— Это не было мне известно, — задумчиво признался Уилфорт.
— Свидетели не слишком часто оказываются настолько близко от жертв в момент применения тёмной магии, — пояснила я. — Кроме того, нужно быть высококлассным профессионалом, чтобы выявить мельчайшие следы магического вмешательства. В нашем участке работают отличные эксперты. Возможно, лучшие.
Я сочла, что имею право похвастаться, раз уж речь не идёт о лично моей работе.
— Да, это я знаю, — ответил, к моему удивлению, Уилфорт.
Он произнёс эти слова с такой интонацией, что мне даже подумалось: а не повлияло ли данное обстоятельство на его решение прийти работать именно в наш участок?
— Что ж, известите меня о результатах экспертизы, — завершил наш разговор Уилфорт.
Я известила. Результаты оказались более чем вдохновляющими. Моя гипотеза подтвердилась: экспертиза выявила следы воздействия тёмной магии. По характеру колебаний магической энергии можно было сделать следующие выводы. Во — первых, объектом воздействия являлся не Крофт, а находившийся в непосредственной близости от него человек. Во — вторых, воздействие было произведено за четыре — шесть часов до проведения экспертизы. Время мнимого самоубийства попадало в этот отрезок. И в — третьих, воздействовали на участок мозга, отвечающий за зрительное восприятие.
Теперь оставалась самая малость: выяснить, кто именно совершил преступление и с какой целью.
Глава 4
Увы, второй этап расследования оказался значительно более сложным, чем первый. При взгляде со стороны это, наверное, покажется неудивительным. Ведь зачастую, когда дело не касается тёмной магии, способ, которым было совершено преступление, известен сразу, и следствие заключается исключительно в поиске виновного. Но наша специфика заключается как раз в том, что самое трудное — выявить сам факт злоупотребления магией, а затем определить, как именно преступник воздействовал на мозг жертвы. После того, как это становится ясно, вычислить преступника как правило бывает делом техники.
Увы, не в этом конкретном случае.
С точки зрения мотива, главными подозреваемыми становились братья Мелины, и в первую очередь — старший из них, Дункан. Завещания девушка не оставила, и, следовательно, именно Дункан становился теперь главным наследником. Оба брата фигурировали в нашей базе данных как светлые маги, однако на всякий случай мы проверили обоих. Это было совершенно несложно. Мы просто попросили каждого продемонстрировать его магические способности. Такая демонстрация моментально выявила способности светлых магов и, соответственно, исключила тот вариант, при котором один из них являлся замаскированным тёмным.
Талант Дункана заключалась в умении создавать иллюзии. По мановению его руки перед нами с Райаном возник несуществующий цветок. Конечно, такой дар наводил на определённые подозрения, однако мы очень быстро их отвергли. Во — первых, если бы образ отца, который 'увидела' Мелина, являлся подобной иллюзией, он предстал бы не только перед взором девушки, но и перед остальными свидетелями. Во — вторых, мы уже получили косвенные доказательства того, что на неё воздействовал именно тёмный маг.
Способности Свера оказались и вовсе скромными. Юноша умел, не прикасаясь, приподнимать над землёй предметы. Всего на несколько сантиметров и очень ненадолго.
В более широком окружении Мелины Веллореск тёмных оказалось немного. Среди родственников, друзей и слуг — всего двое: конюх и горничная. Способности у обоих были весьма ограниченные и не имели ни малейшего отношения к зрительному восприятию и галлюцинациям. Конюх в придачу оказался ещё и непроходимо туп. Горничная была существенно умнее и приятнее в общении, к тому же рассказала нечто интересное. Оказывается, несколько месяцев назад Дункан подробно расспрашивал девушку об её магическом даре. С какой целью, горничная не знала, а спрашивать самого Дункана мы не стали, на данном этапе предпочтя сохранить полученную информацию в секрете.
Я попыталась подойти к поиску и с другой стороны, отправившись на место преступления и тщательно обследовав территорию, на которой росли кленовые деревья. По моим предположениям, именно за ними скрывался тёмный маг, воздействовавший на Мелину. Увы, и тут поиски не принесли результатов. Никаких улик вроде случайно оброненных преступником часов или даже какой‑нибудь захудалой булавки не нашлось.
Все эти неудачи были тем более неприятны, что Уилфорт, перед которым приходилось регулярно отчитываться о ходе следствия, оказал нам совершенно неожиданную помощь. На следующий же день после проведения экспертизы я сообщила Райану, что хочу побеседовать с братьями Мелины, а потому мне понадобится специальное разрешение от начальника отдела по расследованию убийств. К моему удивлению, Райан ответил, что не понадобится. Как выяснилось, Уилфорт добился, чтобы дело передали в ведение нашего отдела. Как ему это удалось, было неизвестно.
