— Поясню, но чуть позже, — не оправдала я ее надежд и сразу перевела взгляд на менеджеров.
Теперь двое из них решились.
— Ну, давайте мы, что ли, ответим, раз остальные молчат, — прокряхтел самый пожилой мужчина из присутствующих. — Я и моя коллега как раз по соседству сидим… сидели с ней.
— Я вас слушаю, — подтолкнула я его.
— Что было до обеда, — продолжил старейшина коллектива, — я не в курсе, так как отсутствовал. Зато потом точно помню, что она съела яблоко и два банана, купленные по пути сюда на рынке. И еще какие-то витамины для беременных. И больше уже ничего не ела до самого вечера.
— А утром? — обратилась я теперь к соседке мужчины.
Это была высокая женщина с вялыми и невыразительными чертами лица, в ярко-красном платье и с шикарным бантом на затылке. Черты ее лица были мягкими и указывающими на уравновешенный, спокойный характер и отсутствие болтливости. Впрочем, последнее я поняла, лишь когда женщина заговорила.
— Утром Настя пила чай, чуть позже ела суп быстрого приготовления. И к ней никто не приходил, — это было все, что она сказала.
— Кто-нибудь из вас не видел ли посторонних, приходивших к Журавлевой? — спросила я у остальных.
Все дружно отрицательно замотали головой. А потом один из менеджеров пояснил:
— У нас вообще не приняты посещения. Сюда никого не пускают, чтобы от работы не отвлекали.
— Это я уже заметила, — тихо добавила я и ненадолго задумалась.
Пока никакой зацепки выявлено не было, и все казалось вполне обычным и непримечательным. Фрукты куплены на базаре, а там вряд ли кто-то стал бы что-то в них впрыскивать. То же и с витаминами — их принято покупать в аптеках. Если только девушка оставляла их на работе и кто-то добавил к ним какую-то другую таблетку. Стоит полюбопытствовать.
— Скажите, а витамины Настя оставляла тут? Я имею в виду — в ящике своего стола? — спросила я у бывших коллег девушки.
— Нет, всегда носила с собой, — сразу ответил старейшина. А потом пояснил: — Мы же, как и все менеджеры, часто выезжаем, на месте не сидим, вот и носим все при себе.
— А суп? Его кто Журавлевой купил? — высказала я свой последний вопрос.
— Сама, — удивленно отозвалась женщина в красном. — У нас тут курьеров нет.
— Это верно. Да если бы и были, — продолжил неугомонный пожилой мужчина, — все равно Настя всегда все делала сама. Говорила, что беременной нужно больше шевелиться. Так вы скажете нам, что с ней стряслось-то? Отравили, что ли?
— Возможно. Это пока невыясненный вопрос, — туманно ответила я. — Есть только подозрение, что она отравилась не обычной едой, а каким-то препаратом.
— О, ужас! — закрыв рот руками, воскликнули две другие женщины. — Бедная…
— Да, — вздохнул старший мужчина, — жаль, что мы вам ничем помочь не смогли. Хотелось бы, чтоб того гада нашли.
— У меня к вам еще один, самый последний вопрос, — успев за время этих вздохов-ахов немного подумать, произнесла я.
— Да, конечно, мы слушаем, — торопливо вставила секретарша и тут же замолчала, поняв, что от нее-то как раз ничего и не требуется.
— Скажите, а с кем Настя ушла в тот день домой после работы?
— С кем… — зачем-то повторил мой вопрос молодой парень.
А его соседка, девушка лет двадцати восьми, добавила:
— С какой-то девушкой. Я когда выходила, они уже удалялись. Наверное, она ее внизу дожидалась.
— Как выглядела эта девушка? — сразу уцепившись за услышанное, спросила я.
— Точно не знаю, — замялась девица. — Я ее и не рассматривала вовсе. Помню только, что волосы темные да ростом высокая.
— А одета во что была? — предположив, что это могла быть подруга Анастасии Лера, продолжила выспрашивать я.
— Вроде бы в брюках. Может, в джинсах? Нет, точно не помню, — пожала плечами девушка. — Мне в другую сторону идти надо было, поэтому я и не видела больше ничего.
— А остальные не заметили той девушки? — посмотрев на других, поинтересовалась я.
— Нет, не видели, — ответила та, что была во всем красном, а остальные только кивнули.
— Ну что ж, спасибо и на этом, — поблагодарила коллег Анастасии я. — Не стану вас больше отвлекать от работы.
Сказав так, я быстро вышла из кабинета и сразу направилась вниз. Напуганная моим быстрым уходом секретарша поспешила следом и, догнав меня на лестнице уже между вторым и первым этажами, спросила:
— Кого вы еще хотели бы опросить?
