Если остальные члены группы были в основном удивлены и лишь немного расстроены, то Андрей искренне сокрушался и казнил себя — это он подвёл всю группу.
Некоторые члены группы видя его раскаянье, начали его успокаивать. Некоторые даже уже заулыбались — им очевидно понравилось такое неожиданное приключение.
— Да успокойтесь вы, Андрей Николаевич. Ничего ведь страшного не произошло. Билеты, пусть на вечерний поезд, но всё же у нас есть. Подождём. Больше ждали. Да ещё и нервничали. Всё в спешке. А теперь можно спокойно подождать и до вечера. Не так уж и долго осталось.
Поддержал его и Костя:
— Действительно, ничего такого ужасного не случилось. Нас же не высадили как безбилетников. Билеты-то у нас есть. А на дневной поезд по-видимому, действительно, не было билетов. Так что это не ваша вина. К тому же мы успели пройти все контроли.
Однако, чуть успокоившись вначале, после завершающей фразы Кости Андрей ещё больше разволновался:
— Вот именно! — воскликнул он. — Мы прошли и таможенный и паспортный контроль. Поэтому назад в город нас уже не выпустят. И что, мы будем до вечера сидеть на перроне? — удручённо заявил он.
Тут уж задумались и остальные.
— Что же нам делать? — нерешительно спросил кто-то.
— Так, вы пока что ожидайте здесь, а я пойду всё узнаю, — ответил руководитель. — Моя вина — мне и исправлять ситуацию. — И он решительно направился к входу в вокзал.
Он вошёл в безлюдное помещение паспортного контроля и подошёл к одинокому, пограничнику, который дежурил у выхода в таможенный зал. Тот удивлённо уставился на него:
— Это ещё что за явление Христа народу?! Вы почему не уехали?
Андрей всё подробно рассказал ему.
— Да, дела, — уже улыбнулся пограничник. — Ну и растяпы вы. Как же было не посмотреть на билеты.
— Растяпы не все, а только я. Другие ни в чём не виноваты. Все билеты были у меня на руках. Но я столько раз подходил к кассирше и просил билеты на дневной поезд. Поэтому я был полностью уверен, что это как раз нужные мне билеты. Или мы с кассиршей не поняли друг друга, или же я просто ей так надоел, что она решила мне отомстить таким вот образом?
— Всё может быть — и та и другая версия имеют право на существование, — ещё раз улыбнулся пограничник, а затем он уже серьезно отметил. — С паспортным контролем у вас проблем не будет. Вы его прошли, значит, ваши документы в порядке. Других то паспортов у вас не будет. Поэтому мы вас можем пропустить назад. А вот как будет с таможенным контролем — не знаю. Это дело серьезное. Если вас выпустить на вокзал, то вдруг вы пронесёте что-то запрещённое. Погодите-ка минуту, — и он направился в таможенный зал.
Его не было минут 7-10, которые показались Андрею чуть ли не часом. Наконец, он возвратился со среднего возраста таможенником. И хотя, пограничник, видимо, вкратце объяснил ситуацию, Андрею пришлось ещё раз всё детально объяснять. Таможенник посмотрел документы на группу, таможенные отметки и произнёс:
— Ну и дела. Не знаю даже как и быть. За мои двенадцать лет работы ничего подобного не происходило. Я вас понимаю, но выпустить вашу группу в город мы теперь не можем. Остаётся только одно — сидеть и ожидать поезда в пограничном зале. Это возможно. Документы у вас в порядке и согласие на это пограничников есть, — посмотрел он в сторону первого собеседника Андрея. Тот утвердительно кивнул головой.
— Так, — продолжил таможенник. — Если возникнут какие-нибудь вопросы, то обращайтесь ко мне. — Он указал Андрею где он будет находиться. — И общаться я буду только с вами, как с руководителем группы. Все вопросы ко мне остальных через вас. Так что можете заносить свои вещи и располагаться на них — кресел в пограничном зале не предусмотрено, — иронически заметил он.
Затем таможенник направился в свой зал, а Андрей — к ждущей его на перроне группе. Новости, которые он сообщил, были, конечно, не очень весёлые. Но люди, ранее перенервничав, сейчас согласились и на эти небольшие уступки работников вокзала.
— Ладно, хорошо, что хоть в пограничном зале, а не на улице, — успокоил вконец расстроенного Андрея Костя.
