– У меня нет имени, если только ты не наречешь меня им, нет формы, если только ты не отыщешь ее. У меня есть только сила, о, и страдание. – Черты его вновь исказились. – Мне нужно… нужно…
Джери нетерпеливым жестом потянулся за оружием, но Хоукмун остановил его.
– Нет.
– Меч! – со страстью воскликнуло существо.
– Нет, – спокойно ответил Хоукмун, сам до конца не понимая, в чем именно отказывает.
Уже почти совсем стемнело, но аура существа четко очерчивала его на фоне мрака.
– Клинок! – это был уже вопль, требовательный и настойчивый. – Дайте мне клинок!
Лишь теперь Хоукмун понял, что существо безоружно.
– Сам себе найди оружие, если желаешь, – заявил он. – Но наше ты не получишь.
Из-под ног незнакомца вырвались огненные стрелы молний, и существо завизжало, засвистело и завопило.
– Пойдем со мной! Я нужен тебе! Глупец Элрик, безумец Хоукмун! Смехотворный Эрекозе! Несчастный Корум! Ты нуждаешься во мне!
И существо исчезло, однако крик его слышался еще какое-то время.
– Оно знает вас по именам, – промолвил Джери-а-Конел. – Но знаете ли вы, как зовут его?
Хоукмун покачал головой.
– Никогда не знал, даже во сне.
– И я, увы, тоже, – отозвался Джери. – У меня такое впечатление, что прежде мы никогда не встречались ни в одном из множества моих существований. Конечно, память порой играет со мной злые шутки, но если бы я видел это существо прежде, то узнал бы его. Странное приключение переживаем мы сейчас, и, должно быть, оно имеет огромную значимость.
Хоукмун прервал рассуждения друга, указывая на долину, открывшуюся их глазам.
– По-моему, там горит огонь, Джери. Походный костер. Может быть, нам все-таки повезет встретиться с обитателями этого мира.
Не задумываясь о возможной опасности, они бросились вниз по склону холма и, спустившись к его подножию, оказались совсем близко к огню.
Костер окружала группа всадников, которые были столь неподвижны, что Хоукмун в первое мгновение принял их за искусно изваянные статуи, но, приглядевшись, заметил парок дыхания, вырывающийся из их ртов.
– Добрый вечер, – поздоровался он, подходя к огню, но не услышал ответа. – Мы путники. Мы заблудились и будем признательны вам, если вы укажете нам дорогу.
Ближайший к Хоукмуну всадник обернулся.
– Именно за этим мы и собрались здесь, мессир Воитель. Добро пожаловать, мы ждали вас.
Теперь, когда он стоял совсем рядом, Хоукмун увидел, что огонь, который он принял прежде за пламя костра, не походил ни на что виденное им прежде. Это был скорее свет, чем огонь, сияние, исходящее из сферы размером с кулак, висящей над землей на высоте около фута, внутри которой, как ему показалось, вращались другие сферы поменьше. Он переключил свое внимание на всадников. Тот, кто приветствовал его, был Хоукмуну не знаком. Высокого роста, темнокожий, с обнаженным торсом. Белоснежная песцовая шкура покрывала его плечи. Герцог вежливо поклонился.
– С кем имею честь? – поинтересовался он.
– Мы знакомы, – ответил мужчина. – По крайней мере, в одном из ваших воплощений. Мое имя Сепирис, Последний из Десяти.
– И этот мир – ваш?
Сепирис отрицательно покачал головой.
– Это ничей мир. Он пока еще ждет своих хозяев. – Взгляд его задержался на Джери. – Приветствую и вас, мессир Печальная Луна.
– Мое имя ныне Джери-а-Конел, – поправил тот.
– О да, – согласился Сепирис. – У вас другое лицо. Да и выглядите вы иначе. Тем не менее именно вы привели к нам Воителя.
Хоукмун резко обернулся к своему спутнику.
– Так вы знали, куда мы направляемся?
– Где-то в самой глубине сознания, – принялся защищаться Джери. – Если бы вы задали мне вопрос, то я не смог бы вам ответить. – Он взглянул на всадников. – А, вы все собрались здесь?
– Вы знаете их? – изумился Хоукмун.
– Мне так кажется. Мессир Сепирис… Из Нихрейнской бездны, если не ошибаюсь. – Затем он обратился к старцу в пышном платье, расшитому загадочными символами: – Маг Абарис, не так ли?
Тот улыбнулся в ответ.
– А вы, – бросил Джери всаднику еще более преклонных лет, чем Абарис, в доспехах из промасленной кожи, к которым кое-где прилипли песчинки, – вы – Ламсар Отшельник.
– Приветствую вас, – пробормотал анахорет себе в бороду, также испачканную песком.
К своему изумлению, Хоукмун тоже узнал одного из собравшихся.
