Джоанн не помнила такой фамилии. Заметив недоумевающее выражение ее лица, Бенбо объяснил:
— Один из моих людей.
Джоанн дождалась, пока за драками задвинутся створки люка.
— Откуда ты знаешь, что мы сейчас причалим?
Бенбо показал кивком головы в сторону люка.
— Подслушал.
— Адзе дракон?
— Ни адзе.
— Где ты выучился дракскому?
— На Амадине. Я как раз находился там, когда на смену розыгрышам пришли серьезные вещи. — Он огляделся. — На Амадине все немного говорят по-дракски. Потом маведах стали вправлять мне мозги. — Он показал Джоанн свою правую руку, и она даже в темноте разглядела следы старых уколов. Маведах, драки-террористы с Амадина, питали пристрастие к иголкам. С их помощью они терзали свои жертвы электрическими зарядами и вводили им в организм токсичные вещества; иногда это делалось только для того, чтобы заставить несчастных покричать или оставить на их телах неизгладимые следы.
Она отвела взгляд.
— Сколько на борту драков?
— Насколько я знаю, четыре. Пятый — человек по фамилии Мицак. Что скажете, майор?
Она снова посмотрела на Бенбо. Он не сводил с нее глаз.
— Даже не пытайся. И не думай.
— О чем? О захвате этого корабля? Это глупо. Даже если бы мы смогли его захватить, остальной воздушный флот драков живо оставил бы от нас мокрое место. К тому же куда лететь? Кетвишну теперь не наша.
— Хочешь, чтобы они опять поработали над твоей рукой?
— Об этом не беспокойтесь, майор. Маведах здесь не водятся. Клоуны в красных мундирах — это тзиен денведах, регулярные войска. Эти любят одерживать победы, а не причинять боль. — Бенбо опять положил руку на плечо Джоанн. — Ничего, нам еще улыбнется удача, майор. Надо просто подождать.
Корабль покачался в воздухе и замедлил полет. Раздались звуки торможения, потом распахнулся люк. Появился драк в красном мундире и нетерпеливо помахал трехпалой рукой.
— Дазу! Дазу, нуе шаддсаат!
Из-за спины драка вышел человек по фамилии Мицак и заговорил:
— Мы достигли главного корабля. Приготовьтесь к высадке.
Побежденные воины, с трудом поднявшись, потянулись к выходу.
Дождавшись Джоанн, Мицак остановил ее. У него был озабоченный вид.
— Вас и ваших подчиненных не отправят на планету Худжиам, как обычно поступают с военнопленными, захваченными в этом секторе. Все вы окажетесь на Дитааре.
— Почему?
— Потому что по пути на Худжиам сейчас идут бои с вашими силами.
— Ничего не поделаешь…
— Мы не могли бы гарантировать вам безопасность, как того требуют соглашения о правилах ведения войны.
Джоанн пристально смотрела на него:
— Вы чем-то озабочены, Мицак?
Он немного помолчал.
— Майор Никол! Население Худжиам привыкло принимать у себя военнопленных, там есть все необходимое для их инструктажа. Что касается населения Дитаар, то оно не умеет ни принимать военнопленных, ни инструктировать их. Меня беспокоит, что «мадах» на Дитааре будет очень тяжким.
— «Мадах»?
Он покосился на других солдат и закрыл глаза.
— Возможно, я устрою так, чтобы о вас позаботились и на Дитааре. Я постараюсь.
Он развернулся и вышел из корабля. Джоанн оглянулась и увидела, как сержант Бенбо помогает встать на ноги лейтенанту Тайзейдо. Чьи-то пальцы сдавили ее плечо. Охранник-драк указывал ей на выход.
— Чова, иркмаан!
Джоанн посмотрела ему прямо в желтые глаза.
— Не иркмаан, кизлод! Ирквумаан!
3
Когда ваши воины обрушатся на Иррведан, вы захватите их живыми, как можно больше. Их дети будут отправлены в Шестой Денв, чтобы в будущем тоже стать воинами. Плененным будет рассказано о Новом законе войны Лаквы и об испытаниях, доказавших правоту этого закона. Потом вы скажете им, что они могут влиться в новое племя, Денведах, ибо только таким способом они могут послужить Новому закону…
Пойманных, отказывающихся служить Закону войны Ааквы, отправляйте в Мадах. Говорите им, что эта пустыня — их новая обитель. Только там место не желающим сражаться ни за Иррведан, ни за Денведах.
Предание об Ухе, Кода Овида, Талман.
