Пыль!
Даже на Земле знают о марсианских бурях, но эти бури мало похожи на те, что бывают в земных пустынях. Страшнее нет ничего во всей Солнечной системе. Никто, подобно Дэвиду Старру, застигнутый бурей в пустыне, еще не смог пережить ее! Без краулера люди погибали даже в пятидесяти футах от дома.
Дэвид понимал, что минуты отделяют его от мучительной смерти. Пыль неумолимо забивалась под респиратор, кожа на лице горела, глаза слезились.
12. То, чего не хватало
Природа марсианских бурь исследована не до конца. Как и на Луне, на Марсе достаточно пыли. Но, в отличие от Луны, на Марсе есть атмосфера, способная привести эту пыль в движение. Ничего страшного тут нет. Атмосфера планеты весьма разряжена, так что ветер на Марсе обычно слабый и кратковременный.
Но иногда по непонятным причинам (возможно, связанным с потоками космических частиц), пыль становится электрически заряженной, так что каждая пылинка начинает отталкиваться от соседней. Они поднимаются в воздух даже при полном безветрии. Любой шаг человека вздымает клубы пыли, которая вовсе не намерена осесть обратно на почву.
А если к этому добавлялся ветер, то получалась буря. Нет, облако пыли никогда не оказывалось столь плотным, чтобы полностью закрыть видимость. Опасность крылась в ином.
Пыль набивалась во все щели. Одежда не спасала. Скрываться за какой-нибудь скалой было бессмысленно. Бесполезен оказывался даже респиратор.
Двух минут бури хватало, чтобы вызвать у человека непереносимую чесотку, через пять минут пыль залепляла человеку глаза, через пятнадцать минут — забивала легкие, и человек умирал. Пыль, попавшая на кожу, вызывала пылевой ожог, крайне мучительный.
Дэвиду Старру все это было известно теоретически. Теперь настал черед практики. Краснела кожа. Он откашливался, зная, что бронхи так все равно не прочистит. Старался держать рот как можно более плотно сжатым. Не помогало ничего, пыль проникала в глотку сквозь мельчайшие трещинки в губах. Скутер запинался, пыль набивалась в двигатель.
Глаза уже слипались от пыли. Слезы и пот скапливались у нижнего края респиратора, испарения затуманили очки, и Дэвид уже почти ничего не видел.
Помочь здесь могло лишь герметичное укрытие или краулер.
Конец?
Борясь с нестерпимым зудом и кашлем, Дэвид подумал о марсианах. Они знали о приближающейся буре? Послали бы они его наверх, если бы знали? Но, заглянув ему в мозг, они не могли не знать, что он располагает только скутером. Почему они не перенесли его к самому куполу или внутрь него?
Нет сомнения, они прекрасно осведомлены о пылевых бурях. Дэвид вспомнил, что существо, говорившее с ним последним, решило вернуть его на поверхность внезапно — словно торопясь доставить его наверх именно к самому началу бури.
И еще он вспомнил те слова, которые записала в его мозг при возвращении. «Не бойся, Космический Рейнджер» — напутствовала его женщина.
И едва он их вспомнил, как тут же понял все. Одна рука потянулась к карману, другая — взялась за респиратор. Он сдернул респиратор, и в разгоряченное лицо ударил порыв холодного, набитого жесткой пылью воздуха.
Дэвид с трудом подавил желание не чихнуть. Тогда в легкие набьется пыль — и все.
Он достал из кармана мягкий комочек, положил его на лицо и снова натянул респиратор.
И чихнул. Под маску пыль не проникла. Он резко задышал, часто-часто, но следя за тем, чтобы не переусердствовать и не вызвать у себя кислородное опьянение.
Пыль больше не проникала под респиратор, прежнюю пыль вымыли слезы. Он опять мог видеть. Дэвид был окутан туманом силового поля, а его лицо — он знал — скрыто сиянием маски.