Они, теперь уже успокоившись, не спеша, собрали вещи и потянулись в пограничный зал. Они сложили свои нехитрые пожитки в одном из углов помещения, у стенки отделяющей пограничный зал от таможенного. Место, в котором их вещи не будут мешать проходящим таможенный контроль пассажирам, им указал пограничник. Только сейчас они поняли, что их ждут нелёгкие часы. То, что в зале не было мебели для сиденья, понятно. Но присесть совсем было не на что. Те, у кого были жёсткие чемоданы, уселись на них. Но были и такие участники группы, у которых были мягкие сумки. А на них-то не посидишь. В переполненных залах вокзалов ждущие пассажиры поездов часто размещаются на подоконниках. Но в пограничном зале окна были в стене, двери которой вели на перрон, уже за турникетами. А туда их пограничники не пускали, чтобы не мешать проходившим проверку пассажирам. Так что незадачливым путешественникам пришлось кое-как размещаться на своих вещах. Для них потянулись скучные и томительные часы ожидания.
Пока ещё не было очередного поезда, группа, устав через время от неудобного отдыха на вещах, начала слоняться из угла в угол приютившего их помещения. Когда же они вновь собрались вместе, Андрей, вспомнив всё сопутствующее этому необычному пристанищу, спросил, обращаясь ко всем:
— Когда мы здесь проходили паспортный контроль, задавали ли вам пограничники такой вопрос как: "Где вы получали паспорт?"
Выяснилось, что подобный вопрос был задан кроме самого Андрея ещё одному его коллеге. Некоторым задавали другие вопросы, у остальных вообще ничего не спрашивали. Андрей начал с любопытством изучать свой паспорт. Этот необычный для него документ он неплохо изучил ещё дома и знал, что графы о прописке в заграничном паспорте не было. Однако было очевидным то, что пограничник проверял своего подконтрольного — не раздобыл ли он паспорт каким-нибудь незаконным путём. В который раз перелистав паспорт Андрей недоумённо спросил как бы самого себя:
— И как же пограничник знал, точнее как он убедился в правоте моего ответа, что паспорт получен в Полтаве? Здесь нет ничего такого, чтобы подтверждало бы мой ответ.
— Вероятно, всё-таки есть, — услышав его негромкий вопрос, ответил один из членов группы. — Скорее всего, это номер или серия паспорта.
— Да я сам так предположил. Номер, конечно, вряд ли. А вот серия — это вполне разумное объяснение. Но тогда возникает следующий непростой вопрос: "Неужели все пограничники помнят в какой области огромного Советского Союза были выданы паспорта именно с такой серией?"
— Вряд ли, — поддержал сомнения своего руководителя другой участник группы. — Это просто невозможно.
— А я думаю, что всё-таки это возможно, — возразил ему молчаливый и даже немного угрюмый мужчина, самый старший из сумчан (примерно на пять лет старше Андрея). — На то они и пограничники. Они очень зоркие и память у них цепкая. В эту команду именно таких и набирают.
— И всё же с трудом в это верится, сомнительно, — произнёс кто-то из молодых. — А может нам спросить у него самого? Этот пограничник относится к нам доброжелательно, — он, вероятно имел в виду пограничника, который устраивал их, а затем ещё раз подходил к Андрею Николаевичу и недолго с ним беседовал.
— Нет, спрашивать мы никого не будем, — категорически возразил Андрей Николаевич. — Во-первых это неудобно, а во-вторых он не имеет права раскрывать нам свои профессиональные секреты. К тому же мне сейчас пришла в голову мысль, что это, действительно, так. Я вспомнил один фильм, который вышел на экраны лет 7–8 назад. Вы его все, я думаю, смотрели. Это фильм Владимира Басова "Щит и меч".
— А при чём здесь этот фильм? — спросил кто-то. — Я не помню там подобного эпизода с проверкой паспортов.
— Да, там такого эпизода нет. Но я не это имел в виду. Там есть другой очень характерный эпизод. Помните, в начале четвёртой серии Иоганн Вайс, уже будучи матёрым эсесовцем, вместе с Генрихом вскрыли сейф его дядюшки Вилли Шварцкопфа. При этом Вайс просматривает секретные бумаги, страницу за страницей запоминая их, причём на одну страницу у него уходят считанные секунды.
— Господи, да это же кино. Там можно всё что угодно придумать, — возразила Андрею Николаевичу одна из девушек.
— Не-е-т, — задумчиво протянул Андрей. — Кино то кино. Но у Иоганна Вайса был реальный прототип, наш легендарный советский разведчик. — Он поморщил лоб, — я в своё время читал об этом. Вот только сейчас никак не могу вспомнить его фамилию.
— Александр Святогоров, — подсказал ему тот же молчаливый мужчина.
— Точно, — Андрей уважительно посмотрел на него. — Поэтому пограничники вполне могут запоминать серии паспортов. Это сложно, но не для такой категории военных. И подтверждением этому факту есть ещё и появляющиеся в последнее время в прессе воспоминания наших разведчиков.
