— Хотя бы такой: сколько ваших поганых кизлодов участвует в этой шараде?
— Точной цифрой не располагаю. Участников сотни. И вы — не единственный человек. На вас указал слепой случай.
— То есть?
— Ваша слепота.
— Разве моя слепота — не часть розыгрыша? Я действительно ослепла?
— Да. У вас нет оснований верить мне, но это чистая правда.
— Меня, наверное… Ваши люди меня ослепили?
— Нет-нет! — Собеседник завозился, сделал несколько шагов вправо.
— Изложите мне главные принципы и структуру талмы, Джоанн Никол.
— Еще чего! И не подумаю, драк. Я не ваша ученица. Я…
— Вам придется меня послушаться, Джоанн Никол, в противном случае я не смогу ничего вам объяснить. Речь идет о многолетнем труде. Главные принципы и структура талмы.
Джоанн пощипала себя за нижнюю губу.
— Хорошо. Назначение — достижение целей. Структура, в общем, заключается в знании настоящего и его вариантов, необходимых для достижения целей в будущем, и в обнаружении, выборе и использовании путей, ведущих от настоящего к желанному будущему.
— Правильно.
— В чирн-ковахе мне все равно больше нечем было заняться. Не такое уж крупное достижение.
Тора Соам усмехнулся.
— Бывают зрячие ученики, которые учатся дольше, чем вы, и все равно преуспевают меньше.
— Так в чем же суть?
— В этом и суть. — Он обошел ее слева. — Позвольте мне рассказать вам о войне кое-что из того, о чем вы не знаете. Война включает огромный набор реальностей и целей, однако она — явление, а следовательно, подчиняется структуре талмы. Мы живем в настоящем и знаем, какого бы будущего нам хотелось; остается лишь найти пути от первого ко второму и воспользоваться ими.
— Дальше.
Шаги, молчание.
— В нашем распоряжении нет пригодных путей. Запомнили ли вы урок первой вечерней трапезы, осознали ли его? Главное — спор между Торой Кия и Эмосом Бенбой.
— Урок прост, Тора Соам. Все стороны не могут получить всего, чего желают. Цели Маведаха и Фронта исключают друг друга.
— А в чем разница между кажущейся и действительной целью?
— Кажущаяся цель воспринимается как таковая и заявляется; действительная цель — суть различие между настоящим и желаемым будущим.
Джоан почувствовала, что Тора Соам опускается на диван с ней рядом.
— Каковы кажущиеся и действительные цели Маведаха и Фронта?
Кажущиеся цели были очевидны: каждая сторона требовала не больше и не меньше, чем уничтожения противоположной стороны. Что Же до действительных… Сведение старых счетов? Счастье? Обработка всего населения планеты, чтобы стороны научились сосуществовать?
— Точно не знаю.
— Ммм… Вот что я вам скажу: при теперешнем соотношении сил Палата драков и Соединенные Штаты Земли проявят склонность вернуть захваченные территории и прекратить военные действия. Но только не на Амадине.
— Имели ли место переговоры?
Тора Соам издал неопределенный звук.
— В некотором смысле. Скорее, взаимное информирование и налаживание связей, нежели конкретные результаты.
В зеленой палате повисла близкая к отчаянию тишина. Казалось, драк ждет от Джоанн какого-то ответа. Она потерла виски и задумалась.
— Зай Каида и другие драки, присутствовавшие на трапезе, — это дракские представители на переговорах?
— На бывших переговорах.
…И тут с ней заговорило прошлое.
«И сказал Ухе своим полководцам:
— Пусть никогда больше ни одно племя не голодает из-за границ, запретов или законов…»
«Ученик Шизумаат говорил жрецу Ааквы:
— Я вижу, что между племенем маведах и выживанием стоял закон; вижу, что это был не священный закон, а правило, придуманное на Синдие; вижу, что Ухе понял это и пренебрег законом ради спасения племени. Поэтому истина, которую я из всего этого вывожу, состоит в том, что законы должны служить Синдие, а не Синдие — законам».
В некотором смысле всякий кризис, описанный в Талмане, коренился в «талмаи верухуне» — соблюдении правил, заданности. Разрешение всякого кризиса достигалось выходом за рамки правил. Талма представляла собой упорядоченное учение, описание путей и правил выхода за пределы правил.
Малтак Ди говорил в «Кода Нушада» своим ученикам: «Талма — не сам путь, а путь для поиска путей».
Заданность… Каждая серьезная заминка в прогрессе человечества, каждый крупный кризис в человеческой истории тоже диктовался «талмаи верухуне». Всюду — в религии, философии, науке — беда заключалась в слепом следовании правилам.