– Но вы же погибли, я видел, как это случилось, когда вы защищали Рунный Посох в Днарке.
Рыцарь-в-Черном-и-Золотом, брат Орланда Фанка, весело расхохотался, запрокинув голову под сказочно красивым шлемом.
– Мне нередко приходилось умирать, герцог Кельнский.
– Вас я тоже узнал, Алерион из храма Порядка, служитель Аркина, – обратился Джери к другому старцу, бледному и безбородому. – И вас тоже, верховный друид Амергин.
Амергин, красивый мужчина с волнистой золотой шевелюрой, облаченный в просторные белые одежды, с достоинством склонил благородную голову.
Последним из всадников оказалась женщина, лицо которой скрывалось за златотканой вуалью. В лучах таинственной сферы ее полупрозрачные одежды отливали всеми оттенками серебра.
– А вот ваше имя от меня ускользает, – заметил Джери, – хотя, кажется, мы встречались в каком-то из миров.
И Хоукмун неожиданно сам для себя произнес:
– Владычица Кричащей Чаши, убитая в Южных льдах, Серебряная королева, принявшая смерть от…
– От Черного Меча? Я вас не сразу узнала, граф Урлик.
Голос, полный бесконечной печали и нежности. И Хоукмуну внезапно почудилось, будто он стоит в латах и мехах на бескрайней ледяной равнине с огромным ужасным клинком из черной стали в руках. Закрыв глаза, он простонал:
– Нет!
– Это все в прошлом, – промолвила она. – Навсегда в прошлом. В свое время я причинила вам немало горя, мессир Воитель, но отныне я на вашей стороне.
Семеро всадников, как по команде, спешились и собрались вокруг сияющего шара.
– Каково происхождение этой сферы? – с легким беспокойством поинтересовался Джери. – Она магическая?
– Это она удерживает нас в этой плоскости, – отозвался Сепирис. – Вам, должно быть, известно, что в своих мирах нас считают мудрецами, и эта встреча была подстроена специально, чтобы мы могли обсудить последние события, поскольку каждый из нас семерых стал их свидетелем. Наша мудрость, которой мы владеем, передалась от существ, неизмеримо более развитых и могущественных, обладающих огромными знаниями, которыми они всегда делились с нами, как только возникала потребность. Но в последнее время мы не получали от них помощи, поскольку наши наставники оказались втянутыми в разрешение проблемы столь огромной важности, что они и на миг не могут отвлечься, чтобы уделить нам внимание. Некоторые из нас знают их под именем владык Порядка. Мы стали их посланцами в благодарность за тот свет знания, которым они наделяют нас. Теперь же от них нет известий, и мы боимся, что на сей раз им пришлось столкнуться с некими силами, значительно превосходящими те, чей натиск им до сих пор удавалось сдерживать.
– Воинство Хаоса? – предположил Джери.
– Может быть. Но насколько нам известно, Хаос и сам подвергся нападению, и Закон тут ни при чем. Похоже, что само космическое равновесие под угрозой.
– Именно поэтому был отозван из моего измерения Рунный Посох?
– Да, – признал Рыцарь-в-Черном-и-Золотом.
– Но какова природа этой угрозы? – вопросил Джери.
– Мы не знаем, лишь только предполагаем, что она связана с Совмещением миллиона плоскостей мироздания. Однако вам, мессир Воитель, это уже известно.
Сепирис хотел сказать что-то еще, но Джери вскинул руку, прерывая его:
– Я уже не уверен, знаю ли, о чем речь. Прошу вас, избавьте от мучений мою слабеющую память…
– Ладно, – Сепирис наморщил лоб. – В таком случае, возможно, нам не стоит продолжать этот разговор.
– Нет, нет, умоляю вас, продолжайте, ибо я уверен, что это выражение все же имеет для меня чрезвычайно важное значение.
– Порядок и Хаос втянуты в обширный конфликт, который затронул собой все известные нам измерения Земли. Это война, в которую человек, сам того не желая, оказался вовлеченным. Поскольку вы являетесь защитником человечества, то участвуете в ней во всех своих воплощениях, по-видимому на стороне Порядка, хотя это вопрос спорный, – Сепирис вздохнул. – Но и Порядок, и Хаос слабеют. По мнению некоторых, все кончится тем, что они не смогут больше поддерживать космическое равновесие. Другие придерживаются мнения, что и равновесие, и боги одинаково будут обречены, когда настанет время Совмещения миллиона плоскостей мироздания. Я ничего не сказал об этом Элрику в моем собственном измерении, ибо он и без того растерян. Честно говоря, не знаю, что еще сказать об этом. Моральная ответственность за поиски решения этой проблемы, действительно вселенского масштаба, сильно меня угнетает. Однако если Элрик все же затрубит в свой Рог Судьбы…
– А Корум освободит Квилла, – добавил Алерион.