Частицы пыли, попадавшие в поле, немедленно тормозились и сгорали быстрыми искорками. Дэвид обнаружил, что окутан ими, и каждая вспыхивала даже ярче висящего над ним марсианского солнца.
Он похлопал по одежде и выбил пыль. С подозрением взглянул на скутер и попытался его завести. Раздался короткий, резкий звук, этим все и кончилось.
Придется идти. Ну и что? До фермы около двух миль, а у него вполне достаточно кислорода — перед тем, как отправить его наверх, марсиане наполнили цилиндры.
Теперь, кажется, он их понимал. Да, они знали о приближении бури. Более того, они могли сами ее и вызвать — уж о природе собственной планеты осведомлены они прекрасно. И послали его наверх, отлично зная, что спасение у него в кармане. Да, об этом его не предупредили. Но и в этом есть смысл. Раз уж человеку подарили такую штуку, то он обязан доказать, что достоин подарка, а иначе кому он нужен?
Дэвид шел вперед, мрачно улыбаясь. Что поделаешь, марсиане не слишком трепетно отнеслись к его жизни, но они ему нравились. Да, ему пришлось несладко, пока не сообразил в чем дело. Но сообразить-то следовало моментально. Сам виноват.
Между тем, силовой щит облегчал путешествие. Дэвид заметил, что он окутывал все тело до пят, и он не ступал на камни, но зависал где-то в четверти дюйма над ними. Казалось, он идет по пружинящей дорожке. Вместе с малой тяжестью, это позволяло двигаться ровными, мягкими скачками.
Он спешил. Больше всего на свете он желал оказаться в ванне.
Наконец, он достиг одного из шлюзов фермы. Худшее было позади, даже пыль, попадавшая в поле, стала вспыхивать реже. Он снял маску и спрятал ее.
фермачи возле шлюза опешили от изумления.
— Черт, это же Вильямс!
— Парень, где ты пропадал?
— Что случилось?
Но следующий вопрос ошеломил и заставил замолчать всех:
— Как ты прошел через бурю?
— Взгляните на его лицо, через какое-то время молчание было нарушено. — Как помидор без кожуры.
Конечно, это было преувеличение, но выглядел Дэвид не лучшим образом: руки и подбородок стали багрового цвета. Его усадили в кресло и послали за Хеннесом.
Минут через десять явился Хеннес. Во взгляде, брошенном на Дэвида, ясно читалась злоба, но не видно было ни намека на удовлетворение, что его работник остался жив.
— Что все это значит, Вильямс? — почти пролаял он.
— Я заблудился, — опустив глаза, холодно ответил Дэвид.
— Вот как это называется? Тебя нет двое суток, а потом появляешься и говоришь, что заблудился?
— Я решил пройтись и зашел слишком далеко.
— Ах, ты захотел подышать воздухом, потому и пропал на две ночи? Ты хочешь, чтобы я этому поверил?
— А что, разве пропал какой-то краулер?
Один из фермачей с неприязнью взглянул на Хеннеса:
— Что ты на него набросился, он же только что из бури.
— Не говори ерунды, — сплюнул Хеннес. — Если бы он попал в бурю, то никогда не вышел бы из нее.
— Я понимаю. Но ты на него взгляни.
Хеннес взглянул. Что тут скажешь?
— Ты что, действительно побывал в буре?
— Увы, похоже на то, — ответил Дэвид.
— Но как ты выбрался?
— Появился некто, — пробормотал Дэвид, — кто называл себя Космическим Рейнджером. Он был в дыму и пламени, пыль не трогала его.
Окружающие затихли. Хеннес с ненавистью взглянул на них:
— А ну вес по местам. Работать!
До ванны Дэвид добрался только через час. Хеннес сопровождал его самолично. Снова и снова, едва они пришли в офис, он расспрашивал Дэвида, стараясь поймать его на противоречиях. Кто такой Космический Рейнджер? Где ты его встретил? Что он сказал? Почему тебе помог? Что за дым и пламя?