— Альтернативные мотивы?
Мы вчетвером сидели за столом в кабинете Уилфорта — сам капитан, Дик, Райан и я. Вопрос Уилфорта был адресован младшему сержанту, в задачу которого как раз и входил поиск дополнительных версий, не имеющих отношения к братьям Мелины и её наследству.
— Ничего. — Голос Дика звучал непривычно серьёзно. Невозможность найти хоть какую‑то зацепку ввергала в уныние. — Врагов у госпожи Веллореск не было. Бурную личную жизнь она не вела. В долг не брала, азартными играми не увлекалась. Ну, завидовали пара подруг её браслетам да колечкам. Но за такое не убивают, да и не пропало у неё ничего.
— Это подруги тебе сами рассказали? — удивился Райан, имея в виду, конечно, зависть, а не всё остальное.
— Нет, конечно, — фыркнул Дик. — Станут они со мной разговаривать. Аристократки из высшего общества, высокомерные настолько, что зубы сводит. Что им следователь? Вся информация от служанок.
Он прикусил губу и поднял глаза на Уилфорта, запоздало сообразив, что отрицательно высказываться об аристократах в присутствии последнего было несколько недальновидно. Однако понять, оскорбился ли капитан, не выходило: тот сидел с непроницаемым лицом.
— Существует ещё одно направление, — заметила я, спеша сменить тему, — хотя и не слишком перспективное. Теоретически Дункан мог обратиться к услугам профессионала.
Уилфорт кивнул и одновременно поморщился, соглашаясь таким образом одновременно с обоими моими утверждениями — и с тем, что упомянутая возможность существует, и с тем, что вероятность близка к нулю. Всё дело в том, что наёмных убийц у нас в королевстве почти не существовало. Страна по площади небольшая, перемещение подданных достаточно неплохо отслеживается, и залечь на дно здесь очень трудно. А кроме того, возможно, в силу культурных особенностей, здешние жители предпочитают решать свои проблемы самостоятельно. Наконец, наёмный убийца, пользующийся тёмной магией, — это и вовсе редкость. Уж очень характерный почерк будет у такого человека, ведь он всякий раз будет воздействовать на один и тот же участок мозга. Поэтому и вероятность быть пойманным значительно повышается.
— Эту возможность я проверю по своим каналам, — после короткой паузы сказал Уилфорт. — Однако на вашем месте я сосредоточился бы на других версиях. — Его голос прозвучал не слишком довольно, и я уже ожидала, что он вот — вот заявит: 'Я крайне разочарован, господа'. — Если в смерти Милены Веллореск были заинтересованы исключительно её братья, значит, один из них должен быть в тесной связке с неким темноволосым. Возможно, это близкий друг, а возможно, его держат под контролем, например, при помощи шантажа. Так или иначе, заказчик должен быть уверен, что исполнитель не выдаст его властям. Ищите в этом направлении. — Это было сказано нам с Райаном; затем Уилфорт повернулся к Дику. — И продолжайте прорабатывать альтернативные мотивы. Это всё.
Мы быстро встали и ушли, предпочитая не мозолить глаза недовольному начальству.
Назавтра нарыть ничего нового так и не удалось. Вечером я поняла, что продолжать раздумывать над данным делом бессмысленно. Было необходимо сделать хотя бы небольшой перерыв, дать мозгам отдохнуть от семейства Веллореск. А там, глядишь, и придёт в голову какая‑нибудь светлая мысль.
Чтобы переключиться, я села писать отчёт по 'Делу отличника'. Как ни крути, а установленный Уилфортом недельный срок подходил к концу. Зажгла свечи — к счастью, казённые, — умыла лицо холодной водой, открыла нужную папку и взялась за перо.
'Дело отличника' было довольно‑таки любопытным. Студенты математической кафедры Тель — Рейского Королевского Университета стали на удивление хорошо сдавать экзамены по нескольким сложным предметам. Сначала на это не обратили особого внимания, думали, талантливый поток. Нас следующий год всё повторилось, и тут необычно высокая успеваемость стала вызывать подозрения. Преподаватели стали особенно рьяно искать шпаргалки…и ничего не нашли. Это заставило их отнестись к ситуации с ещё большим подозрением, ибо как правило шпаргалки при тщательном обыске всё‑таки находились. Однако прошёл ещё год, прежде чем одному лектору пришло в голову обратиться к нам. Казалось бы, ну, повысилась у студентов успеваемость. Ну, пусть даже списывает кто‑то. Не к стражам же обращаться!
