Андрей распорядился сделать цепных ядер полсотни – для пробы и показа царю. Может, Петру Алексеевичу сия затея не понравится?
Чугунолитейный завод надо было загрузить работой, печи не должны остывать. И Андрей решил на мануфактуре лить чугунные решётки – он своими глазами видел в Санкт-Петербурге ажурное, красивое литьё, украшающее ограды Летнего сада, дворцов. Правда, сейчас Питера ещё не существовало, но это время было уже близко. Меж тем ограды могли приобрести дворяне и купцы, просто значительные люди в городах – в том же Нижнем Новгороде, Москве, Владимире. Эскизы Андрей рисовал сам – листья амаранта, завитки – и складывал их в цельную картину.
Через неделю мучений и творческих поисков получилась приемлемая картина. Если отлить значительное количество, будет великолепная ограда.
На Руси богатые люди изначально заборы ставили каменные, высокие, чтобы чужие во двор не заглядывали. Но побывав в Европе, стали перенимать порядки. Если дом или усадьба работы известного архитектора, то не грех показать всем – завидуйте, дескать, хватило денег на эдакую красоту. И начали в крупных городах расти дворцы, ограды вокруг них ставили кованые или литые, одна другой затейливей и лучше.
Вот на таких заказчиков и покупателей рассчитывал Андрей. Не беда, если сначала всё литьё в брак пойдёт. Русские мастеровые опыт быстро набирают, а то и дальше своих учителей идут. Помнил Андрей в Питере даже литые лестницы во дворцах именитых князей. На века работа, триста лет назад сделано, а туристы со всех стран восхищаются.
Не хотелось ему ограничиваться одними пушками и ядрами, всё-таки это изделия для войны, для убийства. Царю Петру сейчас необходимо выход к морю пробить, потому с агрессивными соседями воевать придётся, причём двоякую цель преследуя. И к морю выход – не только для торговли и военного флота, но и для создания положения себе. После Великой Смуты европейские монархи Россию ни во что не ставили: армия слаба, полководцы – без опыта войн и побед. А ведь уважение среди сильных держав только силой и завоёвывается. Тогда не только уважать, но и бояться будут, всё с оглядкой на Россию делать. И Пётр, несмотря на свою молодость, это понимал. И в дальнейшем великолепный город своего имени в устье Невы поставит. И опять же ему, Андрею, от всего этого выгода. К тому времени, он надеялся, мастера его больших высот в литейном деле достигнут.
Литьё решёток и в самом деле сначала шло плохо, получались и раковины, и облой. Но приловчились и через месяц выдали первые достойные экземпляры.
Однако чугун тяжёл и хрупок, ударов боится. Да и ушкуй перегружать нельзя, и потому с первой партией Андрей отправился в Москву. Надо было товар продать, чтобы платить жалованье литейщикам, да и рынок попутно прощупать – будет ли сбыт.
И ещё одну мыслишку он лелеял: дом в Москве купить. Пусть и на окраине, но недалеко от реки, и чтобы обязательно каменный. Большинство домов в столице пока были деревянными, топились печами, и пожары случались с пугающей регулярностью. Ещё в прошлый свой приезд в Москву он остро почувствовал необходимость обзавестись в столице своим жильём. За постоялый двор платить надо, а вместе с Андреем приезжало много народу. К тому же и по делам пешком ходить приходилось. Ноги не казённые, а главное – на Руси всегда по одёжке встречали. И коли пришёл мануфактурщик пешком, стало быть, беден и мануфактура его более чем скромная. Такой пусть и в очереди посидит, и отношение к нему соответствующим будет.
А будет дом – можно повозку с лошадью приобрести, ездового нанять. И ещё: в доме можно хранить одежду на все случаи жизни. Для приёмов в приказе – понаряднее, а уже для царского визита – и вовсе парадную. А то ведь к царю шёл в повседневной одежде. Приглашения он не ожидал, а времени купить не было. В общем, как ни раскидывай умом, а дом нужен. Плохо только, что все приобретения требовали больших затрат. Андрей уже планировал приобрести лавку на торгу, где приказчики будут торговать его товарами. Хорошая торговля будет, когда товар постоянно на виду и его можно пощупать, посмотреть, прицениться.
