– Вы можете это сделать? – спросил Кармоди.
– Нет. Времени уже нет. Но я отошлю вас к моему другу Модсли. Он сможет вам помочь.
– К вашему другу?
– Ну не совсем к другу, – Мелихрон замялся, – скорее к знакомому. Хотя даже это – слишком сильное определение для наших отношений. Видите ли, однажды, некоторое время тому назад, я собирался покинуть свою планету, чтобы познакомиться с другими мирами. Если бы я сделал это, я встретился бы с Модсли. Путешествие мое не состоялось, и потому я так и не встретился с Модсли. Но мы оба знали, что если бы я в это путешествие отправился, то мы бы обязательно встретились. Обменялись бы новостями, потолковали о том о сем, отпустили бы шутку-другую и расстались с теплым чувством.
– По-моему, узы, связывающие вас, слишком уж эфемерны, – усомнился Кармоди. – Не могли бы вы отправить меня к кому-нибудь другому?
– Боюсь, что нет, – сказал Мелихрон. – Модсли – мой единственный друг. А дружба потенциальная ничем не хуже реальной. Уверен, что Модсли позаботится о вас.
– А если... – начал было Кармоди, но тут же заметил, что за его левым плечом возникает Нечто – огромное, темное, угрожающее. Он понял, что отпущенное ему время истекло.
– Иду! – крикнул он. – И спасибо за все!
– Не стоит благодарности, – ответил Мелихрон. – Ведь это моя Вселенская миссия – помогать чужестранцам. Удачи вам, Кармоди!
Огромное и грозное Нечто начало уплотняться, но прежде, чем оно окончательно оформилось, Кармоди исчез.
Глава 10
Кармоди очутился на зеленом лугу. Был, должно быть, полдень, ибо ослепительно яркое оранжевое солнце стояло прямо над головой. Поодаль, в высокой траве, паслось небольшое стадо пятнистых коров. За лугом темнела опушка леса.
Кармоди медленно огляделся. Луга окружали его со всех сторон, а лес обрывался густым подлеском. Слышался собачий лай. Вдали виднелись горы – длинный изрезанный хребет со снежными вершинами. Седые облака цеплялись за их склоны.
Уголком глаза он заметил, как в траве мелькнуло что-то рыжее. Кармоди обернулся. Ему показалось, что это лиса. Она посмотрела на него с любопытством и пустилась наутек к лесу.
«Похоже на Землю», – подумал Кармоди и тотчас же вспомнил о Призе, который перед этим был впавшей в спячку зеленой змейкой. Ощупал шею – Приза не оказалось.
– А я тут!
Кармоди оглянулся и увидел маленький медный котелок.
– Это ты? – переспросил Кармоди, недоверчиво щупая котелок.
– Конечно. Ты что, не можешь узнать свой собственный Приз?
– Э-э... Ты того... несколько изменился...
– Да, изменился, – сказал Приз. – Но моя сущность, мое истинное «я» никогда не меняется. В чем дело?
Кармоди заглянул в котелок и чуть не выронил его. Внутри была ободранная и полупереваренная тушка маленького животного, может быть, котенка.
– Что это у тебя там внутри? – спросил Кармоди.
– Завтрак, конечно, мог бы и догадаться, – сказал Приз. – Перехватил кое-что по дороге.
– О!
– Призам ведь тоже нужно есть, – язвительно добавил Приз. – А также отдыхать, заниматься спортом и сексом, иногда пропускать рюмочку и, конечно, опорожнять кишечник. Обо всем этом ты даже не подумал.
– Но у меня с собой ничего не было, – смутился Кармоди.
– А вам тоже нужно все это? – удивленно переспросил Приз. – Впрочем, да, конечно же, нужно. Странно, но я до сих пор воспринимал тебя как некую отвлеченную фигуру без житейских потребностей.
– Я о тебе думал то же самое! – признался Кармоди.