— Я гулял, — на все отвечал Дэвид. — Заблудился. Пришел человек, которого звали Космический Рейнджер, и привел меня обратно.
Хеннес сдался. На его место заступил доктор, и Дэвид, наконец, оказался в ванне. Его натерли кремами и напичкали гормонами. Он не смог избежать укола и заснул чуть ли не раньше, чем вытащили иглу.
Дэвид проснулся на чистых простынях в лазарете. Краснота от ожогов спала, они его еще будут беспокоить, понимал Дэвид, но теперь не время переживать.
Да, он был уверен, что узнал тайну отравлений. Недоставало только доказательств — объективных, вещественных и законных.
Дэвид моментально напрягся — кто-то подходил к изголовью. Да что же это такое? Ни минуты покоя… Но это оказался лишь Бенсон. Вид у него был удручающий: пухлые щеки обвисли, волосы в беспорядке, на лице — маска отчаяния. В руках у него было что-то вроде старинного ружья.
— Вильямс, вы не спите? тихо спросил он.
— Видите же, что не сплю, пробурчал Дэвид.
— Они не знают, что я тут, — Бенсон приложил к губам палец. — Мне здесь быть не положено.
— Почему?
— Хеннес подозревает вас в связях с отравителями, говорил об этом Макиану и мне. Сказал, что вы куда-то отправлялись и ничего не в состоянии объяснить, несете только какую-то чушь. Извините. Хотя я вас и защищаю, это может не помочь. Вы в опасности.
— А вы верите Хеннесу?
— Нет, — Бенсон наклонился так близко, что Дэвид почувствовал его дыхание на лице. — Ваша история кажется мне правдивой. Поэтому я и пришел. Что это за существо, в дыму и огне? Это точно не галлюцинация, Вильямс?
— Я его видел наяву, — покачал головой Дэвид.
— Откуда вы знаете, что он — разумен? Вы разговаривали по-английски?
— Он со мной не разговаривал. Но, по-моему, он наделен разумом, — Дэвид мельком взглянул на Бенсона. — Вы думаете, это марсианин?
— А, — губы Бенсона скривились в нелепой улыбке, — вы помните мою теорию. — Да, думаю, что так. Вспоминайте, вспоминайте же! У нас очень мало времени, любая информация сейчас жизненно важна.
— Почему мало времени? — Дэвид приподнялся на локте.
— Вы не знаете, что произошло за время вашего отсутствия. Мы в полном отчаянии, — он продемонстрировал Дэвиду устройство, которое принес с собой. — Знаете, что это?
— Я его уже видел.
— Это устройство для забора образцов. Оно стреляет такими шариками на стальных тросиках. Шарик летит в пшеницу, а через некоторое время он раскрывается и внутрь попадает зерно. Потом он закрывается. Тогда я берусь за тросик и вытаскиваю шарик. Меняя время, через которое он раскрывается, я могу брать пробы на разной глубине.
— Просто и со вкусом, — резюмировал Дэвид. — А здесь он вам зачем?
— Потому что я зашел к вам по дороге на помойку. Это мое единственное оружие для борьбы с отравителями. Пользы от него никакой. Все, я сдаюсь.
— Да что такое стряслось? — Дэвид схватил его за плечо. — Расскажите наконец!
Бенсон вздрогнул.
— Все члены Синдиката получили новые письма от отравителей. Не осталось никаких сомнений, что все это связано с одним и тем же человеком или, точнее, существом.
— И что там написано?
— Не буду вдаваться в детали, — отмахнулся Бенсон. — Суть в том, что они требуют нашей полной сдачи, а в противном случае угрожают тысячекратно усилить свою активность. И я верю, что они на это способны. Так и будет. Земля, Марс, вся Солнечная система в панике.
Он встал.
— Я сказал Макиану и Хеннесу, что ваш Космический Рейнджер — ключ к разгадке, но они мне не поверили. Хеннес, похоже, думает, что я с вами заодно.