— Никого, спасибо за помощь, — улыбнувшись, ответила я. — Мне уже пора.
Ничего не заподозрившая секретарша с пару секунд помялась на лестнице и, видя, что я на нее смотрю, побежала наверх. Наверняка докладывать Шлыкову обо всем услышанном. Я же спустилась вниз и подошла к маленькому охраннику.
— Уже уходите? — глупо спросил он у меня.
— Да, но сначала хотела бы кое-что у вас узнать. Начальство это разрешило, — на всякий случай добавила я, понимая, что парень — человек не особо решительный.
— А, ну если так… — немного расслабился охранник.
— Скажи, ты знал Журавлеву Анастасию Федоровну?
— Кого? Я по именам тут никого не знаю, — даже не подумав, ответил парень. — Если б вы мне ее показали, сказал бы.
— Показать? Хорошо, сейчас покажу, — вспомнив об имеющихся у меня фотографиях, произнесла я. Потом достала из сумки снимки и передала их в руки пареньку. Тот внимательно рассмотрел каждый, как будто все ему было жуть как интересно, а потом посмотрел на меня и сказал:
— Эту знаю. Она тут давно работает.
— Отлично, — порадовалась я. — А скажи, ты всю последнюю неделю тут работал?
— Я все недели здесь работаю, у нас только в ночь меняются охранники, а так каждый день с восьми до шести.
— Тогда ты должен был видеть, кто и с кем уходил, — глядя в глаза парню, предположила я.
Тот неуверенно кивнул и громко сглотнул слюну. Не став медлить, я назвала парню день смерти Анастасии и попросила его поднапрячь память и вспомнить, с кем она уходила с работы. Мелковатый охранник глубоко задумался и замычал. Ему так, наверное, мыслилось лучше.
Я терпеливо ждала, когда сей тяжкий процесс закончится, но ответ меня поразил:
— Нет, не видел. Я вообще на улицу не выглядываю, когда все покидают здание. Смотрю только, кто что несет.
«Браво! — похвалила я парня про себя. — Стоило тогда так долго думать? Ну да ладно, чего с него взять».
— Спасибо, — устало бросила я охраннику и вышла из здания.
Потом села в машину и задумалась.
Как выяснилось, Настя пошла с работы домой не одна, а с какой-то девушкой. У той темные волосы и высокий рост, что очень сильно подходит к описанию Леры Крапивиной. Возможно, что спутницей Журавлевой была как раз она. Не исключено, что она по дороге чем-то угостила подругу, тем более что домой к ней в тот день точно не приходила. Об этом мне сказал сам Степан. Похоже, что Валерию все же придется проверить.
Понимая, что надо точно установить, Лера ли дожидалась Настю с работы, я стала думать, как мне это сделать. С самой подозреваемой разговаривать без толку. Если она виновна в смерти подруги, то уж точно ничего не скажет. Но и если ни при чем, девушка может испугаться и наврать такого, что потом долго придется уточнять, что было на самом деле, а чего не было. Этого мне совсем даже не нужно. Стало быть, о том, где Лера находилась в тот день с шести до семи, должен рассказать кто-то посторонний, то есть не имеющий причин что-то скрывать. Только вот где такого человека взять?
Размышляя над этим, я нервно постучала кончиками пальцев по рулю и непроизвольно глянула вперед. Через машинное стекло мне была видна довольно бодрая старушка, которая играла с собственной внучкой в песочнице. Девочка все время норовила залезть в лужицу и зачерпнуть из нее воды, а бабушка ее отговаривала. Этот бытовой сюжет натолкнул меня на мысль: а не расспросить ли о девушке ее родителей? Если Лера живет с ними, они хоть что-то, но должны знать.
А ведь верно, можно попробовать порасспросить о девушке у них. Если даже окажется, что родичи ничего не знают, я смогу выяснить у них главные черты характера девушки, что также немаловажно в нашем деле.
Приняв решение, я завела свою машину и направила ее к дому, в котором проживала Валерия Крапивина.
* * *— Вот, ее нет дома, — протягивая мне назад маленькую, свернутую в несколько раз записку, отчеканил мальчик лет двенадцати.
Его я отловила сразу же, как въехала во двор, и, чтобы точно узнать, дома ли сама подозреваемая, всучила небольшое послание якобы от какого-то кавалера, приглашавшего Леру на свидание в соседний парк. Бумажку я попросила передать лично адресату, а не кому-то еще. За эту любезность пришлось, конечно, пообещать мальчонке аж целых пятьдесят рублей, за меньшее наше продвинутое юное поколение и шагу не сделает. Но на подобные траты в расследованиях я никогда не скупилась.
