Под руководством Дарлинга Бюро биологической службы непрерывно разрабатывало все новые идеи и проекты. Так, была создана Программа сотрудничества в изучении дикой природы, координировавшая научную работу в этой области, которую вели разные высшие учебные заведения. В ряде колледжей и университетов в те дни вводились курсы по охране природы и охотоведению. Наука о природных богатствах и их сохранении наконец-то приобретала права гражданства.
«За одно десятилетие охрана природы превратилась в профессию сотен молодых специалистов, — указывал несколько лет спустя Олдо Леопольд. — Многие из них были плохо подготовлены, большинству ставило рогатки бюрократическое начальство, но почти все они были беззаветно преданы своему делу».
Одновременно с развитием науки об охране природы возникло множество соответствующих новых организаций, которые часто носили сходные названия, что приводило к большой путанице. В 1934 году было организовано Общество защиты дикой природы, указавшее в своей программе, что «дикая природа является ценнейшим естественным богатством, принадлежащим народу, и ее сохранение ради образовательных, научных и развлекательных целей представляет существенную часть программы сохранения природного равновесия, имеющей жизненно важное значение для нашей цивилизации…». В 1935 году начал свою деятельность Американский институт Охраны природы, который к настоящему времени преобразовался в весьма уважаемый и влиятельный Институт охраны дикой природы и охотоведения. В том же 1935 году появилось общество «Утки — неограниченно», которое посвятило себя сохранению и восстановлению гнездовий водоплавающей дичи. К настоящему времени оно приобрело и успешно сохранило более 400 тысяч гектаров птичьих болот, по большей части в Канаде.
В следующем 1936 году возникла Национальная федерация охраны дикой природы — детище первой Североамериканской конференции по охране природы, созванной в Вашингтоне по инициативе Динга Дарлинга. В настоящее время эти конференции происходят ежегодно, и Федерация принадлежит к крупнейшим в мире организациям такого рода.
В 1937 году было организовано Общество охраны дикой природы, в которое входят профессиональные лесничие, охотоведы и деятели охраны природы. Оно выпускает свой журнал «Джорнел оф Уайдлайф менеджмент», который с самого начала стал ценнейшим пособием по методам и результатам научно-исследовательской работы в области охраны и использования охотничьих животных.
Благодаря деятельности всех этих организаций и обществ за последнюю четверть века было собрано большое количество важнейших практических сведений. Было выявлено множество взаимозависимых факторов, которые воздействуют на дикую природу и нередко оказываются совершенно различными для разных видов животных и разных типов местности. В настоящее время эти сведения и новые методы по всей стране приходят на помощь животным, которым угрожает опасность. Однако для некоторых видов помощь, возможно, пришла слишком поздно.
Глава 6 НА ГРАНИ
Полвека назад по меньшей мере пять видов диких американских животных, сохраняющихся и теперь, находились уже на грани вымирания. Это эскимосский кроншнеп, белоклювый дятел, черноногий хорек, калифорнийский кондор и американский белый журавль. В настоящее время численность всех живущих представителей этих видов, взятых вместе, возможно, не превышает и трехсот особей. Все они по-прежнему на волоске от гибели, и не исключено, что мы уже опоздали и никакие самые решительные меры не смогут их спасти.
На стене обезьянника в Нью-йоркском зоопарке висит зеркало, снабженное следующей надписью, которую посетитель читает, посмотрев на себя:
«Вы смотрите на самое опасное животное в мире. Только оно за все время существования Земли было способно истреблять — и истребляло! — целые виды».
Как это верно! Но при этом человек отличается от всех прочих обитателей Земли тем, что он обладает особым высокоразвитым мозгом. Только он один может понять уроки прошлого и извлечь из них пользу — если захочет. А пока есть жизнь, есть и надежда.
Эскимосский кроншнеп (Numenius borealis)Эскимосский кроншнеп — изящная коричневая птица из отряда куликов — еще сто лет назад ошеломлял своей многочисленностью. Гнездился он в тундре на северо-западе Канады, а каждую осень улетал на восток, на Лабрадор, откуда большими стаями отправлялся на юг вдоль восточного побережья и через открытое море в Южную Америку. Там он зимовал в аргентинской и чилийской пампе. Весной он возвращался на север в родные гнездовья уже другим путем — через Южную Америку и Мексиканский залив, и дальше через прерии Соединенных Штатов и Канады.
