— Дэя, ты просто пойми, для него это первая даже не просто любовь, но и влюбленность. — Я остановилась, Дара продолжила: — Ему никогда не приходилось не то что ухаживать, а даже внимание противоположного пола привлекать.
Я развернулась, удивленно и недоверчиво посмотрела на возрожденного духа смерти. Но ее слова подтвердила Верис:
— Это правда, Дэя. Женщины влюблялись в него сами, всегда. Знаешь, в Тьере нет идеальной красоты, но мужественность, сила, упорство, уверенность, этот взгляд… На нашем потоке были и инкубы, те самые из отверженных родов, изгнанники из Дарранта, но именно Тьер царил в сердцах всех адепток, да и большинства преподавательниц так же, кстати. Он вел себя как мужчина, уверенно и спокойно, он принимал решения там, где остальные тушевались в раздумьях, он никогда не отказывался от своих принципов. Тьер… это просто Тьер, мне всегда было интересно как он поведет себя влюбившись, но… кажется проблема в том, что выбрал он девушку, слишком на него похожую.
Я ей еще тогда сказать хотела, но смолчала, зато к обсуждению лорда-директора подключилась Дара:
— И если он тебя обидел, ты мне просто поверь — ему от этого в тысячу раз хуже. На нем лица не было, Дэя.
И вот тогда я решила поделиться своими соображениями, и, прислонившись спиной к двери, глядя на пол под ногами, тихо сказала:
— Я не хочу, чтобы о помолвке узнали в академии. Я хочу закончить обучение, хочу работать частным следователем, хочу быть независимой, а он…
Так как и Верис и Дара молчали, я решилась взглянуть на них и поразилась: Возрожденный дух смерти просто мерцала с открытым ртом, а вот Верис закрыв лицо руками, явно… беззвучно хохотала, это поначалу беззвучно, а потом громко, и сквозь смех до меня донеслось:
— Бедный мужик!
Зато возрожденная веселья явно не разделяла, и хмуро у меня осведомилась:
— Риате, а ты вообще хоть когда-нибудь замуж выйти собиралась? Я имею ввиду до встречи с Тьером?!
— Нет, — созналась я. — Не зачем было, и как-то… думала буду клерком, сама себя обеспечу, и какой смысл подчиняться супругу… А замуж я могла и в четырнадцать выйти, у нас девушек рано в семью мужа продают.
Капитан Верис после моих слов успокоилась, села ровно, посмотрела на Дару, ей и пояснила:
— Культ Темного, именно он наиболее распространен в Приграничье, там девушку действительно продают, и она становится бесправной собственностью даже не мужа, а его семьи, так что…
— Полтора года как минимум, — недобрым взглядом смерив меня, вынесла вердикт Дара. — Он против ее воли не пойдет… Полтора года! Я сдохну.
— Это вряд ли, — Верис продолжала потешаться, — ты уже много лет как среди живых не числишься.
— Мне от этого не легче! — рявкнула Дара и исчезла.
Мы с Верис переглянулись, после чего мне махнули рукой, разрешая идти. Я и ушла.
По возвращению в свои комнаты засела за домашнее задание, потом за учебник, потом прочитала девять параграфов по криптологии, потом пол учебника по смертельным, потом… Поняла что светает, а за мной так никто и не пришел… Пришлось лечь спать.
Ближе к полудню, когда я получила заслуженное 'Великолепно' от Сэдра, который в последнее время все с большим удивлением на меня смотрел, над всей академией раздалось: 'Адептка Риате, в кабинет директора!'. Несмотря на сочувствующие взгляды отовсюду, я с трудом сдержала ликование. Но из аудитории вышла со скорбным лицом, и даже по коридорам прошла изо всех сил стараясь выглядеть удрученной.
Постучавшись в кабинет леди Митас, я вошла с опущенной головой, и так же стараясь скрыть выражение лица, прослушала раздраженным шепотом:
— Дэя, чем ты только думала? Жловис тебя не заложил, но ты отсутствовала на практических, сегодня директор получил отчет, а там всего две фамилии — твоя и Нероса.