— И Соединенные Штаты Земли, и Палата драков живут по правилам ведения войны.
— Да.
— И вы хотите найти с моей помощью способ выйти за пределы этих правил?
— Да, если он существует.
Слишком многое в одно мгновение встало на свои места, слишком разболелась у нее от прозрения голова. Она не могла, не хотела признаться себе в том, что уже знала, в том, что хотел ей внушить Тора Соам, в том, что дальше предпримет в этой связи овьетах.
…На дракской половине стола установилась недоуменная тишина. Наконец овьетах фанген-коваха Суинат Пива не удержался и со смехом проговорил:
— Мне понятен замысел вашей игры, Тора Соам…
Джоанн встала.
— Я должна удалиться к себе, Тора Соам. Мне нехорошо. Кажется, мне тоже понятен смысл вашей игры.
Она услышала, как Тора Соам поднимается.
— Как же вы поступите, Джоан Никол?
Она ощупью направилась в коридор.
— Как вы поступите? — неслось ей вслед.
Джоанн несколько минут просидела в своей комнате для развлечений, стараясь овладеть собой. Потом с криком: «К чертям!» — принялась крушить все вокруг. Она рвала подушки, толкала предметы и наслаждалась шумом множественных падений.
Ну и хитрецы! Тора Соам! Скотина!
У нее посыпались искры из глаз. Опомнилась она на полу с гигантской шишкой на лбу. Сокрушение каменной стены оказалось нелегкой задачей.
Вот дура!
Он встала, заползла в ванную и стала бороться с шишкой, намочив в холодной воде край полотенца.
Игра… Способ выигрыша Литы: «Я выиграл!»
Хорошенькая игра!
Теперь она понимала, что ее обнесли забором из правил и держат на голодном пайке из специально подобранных обрывков истины. Тора Соам и другие магистры Талмана обнаружили, что не могут вырываться за рамки правил. Какой-то вселенский Лита нагородил вокруг Амадина, Соединенных Штатов Земли, Палаты драков частокол из правил, не позволяющий положить конец войне, не уничтожив сначала обе цивилизации — человеческую и дракскую. Слишком могущественно было оружие, слишком хитроумны тактики.
Требовался луч света, талма, выявляющая сущность структуры, чтобы побороться с последней при помощи иной структуры более высокого порядка.
Она, Джоанн, была частью талмы, призванной пролить этот луч света. Поиск путей ради нахождения путей ради… и так далее.
Колеса внутри окровавленных колес…
Она выпрямилась. Вот почему ей не давали в чирн-ковахе палочку, положенную слепым! Чтобы не набрела на то, на что не следует набредать.
Пур Сонаан со своим проклятым плейером, любимые куски Венчи Эбана…
Испуг Венчи Эбана, когда его застали отлынивающим от уборки… «После рождения моего единственного ребенка, Хируода, мои органы размножения (трогательная пауза, свидетельствующая о неизжитом горе) были удалены. Хируод погиб…»
— Черт бы их всех побрал!
Второстепенные персонажи: Вунзелех, Мицак, Тегара — о, та вообще была безупречна!
«Ваше имя? Как, у вас желтая кожа?»
«Как и у тебя, жаба».
Тора Кия, ударивший ее в приступе гнева, славный старый Баадек, клянущийся в вечной преданности…
Все они молодцы. Боже правый!
Если дело обстоит именно так, то Тора Соам стоит сейчас у нее в дверях, с отчаянием наблюдая, как его сложнейшая талма терпит крах.
Джоанн развернулась и ощупью добралась до комнаты для встреч.
— Тора Соам.
— Да.
— Ну и поработала ваша шайка негодяев! Зачем все это?
— Прекращение войны — не веская причина?
— Почему вы выбрали меня?
— Вы — одна из множества драков и людей, обладающих уникальными достоинствами, отобранных компьютерами талман-коваха. Непредусмотренное нами сопротивление, оказанное подразделением под вашим командованием при обороне «Сторм Маунтейн», сделало вас участницей группы избранных. Спасение вами детей…
— Неужели тот налет тоже был ненастоящим?
— Налет был всамделишным. Хотя я понимаю, что вы все равно подвергаете сомнению каждое мое слово.
— Тут вы правы, Тора Соам.
Джоанн закрыла лицо руками. Почему при встрече с Бенбо она почувствовала знакомый цветочный запах? Уборка… Венча Эбан!
— Дьявол? Неужто Бенбо — драк?
Тора Соам невольно рассмеялся.
