— Нет. До встречи чувствовала себя бодро.
— Почему же сейчас такая пассивная?
— Извини, дорогой. Что мне сделать для тебя?
— Ты знаешь!
— Хорошо, ложись на спину.
Седов вернул Лерою наушник.
— Госпожа Сазонова постепенно засыпает. Это хорошо. Ты пробил код двери нужного нам подъезда?
Лерой кивнул:
— Конечно. — Он назвал цифры.
Валерий повернулся.
— Бек! Спецпрепараты?
— В кармане.
— Отмычка?
— С собой.
— Выходим. Хакер отслеживает обстановку.
— Понял.
Седов с Озбеком вышли из «Форда» и прошагали мимо машины Грачева.
Командир отряда по ходу приказал подчиненному:
— Выйдешь через пять минут. Прикрытие у подъезда.
— Понял.
Валерий кивнул Озбеку.
— Идем спокойно во двор.
Офицеры вошли в небольшой скверик, зажатый со всех сторон машинами.
— Вот народ, — проговорил Седов. — В пятистах метрах отсюда подземная стоянка, гнали бы свои тачки туда, нет, заставят двор так, что ни «Скорой», ни полиции, ни пожарке не подойти.
— На подземной стоянке платить надо, здесь же, как у вас говорят, халява.
— В Турции не так?
— И в Турции точно так же.
— Поснимать им всем номера да оштрафовать тысяч на десять, быстро свалили бы под землю.
— Кому это надо, командир?
— Что видишь, Бек?
— То же, что и вы. Машины.
— Сквер?
— Чист.
— Окна дома?
— Лишних глаз не наблюдаю.
— Люди в автомобилях?
— Не замечаю.
— Время?
— Двадцать три двадцать восемь!
— Идем к подъезду!
Офицеры спецназа подошли к металлической входной двери. Седов набрал код. Сбоку что-то щелкнуло, металлическая створка двери отошла от коробки.
— Заходим.
— Лифт?
— Пешком. Четвертый этаж.
— Это я помню.
Спецназовцы быстро поднялись на четвертый этаж.
С лестничного пролета Седов вызвал по телефону Лероя.
— Хакер, что в квартире?
— Сазонова уснула. Туревич, естественно, недоволен, так как не получил того, чего ожидал, находится в гостиной, пьет коньяк.
— Обстановка?
— Спокойная, можете работать.
— Благодарю за разрешение.
— Извините, командир.
— Проехали, следи за эфиром. Любой сигнал, в том числе тревожной кнопки, которая может быть на квартире Сазоновой или у самого Туревича, гаси без промедления.
— Не беспокойтесь, система блокировки радиосигналов включена.
— Мы начинаем.
Седов положил сотовый телефон в карман и сказал Озбеку:
— Давай, Бек, тихо, спокойно открывай дверь.
Турецкий капитан достал универсальную отмычку, нагнулся. Через секунду раздался щелчок.
Озбек взглянул на Седова.
— Вход свободен, командир!
— Что, дверь была закрыта на один замок?
— И на один оборот.
— Тогда пошли, Бек!
Седов аккуратно открыл дверь, офицеры бесшумно вошли в прихожую. В гостиной работал телевизор.
Прикрыв дверь, Валерий подал рукой знак подчиненному — вперед. Офицеры так же бесшумно прошли по коридору и оказались в гостиной. Седов включил основное освещение. До этого в комнате горела лишь настольная лампа.
Туревич, сидевший на диване, резко обернулся.
— Кто?.. Что?..
— Добрый вечер, господин адвокат. — Седов улыбнулся ему, прошел через комнату и присел в мягкое кресло.
Озбек остался у двери.
— Кто вы? Как попали сюда?
— Всему свое время, Эдуард Владимирович. А вот употребление спиртных напитков в одиночку — плохой признак. Это алкоголизм.
— Я повторяю, кто вы такие и по какому праву находитесь здесь?
— Я уже сказал, что всему свое время, — повысил голос Седов. — Кстати, где ваша любовница, Милена Владимировна Сазонова?
— Моя личная жизнь вас не касается.
— Как сказать, Эдуард Владимирович. В принципе, конечно, нет, но при одном условии.
— Каком еще условии?
— Вашей откровенности.
— Я сейчас милицию вызову.
— Вы, наверное, хотели сказать, полицию? Не пытайтесь. Во-первых, у вас ничего не получится, а во-вторых, вам уже никто не поможет. Кроме вас.
Адвокат побледнел.
— Кто вы?
— Офицеры службы по борьбе с терроризмом. Вас это ус троит?
— Но при чем терроризм и я? Может быть, Милена?..