Оказалось, что именно к стражам. Когда делом занялись профессионалы, то бишь мы, много времени на разбирательство не ушло. Всё было просто, хотя при этом и гениально. Нашёлся умник (тот самый 'Отличник'), из тёмных, который обладал весьма редким даром. Стоит отметить, что некоторые тёмные маги способны, единожды взглянув на исписанный лист, занести его в свою память. Не читая и не имея ни малейшего представления о содержании. Словно просто скопировать этот лист в глубине собственного мозга, а впоследствии 'прочитать' — тогда, когда в этом возникнет необходимость.
Так вот, Отличник уникален тем, что пошёл дальше. Он был способен перенести подобную информацию в чужую память. Грубо говоря, он составил длинную и подробную шпаргалку, которую помещал прямо в мозг экзаменуемым. Разумеется, за материальное вознаграждение. Найти такую шпаргалку преподаватели, ясное дело, не могли, а студенты по понятным причинам тайну своего спасителя не раскрывали. Ну, а после того, как мы во всём разобрались, вопрос о том, что делать с самородком практически не стоял. Его очень быстро забрали люди из тайной канцелярии, которые сочли, что его талант пригодится на государственной службе. Не думаю, что парень на них в обиде. Жалованье на новой работе вне всяких сомнений куда выше, чем плата за шпаргалки, которую могут позволить себе студенты.
Исписав пять страниц, я почувствовала, как слипаются глаза. Подняла голову и, щурясь, оглядела погрузившуюся в темноту комнату. Тонкие свечи, успевшие сгореть наполовину, выхватывали из мрака лишь небольшое пространство над столом. Интересно, я последняя, или кто‑то ещё заработался допоздна, не считая сторожей?
Откинулась на спинку стула. Пожалуй, идти домой смысла нет. Лучше чуть — чуть передохну и продолжу писать. Хоть закончу до завтра. Правда, есть немного хочется, но столовая уже закрыта, а дома, кажется, пусто: еду я купить забыла.
Огонёк свечи расплылся перед моим расфокусировавшимся взглядом. Зевнув, я прикрыла глаза. Совсем немножко отдохну — и снова за работу…
Когда я проснулась, в комнате было светло. За окном серело облачное утро. Ничего себе! Выходит, я так и проспала на стуле всю ночь… И отчёт не доделала. Ну да ладно. Зато хоть, кажется, выспалась, только тело немного затекло.
Я повела плечами, а затем потянулась, и только тут обнаружила, что, оказывается, укрыта тёплым шерстяным пледом. Откуда он взялся? Я точно помню, что засыпала без него. Да и не собиралась я так уютно устраиваться, хотела только ненадолго прикрыть глаза. Наверное, Райан или Дик постарались, хотя раньше я за ними такой заботливости не наблюдала.
Ещё раз потянувшись, я скинула плед, встала… и уставилась на стол, чувствуя, как холодеет всё внутри. Отчёта не было. Судорожно сглотнув, я быстро перерыла все стопки бумаг на случай, если отчёт затерялся в одной из них, хотя отлично знала, что такого быть не могло. Я точно помнила, что оставила его прямо перед собой, на свободном пространстве, отдельно от прочих бумаг.
— Доброе утро!
В комнату вошёл Райан, и я сразу же кинулась к нему.
— Скажи, ты брал отчёт по делу Отличника?
Я даже кулаки сжала от волнения. Так хотелось верить, что он скажет 'Да'!
Увы.
— Нет. Даже не видел. А что, он уже готов? — удивился Райан.
— В том‑то и дело, что нет, — буркнула я, разом теряя к коллеге интерес, и устремилась на поиски Дика.
На то, чтобы разыскать младшего сержанта в дебрях участка, ушло минут десять. Но, как быстро выяснилось, это время было потрачено безрезультатно: Дик тоже ничего не знал ни о каком отчёте. Сказал, что, когда он пришёл на службу и обнаружил меня спящей на стуле, отчёта на столе не видел. Меня же предпочёл не будить.
Я разволновалась не на шутку. С одной стороны, казалось бы, ничего такого уж страшного нет: жили мы без этого отчёта и дальше проживём. Напишу я его по новой, в конце‑то концов. В срок уже не уложусь, но, положа руку на сердце, вряд ли Уилфорт меня так‑таки за это уволит. С другой стороны, самая мысль о том, что придётся заново садиться за сделанную уже работу, вгоняла в такое уныние, что хоть принимайся крушить всё кругом. И вот ведь как человек устроен. Знай я, что нужно написать пять страниц нового отчёта, эта мысль вовсе не выбила бы меня из колеи. Но сейчас, когда садиться надо было за работу, уже в сущности проделанную, я готова была загрызть кого‑нибудь живьём. К тому же, помимо моей писанины, к отчёту прилагались кое — какие документы, и потерять было совсем уж нехорошо.
