включена подача энергии. Так они были сконструированы. Когда же подача энергии падала ниже определенной точки, то люк можно было открыть без труда. Д'Орманд должен ждать до тех пор, пока будет достигнута эта точка. Если он тогда активизирует резервы энергии для аварийного старта, то сможет улизнуть. Корабль-платформа не в состоянии противиться сконцентрированной силе атомного двигателя.
Эта надежда была сильна, и он не хотел подвергать ее сомнению. Он должен верить, что у него имеется возможность побега. Пока он должен найти молодую женщину и успокоить ее. Кроме того, Д'Орманд хотел выяснить, как соотносятся друг с другом аноды и космическая энергия. Он должен остаться в живых после битвы.
Время шло. Д'Орманд подобно призраку в этом мире тьмы бродил по палубе в поисках молодой женщины, которую поцеловал. И, пока он шагал, светящаяся Галактика над ним заметно меняла свое положение.
Его неудачные поиски незнакомки почти приводили в отчаяние. Дважды он останавливался около групп, которые состояли из одного мужчины и нескольких женщин. Он надеялся получить информацию или предложение от какой-либо женщины. Но никто ничего не сообщал ему. А женщины на него даже не глядели.
Д'Орманд пытался объяснить это абсолютное безразличие: «Они поняли, что я хочу адаптироваться. И этого им достаточно».
Решив не терять мужества, он вернулся к своему кораблю. Люк все еще не поддавался, он улегся на жесткой палубе и вытянулся. Вдруг платформа сильно качнулась.
Он не почувствовал боли, но рывок был, похоже, необычайно сильным. Д'Орманд покатился по палубе… на десять, пятнадцать, тридцать метров. Он был так оглушен, что с трудом воспринимал окружающее. Будто сквозь туман он увидел другой корабль.
Вторая платформа имела такие же размеры, как и та, на которой он находился. Она закрыла собой небо со стороны борта управления, спустилась вниз. По-видимому, корабль миров повернулся, чтобы подставить врагу широкую сторону.
В голове Д'Орманда стучало. Он пытался прийти в себя. Безумие! Страшный сон! То, что происходит, не может быть реальностью. Сильно взволнованный, он выпрямился, чтобы лучше наблюдать за действием.
Корабль миров опять повернулся. На этот раз его легко встряхнуло. Д'Орманда свалило на палубу, но он смягчил падение, вытянув руки. Он опять поднялся, не желая пропустить ничего из происходящего.
Он увидел, что обе платформы стояли бок о бок. На огромной чужой платформе он увидел нагих мужчин и женщин, и они не отличались от миров. Теперь Д'Орманд понял, для какой цели был предпринят поворот. Они рассчитывали на старомодный кровопролитный абордажный маневр.
«Сейчас начнется», — думал Д'Орманд. Ни в коем случае он не должен быть помехой в надвигающихся событиях.
Он сидел на палубе, дрожа от волнения. Оказалось, он вел себя правильно, так как вдруг из тьмы ночи показалась незнакомка и заспешила к нему. Она бежала, все еще одетая в черное платье. И упала перед ним на палубу. Ее глаза горели, как два янтаря. Они излучали волнение и страх. В тот же момент нервы Д'Орманда начали вибрировать под натиском чужих чувственных образов. Ей дали еще один шанс. Если бы ему сейчас удалось образовать анодный центр, тогда бы их шансы на победу увеличились и ее бы не изгнали. Она нарушила свою чистоту, поскольку ей понравилось то, что он сделал с ней.
Женщина хотела сообщить ему еще многое, но Д'Орманд перестал переводить сообщения. Он молчал. Только теперь он вспомнил, что ему сообщили мужчины: он виноват в том, что женщина перестала быть катодом. Он испортил ее.
Поцелуем!
Извечные отношения между мужчиной и женщиной не потеряли свою силу. Д'Орманд представил себе вдруг: он — как вор ночью — крадется по палубе темного корабля и целует всех женщин. Таким образом он нарушает всю организацию этих людей…
Он с трудом подавил в себе это представление.