— Нет, Мила не представляет угрозы для безопасности государства. То, что в ваше отсутствие она продолжает встречаться со своим бывшим сутенером Геннадием Хостовым, известным больше как Хвост, никакой беды в себе не таит. А вот насчет вас, Эдуард Владимирович, все гораздо серьезней.
— Милена спит с Хостовым?
— Об этом спросите у нее. Когда она проснется.
— Значит, она уснула не просто так?
— Конечно! Небольшой инцидент в ресторане помните?
— Да, сцепились два каких-то идиота из-за бабы.
Седов указал на проем двери.
— Взгляните туда, Эдуард Владимирович. Вы никого не узнаете?
— Черт возьми, это же…
— Верно, — не дал договорить адвокату командир секретного подразделения. — Это один из участников инцидента. Вы лишились того удовольствия, на которое так рассчитывали. Но достаточно лирики, пора перейти к более предметному разговору, от которого будет напрямую зависеть ваша дальнейшая судьба. Безо всякого преувеличения, Эдуард Владимирович.
— Что вам нужно?
— Сущие пустяки. Информация по преступной связи господина Гриканова и родственника супруги депутата, госпожи Лавариной, с Ахмадом Алтани, в прошлом советским майором Балтанаровым Александром Петровичем, теперь обитающим в Афганистане.
На этот раз Туревич побледнел так, что казалось, еще мгновенье, и он потеряет сознание.
— Мне ничего не известно…
— Не лгать, Туревич! Вы сейчас находитесь в таком положении, когда только сотрудничество с нами может спасти вас от очень больших неприятностей.
— Но я…
— Вы вчера разговаривали по телефону с Алтани. Просили прислать еще наркотика в усадьбу господина Гриканова.
Адвокат прошептал:
— Откуда вам это известно?
— Глупый вопрос. Вы же умный человек, Эдуард Владимирович.
— Понятно, за мной велось наблюдение.
— И не только за вами. Так вы готовы к сотрудничеству?
Туревич задумался, затем неожиданно усмехнулся и спросил:
— А если откажусь, вы убьете меня? Или арестуете? Скорей всего, второе. На убийство вы не пойдете, потому как завтра же мой клиент натравит на вас ФСБ в полном составе. Что же, арестовывайте.
— Да что вы, Эдуард Владимирович? Какой арест? Какое убийство? Мы обо всем договоримся здесь и очень быстро.
— Каким, интересно, образом?
— Простым и очень эффективным. У моего напарника есть шприц-тюбик, заполненный спецпрепаратом, который в обиходе называют «сывороткой правды». Один укол, и вы нам все, что знаете, расскажете. Упомянете даже о том, когда и с кем переспали впервые в своей подлой жизни.
Туревич занервничал.
— У вас нет права применять спецсредства.
— А вы забываете, что находитесь не в зале суда и не в своей адвокатской конторе, а на квартире любовницы, в полной нашей власти. Вы все расскажете нам. Но если сделаете это добровольно, то обещаю, что ваша супруга Алла Георгиевна не узнает о Милене Сазоновой. Если же вы заупрямитесь, то госпожу Туревич привезут сюда. А ведь на нее зарегистрированы ваши счета и недвижимость. Не думаю, что, узнав о неверности мужа, Алла Георгиевна, человек властный, пожелает и дальше жить с вами и уж тем более что-либо отдавать вам. Милена тоже быстро смекнет, что любовник разорился, и выгонит вас отсюда. Что в остатке? Только то, чем вы владеете официально, однушка в хрущевке, старый «Москвич», железный гараж и триста тысяч рублей на счету. Это при том, что мы получим нужную информацию в любом случае. Какой вариант выбираете, Эдуард Владимирович? Добровольное сотрудничество или принуждение нас к применению чрезвычайных мер?
— Это шантаж!
— А с вами по-другому нельзя. Мы вынуждены пользоваться вашими же методами.
— О чем вы?
— Вам напомнить, каким образом вы сумели развалить уголовное дело господина Хотина, что позволило проворовавшемуся чиновнику мэрии бежать в Испанию?
— Я только выполнял свою миссию, защищал клиента. Не моя вина, что прокуратура не смогла предоставить суду неопровержимые доказательства вины Хотина. А то, что он скрылся…
Седов прервал адвоката:
— Дело Хотина очень внимательно изучили наши специалисты. Я сейчас могу предоставить неопровержимые доказательства преступного сговора между вами и прокурором Галкиным. А Хотин в обмен на неприкосновенность сдаст все ваши дела с потрохами. Однако нас это интересует лишь в части, касающейся уже озвученного вопроса. Посему повторяю, вы готовы сотрудничать с нами, или же мне начинать давить на вас?