С собой Андрей взял двух человек из чугунолитейщиков. Один, Севастьян, был подмастерьем, но разбитным, за словом в карман не лез, да всё с шутками-прибаутками. Такому самое место в лавке торговать, тем более он знает, как изделия льются, и может покупателю совет дельный дать.
По приезде они остановились на знакомом уже постоялом дворе и решётки чугунные перевезли с амбалами на нанятых подводах.
С утра Андрей нанял возчика, мастеровые уложили на подводу одну решётку как образец, и Андрей отправился в центр города.
– Ты, любезный, провези меня мимо богатых домов, каменных. У них и останови.
Андрей решил не ждать покупателей, а искать их самому. На торг ведь богатые и знатные люди обычно не ходят, для покупок есть ключники, кухарки и прочий люд. А им всё равно, нужна ли боярину или богатому купцу хорошая ограда – указаний-то не было.
Время для посещений было подходящее. Русские люди, будь они хоть простые, хоть именитого звания, все вставали рано. Шли в близлежащую или домовую церковь, завтракали, занимались домашними делами, а только потом шли на службу – незадолго до полудня. И то люди служивые, так было заведено предками. С приходом к власти Петра порядки стали насаждаться европейские, и на службу приходили раньше.
В первый дом Андрея не пустили – имя его никому ничего не говорило. Вот будь он дворянином, двери распахнули бы: равный должен говорить с равным. Мануфактурщиков развелось много, со всеми говорить не по чину.
Во втором доме боярин был в отъезде, и дворовой мужик посоветовал ему заехать через несколько дней.
Зато в третьем повезло, хотя Андрей и останавливаться у него не думал. Но из дома вышел дородный мужчина, судя по одежде – купец из зажиточных. Поперёк живота – золотая цепь от часов. Часы тогда только-только появились, все были заморскими, стоили бешеных денег, по своему размеру карманные были очень велики, а наручных ещё не было.
И едва Андрей на повозке стал проезжать мимо, купец сам крикнул ему:
– Стой!
Возчик остановил лошадь.
Купец подошёл быстрым шагом:
– Чегой-то тут у тебя?
– Фрагмент от ограды.
– Не понял?
– Ну, кусок такой, часть. Ограда составляется из множества частей, фрагментов.
– Знаю, видел в аглицких садах. Стянул где-нито?
– Побойся Бога! Мануфактурщик я, чугунолитейное дело имею, мастера мои льют.
Купец обошёл телегу, пощупал чугун – только что на зуб не попробовал.
– А длина какая? Вроде аршин?
– Угадал.
– Ещё бы, глаз намётанный, тканями торгую. А что хочешь?
– Одним куском не продаю – зачем он тебе?
– Да я и не возьму. Прикидываю, сколько мне надо на весь забор.
– Нравится?
– Не хуже, чем у них. Только за морем всё дворяне этим балуются, да полагаю, чем мы-то хуже?
– Тогда кусок – десять рублей.
Цену Андрей назвал немалую, однако купец не ответил ничего, а закатил глаза и стал шевелить губами.
– Сколько у тебя есть?
– Сейчас два десятка. А закажешь, да если ещё и задаток дашь, потребное количество привезу.
– Мне бы ещё крыльцо чугунное, с перилами да колоннами и непременно с навесом.
Купец явно где-то видел такое, но в Москве Андрей с художественным литьём не сталкивался.
– Да ты, мил-человек, пройди в дом, там и обсудим. Прошка, возьми людей, снеси железяку во двор. Да осторожно, не отколи кусок.