По пути огромные стаи кроншнепов опускались на только что вспаханные поля в поисках насекомых и становились добычей профессиональных охотников, которые нередко одним выстрелом из дробовика убивали десяток и больше птиц. Убитых кроншнепов отправляли целыми фургонами на рынки, где они нередко шли всего по шесть центов за штуку. С не меньшей жадностью на эскимосских кроншнепов охотились и во время осеннего перелета, когда они были особенно жирными благодаря ягодной пище. Обитатели Новой Англии даже называли эскимосского кроншнепа «сдобной птичкой». Джон Джеймс Одюбон писал, что мясо эскимосского кроншнепа «нежно, сочно и обладает изысканным букетом».
К 1890 году эскимосский кроншнеп стал уже редкостью. Год за годом численность его сокращалась, и наконец в 1932 году на Лабрадоре была убита одна-единственная одиноко летевшая птица. Затем время от времени еще сообщалось о том, что где-то видели эскимосского кроншнепа. А потом в течение семи лет — ничего.
И вдруг в 1945 году поступило сообщение, что на острове Галвестон у побережья Техаса были замечены два эскимосских кроншнепа. Ошибка? Неизвестно. Во всяком случае прошло еще четырнадцать лет, а эскимосского кроншнепа никто нигде не видел. Казалось, этот вид вымер.
Однако в 1959 году группа опытных орнитологов наблюдала на острове Галвестон одного эскимосского кроншнепа. В 1960 году и в 1961 годах там опять была зарегистрирована одна птица. Зато на следующий год их появилось две. Численность известной популяции удвоилась.
В 1963 году во время весеннего перелета один эскимосский кроншнеп был замечен близ Рокпорта, тоже в Техасе. В ту же осень кулик, подстреленный во время осеннего перелета на острове Барбадос, был затем опознан как эскимосский кроншнеп; впервые с 1932 года представитель этого вида стал жертвой охотника. Был ли он последним? Дать ответ на этот вопрос может только время[9].
Белоклювый дятел (Campephilus principalis principalis)Этот крупнейший из американских дятлов — удивительно красивая птица. И у самцов и у самок клюв белый с чуть желтоватым отливом, как слоновая кость, а оперение глянцевито-черное с большими белыми пятнами на крыльях. Самца украшает алый хохол. За белоклювого дятла иногда принимают более мелкого хохлатого дятла. Но у этого последнего белые пятна на крыльях значительно меньше, а клюв почти весь черный.
Некогда белоклювый дятел обитал в кипарисовых болотах и лесах южных штатов от Северной Каролины до востока Техаса. Основной его корм составляли насекомые-древоточцы, которых он отыскивал в коре старых засохших деревьев. Вот почему белоклювый дятел мог жить только в диких нерасчищенных лесах и каждой паре требовалась большая кормовая территория.
Белоклювый дятел с самого начала был довольно редкой птицей и, как писал Одюбон, особенно ценился охотниками «из-за своей красоты и пышного хохла, который вместе с верхней челюстью используется в боевом наряде большинства наших индейцев или же как украшение патронташей наших поселенцев и охотников».
Но роковой для белоклювого дятла оказалась систематическая вырубка и расчистка лесов, лишавшая его корма. К 1885 году белоклювый дятел совершенно исчез в северной части своего прежнего ареала. А через тридцать лет лишь отдельные птицы еще сохранялись кое-где в Южной Каролине, Луизиане и Флориде. В 1925 году многие орнитологи уже считали этот вид вымершим, но затем несколько экземпляров были зарегистрированы на севере Луизианы в Сингер-Трэк, а также в болотах реки Санти в Южной Каролине.
Когда белоклювый дятел оказался на грани вымирания, Национальное одюбоновское общество поручило Джеймсу Тэннеру заняться подробным изучением биологии этой птицы в надежде, что полученные сведения помогут разработать меры, которые спасут вид. К тому времени сохранилось, по-видимому, не более 25 белоклювых дятлов: пять-шесть в Сингер-Трэке, где с 1935 по 1939 год вел свои наблюдения Тэннер, а большинство остальных — во Флориде. Во время второй мировой войны леса в Сингер-Трэке были вырублены, и белоклювые дятлы исчезли.