— Примите мои извинения. Ваш Эмос Бенбо по-прежнему находится на Дитааре.
— Кто же тогда?..
— Его зовут Фанда. Один из наших способнейших актеров.
— Драк?
— Да. Было необходимо, чтобы о ненависти, испытываемой людьми из Фронта Амадина, вам напомнил некто, к кому вы испытываете полное доверие. Фанда долго изучал Бенбо. — Тора Соам помолчал. — Ущерб уже нанесен, и я не усугублю его, если сообщу вам, Джоанн Никол, еще кое-что, от чего у вас полегчает на душе: по моему приказу Леонид Мицак сказал вам неправду о потерях, вызванных нападением на полигон в Ве-Бутаане. Все ваши люди остались в живых.
Джоанн привалилась к стене. В голове крутились тысячи мыслей одновременно.
…По пути на Драко она находилась под действием наркотиков, бредила и вспоминала Маллика и свое неродившееся дитя, Морио, Бенбо, отрывки битвы за «Сторм Маунтейн»…
А еще — университет… Но она никогда никому не рассказывала про Маллика и про ребенка, от которого отказалась…
И гул, гул…
— А мои воспоминания… Я вспоминала события, отчасти не происходившие…
— Отчасти это правда.
— Черт побери, куда вы только не сунули свой нос!
— Вы слепы, Джоанн Никол. Война продолжается, остается проблема, требующая решения.
Она услышала шаги: Тора Соам подошел к ней, взял за руку.
— Пойдемте со мной. Вашими усилиями апартаменты более непригодны для проживания. Я распоряжусь, чтобы здесь прибрали и заменили обстановку.
Они вышли в коридор и свернули направо.
— Поймите, Джоан Никол, следование данной талме требовало, чтобы вы воспринимали вещи и как человек, и как драк. Возможно, несвоевременное появление Син Видака нарушило эту вашу способность, а возможно, и нет. Если верно последнее, то случайный толчок столь же полезен для ваших мыслей, как и запланированный. Однако все участники этой войны подчиняются заданному своду правил.
— Это ясно и мне.
— Превосходно. Но ясно ли вам, чьими правилами мы связаны — собственными или навязанными извне?
Джоанн покачала головой.
— У меня нет на это ответа. Он на Амадине. Но это понятно и вам.
— Да, мы знали, что ответ следует искать на Амадине. Но мы не знаем, как сформулировать вопрос, чтобы получить этот ответ. Наши делегаты снова пытаются начать переговоры с людьми. Вы полетите с нами на Амадин?
— Сперва ответьте: Венча Эбан в чирн-ковахе…
— Эту роль тоже исполнил Фанда.
Мысленные образы, звуковая память — все встало на свои места. Нашли объяснение и непочтительные реплики, и колебания, предшествовавшие слову «родитель».
«Тора Соам не… сам не свой в эти дни».
— Фанда — замечательный актер.
— Я передам ему вашу похвалу.
Джоанн остановилась перед драком.
— Когда кончится вся эта проверка?
— Не понимаю.
— Вы тоже актер. Все это — еще один розыгрыш. Вот я и спрашиваю: когда конец проверке?
Драк помолчал и ответил совсем другим, гораздо более высоким голосом:
— Думаю, ей уже пришел конец.
15
«Выбор» — не пустое слово, которым я пользуюсь просто так, Арлан: в нем заложена сущность нашей расы. Жить — значит иметь возможность ставить цели: конкретная жизнь невозможна без выбора. А любой выбор означает постановку цели… Без цели ты просто занимаешь место в пространстве — не только в этой комнате, в этом ковахе, но и вообще во Вселенной.
Либо найди цель, либо уступи место другому, имеющему цель».
Предание о Малтаке Ди, Кода Нушада, Талман.
Джоанн сидела на заднем сиденье. По словам Баадека, управлявшего машиной, он вез ее в талман-ковах.
«То есть я принимаю это за заднее сиденье машины; я принимаю это за езду; я принимаю это существо за Баадека…»
— Водитель, ты кто?
— Вы меня не узнаете, Джоанн Никол? Я — Баадек.
— Нет, кто ты по-настоящему?
Драк прищелкнул языком.
— Меня зовут Хида Му.
— Тоже актер?
— Из одной труппы с Фандой.
Джоанн потерла глаза; от движения машины ее укачивало…
«Я только принимаю это за машину, а движение — за езду…»
Ей на память пришло изречение Шизумаата: «Лучше вот во что поверь: все подвергать сомнению, ничего не принимать за абсолютную истину, никакой путь не считать безусловно верным».