Купец прошёл в гостиную, за ним Андрей. Интересно, зачем купцу литьё? Дом у него хоть и каменный, да невелик, и земли мало. Обычно ограду ставят перед домом, по красной линии, затем – зелёный дворик с дорожками, деревьями, иногда с бассейном.
Но купец сам ответил на незаданный вопрос:
– Землицу я прикупил на набережной Яузы, дом большой хочу построить.
Наклонившись к Андрею, он шёпотом произнёс:
– Дворец! Архитектора италийского я нашёл. Пусть будет, как у них. Вот оградка-то в самый раз будет. Я уж думал в дальних странах заказывать. Да знамо дело, за морем телушка – полушка, да рубль перевоз. А завтра подъехать можешь?
– Так ты же не берёшь?
– Э, я твой кусок иноземному архитектору покажу. Коли одобрит работу – сделаю большой заказ. А за то, что во двор занесли, заплачу.
Откуда-то из-под одежды купец выудил кожаный мешочек, отсчитал деньги. Медяками, но всё же… Андрею всё равно за постоялый двор рассчитываться надо.
– Меня Савелием Игнатьевичем звать, – представился купец.
– Андрей Михайлович.
– Тогда завтра жду, к полудню.
– Буду.
Мужчины раскланялись.
Встреча эта была для Андрея случайной, но она сулила выгодный заказ. В своё время он долго размышлял, правильно ли сделал, вложив деньги в производство. Ведь мог купить дом в Москве, нанять прислугу и жил бы себе припеваючи.
Конечно, богатые люди на Руси были, но полезными для Петра стали только избранные. Пётр приближал к себе людей, для Отечества полезных. И, поставляя в Пушечный приказ пушки, ядра, Андрей оказался замеченным. Целью его было не стать одним из придворных, а войти в ближний круг Петра, в чём-то изменить ход истории, помочь царю в движении страны вперёд. Да, Пётр порой был жёстким и даже жестоким, и немало людей погибло в период его правления, воплощая его идеи в жизнь. Но и страна быстро изменилась, вырвалась вперёд, встала в один ряд с могучими и промышленными государствами. Русь стали уважать и бояться.
– Андрей Михайлович.
– Тогда завтра жду, к полудню.
– Буду.
Мужчины раскланялись.
Встреча эта была для Андрея случайной, но она сулила выгодный заказ. В своё время он долго размышлял, правильно ли сделал, вложив деньги в производство. Ведь мог купить дом в Москве, нанять прислугу и жил бы себе припеваючи.
Конечно, богатые люди на Руси были, но полезными для Петра стали только избранные. Пётр приближал к себе людей, для Отечества полезных. И, поставляя в Пушечный приказ пушки, ядра, Андрей оказался замеченным. Целью его было не стать одним из придворных, а войти в ближний круг Петра, в чём-то изменить ход истории, помочь царю в движении страны вперёд. Да, Пётр порой был жёстким и даже жестоким, и немало людей погибло в период его правления, воплощая его идеи в жизнь. Но и страна быстро изменилась, вырвалась вперёд, встала в один ряд с могучими и промышленными государствами. Русь стали уважать и бояться.
Путь Андрея к Петру был кружным, долгим, но, как сам Андрей считал, он был верным.
Андрей распорядился возчику ехать от центра.
– Не знаешь ли, любезный, где продаются дома каменные?
– Откуда? У меня денег нет покупать хоромы. Ты бы у купцов на торгу поспрашивал. Эти бестии все друг про друга знают, глядишь, и подскажут.
– Тогда езжай к торгу, который ближе.
Однако удача от Андрея сегодня отвернулась. Купцы либо не знали ничего, либо каменные дома не продавались.
Расстроенный, Андрей вернулся на постоялый двор, заказал ужин. Его люди, как сказал хозяин, уже поели.
– Почто гость дорогой голову повесил? – Хозяин был сама учтивость.
– Дом каменный хочу купить, и обязательно на набережной, да не получается. На торгу купцов спрашивал – не помогли.