Хм, Ирва Нероса я знала, он с пятого курса, тоже из работающих, интересно, что у него случилось.
— Ирва вызывали уже? — спросила я, на сей раз встревожено, и даже не притворяясь.
— В окно выгляни, — посоветовала леди Митас.
Я прошла через кабинет, выглянула — худощавый Ирв вовсю отжимался на беговой. Да, суров лорд Тьер.
— Иди давай, — негромко напомнила леди Митас, — и Дэя… как же ты так, а?
— А вы про Жловиса откуда знаете? — тоже полушепотом спросила я.
Секретарь вороватым жестом огляделась, потом прикрылась папкой от дверей в директорский кабинет и прошептала:
— Здесь всё под наблюдением… и все…
Я едва сдержала улыбку, и отправилась к лорду директору. В двери постучать постучала, но вошла без разрешения. Прошла, встала на ковер, украдкой взглянула на лорда Тьера и сердце сжалось — он явно не спал всю ночь, как и я, и, наверное, даже не ел… я тоже ужин пропустила, а еще был хмурый и суровый.
— У меня вопрос, — резко начал магистр, — почему вы решили, что административные нарушения, а именно самовольный уход из академии, вам дозволительны?
Наверное, стоило обижаться дальше, но я не смогла, и тихо ответила:
— Это плохой вопрос.
— Вот как?! — лорд Тьер откинулся на спинку кресла, вперил в меня холодный взгляд. — И чем же он плох?
Пожав плечами, честно призналась:
— У меня на него нет ответа, это первое и да — я нарушила, каюсь, готова понести заслуженное наказание… Действительно, уходить нельзя было, и я это знала, простите.
Магистр молчал, только сурово сжатые губы выдавали его внутреннее напряжение, и опять таки стоило бы смолчать, но я не смогла, и подойдя ближе к столу, постаралась придать голосу как можно больше уверенности, потому что сказать нужно было нечто очень важное.
— Ваше кольцо, — начала я, черные глаза сузились мгновенно, — я не хочу его вам возвращать и… — я опустила голову, — разрывать помолвку я тоже не хочу.
Тишина. Мертвая практически, даже его дыхания не было слышно, словно он его вообще задержал, но и я в тот момент едва дышала.
А потом вопрос почти шепотом:
— Правда?
Я кивнула, все так же не поднимая головы. Через секунду меня обняли, нежно и бережно, затем ласково поцеловали в макушку, а потом:
— Свадьба на выходных?
Я остолбенела! Но лишь на мгновение:
— Да чтоб вас!… — выкрикнула в сердцах, оттолкнула застывшего магистра, развернулась и вышла.
Молча рыдать начала уже в кабинете леди-секретаря. Митас только взглянула на текущие мо моим щекам слезы, тяжело вздохнула и выдала:
— Лютует, лорд директор, но чего уж там, он нарушений дисциплины не терпит.
Как бы не так! Я просто вылетела оттуда, в коридоре попыталась успокоиться, думала, что даже получилось, но едва вернулась в аудиторию, Сэдр мрачно вынес вердикт:
— Лютует. Да, с магистром Тьером не забалуешь, Риате.
*****
Как я продержалась те сутки — ума не приложу. Ходила как заводная кукла, улыбалась даже, отвечала на лекциях, но на практическом занятии со старшим следователем мастером Окено нервы дали сбой: Увидев труп тролля с перерезанной глоткой, я села прямо на снег и разревелась. К слову на это никто внимания не обратил, так как большинство в тот момент хвастались своим обедом, выставляя его напоказ.
— Нужно ввести у вас наглядные пособия, чтоб хоть пообвыкли немного, — глядя на демонстрацию трудов академических поваров, пробормотал Окено, и протянул мне платок.
— Остальным нужнее, — вытирая слезы, ответила я.
