И она довольно бесцеремонно похлопала коня по боку.
Держалась она спокойно, только лицо бледное до зелени, а в темных глазах застыли непролитые слезы.
— Стоп! — Я подняла ладонь. — Какое вино? Откуда Марко его взял? Что-то из ваших зелий?
— Думай, что говоришь! — взъярилась ведьма. — Я таким не занимаюсь. А вино он с собой принес. Не знаю откуда, он не говорил. Просто достал из-за пазухи и приложился.
— Так. — Меня обожгла догадка настолько невероятная, что… Я наклонилась к ведьме и заговорила тихо и сбивчиво: — Раффи, Марко при мне взял початую бутылку из запасов Жана. Ну, мы были в охотничьем домике, понимаете?
— Понимаю, — медленно кивнула она. — Ты думаешь?..
— Согласитесь, это очень похоже на правду! Кто-то заколдовал барона, а Марко — просто случайная жертва.
— Так вот в чем дело! — Лицо ведьмы просветлело. — Тогда я смогу его расколдовать! — И пояснила в ответ на мой недоумевающий взгляд: — Неадресные проклятия снять всегда намного проще.
— Ясно. — Я быстро соображала. — Одно непонятно. Куда делся барон Жан?
— Ну, это тебе виднее, — пожала плечами она. — А я, пожалуй, пойду.
— Куда? — удивилась я.
— Колдовать, — немногословно сообщила она и потянула вороного за гриву.
Ой, то есть не вороного, а Марко. Хотя в это все равно не верилось. Как можно превратить человека в коня? Это было за пределами моего понимания.
Стоп, что-то такое важное я слышала о лошадях… Но что?
— Раффи, постойте! — окликнула я.
— Что еще? — обернулась она.
— Скажите, а как расколдовать? Ну, если мы найдем барона? Вы сможете и его тоже? Ну, расколдовать? — Я сбилась и замолчала, ругая себя за косноязычие.
— Нет! — Слово упало камнем.
— Совсем? — глупо спросила я.
Она покачала головой.
— Я могу помочь, если человека заколдовали недавно. А после первого полнолуния… Извини, тут я ничего поделать не в силах.
— Как же так? — Я огорчилась чуть не до слез. Я незнакома с бароном Жаном, и, судя по рассказам, он мне вряд ли понравится, но… Он же человек! А с людьми так нельзя! — Неужели ничего-ничего не поделаешь?!
— Почти, — сказала она с явной неохотой. — По легенде, помочь может поцелуй невинной девушки. Но насколько это правда, я не знаю. А теперь нам пора.
И, ласково обняв жеребца за горделиво выгнутую шею, она повела его прочь.
— Аленушка! — позвала я, когда ведьма скрылась из глаз.
— Да, госпожа! — с готовностью откликнулась она.
— Ты не знаешь, где сейчас Поль?
— Ваш жених в библиотеке с господином Рандом, — доложила она бойко. — Они в шахматы играть изволят.
— Спасибо. — Я покраснела.
Никак не привыкну к тому, что Поля так называют.
Я решительно отправилась на поиски. Медлить нельзя!
Поль действительно обнаружился в библиотеке. Они со стариком коротали время за партией, рыцарь что-то рассказывал, и уже из-за дверей был слышан дребезжащий смех господина Ранда.
— Аля? — удивился рыцарь. — Что-то случилось?
— Случилось! — выпалила я. — Извините, господин Ранд, можно, я поговорю… с женихом?
— Конечно. — Он, закряхтев, поднялся и подмигнул: — Воркуйте, голубки!
— Кажется, я знаю, что случилось с Жаном! — заявила я, едва за ним закрылась дверь.
— Слушаю! — мигом посерьезнел Поль.
И я принялась рассказывать…
— Правдоподобно, — признал рыцарь, когда я выдохлась. — Значит, Жан может оказаться любым жеребцом в конюшне?
— Не любым! — возразила я, наконец вспомнив. Мне всегда лучше думалось при разговоре. — Вспомни, когда мы ехали в охотничий домик, Марко сказал, что какому-то барону продали трех лошадей. Двух он знал, а третья…
— Третья взялась из ниоткуда! — подхватил рыцарь и, вскочив, принялся мерить библиотеку шагами. — Ты права. Марко сказал, что того коня продали барону Пибоди.
— Продала Мари! — уточнила я запальчиво.
— Думаешь?.. — Поль недоверчиво поднял бровь.
— Думаю! — кивнула я. — Ну, сам подумай! Марко же говорил с Мари насчет той лошади!
— Коня, — педантично поправил Поль, но я только отмахнулась.
— Ну, пусть коня. Все равно. Мари знала, что с ним что-то неладно, но продала его барону Пибоди. Подозрительно?
— Подозрительно, — согласился рыцарь мрачно.