Словом, я сочла ситуацию достаточно серьёзной, чтобы заглянуть к Уилфорту.
— Господин капитан!
Предварительно постучав, я слегка приоткрыла дверь, на которой красовалась табличка с именем нового начальника.
— Входите.
Вообще‑то я бы предпочла пообщаться так, через порог, но пришлось подчиниться. То ли начальник верил в приметы, то ли был гостеприимно настроен с утра пораньше.
— Господин капитан, я хотела спросить, не брали ли вы отчёт по делу Отличника.
Я старалась придать своему лицу как можно более небрежное выражение. Якобы я не потеряла отчёт, а просто хочу уточнить, вдруг Уилфорту довелось его проглядывать. Ответ капитана меня поразил.
— Да, — кивнул он. — Отличный отчёт. Я просмотрел его и передал в архив.
— А… В архив? — удивилась я. — Дело в том, что он не закончен.
— Вы ошибаетесь, — бесстрастно ответил Уилфорт. — Отчёт дописан, вся работа завершена. Так что вы можете сосредоточиться на других делах. У вас есть ко мне что‑нибудь ещё?
— Никак нет, — пробормотала я.
— Хорошо. Вы свободны.
Капитан демонстративно сосредоточился на лежащих перед ним документах, а я, ничего не понимая, вышла за дверь. Ясно было одно: переписывать отчёт заново не придётся.
Ближе к середине дня ветер разогнал облака, и мы с Диком вышли на улицу, чтобы немного развеяться и подышать свежим возрастом. Дик только что закончил допрос свидетеля, я возвратилась после очередной безуспешной попытки раскопать что‑нибудь полезное по делу Веллореск. Райан уехал с той же целью и ещё не вернулся. Я стояла, попивая пристывший кофе из большой керамической кружки.
Внезапно старая дверь, ведущая в наше здание и давно уже держащаяся на честном слове, распахнулась, и на порог вышел Уилфорт. Мы с Диком инстинктивно встали по стойке смирно (что в кружкой в руке смотрелось достаточно странно). И приготовились к тому, что нас незамедлительно начнут отчитывать за то, что не находимся в рабочее время на рабочем месте.
Однако мы ошиблись. Капитан скользнул по нам лишь беглым отсутствующим взглядом, после чего сосредоточил своё внимание на подводящей к входу дороге. Он явно кого‑то поджидал. И вскоре дождался. Из подъехавшей к участку кареты вышла, опираясь на предупредительно протянутую руку слуги, молодая женщина. Богатая, холёная, без сомнения аристократка и, как и большинство из них, светловолосая. Волосы золотистые, тонкие, идеально уложенные: из высокой причёски аккуратно спускается несколько локонов. Лёгкое платье изумрудного оттенка развевается на летнем ветру. С запястья свисает совершенно не нужный в такую погоду веер. Туфли на таких узких и высоких каблуках, что у меня голова начинает кружиться при одном только взгляде.
Уилфорт подошёл и галантно взял её под руку. Можно сказать, слуга сдал её с рук на руки капитану. Женщина приблизилась к зданию участка (и как только не спотыкается?), окинула взглядом дверь, затем запрокинула голову. На её лице появилось выражение брезгливости.
— Значит, здесь ты теперь служишь? — спросила она у Уилфорта с нескрываемым сочувствием.
Последнее его, кажется, разозлило. Во всяком случае, ответ капитана прозвучал холодно, а на лице не сохранилось и тени улыбки.
— Как видишь, здесь.
Женщина реакцию капитана словно не заметила и страдальчески поцокала языком.
— Ничего не скажешь, разительная перемена, — заметила она.
Уилфорт скользнул по нам с Диком быстрым взглядом, и я поспешила сделать вид, что вчитываюсь в висящее на столбе объявление. Капитану явно было не слишком приятно, что этот разговор ведётся в нашем присутствии.
— Перемены часто бывают к лучшему, — немного грубовато заметил он. — Может быть, пройдём внутрь? Прости, Карина, ты связалась со мной по эхофону всего четверть часа назад. Этого времени было недостаточно, чтобы освободить большой промежуток времени. Так что у меня в запасе всего четверть часа.
— Что же, пойдём.
Дама с прежней брезгливостью покосилась на дверь. Нас с Диком она и вовсе не заметила; во всяком случае, вела себя так, будто мы были пустым местом. Я скорчила ей в спину гримасу, но стушевалась, поймав на себе пристальный взгляд Уилфорта, который, конечно же, пропустил даму вперёд.
— Любопытно, с какой целью этой милой девушке срочно понадобился наш капитан? — задумчиво поинтересовался Дик после того, как за этими двоими закрылась дверь.