Говорят, что женщины одеваются ради женщин, что их вдохновляет дух соперничества. Это правда. Но если бы на свете больше не осталось мужчин, они перестали бы одеваться.
Ее репертуар был невелик, всего несколько несложных песенок, среди которых наибольшей популярностью поначалу пользовалась «Ко-ко-ри-ко», модная в парижских кафешантанах и поэтому всегда принимаемая на ура в провинции. И хотя эта песенка была сложновата для слабого голоса Габриель, публика все равно очень любила ее исполнение и каждый раз вознаграждала бурными аплодисментами.
Но по-настоящему судьбоносной стала для нее грустная песенка «Кто видел Коко в Трокадеро?», о горе юной девушки, потерявшей в парке свою любимую собачку. Габриель вызывали на бис, хлопали, просили спеть еще и еще. Габриель не была великой певицей, да и в песенке не было ничего гениального, но это был тот редкий случай, когда песня и исполнительница нашли друг друга – успех был необычайный для «Ротонды».
Вызывая Габриель с этой песенкой на бис, публика дружно скандировала: «Ко-ко! Ко-ко!» Так к ней и прицепилось это прозвище, оставшееся с ней на всю жизнь.
Деньги – это не прекрасно, это удобно.
Он находил время, чтобы заниматься мною и чтобы изменять мне каждый день.
В пятьдесят лет женщина сама несет ответственность за то, как она выглядит.
В 1907 году в жизни Коко Шанель произошел крутой поворот. Она покинула Мулен и поселилась в Руалье – поместье богача, спортсмена и любимца дам Этьена Бальсана.Вернувшись из Виши, Коко увлеклась конным спортом и крепко подружилась с Этьеном Бальсаном – он служил в кавалерийском полку в Мулене и был одним из ее поклонников. Он стал одним из первых, кто оценил ее яркую личность, и даже когда их пути разошлись, еще долго оставался ее верным другом.
Этьен был богат и популярен, любовниц у него была целая коллекция, в Руалье царствовала не Коко, а блистательная Эмильенна д'Алансон – одна из самых знаменитых куртизанок того времени. Но ни та, ни другая, ни какая-либо еще женщина не была для Этьена единственно важной и дорогой, и Габриель с Эмильенной обе это хорошо понимали, что возможно и помогло им сдружиться.
Мужчина, способный на поступки, обречен на то, чтобы его любили!
Счастье заключается в осуществлении своего замысла.
Ничто так не старит, как стремление молодиться.
Интересно, что Этьен Бальсан никогда и нигде, даже спустя много лет, не говорил о Габриель как о своей любовнице, как и она в свою очередь всегда называла его всегда только прекрасным товарищем. Несомненно, их связывали отнюдь не платонические отношения, но не секс был для них обоих важнее всего, а их дружба и взаимопонимание.
Всякое превосходство над другими людьми, как правило, приводит к некоторой изоляции. Оно заставляет выбирать друзей и знакомых.
В Руалье у Коко вновь проявилась страсть к моделированию одежды и головных уборов.Правда, теперь она занялась этим не ради денег, а скорее ради развлечения. Все же, ленивая праздная жизнь была не для нее.
Началось с того, что она решила придумать для себя удобный костюм для верховой езды. Она смирилась с тем, что приличия ради надо ездить в седле по дамски, но носить эти ужасные асимметричные (что в ее глазах было настоящим преступлением) амазонки она не собиралась. К тому же, оригинальный, не похожий на другие костюм должен был помочь ей стать не похожей на крутящихся вокруг Этьена и его друзей кокоток. Она ни в коем случае не должна была с ними ассоциироваться, ни за что!
В итоге она стала выезжать в костюме цвета морской волны, похожем по фасону на форму, в которой ходили воспитанницы пансионов. А на голову надевала маленькое круглое канотье с узкими шелковыми лентами. И первый, но далеко не последний раз в своей жизни позаимствовала идею из мужского гардероба – стала носить мужские рубашки, галстуки и спортивные манто.
Шляпы – это не для всех. Они никогда не демократизируются. Есть дома, в которых нельзя появляться без шляпы. Когда завтракаешь с малознакомыми людьми, обязательно надо быть в шляпе. Предстаешь в лучшем свете.