– Это неизбежно, по-видимому, – согласился Приз. – Гости из других миров, видимо, представляются всем этакими... монолитными, без желудка и кишок. Но и сами они делают ту же ошибку.
– Я сразу же начну о тебе заботиться, как только выпутаюсь из этой катавасии, – пообещал Кармоди, почувствовав внезапную симпатию к своему Призу.
– Ладно, старик, не обижайся на шпильки, – сказал Приз. – Ты не возражаешь, если я доем свой завтрак?
– Давай, продолжай.
Кармоди заглянул было в котелок – ему захотелось посмотреть, как будет перевариваться ободранное животное, но тут же отвернулся. Оказалось, что он слишком брезглив.
– Чертовски вкусно, – сказал Приз. – Оставить тебе кусочек?
– Нет, не надо, я не хочу есть. Ты только скажи, что это такое?
– Мы называем их «орити», – сказал Приз. – Это такая порода гигантских грибов. Очень вкусны и сырые, и сваренные в собственном соку. Лучший сорт – белые с крапинками, они вкуснее, чем зеленые.
– Я запомню, – пообещал Кармоди. – Возьму, если они попадутся. А земляне могут их есть?
– Думаю, что могут, – сказал Приз. – И, между прочим, если тебе повезет, ты услышишь, как орити, перед тем как его съедят, декламирует стихи.
– Какие стихи?
– Орити – хорошие поэты.
Кармоди поперхнулся. Беда с этими экзотическими формами жизни! Думаешь, что разобрался во всем, а оказывается, ничего не понимаешь. И наоборот, кажется, что тебя мистифицируют, а на самом деле все проще простого.
«В самом деле, – подумал он. – Может быть, потому-то чужаки и кажутся такими чуждыми, что в глубине они похожи на нас. Сначала это забавляет, потом раздражает».
– Уррп! – произнес Приз.
– Что?
– Я просто рыгнул. Извини, пожалуйста. Но, как бы то ни было, старик, ты должен признать, что я провернул все очень ловко.
– Что провернул?
– Ну конечно, беседу с Мелихроном, – сказал Приз.
– Ты провернул? Ты спал, черт побери! Это я один сумел его...
– Не хочется спорить с тобой, – сказал Приз, – но боюсь, что ты заблуждаешься. Я заснул исключительно для того, чтобы сосредоточиться на решении проблемы Мелихрона.
– Ты с ума сошел! – обиделся Кармоди.
– Чистейшая правда, – настаивал Приз. – А откуда же взялся весь этот длинный ряд аргументов, которым ты с неопровержимой логикой определил предназначение Мелихрона в мироздании?
– Откуда? Из моей головы.
– А разве раньше когда-нибудь тебе удавалось так логично рассуждать о месте Бога в мироздании и его предназначении?
– В колледже я был первым по философии.
– Большое дело, – хихикнул Приз. – Нет, Кармоди, для такой аргументации у тебя просто не хватает подготовки и интеллекта. Это не в твоем духе.
– Не в моем духе? Да у меня превосходные данные для экстраординарных логических построений!
– Экстра-ор-ди-нар-ное – какое красивое слово!
– Да, все это я придумал. Я думал. Я помню свои мысли, – настаивал Кармоди.
– Ну как хочешь, – согласился Приз. – Я не представлял, что это для тебя так важно. Скажи, а ты никогда не говоришь сам с собой, не смеешься и не плачешь беспричинно?
– Никогда, – сдержавшись, ответил Кармоди. – А ты не летаешь во сне и не воображаешь себя святым?
– Нет, конечно.
– Уверен?
– Вполне.
– Тогда вопрос не требует дальнейшего обсуждения, – заявил Кармоди, чувствуя почему-то себя победителем. – Но мне хотелось бы узнать еще кое– что.
– Что? – настороженно спросил Приз.
– Ты тогда упоминал о каком-то недостатке Мелихрона и о его ограничении. В чем они заключаются?
– По-моему, и то и другое совершенно очевидно, – сказал Приз.