– Эрекозе достигнет Танелорна, – продолжила Дама Чаши. – … то за этим последует космическое потрясение, масштабы которого невозможно себе вообразить. Поэтому страшно что-либо предпринимать. И нет никого, кто бы мог нам подсказать, что делать, какой выбрать путь.
– Никого, кроме Капитана, – заявил маг Абарис.
– Но как узнать, не действует ли он в своих собственных интересах? Мы ничего не знаем о нем, кроме того, что он недавно появился в пятнадцати плоскостях.
Ламсар-Отшельник явно сомневался в собственных словах.
– Какой еще Капитан? – с любопытством промолвил Хоукмун. – Это не то существо, которое излучает черное сияние?
Он описал то создание, с которым встретился на мосту, прежде чем попасть в этот мир. Сепирис покачал головой.
– Нет, некоторые из нас видели то создание, которое вы сейчас описали, но для нас оно тоже загадка. Вот почему мы чувствуем себя так неуверенно. Все эти странные существа, вдруг выныривают откуда-то из глубин Вселенной, а мы ничего не знаем о них. Нам не хватает мудрости…
– Только Капитан может нам помочь, – вмешался Амергин. – Нужно увидеться с ним. Мы все бессильны. – Он устремил взор на маленький шар, висящий в центре их круга. – Вам не кажется, что свет слабеет?
Взглянув на сферу, Хоукмун убедился в правоте слов друида.
– А это важно?
– Это означает, что наше время здесь подходит к концу, – отозвался Сепирис. – Вскоре нам придется вернуться в свои миры, и у нас больше не будет возможности встретиться вот так.
– Но расскажите же мне побольше об этом Совмещении миллиона плоскостей мироздания! – воскликнул Хоукмун.
– Ищите Танелорн, – посоветовала Серебряная королева.
– Избегайте Черного Меча, – добавил Ламсар-Отшельник.
– Возвращайтесь к океану, – велел Рыцарь-в-Черном-и-Золотом. – И садитесь на Темный Корабль.
– А Рунный Посох? – вопросил Хоукмун. – Должен ли я оставаться у него на службе?
– Лишь в том случае, если он станет служить вам, – сказал Рыцарь-в-Черном-и-Золотом.
Свет сферы мерк прямо на глазах, все тонуло во мраке, кроме небольшого пятна света в самом центре круга. Мудрецы поспешно сели на своих лошадей. Они быстро теряли реальность плоти, превращаясь в прозрачные тени.
– А как же мои дети? – успел воскликнуть Хоукмун. – Где мне их искать?
– В Танелорне! – ответила Серебряная королева. – Они ждут там, чтобы родиться вновь.
– Что это значит? – умоляюще воскликнул Хоукмун. – Объясните, сударыня!
Но ее тень растаяла первой, едва лишь погасла светящаяся сфера, и вскоре с путешественниками остался лишь исчезающий силуэт чернокожего гиганта Сепириса, но и его голос сделался далеким и слабым, будто раздавался издалека:
– Завидую вашему величию, Вечный Воитель! Но не той борьбе, которую вы ведете.
Хоукмун закричал во мрак:
– Нет! Этого недостаточно! Я должен узнать больше! Джери сочувственно тронул его за плечо.
– Пойдемте, герцог Дориан. Мы узнаем больше, если последуем их совету. Вернемся на берег океана.
Но тут же исчез и сам Джери. Хоукмун остался один.
– Джери-а-Конел! Джери!
Он бросился бежать в ночь, в безмолвие, со ртом, распахнутым для крика, который никак не мог сорваться от слез. Глаза жгло, но слезы никак не могли пролиться, а в ушах похоронным звоном отдавалось биение измученного сердца.
Глава пятая НА ПОБЕРЕЖЬЕ
Но вот, наконец, настал рассвет. Туман лег на волны, клубами окутал прибрежные скалы. Нереальное серо-жемчужное сияние заливало все вокруг. Хоукмун не спал всю ночь, скитаясь по этому призрачному миру. Он чувствовал себя заброшенным и покинутым всеми, но некому было даже пожаловаться. Он смотрел вдаль, сжимая меч озябшей рукой. Было холодно, и дыхание струйками пара вырывалось изо рта. Он ждал, словно охотник на заре, прислушиваясь к любому звуку и стараясь не шевелиться, чтобы не заглушить его. Он много размышлял этой ночью и решил последовать совету семи мудрецов, а теперь он ждал. Ждал прихода корабля, который, по их словам, непременно должен был появиться. Он ждал без особой надежды и даже желания и все же знал, что непременно случится то, чему суждено.