— Снегом умоются, — буркнул мастер, — а вы странно на трупы реагируете, адептка. Знали его?
Я встала, вернула платок старшему следователю, прошла к трупу. Долго рассматривала, потом осторожно повернула голову, открывая левое ухо — тяжелая медная серьга была мне определенно знакома, но сам плосконосый нет.
— Группировка медного, — заметив серьгу, пояснил Окено.
— Странно, — я осторожно оттянула ворот, разглядывая рану, — такой ровный порез… Тоби, когда выбирал мясо на рынке, предпочитал брать туши целыми. И вот он говорил всегда, что только мастер, проработавший на скотобойне не один десяток лет, способен сделать четкий, ровный надрез…
Я еще раз посмотрела на тупоносого, подумала что деньги, полученные от кронпринцессы ему недолго скрашивали жизнь.
— Так, — мастер Окено хлопнул, привлекая внимание еще более зеленых, чем тролль адептов, — вытерли рожи, построились и обратно в академию, пока вы мне здесь все улики не заблевали.
На следующее утро, когда мы все скрупулезно записывали формулы нового заклинания в аудитории мастера Тесме, в дверь постучали. Вошел важный Жловис, гордо переваливаясь, подошел ко мне, протянул свиток с печатью Ночной Стражи. Я уж думала это от Юрао, но едва развернула:
' Мясник вервольф Грибо Крус. Действительно тридцать четыре года работы на скотобойне. В убийстве признался, о причинах молчит. Знаешь его?'
Так как Жловис стоял все тут же, буравя меня хитрым взглядом, я поняла, что ответ придется писать сразу, его и написала:
'Мастер Крус работает в мясной лавке у почтенного гнома Рошата уже много лет. У него жена из лесных. Четверо сыновей и две дочери на выданье. Девушки обе очень красивые, старшая Арроша часто по вечерам ходила в лавку мастера Гроваса, за скисшим ягодным вином, его используют для маринада некоторых сортов мяса. Если предположить, что тролль увидел красивую девушку и домогался ее, не удивителен поступок Круса — у вервольфов честь жен и дочерей превыше всего. Вероятно, Арроша прибежала домой, рассказала о случившемся, отец и нашел тролля по запаху, а нюх у оборотней сами знаете'.
Так как Жловис стоял все тут же, буравя меня хитрым взглядом, я поняла, что ответ придется писать сразу, его и написала:
'Мастер Крус работает в мясной лавке у почтенного гнома Рошата уже много лет. У него жена из лесных. Четверо сыновей и две дочери на выданье. Девушки обе очень красивые, старшая Арроша часто по вечерам ходила в лавку мастера Гроваса, за скисшим ягодным вином, его используют для маринада некоторых сортов мяса. Если предположить, что тролль увидел красивую девушку и домогался ее, не удивителен поступок Круса — у вервольфов честь жен и дочерей превыше всего. Вероятно, Арроша прибежала домой, рассказала о случившемся, отец и нашел тролля по запаху, а нюх у оборотней сами знаете'.
Я подумала еще немного, и приписала:
'Очень жаль, если мастера Круса казнят за убийство, которое его заставил совершить долг чести'.
Когда Жловис все так же важно ушел, мастер Тесме не удержался от вопроса:
— Что же такого важного было в том послании, адептка Риате, что вы посчитали необходимым писать ответ тот час же, несмотря на мою лекцию?
Пришлось ответить предельно правдиво:
— Жизнь, магистр Тесме.
У профессора был такой удивленный взгляд, что пришлось пояснить:
— Вчера на практическом занятии мастер Окено водил нас на место преступления, — адепты в нашей группе почти поголовно начали зеленеть. Я выдержала паузу, потом продолжила. — Там был убит тролль, и на шее у него такой ровный порез имелся…
Половина нашей группы подскочила и рванула к двери, не спрашивая разрешения у профессора. Тесме сопроводил их побег хитрыми ухмылочками, и всем оставшимся стало ясно — с первого раза зачет беглецы точно не сдадут. Ну а потом взгляд серых глаз вновь уперся в меня и пришлось продолжить:
— Я сделала предположение по поводу профессии убийцы и оказалась права, о чем сообщил мне мастер Окено. Он так же назвал имя совершившего преступление и поинтересовался не знаю ли я его. Так уж сложилось, что за четыре года работы подавальщицей я знаю очень многих в Ардаме.