Сначала ее называли чудачкой, потом стали соглашаться, что в ее нарядах есть какой-то особенный шик, а потом дамы из компании Бальсана одна за другой принялись просить ее сделать и им такие же шляпки. Но вслед за успехом как обычно пришло и разочарование – вскоре Коко с раздражением увидела, что ее прелестные канотье «доработали» и разукрасили перьями, розами, эгретами, а то и вовсе фигурками птиц. Увы, она слишком опередила свое время, в 1907 году дамы еще не были готовы к элегантной простоте, которая впоследствии так прославит ее модели.
Если бы я занялась конструированием самолетов, то сначала сделала бы очень красивый. Упростить всегда можно. Начав с красивого, можно переходить на простое, практичное, экономичное, с ручной работы перейти на промышленное производство. Обратный порядок невозможен.
В Руалье Коко впервые влюбилась.Объект ее чувств звался Артуром Кейпелом, но все называли его «Бой». И был он весьма неординарной личностью. Даже происхождение его было покрыто тайной. Ходили слухи, что он незаконный сын какого-то то ли банкира, то ли аристократа, то ли политика, а то и вовсе короля Эдуарда VII. Образование он получил блестящее и был на дружеской ноге с самыми знатными и влиятельными персонами Англии и Франции. Благодаря расположению Жоржа Клемансо, премьер-министра Франции в 1906–1909 и 1917–1920 годах, Кейпел сделал огромное состояние во время первой мировой войны. Впрочем, он был богат и прежде, просто война сделала его еще богаче. Кроме того, в отличие от Бальсана и его друзей Бой интересовался не только лошадьми и женщинами – он был очень начитан, увлекался философией и политологией.
Бой Кейпел и Коко встретились на охоте в По, куда она приехала с компанией Этьена Бальсана. Она влюбилась в него с первого взгляда. «Он был не просто красив, он был великолепен! Мне нравилась его беспечная манера, его зеленые глаза. Он садился на самых норовистых лошадей и был очень сильным. Я в него влюбилась… Он читал, писал книги, делал деньги и находил время заниматься мной».
Необходимо, чтобы в костюме можно было свободно двигаться. Чтобы можно было наклоняться. Играть в гольф. Даже ездить верхом, все в том же костюме.
«Я смогла открыть свой магазин, потому что двое мужчин сражались за мою скромную персону», – это фраза самой Коко, но сколько в ней правды, вот вопрос.Хотя одно несомненно – чтобы начать свое дело, она воспользовалась помощью и Бальсана, и Кейпела. Впрочем, зачем ей это нужно, понимал лишь второй из них.
Этьен Бальсан был щедрым и даже благородным человеком, но слишком поверхностным и слишком беззаботным, чтобы серьезно отнестись к ее «причуде». Как бы то ни было, он предоставил Коко свою квартиру на бульваре Малешерб, в которой давно не жил, и разрешил использовать ее, как будет угодно.
И вот весной 1909 года Шанель обосновалась в Париже. Для практической части работы она наняла Люсьен Рабате – амбициозную и талантливую модистку, ну а для работы с клиентами пригласила свою младшую сестру Антуанетту.
Строгие элегантные головные уборы, лишенные модной тогда вычурности, сразу обращали на себя всеобщее внимание, чего каждая молодая дама конечно и добивалась.
Женщины могут выглядеть смешными. Конечно, я говорю только о некоторых женщинах. А вот смешной мужчина – погибший человек, если он не гений.
Но по-настоящему фирма Шанель родилась в 1910 году.Все, что было до этого, было наполовину хобби, наполовину что-то вроде подпольной подработки Габриель и Адрианн в те времена, когда они были продавщицами в магазинчике приданного. Деньги приносит – да, но лишь деньги, а Коко жаждала престижа, славы, признания ее таланта. Она хотела открыть собственную фирму и повесить на дверь вывеску со своим именем, чтобы стать ровней всем мужчинам-модельерам Парижа. Но для этого требовались слишком большие деньги, которых у нее пока не было. А ждать она не хотела.
И тут неожиданно заартачился Бальсан. Когда она попросила у него в долг денег, он категорически заявил, что не ссудит ей ни франка.