Белоклювый дятел с самого начала был довольно редкой птицей и, как писал Одюбон, особенно ценился охотниками «из-за своей красоты и пышного хохла, который вместе с верхней челюстью используется в боевом наряде большинства наших индейцев или же как украшение патронташей наших поселенцев и охотников».
Но роковой для белоклювого дятла оказалась систематическая вырубка и расчистка лесов, лишавшая его корма. К 1885 году белоклювый дятел совершенно исчез в северной части своего прежнего ареала. А через тридцать лет лишь отдельные птицы еще сохранялись кое-где в Южной Каролине, Луизиане и Флориде. В 1925 году многие орнитологи уже считали этот вид вымершим, но затем несколько экземпляров были зарегистрированы на севере Луизианы в Сингер-Трэк, а также в болотах реки Санти в Южной Каролине.
Когда белоклювый дятел оказался на грани вымирания, Национальное одюбоновское общество поручило Джеймсу Тэннеру заняться подробным изучением биологии этой птицы в надежде, что полученные сведения помогут разработать меры, которые спасут вид. К тому времени сохранилось, по-видимому, не более 25 белоклювых дятлов: пять-шесть в Сингер-Трэке, где с 1935 по 1939 год вел свои наблюдения Тэннер, а большинство остальных — во Флориде. Во время второй мировой войны леса в Сингер-Трэке были вырублены, и белоклювые дятлы исчезли.
Флоридская популяция также сошла на нет после второй мировой войны, и начиная с 1950 года никаких надежных сообщений о белоклювых дятлах оттуда не поступало, так что почти все считали этот вид вымершим. Однако, по слухам, этих птиц еще иногда видели, а в 1961 и 1962 годах пришли более или менее достоверные сообщения о нескольких белоклювых дятлах, которые были замечены на востоке Техаса. В 1966 году сначала Всемирный фонд охраны дикой природы, а затем Бюро спортивной охоты и рыболовства поручили Джону Деннису, профессиональному орнитологу и специалисту по дятлам, обследовать возможные места обитания белоклювого дятла, чтобы установить, действительно ли эти птицы еще сохранились. Обследовав леса на востоке Техаса зимой 1966/67 года, Деннис сообщил, что наблюдал минимум одного белоклювого дятла в долине реки Нечес и обнаружил признаки того, что в этой местности обитает их не менее пяти пар.
Многих орнитологов такие доказательства не убедили. У других они пробудили надежду, что уцелевшие леса Юга действительно еще прячут редких белоклювых дятлов.
Черноногий хорек (Mustela nigripes)В 1851 году Джон Джеймс Одюбон и Джон Бахман, работавшие тогда над рисунками и текстом своего фундаментального труда «Живородящие четвероногие Северной Америки», были очень обрадованы, получив шкуру какого-то похожего на хорька животного, убитого вблизи реки Платт неподалеку от Ларами в нынешнем штате Вайоминг. Они убедились, что это еще неизвестный вид, и первыми описали животное, которое стало затем называться черноногим хорьком.
Этот хорек, величиной примерно с норку, был кремово-желтого цвета, но лапы и кончик хвоста у него были черными, как и широкая «маска» вокруг глаз. Прошло еще 25 лет, прежде чем появилось новое сообщение об этом зверьке. В 1896 году, когда маммолог Харт Мерриэм, глава Бюро биологической службы, начал подробное изучение куньих Северной Америки, в его распоряжении были четыре-пять шкурок черноногого хорька. По-видимому, — в исторические времена он всегда встречался нечасто. В настоящее время он — одно из самых редких животных Северной Америки, если вообще не самое редкое.
Первоначально ареал этого хорька включал равнинные местности от северного Техаса и Нью-Мексико до Монтаны и Северной Дакоты, причем животные эти попадались иногда и в горах на высоте до трех тысяч метров. Находили их почти всегда поблизости от поселений луговых собачек. По-видимому, именно эти грызуны составляют главную добычу черноногого хорька, а их норы он использует как готовое жилье.
Лет сто назад численность луговых собачек была поистине астрономической. По оценке известного натуралиста Эрнеста Сетона-Томпсона, она достигала минимум пяти миллиардов. Орды этих грызунов оспаривали корм у домашнего скота, а потому в течение пятидесяти с лишним лет их систематически истребляли на большей части их первоначального ареала. В настоящее время их поселений осталось очень мало и сами луговые собачки превратились в вид, которому грозит вымирание. По мере того как их численность убывала, черноногий хорек, и без того очень редкий, исчез почти совсем.