— Люди, вам предоставлен выбор. — Толстый офицер-драк стоял на платформе в заброшенном здании на краю военного полигона Ва-Бутаан на планете Дитаар. — Выбирайте, кем стать: людьми-солдатами, солдатами Палаты драков или ничьими солдатами, мадах. Смерть, борьба, голод. Выбор за вами.
Леонид Мицак молчал, пока офицер-драк не кивнул ему и не ушел с платформы. Тогда Мицак оглядел свою небольшую аудиторию.
— Драки не держат пленных. Командир базы Харудак сделал вам то же предложение, что делается всем, потерпевшим поражение от драков. Вы можете продолжить сражение за свои Соединенные Штаты, то есть погибнуть, совершив необдуманный детский поступок; можете записаться в вооруженные силы Палаты драков, чтобы способствовать делу драков. Если вы не изберете ни того, ни другого, то станете мадах, то есть превратитесь в ничтожества, живущие подачками. — Мицак обвел рукой здание. — Ввиду подписания Палатой драков соглашений о правилах ведения войны, традиционное обращение с пленными включает теперь возможность пользования этими помещениями. Они предназначены для тех из вас, кто изберет мадах: здесь вы найдете крышу над головой, одежду и еду, если у вас не окажется иного способа выжить.
Сержант Бенбо огляделся и недоверчиво спросил Мицака:
— Получается, что вы отпускаете нас на все четыре стороны?
— Вы вольны покинуть это здание, но не эту планету. Вы вправе остаться, как я бы вам и советовал поступить. — Он плотнее запахнулся в свой синий балахон, и Джоанн показалось, что его лицо, обращенное к выходу, выражает искреннюю озабоченность. — Там, снаружи, вы уже не будете находиться под охраной соглашений, а должны будете соблюдать традиции драков. Традиции мадах суровы. Население этого города, называемого Ва-Батаан, не привыкло к людям. Вас ждет враждебное отношение со стороны граждан и самих обитателей мадах.
— Скажи, Мицак, есть ли среди мадах драки?
— Конечно. — Он помолчал. — Прежде чем сделать окончательный выбор, вам следует побольше узнать. Но мы здесь не имеем возможности преподать вам эти знания. Тем не менее я сделаю все, что смогу. Я назначен заместителем Харудака. Если я вам понадоблюсь, вы всегда можете найти меня здесь.
Он спустился с платформы и неспешно покинул помещение.
Бенбо повернулся к Джоанн.
— Как поступим, майор?
Оказалось, что ее решения ждет не только он, но и остальные пленники. Все они выглядели утомленными и растерянными.
— Пока ситуация не прояснится, все остаются здесь. Тайзейдо!
Морио сделал шаг вперед. Она взяла его за руку и подвела к Бенбо.
Когда троица оказалась на некотором удалении от остальных, сержант спросил:
— Полагаете, это ловушка, майор?
— Не знаю. Мы и так у них в руках, пожелай они вить из нас веревки. Не пойму, с какой целью они предоставляют нам свободу. Морио!
— Слушаюсь, майор.
— Мы с Бенбо произведем разведку. Ты на это время останешься за главного. Проследи, чтобы люди не разбрелись. Задание понятно?
— Понятно. А как насчет двух других вариантов выбора?
— Конечно, мы продолжим борьбу, но наша задача сильно облегчится, если мы сможем свободно здесь разгуливать. Пусть все держатся кучей, пока мы не разберемся, что к чему.
Бенбо дал лейтенанту нож. Морио удивленно посмотрел на него.
— Как прикажете его применять?
— Предупредишь любого, кому захочется превратиться в драка, что сперва ему придется сделать маленькую хирургическую операцию. И придай своим словам серьезности.
Морио спрятал нож за пазуху и кивнул.
— Будьте осторожнее.
Джоанн и Бенбо зашагали к распахнутым воротам. У самых ворот они остановились. Справа красовался забор, над ним — помост с вооруженным стражником-драком.
Забор отгораживал здание от полигона. Оставалось гадать, для чего по помосту разгуливает стражник: чтобы стеречь полигон или чтобы прикончить любого, кто высунет нос из здания.
Слева тянулась гравийная дорожка, выходящая на мощеную дорогу. По одну сторону дороги виднелись низкорослые кусты и деревца с кривыми стволами. Джоанн еще раз покосилась на стражника и толкнула Бенбо локтем в бок.
— Пошли!
Они медленно двинулись в сторону дороги. Поравнявшись со стражником, они увидели, что его желтые пальцы лежат на спусковом крючке.
— Ей, киз ве мадах.
Они остановились. Стражник поднял оружие и навел его на них.
— Зум! Зум! — Стражник засмеялся и опустил оружие. — Йа, йа! — Он кивнул в сторону дороги. — Бенга! Мадах хазу, дутшаат! Мадах хазу!