– Ай-яй-яй! Нехорошо! Попробую тебе помочь, но ничего не обещаю.
Андрей поел и отправился спать – устал он сегодня.
Выспался от души, позавтракал. Вчерашний возчик уже ожидал его у ворот. Сегодня предстояла встреча с Савелием Игнатьевичем, и Андрей волновался. Купцу товар понравился, иначе он бы его не взял, но вот что решит итальянец?
Лакей впустил его в дом, едва он представился, и проводил в гостиную.
За столом, на котором лежали бумаги, сидели сам купец и зрелого возраста брюнет.
Купец встал, раскинул руки, радушно встречая гостя:
– Добрый день! Рад видеть! Винченцо, познакомься, это мануфактурщик. Ты видел часть решётки из чугуна? Так это его мастера льют!
– Здравствуй, Андрей, – по-русски, но с заметным акцентом поздоровался итальянец. – Видел я фрагмент твоей ограды. Не скрою, не ожидал увидеть здесь такую красоту. Чугун – металл капризный для художественного литья, и не каждый мастер способен создать такую красоту. Bellisimo!
– Стало быть, угодил? – спросил Андрей.
– Да!
Купец потёр руки от удовольствия:
– Беру всё, что есть. Нам надо… – Савелий Игнатьевич посмотрел на итальянца.
– Пятьдесят аршин, если спереди фасада ставить, – произнёс тот.
– Вот! Пятьдесят аршин длиной и крыльцо.
– А какое оно должно быть? Как выглядеть – высота, ширина, другие размеры?
Итальянец развернул бумаги, и перед взором Андрея предстали чертежи дома. Судя по внушительным размерам, красоте наружных деталей в виде эркеров, атлантов, держащих балкончики, это был и не дом вовсе, а настоящий дворец. Таких или подобных такому в то время в столице можно было по пальцам пересчитать. Ого, купчина богат! Нанять архитектора-итальянца, привезти пиленый камень да все украшения – это очень дорого стоит. Надо полагать, и внутренняя отделка, и мебель должны соответствовать. А с виду и не скажешь, средней руки купчина.
– Вот парадный вход, – итальянец ткнул пальцем в чертёж. Вид у него был самодовольный, взгляд снисходительный. Он и не думал, что Андрей сможет разобраться в рисунке.
– Деталировка самого крыльца есть?
Итальянец удивился. Он искренне полагал, что русский и слов-то таких не знает. Но нашёл на другом листе чертёж крыльца, развернул.
Андрей присмотрелся:
– Савелий Игнатьевич, можно лучше сделать. Навес удлинить, пусть возок с седоками под него заезжает. Вдруг непогода, а ваши домочадцы из возка сухими к дверям подойдут. Удобно. А о красоте уж мои мастера позаботятся.
Савелию Игнатьевичу замысел понравился, и Винченцо обидчиво поджал губы. А и пусть! Его дело дом построить, а уж крыльцо и ограду люди Андрея сделают.
– И ещё, коли не против будете. Уж если делать, то в одном стиле. Светильники высокие поставить, в два человеческих роста, – вечером гулять, ассамблеи устраивать. А рисунок украшения одинаков – как на опорах крыльца.
– Нет, ну каков шельма? – одновременно и восхитился, и делано возмутился купец. – Я его пригласил ограду делать да крыльцо, а он уже готов фонари ставить. Уговорил, буду брать! Считай!
– О, сразу не могу: расход материалов, работа мастеров… Тут надо много форм делать, куда чугун льют. Да ещё перевоз…
– Сколько времени надобно, чтобы сделать всё?
Купец уже завёлся, в глазах заискрился азарт – он желал сделать так, как ни у кого не было. Пусть другие обзавидуются! То-то разговоров по Москве-матушке будет!
– Полагаю, месяца три-четыре, если с умом, да чтобы красиво, добротно, на века.
– По рукам! Даю задаток – тысячу рублёв! Обожди маленько…
Купец вышел и вернулся с кожаными мешочками.