Исчерпывающее обследование, проведенное Американским комитетом Международной организации охраны дикой природы, обнаружило только 42 сообщения о черноногих хорьках в Соединенных Штатах за период с 1946 но 1953 год. В этих сообщениях в общей сложности упоминалось 50–70 хорьков.
С тех пор сообщения о черноногих хорьках поступали еще реже, причем все из Южной Дакоты. В этом штате сохранилось больше луговых собачек, чем где-либо еще в стране, и там для контроля над ними проводится наиболее обширная программа применения ядов. При этом часть поселений этих зверьков обязательно оставляется необработанной. Кроме того, по требованию Бюро спортивной охоты и рыболовства любое поселение луговых собачек перед обработкой должно осматриваться с тем, чтобы проверить, нет ли там хорьков. В тех случаях, когда удается обнаружить хорьков, поселение не трогают, а хорьков по возможности вылавливают и перевозят в охраняемые участки. Это требование выполняется, но многие считают, что подобные поиски хорьков бесполезны, поскольку они производятся днем, когда хорьки прячутся в норах. Однако хорьки оставляют следы на почве, и по ним, а также по другим признакам специалисты могут обнаружить присутствие этих животных.
О биологии черноногих хорьков до сих пор почти ничего не известно. Чтобы меры по их спасению оказались эффективными, необходимо узнать гораздо больше. И в настоящее время в Южной Дакоте предполагается начать подробное исследование биологии черноногого хорька по Программе сотрудничества в изучении дикой природы.
Калифорнийский кондор (Gymnogyps californianus)Паря в вышине на распростертых крыльях, размах которых достигает почти трех метров, огромная хищная птица высматривает корм на расстилающейся внизу земле. Оперение у нее черное, но на внутренней стороне крыльев тянутся широкие белые полосы; кожа на голой голове и шее оранжевая. И вот, заметив далеко внизу тушу оленя, кондор (потому что речь идет именно о нем) стремительно планирует к ней.
Если посетителю заказника этих птиц на юге штата Калифорния повезет, он может увидеть парящего кондора и испытать благоговейное удивление, какое охватывало первобытного человека, когда он тысячелетия назад следил за полетом такой «птицы-грома». Судя по палеонтологическим находкам, в доисторическую эпоху ареал кондора, по-видимому, простирался до Флориды, но в исторические времена эта птица встречалась только на Тихоокеанском побережье от Нижней Калифорнии до бассейна реки Колумбия в нынешних штатах Вашингтон и Орегон.
В дни калифорнийской «золотой лихорадки» старатели имели обыкновение хранить золотой песок в полых стержнях маховых перьев кондора. Скотоводы и фермеры стреляли кондоров ради развлечения или опасаясь за свой скот. К 1860 году в северной части своего ареала эти птицы были совершенно истреблены. А к 1910 году кондоры исчезли практически повсюду; несколько экземпляров сохранилось в Нижней Калифорнии и около шестидесяти птиц в долине Сан-Хоакин на юге штата Калифорния. Вскоре кондоров не стало и в Нижней Калифорнии. Теперь осталось лишь шестьдесят кондоров в штате Калифорния.
Чем объяснялось такое сокращение численности кондоров? По-видимому, роковую роль сыграли сразу несколько факторов. Во-первых, хотя эти кондоры доживают до сорока с лишним лет, они дают относительно немногочисленное потомство. Половозрелыми эти птицы становятся в шесть лет и размножаются только раз в два года. Кладка содержит обычно одно яйцо, которое насиживается на каком-нибудь каменистом уступе. Насиживание длится около сорока двух дней, и покрытый пухом беспомощный птенец требует родительской заботы по меньшей мере еще семь месяцев. К тому же кондоры пугливы и, если их что-нибудь встревожит, могут покинуть кладку.
Во-вторых, число кондоров, несомненно, снизилось из-за того, что они поедали отравленную приманку, которая применяется для борьбы с хищниками. Немало их также пало жертвами беззаботных стрелков, которые либо считают, что всех хищных птиц следует истреблять, либо просто не могут удержаться от искушения при виде такой заманчивой мишени, как огромная птица, парящая высоко в воздухе. А между тем вопреки всевозможным местным легендам кондоры питаются только падалью и никогда не нападают на живых животных.