Бенбо тепло улыбнулся ему.
— Поцелуй меня в задницу, гермафродит цвета собачьей мочи!
Джоанн потянула сержанта за руку.
— Либо идем, либо все пропало.
— Йа, кизлод! Мадах хазу! Йа…
— Денведар!
Стражник развернулся. Джоанн и Бенбо увидели по другую сторону забора крупного драка в военном мундире. Узкие золотые полоски на его красных рукавах свидетельствовали, что перед ними офицер девятого разряда, по-земному старший сержант.
Сержант-драк устроил рядовому такой же разнос, какой получал, видимо, еще самый первый на свете рядовой от самого первого на свете старшего по званию. Произносилось все так быстро, что Джоанн улавливала лишь обрывки: угрозы вырвать язык, переломать конечности, взорвать гранатой и обложить нарядами до скончания века.
Сержант Бенбо наслаждался работой своего коллеги. Когда сержант-драк закончил тираду и отправил рядового обратно на пост, Бенбо помахал ему рукой.
— Задал ты ему перцу!
Драк покосился на Бенбо и произнес одно-единственное слово:
— Вемадах!
После этого он скрылся в каком-то бараке. Бенбо проводил его взглядом, сунул руки в карманы и двинулся дальше к дороге, глядя себе под ноги. Словечко «вемадах» означало живущего в мадахе, но имело еще одно значение — «трус».
— Сержант, слова этого драка не относились к нам?
— Нет!
Бенбо не остановился, хотя ему очень хотелось высказаться более пространно. На дороге он покачал головой, посмотрел на Джоанн и повернул направо.
— Вот бы найти кнопку, которой можно взорвать весь этот шар из дерьма!
Три часа быстрой ходьбы ушло у них на то, чтобы обогнуть полигон. Многочисленные драки-охранники провожали их взглядами; драки, проезжавшие мимо в низких бесшумных машинах, молча оглядывались на них. Комментарии звучали только из уст детей; иногда слова сопровождались метанием камней и отбросов. Однако никому не пришло в голову их остановить.
Описав круг, они забрались на поросший лесом холм, чтобы оглядеть окрестности. Присев отдохнуть, они обменялись впечатлениями: оба пришли к выводу, что охрана полигона не превышает двух сотен драков.
Они видели четыре штурмовых летательных аппарата, два из которых как будто ремонтировались. Количество мелких транспортных летательных аппаратов было больше, зато атмосферных перехватчиков не оказалось вообще.
Сержант Бенбо, обхватив руками колени, посмотрел в сторону полигона.
— Вот что, майор: если мы собираемся воевать на баррикадах, то здесь мы только напрасно потеряем время.
— И людей, — поддержала его Джоанн. Растянувшись на облетевших листьях, она созерцала голубое небо. — У Флота драков где-то на планете есть большая база.
— Не то, что эта — мелочь пузатая! — Бенбо рывком поднялся и побрел к более высокой точке.
Когда стих шорох его шагов, Джоанн опять уставилась в небо. Ветерок носил в воздухе листочки, формой напоминающие наконечники копий. Ей было не по себе от мысли, что совершенно не хочется носиться по Дитаару, подрывая военные объекты. Точно так же, как здесь сейчас, она могла бы лежать в любом другом месте когда угодно, вдыхая лесную свежесть и не помышляя о войнах. События на Кетвишну казались ей сейчас просто дурным сном.
Джоанн села и посмотрела на летательные аппараты драков, белеющие вдали. Что-то случилось с ее чувством долга — или с чувством мести?
Гражданские погибали на Кетвишну в таких количествах, что превращались просто в цифры; военные погибали потому, что того требовал контракт, который они подписывали, добровольно вступая в вооруженные силы. Никто из военных не был ей по-настоящему близок. У нее вообще не было близких людей после Маллика. Все громкие лозунги казались пустыми словами. Неужели ей действительно было дело до защиты интересов горнодобывающей промышленности Соединенных Штатов Земли на Амадине? Да ни малейшего! Не для того ли она пошла в армию, чтобы отомстить за гибель воинов из Фронта Амадина от рук драков из Маведах? Она покачала головой. Вряд ли… И свои, и драки занимались на Амадине неприкрытым террором, служа своим командирам и пытаясь посильнее напугать противника.
Она закрыла глаза. Зачем она здесь?
…На Земле она училась и безрезультатно искала забвения; до этого она была на Байна Я с Малликом.
Маллик был рыбаком, любовником, просто живым человеком. Обоим было по девятнадцать лет; днем они владели всем миром, ночью — всей Вселенной.