Бенсон казался опечаленным.
— И сколько у нас времени, Бенсон?
— Два дня. Нет, это вчера было два дня. Тридцать шесть часов.
Тридцать шесть часов!
Следовало поторопиться. Впрочем, как сказать Бенсон, не ведая о том, сообщил ему недостающие факты.
13. Совет начинает действовать
Бенсон ушел минут через десять. Дэвид не смог сообщить ему о марсианах ничего конкретного, так что агроном расстроился вконец.
— Не хочу, чтобы меня здесь застал Хеннес, — стыдливо сказал он, прощаясь. — Мы с ним и так уже повздорили.
— А что Макиан? Он на нашей стороне?
— Не знаю. Похоже, он на все махнул рукой и ни во что не верит. Послушайте, я пойду. Если что-нибудь вспомните или надумаете, дайте мне знать, хорошо?
Он протянул руку. Дэвид осторожно пожал се, и Бенсон удалился.
Дэвид мгновенно соскочил с постели. Последние несколько минут он провел как на иголках Его одежда висела на стуле в другом конце комнаты, а сапоги валялись чуть поодаль. Не мог же он исследовать их в присутствии Бенсона.
Может быть, подумал он скептически, они туда не залезли? Сапоги фермача — больше чем табу. Украсть сапоги — самый страшный грех после кражи краулера в пустыне. Даже когда фермач умирал, то его сжигали прямо в сапогах, не трогая содержимого внутренних карманов.
Дэвид одновременно засунул руки в карманы обоих сапог… Пусто! В одном он держал нож, а в другом — кое-какие мелкие деньги. Вот так вот! Одежду они, конечно, тоже обшарили, но вот сапоги… Он сунул руку в сапог и затаил дыхание. У самой подошвы Дэвид нащупал мягкую полоску. Маска здесь, ее не нашли!
Вообще-то в сапог он ее засунул просто на всякий случай, перед ванной, вовсе не ожидая, что ему вколят снотворное. Что же, в этот раз ему просто повезло, впредь надо быть осмотрительнее.
Он положил маску во внутренний карман сапога и застегнул его. Сапоги блестели и сияли — кто-то их вычистил, вложив в работу всю душу и продемонстрировав свое почти священное отношение к ним — не именно к сапогам Дэвида, а просто к сапогам фермача.
Одежду вычистили, пластик еще пах. Карманы, конечно, оказались пустыми, но все их содержимое в беспорядке было сложено под стулом. Вроде не пропало ничего. Там валялись даже ножик и медяки, извлеченные из сапог.
Дэвид надел нижнее белье и носки, комбинезон, натянул сапоги. Он уже застегивал ремень, когда в комнату вошел по уши заросший Зукс.
Дэвид едва взглянул на него.
— Куда это ты намыливаешься? — хмуро спросил тот.
— А тебе-то что? — осведомился Дэвид.
— Куда ты собрался, землянин? — не унимался Зукс. Глядел он на Дэвида по обыкновению зло и ничуть не изменился с того момента, как исподтишка выстрелил в него возле биржи труда.
— Кажется, это мое дело.
— Ошибаетесь, мистер. Ваше место — тут. Приказ Хеннеса. — Зукс загородил дорогу. Дэвиду бросились в глаза два бластера, пристегнутые к поясу.
— Ну что, землянин, передумал?
— Возможно, — неопределенно произнес Дэвид и добавил, — но ко мне сейчас заходили. Ты не обратил внимания?
— Заткнись, — посоветовал Зукс.
— Или тебе заплатили, чтобы ты немного поглядел, как на клумбе растут цветочки? Хеннесу что, это понравится?
Зукс попытался ударить Дэвида ногой, но промахнулся.
— Эй, парень, ты не хочешь выбросить бластеры и сделать это еще раз? — спокойно поинтересовался Дэвид.