– Не для меня.
– Подумай часок-другой, может, до тебя и дойдет.
– Да ну тебя к черту! Скажи толком!
– Так и быть, – сказал Приз. – Единственным недостатком Мелихрона является его хромота. Дефект врожденный, и Мелихрон хромает с самого начала начал, хромает во всех своих воплощениях.
– А его ограничение?
– Сам он не может узнать о своей хромоте. Будучи Богом, он отвергает сравнительный метод исследования. И все, кого он сотворил, были созданы по его образу и подобию; в случае Мелихрона это означает, что все они были хромыми. С внешним миром он почти не общался и потому уверен, что все хромые – нормальны, а нехромые – существа с забавным изъяном. Между прочим, неумение сравнивать – один из немногих пороков божества. Таким образом, основной характеристикой Бога является его самодостаточность, и, каковы бы ни были его возможности, все они ограничены его внутренним миром. Полный контроль над контролируемым, полное знание познаваемого – вот первые шаги к тому, чтобы стать Богом. Учти, если сам захочешь попробовать.
– Что? Стать Богом?
– А почему бы и нет? Профессия как профессия, только титул громкий. Согласен, быть Богом нелегко. Но и не труднее, чем стать первоклассным поэтом или инженером.
– По-моему, ты спятил. – Кармоди ощутил в себе религиозный трепет, который никак не вязался с его атеизмом.
– Ничуть. Просто я знаю мир лучше, чем ты. Но сейчас тебе стоило бы приготовиться.
Кармоди быстро обернулся и увидел вдалеке три фигуры, медленно пересекающие луг. За ними, на почтительном расстоянии, следовала небольшая свита.
– Тот, что в середине, Модсли, – сказал Приз. – Он всегда очень занят, но чтобы выслушать тебя, время у него найдется.
– Нет ли и у него каких-нибудь недостатков или ограничений? – язвительно спросил Кармоди.
– Нет ли и у него каких-нибудь недостатков или ограничений? – язвительно спросил Кармоди.
– Если и есть, они не имеют значения, – ответил Приз. – Когда имеешь дело с Модсли, сталкиваешься с совсем иными проблемами.
– Он похож на человека, – сказал Кармоди, когда фигуры приблизились.
– Конечно, похож, – согласился Приз. – Просто в этой части Галактики человеческий облик вполне обычен.
– Ну и как мне следует с ним держаться? – спросил Кармоди.
– Не знаю, что и сказать, – ответил Приз. – Модсли слишком чужд для меня, чтобы понять и предсказать его поведение. Но все же кое-что тебе посоветовать я могу. Не сомневайся, твой человеческий облик наверняка привлечет его внимание и произведет на него впечатление.
– А как же!
– Здесь все не так просто. Модсли – чрезвычайно занятое существо и всегда погружен в раздумья. Он – очень опытный и эрудированный инженер, но склонен к некоторой рассеянности, особенно когда проверяет какую-нибудь новую идею.
– Что ж, это не так страшно.
– Отнюдь. Все это можно было бы считать безобидной слабостью, но из-за своей рассеянности Модсли склонен рассматривать все, что ему попадется, как материал для своих опытов. Мой приятель Дьюер Хардинг был как-то приглашен к нему в гости. К несчастью, бедный Дьюер не привлек его внимания.
– И что же произошло?
– Модсли использовал его в одном из своих проектов. Конечно, без всякого злого умысла. Он превратил бедного Дьюера в три поршня и коленчатый вал нового поршневого двигателя. Дьюер теперь выставлен в Модслиевском музее истории двигателей.
– Ужас какой! – сказал Кармоди. – И ничем нельзя помочь?