— Так то ж разведчики, — протянула одна из девушек. — А это обыкновенные военные, да ещё и молодые, — кокетливо улыбнулась она.
— Не совсем обыкновенные, — улыбнулся Андрей Николаевич. — Пограничники из той же когорты, что и профессиональные разведчики. Служба у них такая.
Тема паспортов была на этом исчерпана, но, чтобы хоть как-то ускорить медленно тянувшееся время и развеять скуку, периодически находились и другие темы для разговоров.
ГЛАВА 4. С вещами на выход
Вот так коротали нудно тянувшееся время неудачливые путешественники. Однако вскоре их скука развеялась. В таможенном зале стали появляться очередные пассажиры, и полтавчане стали с интересом наблюдать за процессом таможенного досмотра. В стене, разделяющей залы, были не двери, а просто широкий от пола и почти до потолка проём. Поэтому наблюдать им ничего не мешало, разве что сами пассажиры, нередко закрывающие собой происходящее. Но многое любознательному составу группы всё же удалось увидеть.
Их очень удивила работа таможенников. Одних пассажиров они пропускали почти без досмотра, лишь бегло осмотрев предусмотрительно открытые чемоданы и сумки. Других, ничем, как казалось, не отличавшихся от предыдущих, трясли очень долго. И часто совсем не зря. Да, было такое, что таможенник ошибался в своих предположениях, но он тотчас исправлял свой промах. Например, обнаружив у кого-то из пассажиров распечатанный блок сигарет, таможенник достал из неё пачку, одним движением неведомо откуда взявшегося у него в руках ножа, разрезал её поперёк и срез проверил каким-то небольшим цилиндрическим приборчиком, напоминавшим по внешнему виду небольшой фонарик. Не обнаружив того, что он предполагал найти, таможенник быстро бросил разрезанную пачку сигарет под стойку, достав из-под неё и возвратив владельцу такую же, но целую пачку сигарет.
Многие пассажиры везли с собой и небольшие бытовые приборы, некоторые из которых таможенники проверяли. То, как они при этом работали, было похоже на движения фокусников. Полтавчане с большим удивлением смотрели, как те в считанные секунды разбирали (развинчивали с помощью отвёртки) тот же утюг или небольшой переносной радиоприёмник. Ничего не обнаружив внутри запрещённого, они также ловко и быстро собирали предметы. Один раз, правда, спеша — а было это за короткое время до отхода поезда — один из таможенников просто отодвинул разобранный приёмник в сторону владельца и тут же сделал соответствующую отметку о прохождении таможенного контроля. И пассажир совсем не возмущался. В поезде он соберёт свой приёмник, но зато быстро получил отметку. Да и случай такой был единичным.
Серьёзных нарушений пока что наблюдателям из пограничного зала не было видно. Вот только у одного из пассажиров обнаружили какую-то сумму денег, не указанную в таможенной декларации и таможенник начал составлять протокол. Как не умолял пассажир (а наблюдатели это слышали) просто конфисковать деньги и не составлять протокол из боязни опоздать на поезд, его просьбам не вняли. Через несколько минут таможенник с этим нерадивым пассажиром куда-то ушли. Некоторое время спустя Андрей увидел этого пассажира уже в пограничном зале — значит, всё для того завершилось благополучно. Только вот непонятно было — успел он на свой поезд или уже спешит к какому-то следующему за расписанием поезду.
Но вот зрители дождались и серьёзного инцидента. Некоторые пассажиры провозили с собой банки то ли с вареньем, то ли с повидлом, джемом или чем-то похожим. Вот эти банки и привлекали пристальное внимание таможенников. Обычно эти банки закрывались пластмассовыми крышками, а чаще просто вощёной бумагой, которая плотно перевязывалась под горлышком банки. Таможенники аккуратно, но быстро и уверенно откупоривали подозрительные по их мнению банки и начинался поиск чего-то неведомого непрошенным зрителям. Этот поиск осуществлялся тонкой спицей с загнутым крючком концом. Несколько таких банок таможенники как открыли, так и закрыли. Но вот, проверяя одну из банок, таможенник удовлетворённо и громко сообщил своему напарнику: "Есть!". Когда он вынул из банки спицу, с конца той что-то свисало. Пассажир, чью банку проверяли таможенники, застыл как истукан. Таможенник аккуратно тряпочкой вытер обнаруженный предмет и он сверкнул в блике лампы. Золото — догадались полтавчане. Они не поняли что это было — кольцо, перстень, кулон или ещё что-то подобное. Но через пару минут этого пассажира куда-то увели, на глаза он уже не попадался. Золото — это не лишние 10–20 не задекларированных рублей, и составлением только протокола, наверное, уже так просто не обойтись.