— Спасибо, — поблагодарила я мальчика и протянула ему купюру. — Вот, держи, это тебе на мороженое.
— Мороженое? — скривил недовольную мину паренек. — Фу, я его терпеть не могу.
— На что ж ты тогда деньги потратишь? — с интересом полюбопытствовала я.
— А вот накоплю побольше и куплю себе сотовый телефон, — гордо заявил мальчонка и, не дожидаясь больше вопросов или слов благодарности, побежал по своим делам.
— М-да… — вздохнула вслух я, а про себя подумала: «Сотовый телефон, конечно, хорошая игрушка, но зачем она такому мальцу?»
Не став искать ответ на этот сложный вопрос, я вышла из машины и теперь уже уверенно зашагала в подъезд, из которого пару минут назад выбежал мальчик. Поднявшись на нужный этаж, я нашла дверь с номером тридцать и надавила на звонок, расположенный прямо на косяке.
Через несколько минут за дверью послышалось какое-то движение, потом в глазок глянули и, не признав пришедшего, поинтересовались:
— Кто?
— Я куратор института, в котором учится ваша дочь, — безо всякого стыда произнесла я заранее подготовленную фразу. Но по имени представляться не стала, решив так: коль спросят, назовусь, а нет, так и ни к чему это вовсе.
— Подождите, сейчас открою, — откликнулась женщина за дверью. Она, по моим предположениям, должна была быть матерью Валерии.
Дверь распахнула крупная, но не толстая женщина с белыми вьющимися волосами и предложила войти. Хозяйка явно не ждала сегодня гостей, так как на ней был старенький, измазанный в нескольких местах синей краской халат и полинявшие тапочки.
— Вы уж простите, что у нас такой беспорядок, прибираемся к весне, — извинилась она за бардак. Впрочем, этого можно было и не делать, так как следы проводимого в квартире ремонта были заметны от самой двери: везде валялись обрывки обоев, штукатурка, мел и иной мелкий мусор.
— Понимаю, — улыбнулась я в ответ и поискала глазами какие-нибудь тапочки.
— Не ищите, — догадавшись, почему я все еще стою в дверях, произнесла хозяйка. — Проходите прямо в обуви, все равно вечером пол мыть буду.
Получив позволение натоптать, я моментально забыла про свои перепачканные весенней слякотью туфли и заспешила следом за хозяйкой в кухню. Она была очень маленькой и полностью заставленной холодильниками, тумбочками, шкафчиками и полками. Большая часть всего этого явно была лишней, так как только загромождала пространство. В кухне хозяйка усадила меня на самый красивый стул, точнее — единственный, у которого не было комплекта, и засыпала вопросами:
— Вы, значит, куратор? Что-нибудь случилось у нашей дочери? Она не посещает занятия? Плохо себя ведет? Я говорила отцу, что гонять ее нужно, а не баловать, но мужчинам разве что докажешь. Надеюсь, ее хотя бы не выгоняют, все-таки последний год учится.
— Нет, не выгоняют, — получив возможность вставить слово, сказала я. — Но занятия она и в самом деле не посещает. Точнее, не занятия, а консультации.
— Ох, матушки! — взмахнула руками женщина. — Совсем не думает головой. Ну разве ж так можно! Я обязательно с ней поговорю по этому поводу, могу вас заверить, — без остановок трещала мать Леры.
Я только открывала рот, но так ничего еще и не произнесла, боясь показаться невоспитанной. Потом и вовсе решила дать женщине выговориться и, лишь когда она сама смолкла, заговорила.
— У меня к вам несколько вопросов, если вы не против, — осторожно начала я.
— Нет, нет, задавайте, конечно, — согласилась хозяйка и только сейчас села за стол напротив меня.
Я сразу спросила:
— Скажите, где была ваша дочь четыре дня назад в шесть часов?
— Ой, а зачем это? — смутилась мама Леры.
— Просто хотелось бы знать, чем занимаются мои студентки в тот момент, когда у них идет зачет? — продолжила я играть роль куратора.
— Так она что, не была еще и на зачете? — снова вспыхнула женщина.
Я кивнула и приготовилась к очередному потоку охов и ахов в адрес ее дочери. Поток и в самом деле последовал, и я смогла продолжить разговор только после того, как он прекратился.
— Вы так и не ответили, где была Лера? — второй раз спросила я.
— Где? Дайте-ка вспомнить… — женщина закатила глаза к потолку и принялась перебирать дни в обратном порядке. Когда наконец дошла до нужного, сказала: — Ах, так она куда-то ходила со своей подружкой. До пяти, насколько я помню, была дома, потом за ней зашла Вика, и они удалились. Я и не думала, что они прогуливать собрались, иначе бы никуда не пустила.