Профессор задумчиво кивнул и вернулся к теме занятия, к слову мы проходили проклятие мгновенного действия 'Смерч'. Но едва он прошел к доске, как Ригра, которая вполне нормального зеленого цвета была, ехидно поинтересовалась:
— Что, Дэйка-подавальщица, в своей жизни стока кишок слизывать с пола пришлось, что трупы уже не впечатляют?!
Я откинулась на спинку стула, сложила руки на груди и тоже не особо добро ответила:
— Кишки это ерунда, а вот наткнуться на труп, в момент его поедания умертвиями это да, весело было… Особенно когда из его живота, через рваную рану на шее, вино потекло с остатками ужина…
Ригра подорвалась с места и выбежала из аудитории, едва не сбив тех, кто в нее как раз возвращался. Вывернуло ее где-то в коридоре, и я с ехидством подумала, что как раз ей и придется рвоту с пола убирать, а вот у нас было приличное заведение, клиенты до такого не доходили. Впрочем, и полы мыла там не я.
Когда у нас лекция закончилась, и все покидали аудиторию, Дакене все еще стояла на коленях и драила ковер под присмотром нашей крайне вредной уборщицы госпожи Жловис.
Позлорадствовать мне не дал магически усиленный голос, возвестивший:
— Адептка Риате, к директору!
На глаза навернулись слезы, отовсюду опять сочувственно воззрились, и я поплелась к лорду директору… как обреченный на казнь. К слову сказать кольцо я не сняла, но накануне, идя на практические, подумала, что мастер Окено украшением заинтересуется и потому… нет, не сняла, а надела черные перчатки с обрезанными пальчиками. К слову потом так и ходила по академии, уже не испытывая необходимости постоянно рукав натягивать, чтобы не увидел никто.
До кабинета директора шла долго, я бы и вовсе остановилась, но понимала, что таким образом встречи не избежать. Вошла в секретарскую, молча прошла мимо укоризненно качающей головой леди Митас, постучалась и… остановилась под дверью.
— Войдите! — приказал магистр.
Последовала приказу, не поднимая головы, дошла до места воздаяния за проступки, остановилась перед столом лорда директора, глядя исключительно на носки своих сапог.
— Хорошо, — голос у Тьера был усталым, — полгода. Свадьба сразу после экзаменационных испытаний, летние месяцы проведем в моем родовом замке.
Мне полагалось после это возликовать и возрадоваться? Все может быть, может приличные леди так и поступают, а скромные бывшие подавальщицы вообще радостно помалкивают, но лично я угрюмо посмотрела на магистра и пообещала:
— Прокляну!
— За что? — возмутился лорд директор.
Это тоже был плохой вопрос, потому что я точно не знала за что именно, но это только потому, что еще не разобралась.
— Хорошо, — он растер лицо руками, словно пытался прогнать усталость, — твои условия?
— Не в моих привычках предъявлять условия, — грустно ответила я, — это была только просьба… — и, собравшись с духом, я выпалила: — После окончания мною Академии Проклятий!
Глухой стон со стороны лорда директора, и его тихое:
— Уйди… пожалуйста.
Встал, отошел к окну и полностью отвернулся от меня, стараясь вообще не замечать. И я уйти уже не смогла. Стараясь ступать тихо, подошла ближе, с грустью глядя на напряженную широкую спину словно окаменевшего лорда Тьера. И почему-то рука сама потянулась к его плечу, пальцы осторожно погладили.
— Сам виноват, — вдруг хрипло произнес магистр, — сначала я требовал от тебя гордости и уверенности в себе, теперь… сам виноват.