И вот внезапно алый огонь вспыхнул над головой. Сперва он решил, что это солнце, но свет был слишком ярким, похожим на сверкание рубина. Может быть, какая-то звезда чуждого небосклона, подумал он. Светило окрасило туман кровавыми отблесками, и в тот же миг он услыхал равномерное поскрипывание, доносившееся с моря, и понял, что, должно быть, где-то неподалеку судно село на мель. Он услышал звук якоря, шлепнувшегося в воду, и последовавший за этим шорох и бряцание якорной цепи, затем бормотание неясных голосов, скрип шкивов и глухой плеск, подобный тому, какой бывает, когда спускают шлюпку на воду. Он вновь посмотрел на звезду, но она исчезла, видимо скрытая более плотной полосой тумана. Но в тот же миг прямо перед ним дымка растаяла, открывая взору контуры высокого судна с поднятым носом. Свет фонарей плясал на воде. Паруса были опущены. Мачты и поручни украшала сплошная затейливая резьба, говорящая о необычайном искусстве ремесленников.
– Прошу тебя…
Хоукмун обернулся и слева от себя увидел существо, окутанное черным подрагивающим ореолом, которое устремило на него молящий взор пылающих глаз.
– Вы раздражаете меня, сударь. У меня нет времени для вас.
– Клинок…
– Найдите его себе сами… И если пожелаете, я с радостью сражусь с вами.
Он говорил решительным тоном, скрывая страх, который все больше нарастал в его душе. Он отвернулся от незнакомца.
– Корабль… – промолвил тот. – Я…
– Что?
Хоукмун обернулся и увидел в глазах существа странное понимание, словно оно прекрасно видело, какие сомнения обуревают Дориана в этот миг.
– Позволь мне сопровождать тебя, – вновь взмолилось оно. – Я смогу помочь тебе там, куда ты направляешься, тебе нужна будет поддержка.
– Только не твоя, – возразил Хоукмун, вновь устремляя взгляд на море, и увидел, что прямо к нему направляется шлюпка.
В ней прямо и неподвижно стоял человек, закованный в латы, созданные скорее по неким геометрическим законам, нежели для того, чтобы защитить хозяина от вражеского оружия. Большой шлем с клювом, который незнакомец водрузил себе на голову, затенял лицо, оставляя видимыми лишь ярко-синие глаза и курчавую золотистую бородку.
– Мессир Хоукмун! – тон его голоса был добродушным и приветливым. – Мое имя Брут. Я лашмарский рыцарь. Думаю, нам вместе придется участвовать в поисках.
– Каких еще поисках? – удивился Хоукмун, заметив, что черный силуэт исчез, как только лодка подошла к берегу.
– В поисках Танелорна.
– Да, я ищу Танелорн.
– В таком случае на борту судна у вас найдутся союзники.
– Но что это за корабль, куда он плывет?
– Чтобы это узнать, нужно отплыть вместе с нами.
– Но есть ли там некто, кого называют Капитаном?
– О да, наш капитан на борту.
Брут выпрыгнул из шлюпки на берег и придержал ее, чтобы ту не унесло волной. Гребцы обернулись, оценивающе глядя на Хоукмуна. Судя по лицам, это были бывалые, опытные вояки, участвовавшие не в одном сражении.
– А это кто такие?
– Наши товарищи по несчастью.
– По какому несчастью?
Брут улыбнулся, словно заранее предупреждая, что не стоит придавать слишком большого значения его словам.
– Дело в том, что все мы прокляты.
И почему-то утверждение это скорее развеселило Хоукмуна, нежели встревожило. Он засмеялся и ступил прямо в волны, а Брут помог ему подняться в лодку.
– А что, одни лишь проклятые ищут Танелорн?
– О других я никогда не слышал, – отозвался Брут, дружески хлопнув Хоукмуна по плечу.
Море подхватило шлюпку, и воины вновь взялись за весла. Лодка развернулась кормой к берегу и направилось к кораблю, чей темный полированный борт слегка поблескивал, отражая рассеянный в тумане свет.
– Это судно не принадлежит ни к одному из известных мне флотов, – заметил Хоукмун, рассматривая очертания приближающегося корабля.
– Так оно и есть, мессир Хоукмун.
Герцог Кельнский оглянулся, но берег уже исчез. Остался только туман, вездесущий и такой знакомый.
– Как вы попали на этот берег? – спросил у него Брут.
– Так вы не знаете? А я-то надеялся, что именно у вас найду ответы на те вопросы, которые мучают меня. Мне было велено прийти на берег океана и ждать ваш корабль. Я заблудился… вырванный из собственного мира и разлученный с теми, кто мне дорог, существом, которое ненавидит меня, хотя на словах клянется в вечной любви.
– Это бог?
– Если и бог, то какой-то весьма странный, – сухо отозвался Хоукмун.
– О, боги и впрямь стали не похожи сами на себя. Они теряют могущество, как я слышал, и почти уже обратились в ничто.
– В этом мире?
– Это не мир, – загадочно отозвался Брут из Лашмара. Вид у него был слегка удивленный.