— К тому же смотри, — продолжила я торопливо, боясь потерять мысль, — в охотничьем домике же был порядок, правда? Все на местах. Если Жан превратился в коня прямо там, а судя по бутылке, так и было, то кто навел порядок? И кто увел коня подальше? А бутылку она, наверное, просто не заметила. Убиралась же впопыхах! Вдруг ее кто-то бы там увидел? Или заметил, что ее нет в замке? Пошли бы разговоры.
— Ты права, — неохотно признал Поль. — Но как Мари могла заколдовать Жана? В округе только одна ведьма, и она точно ни при чем.
— Не знаю, — отмахнулась я. — Но это сейчас не самое важное.
— Да! — Рыцарь резко замер, потом с силой ухнул кулаком по каменной стене. — Неужели это правда?!
— Боюсь, что да, — тихо сказала я, глядя в его глаза, полные гнева и растерянности.
— Поехали! — бросил Поль и направился к выходу…
Барон Пибоди принял нас не особо приветливо.
— У меня мало времени, — с ходу сообщил он, помахивая хлыстиком.
Судя по бриджам, сапогам до колен и прочим деталям костюма, он собирался на верховую прогулку.
— Мы надолго вас не задержим. — Поль вежливо поклонился. — Мы с невестой хотим взглянуть на коней, которых вы недавно купили у барона Рювенталя.
— Но зачем? — опешил барон.
Я растерялась. Мы с Полем совсем забыли, что надо придумать какую-нибудь правдоподобную причину для визита.
— Один жеребец ненастоящий! — ляпнула я и тут же поняла, какую глупость сморозила.
Барон тут же замкнулся. Видимо, он и сам знал, что с жеребцом что-то нечисто, но не устоял перед искушением приобрести по дешевке такое отличное животное.
Вот только животным тот жеребец совсем не был! Хотя… если вспомнить все рассказы, то Жан был той еще скотиной.
— Нет! — отрезал барон. — Не вижу причин удовлетворить вашу странную просьбу. А теперь извините, я спешу!
И недвусмысленно указал на дверь.
Я сжала руку Поля, молча прося не вмешиваться. Сама начудила, самой и расхлебывать.
— Как хотите, господин барон, — согласилась я холодно, старательно подражая госпоже Громовой. — Конечно, мы уйдем.
— Вот и хорошо! — рано обрадовался он.
— Но очень скоро вернемся! — продолжила я, будто не слыша. — Причем не просто так, а с милицией и ордером на обыск.
— Но! — возмутился барон, едва не выпрыгивая из своих узких бриджей. — Это неслыханно!
— Неслыханно, — согласилась я. — Неслыханно, когда барон покупает вещь, добытую преступным путем!
— Но… но я ничего такого не знал!
А глазки-то как забегали!
— Знали, — уверенно возразила я и продолжила наседать: — У Мари ведь не было никаких документов на эту лошадь, правда? Так что вы не могли не догадываться, что там что-то нечисто. Но предпочли закрыть на это глаза. И в другом случае квалифицировалось бы как скупка краденого.
— В другом случае? — с надеждой спросил обильно вспотевший барон.
— Именно, — кивнула я. — Но в данном случае имело место преступление против личности.
— Какой еще личности?! — совсем растерялся он.
— Под видом жеребца вам продали заколдованного человека! — отрезала я и уточнила: — Один из ваших коней — сам барон Жан Рювенталь.
Барон Пибоди захлопал редкими рыжеватыми ресницами.
— Вы шутите? — с робкой надеждой спросил он. — Это же шутка, правда?
И жалобно заглянул мне в глаза.
— Нет, — покачала головой я. — Боюсь, что нет.
Он сглотнул — кадык прокатился яблоком — и сломался:
— Что, вы говорили, вам нужно?
— Посмотреть на лошадей, которых вы купили у Рювенталей, — напомнил доселе молчавший Поль.
— И девственница! — вспомнила я.
— Простите, что? — Глаза барона округлились.
— Девственница! — четко повторила я.
— Э-э-э… — Барон смешался и спросил шепотом: — В жертву?
— Нет, — несмотря на весь драматизм ситуации, я с трудом сохраняла серьезную мину. Интересно, а он согласился бы?.. — Ей нужно только поцеловать коня, и все.
— Поцеловать… коня? — раздельно повторил полностью деморализованный бедняга.
— Да! Ну, надо же его расколдовать.
— Ясно, — кивнул барон.
Он с такой силой дернул за шнурок вызова прислуги, что тот оборвался.
— Да, господин, чего изволите? — осведомился предупредительный слуга, который мгновенно показался на пороге. Хорошо они здесь выдрессированы, ничего не скажешь!
— Хэмфри, пошлите кого-нибудь, чтоб привели Шалуна.
Я не сдержалась — хихикнула в кулак. Шалун, надо же!
