- Ммррру! - Сабина соскочила с подоконника, в два скачка оказалась рядом с мисс Эшмид и вытянулась на задних лапках, не сводя взгляда с коробочки, которая так зазвенела.
Мисс Эшмид приподняла крышку.
- Колокольчики! - Лорри было не менее любопытно, чем Сабине.
- Колокольчики, - согласилась мисс Эшмид. Она достала изнутри один, размером не больше ногтя, и легонечко его встряхнула. Звон прошёл очень тихий, но такой красивый! Внутри остались колокольчики ещё меньше, первый оказался самым крупным.
- Ну, как тебе, Сабина? - мисс Эшмид протянула ей бархатную ленточку в одной руке, а колокольчик в другой. Кошечка села и принюхалась.
Лорри показалось, что Сабина обнюхивает вещи вполне осмысленно, словно для неё они имеют какое-то особое значение.
- Мрру! - Сабина потёрлась головой о руку мисс Эшмид и, махнув хвостом, снова вспрыгнула на окно.
Мисс Эшмид протянула руку за игольницей с золотыми иглами. Вынимая одну из них, она попросила Лорри:
- Дорогая, будь так добра, заведи музыкальную шкатулку.
Музыкальная шкатулка стояла на отдельном столике. Матово отсвечивали стенки из потемневшего, отполированного красного дерева, а крышка по краям была инкрустирована маленькими пластинками слоновой кости. Когда открывалась крышка, нужно было нажать на маленький рычажок - и начиналась музыка. Музыка шкатулки немного походила на звон колокольчика, тихая и звенящая, и Лорри она очень нравилась. Она открыла шкатулку и музыка заполнила комнату.
- Подходящая музыка, - кивнула мисс Эшмид. - "Волшебная флейта". Сегодня день волшебства, Лорри. Одни дни подходят для волшебства, другие - нет. Но сегодня день волшебства.
- Потому что идёт снег? Я никогда не думала, что снег - это что-то волшебное.
- Волшебство в этом мире незаметно только потому, что мы слишком слепы или слишком заняты собой, чтобы посмотреть вокруг, Лорри. Слепота и недоверие - вот два врага волшебства. Но тот, кто видит, и тот, кто верит, - тому откроются многие пути.
Мисс Эшмид отмерила ленточку, потом сложила её пополам и отрезала кусочек серебряной нити.
- Вдеть её, мисс Эшмид? Мисс Эшмид покачала головой.
- Нет, эту нить и эту иглу - нет. На этот раз только я смогу сделать это.
Она взяла в руки одну из золотых игл. Нить сразу же вделась в ушко, и мисс Эшмид принялась сшивать края сложенной вдвое ленты. Лорри привыкла видеть, как она, не торопясь, ювелирно вышивает или вяжет кружева, но никогда не видела, чтобы мисс Эшмид шила так быстро. И это был не простой прямой стежок, игла рисовала на ленточке узор. Золотая игла ярко блестела в свете подсвечников и Лорри показалось, что мисс Эшмид шьёт не просто иглой, а лучиком света.
Лорри принялась за свою работу. Это был рождественский подарок, и она ещё вчера была так довольна им! Но взглянув на передник теперь, она почувствовала неудовлетворённость. Простенькие белые цветы на красной материи казались грубыми и слишком большими. Даже сам узор показался ей неровным.
А музыкальная шкатулка всё играла, и игла мисс Эшмид сверкала в её руках туда-сюда. Сабина махнула лапой на снежинки и спрыгнула с окна, чтобы вытянуться на коврике перед камином. И Лорри, забыв о неудачном переднике, почувствовала себя вполне счастливой. Она была в безопасности... в покое... в тишине... Её окружало тепло и счастье, и всё добро, которого только можно пожелать. Снаружи было холодно и хмуро, а здесь горел огонь и свет...
Она не сразу поняла, что музыкальная шкатулка замолчала. Но мелодия продолжалась, и это напевала мисс Эшмид. Лорри показалось, что она слышит слова, но она не могла разобрать их. А песня текла и текла, игла летала... Иногда мисс Эшмид доставала из коробочки колокольчики, самые маленькие, и пришивала их вдоль ленточки, один за одним. Звон колокольчиков тоже вплетался в песню, значения которой Лорри так и не могла понять.