«Я глупец, — ругал он себя. — Как я могу думать об этом, когда должен сосредоточиться каждой клеточкой своего тела на том, чтобы установить связь с этими существами, если хочу остаться живым. Надо наконец найти эту возможность!»
Молодая женщина толкнула его. Он сразу же вернулся к действительности. Через несколько мгновений он понял, чего она хотела: чтобы он сидел рядом со скрещенными ногами… держась за руки… не думая…
Д'Орманд подчинился ее желаниям. Он протянул ей свои руки и наблюдал, как она закрыла глаза. Казалось, что она молится.
Всюду вокруг он увидел группы людей. Мужчины сидели, как и он, со скрещенными ногами, а женщины опустились на колени. В одной из ближайших групп миры держались за руки, образуя тем самым замкнутую цепь.
Его взгляд упал на другой корабль-платформу. Там тоже мужчины и женщины сидели на палубе, взявшись за руки.
В этот час звезды наблюдали сцену, которой не должно было быть, — высшее выражение атавистического обычая, молитва перед битвой. Д'Орманд цинично ожидал того момента, когда закончится торжественная увертюра, когда из ниоткуда появятся сверкающие клинки и проснутся к жизни в кровожадных руках.
Цинично… ведь прошло три миллиона лет, а войны продолжали существовать. Другой вид войн, но это не меняло сути.
В этот мрачный миг Д'Орманд вдруг превратился в анод. Что-то зашевелилось у него внутри. Не боль, не огонь, а пульсирующий ток. Холодное пламя, которое разгоралось все сильнее и сильнее. Его захлестнуло чувство полноты, все вокруг, казалось, двигалось.
Вселенная сама начала светиться. Навстречу ему сиял Млечный Путь. Солнца, которые были крошечными светящимися точками, раздувались до чудовищной величины, как только на них падал его взгляд, и тут же уменьшались опять, когда он смотрел в другую сторону.
Расстояния потеряли свое значение. В то время как его кругозор невероятно расширялся, Вселенная уменьшалась. Миллионы галактик, миллиарды планет раскрывали свои многочисленные тайны перед его всепроникающим взглядом.
Он увидел невероятные вещи, прежде чем его колоссальный разум вернулся обратно из этого немыслимого прыжка в бесконечность. Когда же он опять очутился на корабле, то понял, что битва в полном разгаре. Это была борьба разумов, не тел. Победа доставалась той стороне, которой удавалось взять под свой контроль энергию обоих кораблей. Если это происходило, то победители могли слиться с космической энергией.
Саморастворение являлось высшей целью, к которой стремились обе стороны. Они хотели стать единым целым с первоосновой.
Их умственная энергия могла плавать вечно в постоянно возрождающейся энергии, пока…
Пока что?
Неожиданно Д'Орманд почувствовал глубокое отвращение. Экстаз прошел. Все произошло молниеносно. Он понял, что случится, если видение миров станет реальностью, когда они одержат победу. От ужаса он отпустил руки девушки и таким образом прервал контакт с космической энергией. Вдруг он заметил, что сидит один в темноте.
Д'Орманд закрыл глаза. Непрерывно дрожа, он боролся с приступами панического страха. Судьба сыграла с ним дьявольскую шутку. Ему удалось спастись в самый последний момент.
Поскольку миры действительно победили, они достигли своей цели — самоуничтожения… Плечи Д'Орманда судорожно вздрагивали.
«Неплохо быть анодом», — устало думал он.
Но он не был готов уйти в мрачную бесконечность.
Тьма? Лишь теперь он смутно осознал то, что был не в состоянии понять под влиянием сильных чувств, овладевших им. Он сидел уже не на палубе корабля-платформы. Корабль исчез.
Было ужасно темно.
Боковым зрением он заметил что-то движущееся. Это был другой корабль. Он удалялся по своей орбите и спустя некоторое время скрылся в вечной темноте.
Значит, битва закончилась. Что дальше?