— Я готов!
— Я готов!
— Прекрасно. — Седов выставил на стол диктофон. — Я задаю вопросы, господин Туревич, вы на них максимально полно и правдиво отвечаете.
— Что потом?
— А это я решу после нашей беседы.
— Вы позволите мне закурить?
— Нет! Я ничего не позволю вам до окончания разговора.
— Понятно! Задавайте свои вопросы.
Валерий внимательно посмотрел на адвоката.
— Гриканов напрямую выходит на Балтанарова-Алтани?
Туревич скривился.
— Да что вы? Зачем ему подставляться, когда есть я?
— Значит, все переговоры с Алтани осуществляете вы?
— Да.
— Гриканов настолько доверяет вам или за вами все же установлен контроль? Если да, то кто его осуществляет?
— Я не замечал, чтобы меня кто-то контролировал. Да и связываюсь я с Алтани редко.
— Госпожа Лаварина как-то общается со своим троюродным братом?
— Нет.
— Уверены?
— Да.
— У Алтани три основные базы в Афганистане, это Асабад, Карай и Серовак, так?
— Не совсем. В названных вами населенных пунктах размещено производство наркотиков, там же базы отрядов Алтани, но есть еще одно место, где Балтанаров часто проводит время.
Седов с Озбеком переглянулись.
— И что это за место?
— Обычный мирный кишлак Бекунди, недалеко от Кабула, где у Алтани небольшой дом и молодая жена.
— Вот как. Откуда вам это известно?
— Обычный курьер, не то т албанец, который привозил наркотики в последний раз, однажды проговорился. Он родом из этого Бекунди.
— Кстати, об албанце. Кто он?
— По документам Денес Кунич. Настоящее это имя или нет, не знаю.
— Кунич входит в ближайшее окружение Алтани?
— С последнего времени. Дело в том, что Кунич появился в Афганистане недавно. Насколько мне известно, он вместе с каким-то англичанином бежал из Европы. Что толкнуло албанца и англичанина на спешный побег, мне неизвестно.
Седов спросил:
— Как зовут англичанина?
— Не знаю.
— А где чаще всего находятся Кунич и его товарищ?
— Кунич говорил, что он по приезде в Афганистан купил дом в Асабаде. Там они стоят дешево.
— Вы встречались с Куничем?
— Да, накануне его приезда в усадьбу, а затем отлета в Ашхабад. Я должен был проверить товар.
— Где вы встречались?
— На моей однокомнатной квартире.
— Албанец, не зная вас, рассказал о том, что купил дом?
— Да. Это произошло как бы между прочим. Я сказал, что в воюющей стране сейчас, наверное, не совсем комфортно. Кунич усмехнулся и заявил, что комфорт везде можно создать, а война для него дело привычное.
— О своем товарище англичанине он ничего не говорил?
— Что-то говорил, я не запомнил. Да и какое мне дело до англичанина? Почему вас интересует Кунич?
Озбек вступил в разговор:
— Не забывайся, адвокат! Здесь и сейчас вопросы задаем мы.
— Хорошо-хорошо, я просто поинтересовался.
— Не надо просто интересоваться.
Седов сменил тему и спросил:
— Для чего Гриканов развернул целую кампанию по захвату дачного поселка?
— Он намерен построить на его месте коттеджи, где могли бы отдыхать богатые люди, так называемая золотая молодежь.
— Депутат втянул бы их в употребление наркотиков и мог бы собирать компрометирующий материал на этих людей, не так ли?
— Планы Гриканова мне неизвестны, но, скорее всего, так.
— Конечно. Устроил частный пансионат под прикрытием дома престарелых, где все, что запрещено законом, к услугам гостей. Казино, карты, игральные автоматы, сауны, девочки. Наркота для поднятия тонуса на начальном этапе, а затем неизлечимая зависимость золотой молодежи, через которую можно влиять на ее родителей. Все остальное, зафиксированное на пленку, тоже пригодится для воздействия на высокопоставленных чиновников. В итоге прекрасные перспективы собственного карьерного роста и процветание бизнеса жены. Задумано неплохо, но примитивно. Впрочем, чего еще ждать от мерзкого ублюдка, уверенного в своей непогрешимости и безнаказанности? Самоуверенность и погубит Гриканова. Ну да ладно, ему давно пора занять место на нарах. Что ж, по-моему, наш разговор вполне удался. — Седов повернулся к Озбеку. — Как думаешь, друг?
— Удался, если этот козел говорил правду, а не вешал нам лапшу на уши. — Бек кивнул в сторону адвоката.
— Ты думаешь, он мог с нами играть?
— Вряд ли, но проверить его искренность не помешает.