И тут отличился.
Я не сдержалась — хихикнула в кулак. Шалун, надо же!
И тут отличился.
— Да, и пусть все… э-э-э… невинные девицы из прислуги соберутся во дворе! — велел барон.
Слуга и ухом не повел.
— Как прикажете. — Он согнулся в почтительном поклоне и убыл исполнять.
А господин барон пояснил извиняющимся тоном:
— Присаживайтесь. Придется немного подождать. Шалун на дальнем выгоне. — И, распахнув дверцы буфета, спросил через плечо: — Хотите чего-нибудь выпить?
— Хм, не откажусь. — Поль усадил меня в кресло. Поколебался, потом спросил негромко и, кажется, смущенно: — Надеюсь, Шалун… э-э-э… в полной целости?
— Что? — не понял барон, глотнул из своего стакана, потом вдруг подавился и надсадно закашлялся. — Нет! — выдавил он, когда смог говорить. — То есть в полной! Я его… на развод пустил, а не…
Он бросил на меня опасливый взгляд.
Только теперь до меня дошло, на что намекал Поль. Ездить верхом на жеребцах — не лучшая идея, слишком норовисты. Обычно для этого предпочитают кобыл и меринов — ну, кастрированных жеребцов.
— На развод? — переспросил рыцарь странным тоном.
— Я же не знал! — взвыл бедный барон. — Откуда я мог знать?!
И, стянув головной убор, нервно вытер лысину платочком.
— Успокойтесь, — попросила я. — В этом вас никто не обвиняет.
Он только вздохнул…
Время тянулось в гнетущем молчании. Барон несколько раз пытался завести светскую беседу, но быстро сбивался и умолкал.
Поэтому появление слуги с сообщением, что приказ господина исполнен, мы все встретили с немалым облегчением.
Авансцена уже была готова: в центре двора гарцевал жеребец, а под стеночкой теснились девицы самых разных возрастов. Здесь были и девочки, и женщины средних лет, и даже две скрюченные бабки.
— Э-э-э, — растерялась я и уточнила опасливо: — Они что же, все — невинные?
— Говорят, что да, — подтвердил барон, отирая лоб уже изрядно промокшим платком. И разрешил щедро: — Выбирайте!
Девственницы оживились.
— Спасибо, — сдавленно поблагодарила я. Интересно, как я должна их выбирать?! По цвету глаз, что ли?
— А может, вам какая-то особая девица нужна? — спохватился барон. — Нецелованная или еще какая?
— Хм. — Поль хмыкнул. — Вы правы, барон, невинность — понятие расплывчатое.
— Пусть целуют по порядку! — решила я. — Магия сама разберется, какая из них подходит.
— Разумно, — согласился рыцарь, подошел к коню и, скрестив руки на груди, с интересом посмотрел на загомонивших слуг.
Кажется, происходящее начало его развлекать.
Жеребец тоже заинтересовался, заржал негромко и вопросительно.
— Да, друг. — Поль похлопал его по крупу. — Стой смирно, сейчас тебя будут целовать прекрасные девушки.
Конь фыркнул, кажется, сомневаясь как в прекрасности, так и в девичестве.
Сомнения его разделяли и слуги: среди претенденток произошла небольшая перепалка, потом наконец вперед выпихнули рябую девчушку с куцей косичкой.
— Вы что, с ума сошли?! — возмутилась я. — Ей же лет двенадцать! Что это за развращение малолетних?! Нет уж, участвуют только лица старше шестнадцати.
Очередь поредела.
Следующей вытолкнули миленькую девушку лет восемнадцати. Очаровательно зарумянившись, она чмокнула коня в нос…
И ничего не произошло! Ни клубов дыма, ни грохота с небес, ни даже завалящей молнии.
Только из толпы любопытствующих выскочила дородная матрона и с воплем ухватила девушку за косу.
— Ах, ты ж… Да я тебя! Да ты у меня! — приговаривала она под вопли несчастной.
— Да девица я, маменька! — кричала та. — Ай, больно! Да что ж вы делаете-то? Я только и поцеловалась-то разок! Ай!
— Кто это? — с опаской осведомился барон, отодвинувшись подальше от буйной женщины.
— Мать Марички, ваша светлость! — флегматично сообщил лакей.
А тем временем остальные претендентки заволновались, кажется, опасаясь, что целование коня превратится в испытание… хм, степени девичества.
До этого не дошло: от ворот донесся дикий вопль и бесчувственное тело часового впечаталось в стену.
Во двор ступила амазонка. Сомнений в этом не было: прекрасная воительница, облаченная в какое-то подобие юбки и лифа из кожи и металлических заклепок, сжимала в руке меч и сверкала голубыми глазами.
— Я все видела! — заявила она, притопывая ножкой в ботфорте.
Жеребец попятился.