– Будешь пересчитывать или на слово поверишь?
– Поверю. Ты мне задаток даёшь, а крыльца-то ещё и в помине нет.
– Вот это правильно, вот это по-нашему!
– Сегодня доставим те части ограды, которые уже есть.
– Опосля! Давайте по русскому обычаю немного обмоем доброе начинание.
Итальянец лишь головой крутил да удивлялся. У него на родине один сольдо не дадут без расписки, а у русских тысячи серебром отдают. Дикая страна, на слово верят…
Обед был роскошным: заливная рыба, рябчики, французское вино, сладости.
Через пару часов Андрей откланялся. Пора и честь знать, тем более что сегодня ещё части ограды надо перевезти. Он и так нашёл выгодного покупателя. Он даже отдал бы купцу всё по себестоимости – ведь есть у купцов такая манера, он приметил. Стоит одному что-то сделать, другой обязательно попробует его перещеголять – краше, богаче, словом – круче сделать. На эту купеческую удаль и делал ставку Андрей. Увидят действительно хорошую работу по приемлемой цене – обязательно заказы пойдут. В этом деле надо быть первым, тогда все сливки удастся снять. Конкурентов немного, но они есть. Пойдут по его стопам, ан поздно. Найди ещё эскизы, разработай… Да пока мастера освоят художественное литьё, сколько времени уйдёт, а с ним и покупателей. Надо ковать железо, пока горячо.
Мысль о покупке дома для себя уже выскочила из головы Андрея – его охватил азарт. Надо ехать домой. Пока мастера будут лить звенья ограды, ему надо сделать эскизы крыльца. Ступени Андрей решил сделать не сплошными, а узорчатыми: так и красивее, и грязь с дождевой водой будет стекать, не задерживаясь. И столбы, поддерживающие навес, будут не круглые, а с лианой, вьющейся вокруг, да с цветами. Неплохо было бы сделать даже не столбы, а атлантов, которые держали бы на руках козырёк, но тут уже надо знать меру, поскольку мастера могут не осилить. Для такой отливки надо иметь полноразмерную статую, с неё снимать слепки, потом по ним надо делать форму. Но статуи не было – как и опыта работы. Такая отливка сложна, требует больших трудозатрат – формовщиков, литейщиков, а без скульптора и вовсе никуда.
Но мыслишки свои Андрей не отбросил, а запомнил на будущее. Чугун пластичен, когда жидкий, и форму заполняет хорошо. Ведь в будущем станет широко известно Каслинское литьё, причём именно художественное.
Хозяин постоялого двора встретил его с довольной улыбкой:
– Я своё обещание не забыл!
– О доме?
– Именно. Желаешь осмотреть?
– Желаю.
Всё равно время для отплытия позднее – четыре часа пополудни.
– Прошка!
Из глубины поварской возник лакей.
– Опять жуёшь? Проводи нашего уважаемого гостя в дом на набережной – купчихи Нифонтовой.
– Погоди минутку, хозяин, я в свою комнату зайду.
Андрей поднялся, оставил мешочки с серебром. Не дело таскаться по городу с такими деньжищами, и за алтын грабители всех мастей человека жизни лишали.
Извозчик ещё не уехал, и Андрей с Прохором поехали на подводе, как пристало человеку небогатому, но вовсе не мануфактурщику.
Когда Прохор ткнул пальцем в двухэтажный дом, Андрей приказал остановиться, спрыгнул с подводы и осмотрелся.
Дом был каменный, в два этажа, с высоким забором из тёса. А главное – набережная в двадцати шагах: дом на Яузе-реке стоит, удобно с кораблей изделия своих мастеров перегружать.
Прохор постучал в калитку. На стук вышел мрачного вида прислужник:
– Чего надоть?
– Хозяина.
– Примет ли? Сейчас испрошу.
– Скажи – о продаже дома узнать.
Прислуги долго не было. «Да что он там, уснул?» – начал нервничать Андрей.