Он стоял на носу своего рыбацкого глиссера, вглядываясь карими глазами в ослепительную морскую гладь в поисках одному ему ведомых признаков рыбы; она наблюдала за ним, затаив дыхание. Он кричал рулевому: «Лево руля! Вижу косяк!»
Глиссер послушно поворачивал, и он бежал к борту, чтобы тащить сеть, поглядывая на Джоанн.
Потом он утонул. Как говорили, шторм начался внезапно, никто не успел подготовиться. Его выловили — белого, раздувшегося от воды, объеденного крабами…
И его родня, и ее предлагали Джоанн помочь растить ребенка, но она удрала с Байна Я на Землю еще до родов. Своего ребенка она никогда не видела, не знала, какого он пола, как его имя. Сама мысль о том, чтобы знать это, внушала ей ужас. Она не желала больше рисковать, удивляться, попадать в плен к привязанностям.
Учась, она прогоняла из головы любые мысли, заполняя свободное место цифрами. Через два года на кампус пожаловали вербовщики. Они соблазнили девушку полнейшей предсказуемостью ожидающего ее существования: сюрпризов более не предвиделось. Определенные затраты времени, опыт, образование, тренировка были строго эквивалентны определенным чинам и должностям. При желании можно тратить время на решение приятных уму головоломок. Даже если все кончалось гибелью, то предсказуемой была и смерть, и ее причина, и участь останков.
Контракт предусматривал буквально все.
Точно так же можно было предвидеть гибель Маллика: ежегодно на Байна Я тонут десятки рыбаков. Но в девятнадцать лет все считают себя бессмертными…
— Маллик, черт бы тебя…
— Иркмаан?
Джоанн убрала ладонь от глаз и вскочила. Из-за ветвей выглядывал драк.
— Бенбо! — Она посмотрела по сторонам, но сержанта след простыл.
Драк раздвинул ветви и вышел на поляну. Его белое одеяние было рваным и перепачканным. Не дойдя до нее нескольких шагов, он присел на корточки и сложил длинные руки на коленях.
— Ты — человек? — спросил он на своем языке.
— Да.
— Из мадах? — Джоанн не ответила, но драк кивнул. — Оттуда. Я слыхал о людях, которых привезли в мадах на Дитааре. — Он выжидательно уставился на нее. — У тебя не найдется поесть?
— Нет. Почему ты здесь?
— Ищу еду.
— Я спрашиваю, почему ты в мадах?
Драк устало выпрямился.
— Я ищу только еду, болтовня мне не нужна.
В его глазах появился испуг, когда из-за спины раздался треск ветвей. На поляну вышел Бенбо.
— Вы в порядке, майор?
— Пока что да. — Она посмотрела на драка. — Кто ты такой?
Он опустил свои желтые глаза.
— Так, лицо без имени.
Сержант Бенбо подошел к драку.
— Драться ты не намерен?
— Дрался бы, — прозвучал ответ, — если бы такова была талма. Но она иная.
— Путь? Талма? Куда?
— Просто путь, человек. Талма… — Драк махнул рукой. — У вас не найдется поесть?
Бенбо отрицательно покачал головой.
Драк отвернулся и побрел обратно в заросли. Вскоре затихли его шаги. Бенбо потер подбородок, нахмурился и обернулся к Джоанн.
— Интересно, сколько здесь бродит драков? — Он указал на верхушку холма. — На противоположном склоне я кое-что нашел.
— Что именно?
— Проще показать, чем объяснять. — Он оглянулся, но драк уже исчез из виду. — Нам лучше проявлять осторожность. Он ткнул пальцем. — Туда!
Противоположная сторона холма оказалась голой, хотя раньше тоже была покрыта растительностью, о чем свидетельствовали обугленные пни. У самого подножия холма начинались руины уничтоженного селения. Черные улицы и развалины домов тянулись на добрый километр. Вся пораженная зона простиралась на добрые шесть — восемь километров, сужаясь справа и расширяясь слева — напоминая огромную каплю.
— Такой след могло оставить только одно известное мне оружие, — произнес Бенбо.
— Наша ультразвуковая боеголовка. Площадь поражения невелика, так что это была, наверное, ракета «воздух-земля».
— Взрыв произошел всего один, майор. Летчик, видать, от кого-то улепетывал.
Джоанн козырьком приставила ладонь ко лбу.
— Непонятно, куда он метил. Если в полигон, то ничего себе промах!
Бенбо подобрал с земли камешек и несколько раз подбросил его.
— Не думаю, что летчик промахнулся. — Он отшвырнул камешек. — Куда хотел, туда и залепил. — Сержант стал подниматься на холм.