— Вы кто?! — грозно спросил барон, выступая вперед.
Статус требовал, хотя голос властителя этих земель немного дрожал. Неудивительно: меч прекрасной амазонки застыл в нескольких сантиметрах от… в общем, мужского достоинства барона.
— Я Ариопа, дочь Амехопеи, — представилась она надменно. — Нареченная барона Жана. А олух часовой меня не пускал! Ваша ведьма обо всем мне рассказала. Это он?
Она ткнула пальцем в занервничавшего чалого.
— Да! — призналась я.
— Тогда, скажите на милость, почему все эти служанки должны целоваться с моим женихом?!
— Ой, — под взглядом воительницы я невольно подтянулась. — Это не то, что вы подумали!
Она фыркнула. Звучало и правда не очень-то правдоподобно.
— Мы хотели расколдовать барона Жана, — объяснила я торопливо, — а для этого нужно, чтобы его поцеловала невинная девушка. Вот и…
Я развела руками и робко улыбнулась.
— А я вам не подхожу?! — едко осведомилась она, упирая руки в бока. — Обязательно было звать каких-то непонятных девиц?
— Э-э-э, — смутилась я.
Представить, что невеста такого бабника, как Жан, оставалась невинной?!
Видя мое замешательство, Поль выступил вперед.
— Мы просто не ждали вас так скоро, — обезоруживающе улыбнулся он. — Но, конечно, вы можете сами поцеловать своего жениха.
Перед словом «жених» он сделал небольшую паузу, словно сомневаясь, останется ли Жан таковым.
— Ладно! — Она немного смягчилась и даже слегка улыбнулась Полю.
А меня будто что-то кольнуло в сердце, и я поспешила отвернуться.
«Глупости! — сказала себе я. — Хватит думать о Поле так, как будто он действительно мой жених!»
Помогало не очень.
Ариопа звонко чмокнула жеребца в нос, и я затаила дыхание, ожидая чуда…
Чуда не произошло.
Рядом с Ариопой по-прежнему переминался с копыта на копыто статный жеребец.
— Милая, я так соскучился! — басом сказал он и ткнул плюшевым храпом амазонку в грудь.
Не успела я глазом моргнуть, как…
— Чего ты дерешься! — заныл жеребец, тряся пострадавшей головой.
Нокаутировать его амазонке силушки не хватило, но досталось ему знатно. Такая точно коня на скаку остановит!
— А ты не приставай! — мрачно заявила дева, посасывая сбитые костяшки пальцев. — Не венчаны еще.
Теперь ясно, как она до сих пор сохранила целомудрие!
— Ну, а до конца-то его расколдуют или как? — выкрикнул кто-то любопытный.
Парочка, до того вполголоса выяснявшая отношения, повернулась к нам.
— Поль, дружище, я ужасно рад тебя видеть! — с чувством заверил жеребец и тряхнул гривой. — И спасибо, что не бросил.
— Не выдумывай, — ответил Поль неловко. — Как я мог тебя бросить?
— Ансельм же бросил! — резко ответил Жан и, отвернувшись, наподдал копытом по какому-то чурбачку.
— Зато Марко — нет! — влезла я. — Только давайте это попозже обсудим?
— Ладно, — согласился жеребец хмуро.
— Так что насчет заклятия? — Амазонка ухватила суженого за повод и даже с неуклюжей лаской потрепала его по загривку. — Как его снять до конца?
— Боюсь, что это не получится, — призналась я вполголоса. — Ведьма сказала, что расколдовать можно было только до первого полнолуния.
— Так что я теперь, на всю жизнь останусь в таком виде? — Жан передернул мощными лошадиными плечами.
Только он почему-то не казался таким уж опечаленным.
— Не знаю, — развела руками я. — Так сказала Раффи. Но, может, ведьма посильнее что-то сможет сделать?
— Ладно, разберемся, — нахмурилась амазонка. — Нам пора.
— А… куда вы? — смешалась я. — Ну, то есть, надо же заявить в милицию. Хотя там наверняка и так дело завели об исчезновении. Вам надо установить личность и дать показания.
— Я сняла небольшой домик в соседнем городке, — объяснила амазонка, скармливая Жану сладкую морковку, которую ей преподнес самолично барон. Вообще барон Пибоди держался тише воды ниже травы. Он явно боялся, что его таки сочтут соучастником.
— Вы можете оставаться у меня в гостях, сколько захотите! — торопливо сообщил он, жестом разогнав любопытствующих. — Оставайтесь! Я настаиваю!
— Ладно, — согласилась Ариопа за двоих.
— Аля, ты думаешь, удастся доказать, что это Жан? — поинтересовался Поль с беспокойством.
— Почему нет? — пожала плечами я. — Экспертиза докажет наличие магического воздействия и трансформации, произведенной без согласия потерпевшего. А личность доказать не так уж сложно.