Вокруг — тьма. Миры одержали победу. Они превратились теперь в частицы космической энергии. Когда исчезли его создатели, корабль перешел в элементарное энергетическое состояние: он больше не существовал.
Где же был маленький корабль Д'Орманда?
В панике он пытался смотреть одновременно во все стороны, но, как ни старался, нигде не нашел следов корабля. Он понял, что произошло.
В тот момент, когда платформа растворилась в космосе, маленький корабль взлетел. Теперь он летел где-то во Вселенной со скоростью девяносто миллионов миль в секунду.
Д'Орманд был один в бесконечной ночи, песчинка во Вселенной.
Это было изгнание.
Парализующий ужас волнами захлестывал его сознание. Страшные мысли пронзали его, но спустя некоторое время Д'Орманд уже не испытывал ничего, кроме глубокого смирения.
Значит, такова его судьба. Ничего, кроме бесконечной вереницы чувств и мыслей, пока не наступит безумие. Это было изгнание, которого боялась молодая женщина.
Вдруг в нем опять проснулась жизнь. Он извивался, крутил головой в разные стороны и наконец увидел ее. Ее тело четко вырисовывалось на фоне далеких звезд Млечного Пути.
Она плыла совсем рядом, с удивлением констатировал он. Не далее чем в четырех метрах от него. Они постепенно сблизятся, двигаясь кругами.
Скоро они будут так близко, что смогут коснуться друг друга и образовать анодно-катодное соединение. Тогда у них будет достаточно силы, чтобы найти корабль и тут же оказаться около него. Тогда кончатся ночь и одиночество.
На борту корабля Д'Орманд сосредоточил все свое внимание на том, чтобы определить положение корабля. Но он ни на минуту не забывал, что рядом с ним молодая женщина, хотя задача поглощала все его внимание. Сначала при помощи трудоемкого метода проб и ошибок он должен был обнаружить небесный маяк Антареса. А потом уже было бы не так трудно найти расположение сияющей Миры в 3 000 000 году после рождества Христова.
Но Миры не было.
Д'Орманд озадаченно хрустнул пальцами, потом пожал плечами. Достаточно было бы и Бетельгейзе.
Однако не было и ее! Большая красная звезда сияла на расстоянии ста трех световых лет от того места, где должен был бы находиться супергигант. Это было просто смешно. Он не мог себе представить, что все его расчеты были неверными.
Его охватила дрожь. Трясущейся рукой Д'Орманд написал несколько цифр. У него была версия, и теперь он определял положение Солнца, каким оно должно быть, если его невероятное предположение окажется правильным.
Подозрения оправдались! Он совершил путешествие не в будущее, а в прошлое. Машина времени, видимо, сошла с ума, так как перенесла его в 37 000 год до рождения Христа.
Новая мысль прервала его размышления. Люди?.. В это время?
Д'Орманд оторвался от своих вычислений и повернулся к молодой женщине. Он сел на пол, скрестив ноги, и показал ей, чтобы она встала на колени и взяла его за руки. Один миг анодной энергии был бы достаточен, чтобы в ту же секунду доставить корабль на Землю и внести ясность.
К своему удивлению, Д'Орманд увидел, что женщина не собирается делать то, что он предложил ей. Ее карие глаза смотрели на него холодно и отчужденно. Очевидно, она не поняла его. Поэтому он встал, взял ее за руки и заставил сесть на пол.
Она отшатнулась от него. Удивленный Д'Орманд наблюдал за ней. Когда он понял, что женщина больше никогда не подчинится ему как катод, она приблизилась, обвила своими руками его шею и поцеловала его.
Д'Орманд оттолкнул ее. Но потом, испугавшись собственной грубости, погладил ее руку.
В глубокой задумчивости вернулся он в свое кресло пилота. Он начал высчитывать орбиту, силу притяжения близлежащих звезд и запас энергии, которым располагал корабль. Полет будет длиться семь месяцев, подсчитал он. Достаточный срок, чтобы обучить женщину самым простым навыкам устной речи.