— А вернулись они во сколько? — продолжила уточнять я.
— Сложно сказать, — медленно произнесла хозяйка и тут же добавила: — Но точно помню, что поздно. Мы с мужем уже спали, я ночью проснулась, а они все в комнате хихикают.
— То есть, подруга ночевала у вас?
— Да, Вика часто у нас остается. Просто живет она далеко, а одной девушке домой ехать страшно. Вот они и ночуют то тут, то там. А Вика, она что, тоже в тот день прогуляла?
Услышав этот вопрос, я поняла, что девушки учатся вместе, по всей видимости, в одной группе. А значит, можно попробовать выяснить у этой женщины координаты Вики.
— Сейчас посмотрю, — важно ответила я и полезла за блокнотом. А пока доставала его, еще спросила: — С которой именно Викторией дружит ваша дочь? У нас в группе их целых три.
— С Апроянц.
— Ах, с этой… Ну да, ее тоже не было, — не став даже листать блокнот и сделав вид, что просто вспомнила, ответила я. — Мне бы, честно сказать, хотелось и с ее родителями побеседовать, так как девочка совершенно не желает учиться, несмотря на то, что у нее к этому есть все способности. Но вот только адреса ее у меня с собой нет.
— Если хотите, я вам его дам, — попавшись на мою уловку, сама предложила помощь женщина.
— Если не сложно, — удовлетворенно улыбнулась я ей. — Вы мне этим очень поможете.
Теперь все же пришлось не только достать блокнот, но и открыть его на совершенно чистой странице, и я записала продиктованный матерью Валерии адрес.
— Вы уж ее родителям скажите, что я за ними слежу и на занятия отправляю. А то вдруг они подумают, что это я разрешаю девочкам прогуливать, — попросила женщина.
— Хорошо, я скажу им об этом, — согласилась я и поднялась со стула.
— Уже уходите? — удивилась хозяйка.
— Да, мне еще к нескольким студентам заглянуть нужно, — как настоящий куратор ответила я.
— Ну то бы хоть чайку попили…
— Спасибо за заботу, но мне и в самом деле некогда, — вновь отказалась я.
Теперь уже женщина настаивать не стала и пошла провожать меня до дверей. Там она еще раз повторила, что теперь обязательно будет гонять дочь и заставит ее посещать занятия. Я еще раз все выслушала и с огромным облегчением вздохнула, когда мать Леры захлопнула за мной дверь.
Бывают же такие взвинченные люди! В этой женщине как будто фонтан энергии бьет, аж страшно становится. Нет, настолько эмоциональной быть нельзя, для здоровья вредно. Хорошо, что мне больше не требуется с ней общаться, а то еще одного такого разговора я просто не выдержу.
Выйдя из подъезда Валерии на улицу, я вдохнула в себя прохладный вечерний воздух. На улице уже начало смеркаться — самое время для молодежных гуляний и всяких там дискотек. Поразмыслив немного, я пришла к выводу, что успею немного понаблюдать за Лериной подругой Викой, а уж завтра придумаю, как заставить ее рассказать мне правду о том вечере. То, что девушки вернулись домой вместе, еще не указывает на то, что все время с шести и до поздней ночи они были также вдвоем. Ведь могли встретиться и позже.
Определившись с дальнейшими действиями, я села в свою «девяточку» и направилась в сторону улицы Чехова. Ехала я туда довольно быстро, так как боялась, что если пропущу появление девушки дома, то уже не смогу отыскать ее, и вечер окажется потраченным впустую. Как назло, начался час пик, и количество транспорта на дорогах заметно увеличилось. Естественно, стали образовываться пробки и заторы, и мне, увы, не посчастливилось их избежать.
Но, хоть и с задержками, я все же успела добраться до дома Виктории Апроянц как раз вовремя. В тот момент, когда я начала искать место для своей машины, из подъезда старой девятиэтажки вышли две девушки. Одна из них была Лера Крапивина, а вторая, как я могла догадаться, та самая ее подруга — Виктория. Мне даже не пришлось искать способа выяснения того, как выглядела девушка, все сложилось само собой.
Не став больше мучиться вопросом о том, куда деть автомобиль, я сосредоточила все свое внимание на девушках. А те, ничего не подозревая, шли к автобусной остановке, эмоционально что-то обсуждая и временами громко хихикая. На обеих были легкие ветровочки со множеством цепочек и бляшек, а также брюки. Только на Валерии это был ее любимый клеш, а на Вике — обычные синие джинсы с разводами на коленках.