Закончилось, впрочем, все тем, что Этьен нашел для себя наиболее красивый выход – он просто уступил Коко Бою. Как джентльмен джентльмену. А поскольку мелочным он не был, квартиру на улице Малешерб он забирать не стал, и Шанель по-прежнему могла ею пользоваться. Вероятно, такое дружеское расставание устраивало всех троих.
А открыть собственное дело Коко помог конечно Бой. Осенью 1910 года он открыл в банке на ее имя кредит, и она смогла снять большую квартиру на втором этаже дома номер 21 по улице Камбон, параллельной улице Руаяль, то есть в самом центре Парижа. Около входа повесили табличку: «CHANEL MODES».
Слабым головой свойственно хвастаться преимуществами, которые способен дать нам только случай.
Коко выплатила кредит, открытый для нее Боем, уже год спустя, и наконец-то осуществила свою мечту – стала свободной и независимой.Но это только с виду кажется, что все далось ей легко, на самом деле ей пришлось не только много работать, но и менять собственный подход к жизни.
Дела у «Chanel Modes» шли прекрасно… то есть, Коко так думала. А потом Бой осторожно упрекнул ее в том, что она превысила кредит в банке. И только тогда она узнала, что тратит не свои, а его деньги, то есть все тот же кредит, который он открыл для нее, чтобы она не была стеснена в средствах, пока ее предприятие будет набирать обороты. Для Коко это было ударом. «Я смотрела на красивые вещи, купленные на деньги, которые, как мне казалось, я заработала, – рассказывала она потом. – А, оказывается, за все платил он! Я жила за его счет! Я готова была возненавидеть его».
В области моды только глупцы никогда не меняют своих взглядов.
На следующий день она велела принести ей бухгалтерские книги и принялась их изучать. Хоть она и была дочерью торговца и потом много вращалась среди торговцев, но дебет, кредит, торговый оборот, инвестиции, себестоимость и тому подобное были для нее лишь мудреными словами. Но Коко не стала бы той Шанелью, которую знает весь мир, если бы отступала перед препятствиями. Она быстро всему научилась, хотя из кокетства всю жизнь говорила, что так и не выучилась считать. С того дня она вникала во все и руководила не только творческой, но и коммерческой стороной своего дела.
Через год залог, внесенный Боем, стал не нужен, и он смог забрать назад акции, отданные банку в качестве гарантии. «Chanel Modes» превратилась в прибыльное предприятие.
Я люблю только старую одежду. Никогда не выхожу в новом платье, слишком боюсь, что что-нибудь лопнет.
Моду нельзя называть настоящей модой, если по ней не одеты люди на улице.
Женщины сражаются со старостью более умело, нежели мужчины, они лучше сохраняются.
Кроме поддержки в делах, Бой оказал Коко еще одну большую услугу. Он вывел ее в свет.Нет, не в высший – туда путь бывшей содержанке конечно был заказан… до поры до времени. Но у Боя Кейпела были знакомства и в другой среде, и даже более интересной – артистической.
Он уже давно высказывал сожаления по поводу того, что у Коко нет достойных подруг. А поскольку сама она не слишком любила заводить новые знакомства, он стал водить ее в театры и знакомить с известными актрисами, в том числе с Габриель Дорзиа и Мартой Давелли, ставшими для Коко хорошими подругами.
Кстати, близкое знакомство с театром всколыхнуло в ней и давнюю любовь к музыке. Конечно, Шанель уже оставила мечты стать знаменитой певицей, но петь все равно любила и всю жизнь напевала во время работы отрывки из оперных арий. Еще она увлеклась танцем, и не просто так – в то время искусство танца переживало свой расцвет, движениями и жестами выражали целые философские учения. Но танцевальных талантов у нее не было, поэтому немного поучившись, Коко потеряла интерес и к ритмической гимнастике, и к танцам. Но это был полезный опыт, ставший хорошим дополнением к тому, чему учил ее Бой.
Возможно, деньги – это проклятье. Но разве наша цивилизация не стоит на моральной концепции зла? Без первородного греха не было бы религии. Именно потому, что деньги прокляты, их нужно тратить.