– Никто не берется указывать Модсли на его ошибки. Он терпеть не может признавать ошибки, совершенно выходит из себя. – Должно быть, Приз взглянул на лицо Кармоди, потому что он тут же добавил: – Не нужно заранее тревожиться! Модсли совсем не злой. Наоборот, он добродушный малый. Любит, когда его хвалят, как и все, но ненавидит лесть. Так что говори с ним свободно и прямо. Если согласен – соглашайся, не согласен – возражай, только не упрямься и не впадай в критиканство. Короче, соблюдай умеренность, пока не дойдешь до крайности.
Кармоди хотел было сказать, что давать такие советы – все равно что не давать их вообще. А на самом деле даже хуже: дополнительная нервотрепка. Но возражать было некогда. Модсли был уже совсем рядом – высокий, седовласый, в джинсах и кожаной куртке. Он шагал напрямик, оживленно разговаривая с двумя спутниками, одетыми в обычные деловые костюмы.
– Добрый день, сэр, – отчетливо сказал Кармоди. Он шагнул было вперед, но тут же отскочил в сторону. Увлеченная разговором троица чуть было не сшибла его с ног.
– Скверное начало, – шепнул Приз.
– Заткнись! – прошипел Кармоди и поспешил за Модсли.
Глава 11
– Значит, это она и есть, Орин? – спросил Модсли.
– Да, сэр, – гордо ответил Орин, шагавший слева. – Ну и как вы ее находите, сэр?
Модсли медленно обвел взглядом луга, горы, солнце, реку, лес. Его лицо было непроницаемым.
– А вы что думаете, Бруксайд?
– Ну, сэр, – запинаясь, начал Бруксайд, – думаю, мы с Орином сделали хорошую планету. Право же, хорошую, если учесть, что это наша первая самостоятельная работа.
– И вы с ним согласны, Орин?
– Конечно, сэр.
Модсли нагнулся и сорвал травинку. Понюхал ее, отбросил. Ковырнув каблуком землю, он пристально посмотрел на сияющее солнце и процедил сквозь зубы:
– Я поражен, воистину поражен... Но самым неприятным образом! Я поручил вам построить мир для одного из моих клиентов, а вы преподносите мне это! И вы всерьез считаете себя инженерами?
Помощники замерли, как мальчишки при виде розги.
– Ин-же-не-ры! – отчеканил Модсли, вложив в это слово добрую тонну презрения. – «Творчески мыслящие, но практичные специалисты, способные построить планету когда и где угодно». Вам знакомы эти слова?
– Они из рекламной брошюры, сэр, – сказал Орин.
– Правильно, – кивнул Модсли. – И вы считаете, что это вот – достойный образчик «творческого и практичного» подхода к делу?
Оба молчали. Затем Бруксайд выпалил:
– Да, сэр, считаем! Мы внимательно изучили техническое задание. Заказ был на планету типа 34Вс4 с некоторыми изменениями. Именно это мы и выстроили. Конечно, здесь только уголок планеты. Но все же...
– Но все же я и по нему могу судить о том, что вы тут наворотили. Какой обогреватель вы поставили, Орин?
– Солнце типа О5, сэр. Оно полностью соответствует условиям заказа.
– Ну и что? Заказу соответствует, но вам, кроме него, дана смета на постройку этой планеты! И о ней надо помнить! Если вы не уложитесь, у вас не будет прибыли. А отопление – самая большая статья расходов.
– Мы это помним, сэр, – сказал Бруксайд. – Вообще-то нам не хотелось ставить солнце типа О5 в однопланетную систему. Однако требования по свету и теплу...
– Да вы хоть чему-нибудь у меня научились? – вскричал Модсли. – Тип О5 – явное излишество. Вы, там, – он подозвал рабочих. – Снимите!
Рабочие быстро установили складную лестницу. Один держал ее, другой раздвигал – в сто раз, в тысячу, в миллион. А еще двое побежали по лестнице вверх так же быстро, как она росла.
– Осторожней! – крикнул Модсли. – Надеюсь, вы надели рукавицы? Эта штука горячая.
Рабочие – там, на самом верху лестницы, – отцепили солнце, свернули в трубку и сунули в футляр с надписью: «Светило. Обращаться с осторожностью!» Крышка закрылась, и все погрузилось в темноту.