Были и другие любопытные случаи, более мелкие что ли. Обнаруживали и забирали лишние (сверх установленной нормы) бутылки водки и прочее не задекларированное. По поводу водки всех их удивил и даже рассмешил один случай. У одного пассажира, вероятно младшего офицера, таможенник обнаружил энное количество бутылок водки. Им не видно было, сколько офицер пытался провезти водки (крышка среднего по размерам чемодана перекрывала обзор) — но видимо немало. Потому что таможенник так же удивлённо посмотрел на офицера и спросил:
— Вы же не первый раз пересекаете границу и знаете, сколько чего можно провозить. Куда вам такое количество водки?
— Понимаете, я во время отпуска женился. Дома свадьбу я то отметил, но с боевыми товарищами нужно же обмыть это событие, — объяснил тот.
По лицу таможенника видно было, что тот поверил офицеру, тем более что рядом с ним стояла симпатичная молодая женщина.
— Я понимаю, отметить нужно, — промолвил таможенник. — Я даже понимаю, что отмечать немецким шнапсом — это не то. Лучше русской водкой. Но ведь много водки. Вы же не весь полк будете поить, а близких друзей. Так неужели вы всё это выпьете?
— А что тут пить? — искренне удивился офицер. — Да я сам бутылку водки выпью мигом, хоть сейчас.
— Вы серьёзно? — удивился уже таможенник. — Прямо таки хоть сейчас? — Он на мгновение замолк, что-то обдумывая, а затем, улыбнувшись, сказал. — Хорошо. У меня к вам предложение — если вы сейчас вот так запросто выпьете бутылку водки, то я сразу же отмечаю вам декларацию и отпускаю вас со всем вашим товаром. Ну, а если нет, то тогда извините…
— Я согласен, — сразу же откликнулся офицер. Он распечатал одну из бутылок, немного вращательными движениями покрутил её, а затем запрокинул голову и начал вливать в рот содержимое бутылки. Он стоял боком к стойке и зрителям из пограничного зала хорошо было видно как ритмически дёргается его кадык. Но это зрелище было недолгим. Не прошло и 20 секунд как бутылка была пуста. Таможенник и его коллеги, которые тоже наблюдали это зрелище одобрительно расхохотались.
— Молодец, — уважительно отозвался таможенник. — Я своё слово держу.
Он поставил штамп о проходе таможенного контроля, собственноручно закрыл злосчастный чемодан, и новоиспеченный супруг, поддерживаемый молодой женой, направился в пограничный зал. Многие пассажиры провожали его восхищёнными взглядами. Как уже жена втащила супруга в поезд неизвестно.
Вот так развлекались попавшие в сложную ситуацию полтавчане. Но вскоре им это созерцание надоело. К тому же таможенный контроль проводился не постоянно, а перед отходом очередного поезда. Да и стоять под стенкой остолопами и наблюдать за всем этим стало уже просто неудобно. Спустя некоторое время к руководителю группы подошёл Костя, отвёл его в сторонку и сказал:
— Андрей Николаевич, похоже у нас возникла довольно серьезная проблема.
— О, Господи, что ещё за проблема? Нам только новых проблем не хватало.
— Проблема не такая уж страшная, но всё же серьёзная, — успокоил его Костя. — Ко мне подошла одна из наших девушек. К вам она постеснялась обратиться. Но её проблема касается нас всех.
— И что же это?
— Туалет, — коротко ответил Костя.
Андрей всё сразу же понял. Да, это серьёзная проблема. Сколько времени прошло, да ещё сколько впереди.
— Вот это да. Ты прав. Это, действительно, серьёзная проблема. И её нужно немедленно решать, — озабоченно произнёс он. — Вот только как? Нужно мне идти говорить с таможенником. Может он сможет выпускать нас по одному. — И он, не мешкая, направился в таможенный зал.
Он немного подождал в сторонке, пока знакомый ему таможенник не закончил разбираться с очередным пассажиром, и после этого подошёл к нему. Когда он изложил тому возникшую у них проблему, тот потёр, размышляя, лоб и сказал:
— Ситуация непростая. Я, конечно, могу взять на себя такую ответственность и выпустить поочерёдно пару человек. Но это вопроса не решит. Вас десять человек, а времени до отхода вашего поезда ещё достаточно много. Нужно решать эту проблему кардинально. Вот только как? Ладно, отойдите в сторонку и ожидайте меня. Я попробую утрясти этот вопрос, — и он ушёл.