А он учил свою возлюбленную внимательно читать, видеть, мыслить, понимать, помогал ей расширять кругозор. Без него Коко вряд ли стала бы той внимательной, тонко чувствующей Шанелью, королевой моды и королевой идеального вкуса, которую мы знаем. Именно он был тем ювелиром, который сделал из алмаза совершенный бриллиант, огранив и отшлифовав ее незаурядную натуру.
Моду нельзя называть настоящей модой, если по ней не одеты люди на улице.
Увлекаются не модой, а теми немногими, кто ее создает.
Женщина – это зависть+тщеславие+ потребность в сплетнях+ путаница в голове.
Но я обожаю женское кокетство.
В 1912 году к Коко наконец-то пришел настоящий успех – ее имя теперь было знакомо не только узкому кругу ее друзей и приятелей, а приобрело широкую известность.«Мод», одна из самых популярных французских газет, написала о ней хвалебную статью и отвела несколько страниц под фотографии дам в шляпках работы Шанель. Среди них были как ее подруги Габриель Дорзиа и Женевьева Викс, так и другие известные актрисы и певицы.
Это было фактически официальное признание – прошли времена, когда о Коко узнавали лишь по «сарафанному радио», теперь она по праву считалась известным модельером… правда, пока только шляп. Но только пока.
Когда у меня трудная ткань, я откладываю ее на несколько дней, пока не созреет идея, что с ней делать. Так было с твидом, из которого никогда раньше не шили женские вещи. Я сделала из него безукоризненные костюмы, потому что не смотрела на него какое-то время.
И потом «открыла» его.
В том же году Шанель осуществила еще один прорыв – ей удалось пробиться в театральные модельеры. Наряды, в которых актриса играет на сцене, видит весь Париж, лучшей рекламы и придумать нельзя, поэтому неудивительно, что все модельеры стремились сотрудничать с театрами. И вот успех Коко – Габриель Дорзиа, игравшая в спектакле «Милый друг» Мадлену Форестье (а это главная женская роль в спектакле), выходила на сцену в платьях от Дусе и шляпках от Шанель.
И это тоже было только начало – в дальнейшем Коко предстояло создавать костюмы для спектаклей великого Жана Кокто и для голливудских фильмов. В 1912 году все это было еще впереди, однако первый шаг был сделан.
Мужчины относились ко мне с жалостью, видя во мне бедненького покинутого воробушка. А на самом деле я была настоящей тигрицей. Постепенно я постигла жизнь – точнее, училась защищаться от нее.
Летом 1913 года Коко сделала новый шаг на пути к тому, чтобы превратиться в легендарную Шанель, которую мы знаем. Она занялась моделированием одежды.Началось все с того, что они с Боем Кейпелом поехали в Довиль. Это была идея Кейпела, он считал, что на курорте ей будет проще завязать приятельские отношения со многими важными персонами. Все же на отдыхе люди более демократичны и открыты для общения. А уж продолжить эти знакомства в Париже труда не составит.
Он же предложил Коко открыть филиал ее магазина в Довиле, там и конкуренция меньше, и публика готова тратить деньги – можно приобрести новых клиентов, которые потом придут к ней и в Париже. Кроме того, простой и элегантный стиль ее моделей на курорте должен был иметь больший успех, чем в столице, где правила, снобизм и рамки этикета не слишком позволяли распространяться новым веяниям.
Я не могу носить одежду, которую не сделала бы сама. И не могу сделать ничего, что сама не надела бы.
Вскоре на улице Гонто-Бирон, рядом с модными отелями, появился элегантный бутик со шторами в черную и белую полоску и вывеской Шанель. Бой оказался прав – от клиентов не было отбоя, и тогда Коко решила рискнуть: кроме шляп она вывесила в витрине несколько женских нарядов из числа тех, что она придумывала для себя.
Откуда она брала идеи, есть много легенд. Что из них правда, а что выдумка, за давностью лет уже трудно определить, но вот что говорила сама Шанель о том, как ей пришла в голову идея первого платья из джерси: ««Однажды я надела мужской свитер. Просто так, потому что мне стало холодно. Это случилось в Довиле. Я подвязала его платком на талии… и никто не заметил, что на мне мужской свитер».