– Есть тут у кого-нибудь голова на плечах? – вспылил Модсли. – Черт возьми! Да будет свет!
И стал свет.
– О'кей, – сказал Модсли. – Это солнце О5 – на склад! Для такой планеты хватит звезды G-13.
– Но, сэр, – нервно заметил Орин, – она недостаточно горяча.
– Знаю, – сказал Модсли. – Тут и нужен творческий подход. Придвиньте звезду поближе, и тепла хватит.
– Да, сэр, хватит, – вмешался Бруксайд. – Но звезда G-13 испускает PR-лучи, интенсивность которых на небольшом расстоянии превышает допустимые границы. Это может привести к гибели всего будущего населения планеты.
– Вы что, хотите сказать, что мои звезды G-13 небезопасны? – спросил Модсли очень медленно и отчетливо.
– Нет, я имел в виду не это, – замялся Орин. – Я хотел сказать только, что они могут быть небезопасны, как и всякая вещь во Вселенной, если не принять надлежащие меры предосторожности.
– Ну, это ближе к истине, – согласился Модсли.
– Меры предосторожности в данном случае, – пояснил Бруксайд, – это защитная свинцовая одежда весом 50 фунтов. Но поскольку каждый индивидуум данной расы весит около восьми, такая одежда для них непрактична.
– Это их забота, – сказал Модсли. – Не наше дело учить их жить. Разве должен я отвечать, если кто-нибудь ушибет пальчик о камень, который поставлен мной на этой планете? Кроме того, им вовсе не обязательно носить свинцовые скафандры. Они могут купить (за особую плату, конечно) мой превосходный солнечный экран, который полностью отражает PR-лучи.
Оба помощника улыбнулись. Орин робко сказал:
– Боюсь, что эта раса не из богатых. Вряд ли ваш экран им по карману.
– Ну не сейчас, так позже, – сказал Модсли. – И ведь радиация PR действует не мгновенно. Даже при ней средний срок жизни у них составит 9,3 года. Кое-кому хватит.
– Да, сэр, – сказали оба инженера без особой радости.
– Далее, – продолжал Модсли. – Какова высота гор?
– В среднем шесть тысяч футов над уровнем моря, – ответил Бруксайд.
– По меньшей мере, три тысячи футов лишку, – сказал Модсли. – Вы думаете, что горы растут у меня на деревьях? Укоротите и вершины отправьте на склад!
Пока Бруксайд записывал все это в блокнот, Модсли продолжал ворчать, расхаживая взад и вперед:
– Какой срок жизни у этих деревьев?
– Восемьсот лет, сэр. Это новейшая модель дубояблони. Дают фрукты, орехи, освежающий напиток, тень, три вида ценного сырья, могут служить великолепным строительным материалом, закрепляют почву и...
– Вы что, хотите, чтобы я обанкротился? – закричал Модсли. – Двести лет – предостаточно для дерева. Откачайте три четверти их жизненной силы и слейте в бак!
– Этого срока не хватит для осуществления всех запланированных функций, – возразил Орин.
– Ну и сократите список! Орехи, тень, и достаточно. Незачем делать из каждого дерева чертов сундук с сокровищами! Ну а этих коров кто там расставил?
– Я, сэр, – признался Бруксайд. – Я думал, что местность с ними... ну, выглядит как-то уютнее.
– Болван! – рявкнул Модсли. – Местность должна выглядеть уютной только до продажи, но никак не после. Эта планета продана немеблированной. Отправьте коров в чан с протоплазмой.
– Есть, сэр, извините. – Орин склонил голову. – Что еще?
– Еще сто тысяч глупостей. Надеюсь, вы и сами способны во всем разобраться. Например, это что? – он указал на Кармоди. – Статуя или еще что-нибудь? Он что, должен спеть песню или стихи прочесть, когда появятся жители?