Я подошла еще ближе, прижалась к его могучей спине, и тихо спросила:
— Лорд Тьер, а…
— Риан!
— Что?
— Для тебя я Риан, — поправил магистр, затем резко развернулся, сел на подоконник и привлек меня к себе. — Дэя, мы помолвлены, можем мы хоть сейчас перейти на более лично-интимное 'ты', вместо вежливо-отстраненного 'вы'?
— Мммможем, — запинаясь, ответила смущенная его близостью я.
Его по-мужски большая ладонь скользнула по моей руке, поднялась выше, нежно прикоснулась к моей щеке, осторожно погладив, после чего магистр тихо спросил:
— Ты не хочешь выходить замуж?
— Не горю желанием, — честно призналась я.
— Мне хуже, — он горько усмехнулся, а между бровями залегли складочки, — я горю… желанием.
Мы замолчали. Я с нарастающей тревогой рассматривала лицо лорда Тьера, подмечая круги под глазами, некоторую бледность, морщинки, которых ранее не видела, и возник насущный вопрос:
— Магистр, а вы когда в последний раз ели?
Ухмылка и достаточно жесткое:
— Не слишком вежливый вопрос, не находите?
Ага, нагло уходим от ответа.
— Знаете, лорд директор, — злясь, начала я, — кажется, мы с вами перешли на 'ты', и если я не ошибаюсь, то мой вопрос вполне закономерен для девушки находящейся в статусе вашей невесты и…
Но мою набирающую обороты тираду, перебили грустным:
— Ты кольцо… прячешь.
— Верис его узнала, — попыталась объяснить я, — и как выяснилось, влюбленные в вас леди о нем годами мечтали, ручные портретики рисовали и…
Под его заинтересованным взглядом я умолкла, Тьер иронично поинтересовался:
— Опасаешься стать жертвой темной эльфийки? Зря.
— Ну, кронпринцесса то на свободе, — не стала я делать вид, что не поняла, чего дочь императора добивалась.
Тьер же не стал говорить о ней вовсе, благороден он сверх меры… с другой стороны я тоже не особо стремлюсь высказывать свое мнение о людях. Однако после недолгого молчания, магистр произнес:
— Кронпринцесса выходит замуж, и в вскоре покинет территорию Темной империи.
— А сколько их еще осталось… незамужних… — нет, положительно разговора у нас сегодня не получится.
И тут Риан выдал:
— Трусишка!
— Что? — вскинула возмущенный взгляд на сурового лорда директора, в чьих глазах сейчас огоньки плясали.
— Ты — трусишка, — невозмутимо повторил он. — Просто маленькая трусишка, причем слишком гордая для того, чтобы даже самой себе в этом признаться.
И взгляд такой, с вызовом.
Гордо развернувшись, я попыталась уйти, только попыталась, потому что в спину мне было сказано:
— Дэя, пообедаешь со мной?
И я сказала:
— Да…
Ушла из кабинета все так же не поворачиваясь, и точно знала, он сейчас стоит и улыбается, примерно так же как я, очень-очень радостно и светло.
И выскользнув в секретарскую, я не сумела скрыть улыбку от леди Митас.
— Хвалил? — поинтересовалась леди. — Ну так мастер Окено ему прислал благодарность за сообразительную адептку.
Никогда не любила лгать и потому просто молча покинула приемную.
А в обеденное время я вернулась в комнату, вырвавшись из потока направляющихся в столовую адептов, переоделась в платье, села на диванчик с книгой, и только улыбнулась шире, увидев взметнувшееся адово пламя.
Магистр молча вышел из огня и протянул мне руку… больше мы не ссорились. Как-то само собой решилось, что на лето мы действительно поедем в его родовой замок, где мне предстоит знакомство с отцом и сестрами, ну это была моя уступка, после того как Риан согласился ожидать конца моего обучения. Мы шли на уступки оба, просто потому, что размолвки ранили слишком сильно.