— Да ладно, чего ты. Я зашел просто узнать, не хочешь ли ты пожрать, землянин, — проявил миролюбие Зукс.
Он вышел и запер за собой дверь. Через несколько минут дверь опять отворилась. Зукс волок поднос. Там была какая-то желтоватая кашица и еще что-то зелененькое сбоку.
— Овощной салат, — сообщил Зукс — Как раз для тебя.
Поднос Зукс держал на уровне груди одной рукой — виден был только один большой палец, другой край подноса балансировал на его запястье и эта рука видна не была.
Дэвид внезапно отпрыгнул, поджав ноги, и рухнул на матрац. Зукс от изумления замер, а Дэвид, оттолкнувшись от матраца, как от батута, взвился в воздух.
Он обрушился на фермача, схватил его за горло и, свалив на пол, придавил невидимую руку подносом к полу. Когда вой охранника стал сбиваться на агонизирующие хрипы, его рука разжалась и выпустила бластер.
Дэвид оставил в покое горло Зукса и перехватил его свободную руку, пытавшуюся добраться до бластера, висящего на поясе. Дэвид дернул ее, заломал, вывернул.
— Спокойно, посоветовал он фермачу, — или придется ее оторвать.
Зукс тяжело переводил дыхание, дико вращая глазами.
— И кто ты после этого? — несколько невпопад осведомился он.
— А ты зачем прятал под подносом бластер?
— А как же? Я должен защищать себя. А ну как ты на меня кинешься, когда я с подносом?
— Так послал бы принести его кого-нибудь другого.
— Я об этом не подумал, — захныкал Зукс.
Дэвид взял Зукса за горло, и тот опять начал что-то хрипеть.
— Слушай, — посоветовал ему Дэвид, — ты бы лучше рассказал мне все, как есть.
— Я, я, меня послали тебя… убить…
— А Макиану ты бы что сказал?
— Что… попытка к бегству…
— Это что, ты сам придумал?
— Нет! Хеннес. Хеннес так сказал, я выполняю приказ.
Дэвид отпустил его, предварительно вытащив из кобуры и второй бластер.
— Вставай.
Зукс повернулся на бок. Он застонал, когда попытался пошевелить правой рукой.
— Что ты будешь делать? — спросил он. — Ты же не станешь стрелять в безоружного?
— А ты? — удивился Дэвид.
— Бросьте оружие, Вильямс, — раздался чей-то голос.
Дэвид быстро обернулся. В дверях, наставив на него бластер, стоял Хеннес, а рядом — Макиан, сильно осунувшийся, с мешками под глазами. Взгляд Хеннеса выдавал его намерения, да и бластер был наготове.
Дэвид отшвырнул свои трофеи.
— Отпихни их ногой дальше, — скомандовал Хеннес.
Дэвид подчинился.
— Итак, что произошло?
— А вы отлично знаете, что произошло, — пожал плечами Дэвид. — Вы послали Зукса меня укокошить, ну а мне это пришлось не слишком по душе.
— Нет, сэр, нет, мистер Хеннес, — подал голос Зукс — Все не так. Я принес ему еду, а он на меня прыгнул. У меня были заняты руки и я не мог защититься…
— Заткнись, — порекомендовал ему Хеннес. Об этом мы с тобой еще поговорим. А пока принеси сюда пару наручников.
Зукс проковылял по комнате.
— А зачем наручники? — недоуменно спросил Макиан.
— Потому что этот человек — опасный обманщик, мистер Макиан. Вы помните, я его взял на ферму, потому что мне показалось, будто ему известно что-то об отравителях?
— Да. Конечно, помню.
— Он рассказал нам тогда, что его младшая сестра отравилась марсианским джемом, помните? Так я это проверил. На самом деле властям известно не так уж много случаев отравлений. Меньше двух сотен. Их легко проверить, что я и сделал. Ничего похожего — не умирала от джема двенадцатилетняя девочка, у которой есть брат в возрасте Вильямса.