Она нащупала ручку открывания дверцы и надавила на нее. Дверца распахнулась, и она попыталась выбраться наружу…
С места водителя раздалось проклятие, взвизгнули тормоза. Инерцией непредвиденного виража Джоанн потащило в распахнутую дверь. Машина остановилась, сильная рука задержала Джоанн на сиденьи. Потом водитель отпустил ее, и она, потеряв опору, вывалилась на дорогу.
— Сумасшедшая!
Вокруг машины испуганно забегали. Драк опустился с ней рядом.
— Вы не пострадали? Овьетах свернет мне шею. Вы только взгляните на свое колено!
— Хотела бы, да никак не могу, драк. — Она с трудом приняла сидячее положение, ощупывая правое колено. — Пустяки, царапина. Даже крови нет.
— Зачем вы так поступили, Джоанн Никол? Зачем так меня подвели?
— Возникла необходимость проверить истину, попытавшись превратить ее в выдумку. Разве не этому вы, кизлоды, все время меня учите? Ничему не доверяй!
— Но ведь вы не станете проверять, остро ли наточен нож, всаживая его себе в лоб?
Ее приподняли под мышки и втащили обратно в машину. Захлопнув дверцу, водитель-драк обошел машину и, ругаясь, залез на свое сиденье. Последовавшие затем металлические звуки свидетельствовали, по разумению Джоанн, о запирании замков.
— Умоляю, досидите спокойно до приезда в ковах!
Машина снова тронулась с места.
— Драк!
Возмущенное молчание.
— Что?
— Откуда мне знать, что это действительно будет талман-ковах?
— Это… Это не моя проблема, землянка. Не моя!
Джоанн откинула голову, довольствуясь реальностью только что проведенного опыта — саднящей коленкой.
Возможность доверять — вот чего ей не хватало больше всего.
Ее оставили на диване. После ухода водителя-драка она поднялась и стала исследовать помещение. Это была небольшая комната для встреч: два дивана, две двери одна напротив другой, гладкая обивка на полу и на стенах. Она вернулась на диван.
Раздался звук открываемой двери, мягкие незнакомые шаги. И вот шаги затихли.
— Добро пожаловать в талман-ковах, Джоанн Никол. Я — овьетах Тора Соам.
Это был совсем не тот голос, который она слышала в чирн-ковахе, не тот, что звучал в имении Тора — если, конечно, допустить, что она находилась прежде в имении Тора…
Некто, назвавшийся Торой Соамом, продолжал:
— Судя по вашему виду, у вас накопились вопросы. Я готов ответить кое на какие. Спрашивайте.
— Вы — не тот Тора Соам, с которым я знакома.
— Вас это удивляет?
— Нет. Мой порог удивления поднимается все выше.
— Великолепно.
— Но эта игра смехотворна!
— У нее есть цель. Вы бы не попали сюда, если бы не постигли, в чем она состоит.
Драк — если это был драк — умолк; Джоанн услышала, как он садится на противоположный диван.
— Иногда мне кажется, что цель мне ясна, но иногда появляются сомнения.
— У вас есть вопросы?
Есть ли у нее вопросы? Еще бы! Только получит ли она прямой ответ хотя бы на один?
— Тора Кия.
— Начнем с него.
— Тора Кия — тот, с которым я познакомилась, — ваш первенец?
— Да.
— То, что относилось к Тора Кия, было подлинным?
Существо, назвавшееся Торой Соамом, засмеялось.
— Забавное слово — «подлинный». Полагаю, что да — если что-то вообще может претендовать на подлинность. Кия не одобряет моих игр. То, что он испытал на Амадине, затмило его ощущение талмы. Полагаю, Митра Квим убедительно сыграл мою роль.
— Роль Кия — тоже часть розыгрыша?
Опять смешок.
— Отчасти, но мы с вами говорим о разных событиях. Ваша, ммм… любовная связь со всеми ее последствиями остается для меня не совсем понятной.
Джоанн почувствовала, что краснеет.
— Как вы узнали о той встрече?
— От самого Кия. Мой первенец достаточно знаком с тал мой, чтобы не навредить моим планам. Впрочем, этого не произошло. Ваша встреча с Сином Видаком — другое дело. Здесь пока еще нет определенности.
— Драк…
— Ко мне полагается обращаться — «овьетах» или «Тора Соам».
— Меня об этом уже предупреждали, драк.
— Ммм.
— У меня даже нет уверенности, что передо мной драк. Ведь ваш Фанда — если это в действительности его имя — вполне убедительно сыграл человека.