Туревич испуганно взглянул на Седова.
— Что значит проверить?
— Да вот мой товарищ предлагает применить «сыворотку правды».
— У меня больное сердце.
— Не надо лгать. Мы в курсе состояния вашего здоровья, Эдуард Владимирович.
— Но я действительно сказал вам правду.
— Я тоже склонен считать, что вы были правдивы. Вы же не хотите лишиться всего, в том числе и жизни?
— Конечно, нет.
— Значит, начинаем наше сотрудничество?
— А разве…
— Вы думали, оно ограничится беседой? Нет, господин Туревич, слова надо подкреплять делом.
— Что именно я должен делать?
— Пока ничего. Собирайте компромат на семейку Гриканова. Ка к только понадобитесь, мы с вами свяжемся.
— Каким образом?
— У вас же собственная адвокатская контора. Следовательно, кроме обслуживания Гриканова вы занимаетесь и делами других клиентов.
— Редко, но занимаюсь.
— Ну вот. Если вы понадобитесь, то к вам придет клиент от нас.
— Наркоту вы пропустите?
— Придется. Другой вопрос, успеет ли ее реализовать господин Гриканов?
— Что дальше?
— Дальше, Эдуард Владимирович, мы уходим, вы остаетесь. У вас есть время, пока будет спать любовница, обдумать наш разговор. Поразмышляйте и помните, у нас достаточно материала, чтобы не только разрушить вашу личную жизнь и карьеру, но и надолго упрятать вас в тюрьму. Мы можем передать эти материалы вашей супруге и господину Гриканову. Это для вас еще хуже.
— Не продолжайте, — проговорил адвокат. — Я все понял. Хо чу знать лишь одно. Что я получу за сотрудничество с вами?
— Справедливость, господин адвокат.
— Но я…
— Разговор закончен. До свидания.
Седов и Озбек поднялись и покинули квартиру Сазоновой, оставив адвоката Туревича один на один с мрачными мыслями.
Глава 5
Отдохнув четыре часа, в 9-00 2 ноября подполковник Седов прибыл в штаб полномочного представителя России в Совете шести нового формата. Белоногов встретил командира боевого подразделения в кабинете.
Он пожал Валерию руку, предложил ему присесть в кресло у журнального столика, устроился рядом и спросил:
— Ну и что у нас по Туревичу?
— Встреча состоялась на квартире Милены, как и планировалось. Сазонову вывели из строя в ресторане.
— Мне доложили, как вы провели нейтрализацию. На грани фола работали, Валера.
— Иного выхода не было, Дмитрий Сергеевич.
— Не тебе мне объяснять, что выход есть всегда, но не каждый способен найти его. Ладно, докладывай по существу вопроса. — Белоногов выслушал Седова и проговорил: — Замир Фрачи обзавелся собственным домом в Асабаде? Значит, он чувствует себя в безопасности. Да и Алтани спокоен, иначе не позволил бы гостям так светиться. Это хорошо. Неплохо и то, что на связь с Алтани выходит только Туревич. Вопрос в том, что даст нам его вербовка. Все же возможности адвоката сильно ограничены.
— По крайней мере, мы поможем коллегам при задержании господина Гриканова. Да и проверка информации, передаваемой внешней разведкой, немалого стоит.
— Надо обратить особое внимание на дом Алтани в Бекунди. Селение находится всего в шести километрах от Кабула, фактически является его пригородом. Вряд ли Алтани афиширует свои поездки туда.
— Нам самим это не под силу. Можно, конечно, послать в Афган разведгруппу, но без прикрытия она эффективно действовать не сможет. Александров не сообщал о прикрытии?
— Пока нет. Мы знаем о Фрачи, но у нас нет ничего по Коу. Только то, что он где-то в Афганистане. Это меня беспокоит.
— Коу должен быть рядом с Фрачи и Алтани. Тот просто не в состоянии сохранять нейтралитет и наверняка находится под контролем талибов. Для них Коу — это корова, из которой можно выдоить миллиарды. Они подобного шанса не упустят. Так что, думаю, Алтани крепко держит Коу возле себя.
Белоногов поднялся, прошелся по кабинету и заявил:
— Посмотрим, что сбросит нам внешняя разведка. А пока тебе следует заняться отрядом. Трепанов отобрал пять человек из резерва. Необходимо в кратчайшие сроки ввести парней в строй.
— А наблюдение за Туревичем?
— Этим займется твой друг Крылов.
— Ему надо разрулить ситуацию с Семеном, человеком Гриканова.
— Ты насчет доли за якобы купленный дом?
— Да. Иначе Семен может почуять неладное. А убрать его нельзя.