И даже собственные стежки Лорри стали быстрее и легче, и шов не сбивался. Оказалось, что и её игла летает туда-сюда в ритм песне. И когда Лорри поняла это, её игла запорхала почти так же быстро, как и у мисс Эшмид. Она тоже стала мурлыкать себе под нос, даже не зная слов, подхватив только мелодию.
- Ай! - Лорри уколола иглой палец.
Мисс Эшмид показала ей бархатную полоску с колокольчиками, и Лорри только сейчас как следует разглядела её и поняла, что это такое.
- Ошейник?
- Именно так, дорогая, ошейник. Сабина тоже получит свой рождественский подарок.
- Но разве она захочет его носить? Ведь кошки... некоторые кошки... Лорри уже кое-что знала о котах.
- Сабина - это не "некоторые кошки". Сабина - особенная кошка. А что касается ошейника, то в своё время этот ошейник она наденет с радостью. И - уже четыре часа. Халли приготовила имбирные пряники и китайский чай. Надеюсь, и то и другое освежит нас.
Золотая иголка исчезла обратно в игольницу, а игольница - обратно в ящичек. Мисс Эшмид позвонила в свой маленький колокольчик. Потом она улыбнулась Лорри.
- Кажется, Лорри, ты тоже времени зря не теряла. Ещё стежок-другой, и твой фартук будет готов.
Лорри с изумлением уставилась на свою работу. Она почти всё сделала! И это оказалось так просто, стоило ей только начать! Она аккуратно сложила фартук и спрятала его в нижнее отделение своей коробки с рукоделием.
- Мисс Эшмид, - начала она неуверенно. - У вас есть знакомые адвокаты?
- За свою жизнь, Лорри, мне пришлось познакомиться с несколькими. А почему ты спрашиваешь? У тебя неприятности с законом? - закрыв свой рабочий столик, мисс Эшмид улыбнулась.
- Потому что... Тётя Маргарет сказала, что будут неприятности с шоссе и... и что они хотят проложить его здесь!
Мисс Эшмид больше не улыбалась. Её руки тихо опустились на стол.
- Да. Об этом поговаривали.
- Но тётя Маргарет сказала, что они должны устроить собрание, и там будут говорить об этом, и что если кто-то не сможет прийти на это собрание, то вместо него может прийти адвокат.
- Думаю, так оно и будет. Ты беспокоишься за меня, Лорри? Вижу, вижу. Ну, что ж, поживём - увидим. Я вовсе не беззащитна, Лорри, не так уж и беззащитна.
Теперь на её лице снова появилась улыбка.
- И, Лорри, если хочешь, приходи завтра на чай. А ещё... - тут она потянулась в сторону высокого стола, стоявшего в тёмном углу, - принеси мне бумагу и чернила, дорогая. Я напишу записку твоей тёте. Я буду только рада, если она придёт вместе с тобой.
Лорри поднялась и пошла за бумагой. Она искренне хотела, чтобы всё действительно оказалось так, что у мисс Эшмид действительно есть, чем защититься от этого шоссе. Потому что... потому что... Лорри не могла вынести подобной мысли. Этот дом... эта комната... их нельзя, они не должны быть разломаны в щепки.
Дом-восъмистенок справляет Рождество
Снег шёл всю ночь и утром, когда они пошли в церковь, тоже. А днём, когда тётя Маргарет и Лорри пили чай в тёплой бархатной комнате мисс Эшмид, днём выглянуло солнышко, и на снегу заплясали тысячи крошечных искр. Сабина жмурилась на огонь в камине и мурлыкала. Лорри подумала, что это очень похоже на песню, которую напевала мисс Эшмид, когда шила ошейник для кошечки.
Девочка опустилась на колени рядом с Сабиной и стала смотреть в огонь. Тот жил своей жизнью, особый мир огненных деревьев и красно-жёлтых листьев... Угли в камине тихо потрескивали, а Сабина мурчала свою бесконечную песенку.
Тётя Маргарет вместе с мисс Эшмид рассматривали вышитые картины, висящие на стенах. То есть, тётя Маргарет разглядывала их, переходя от одной к другой, и задавала сотни вопросов, а мисс Эшмид отвечала, сидя в кресле. В комнате горело множество свечей, а в окно било солнце, так что света было предостаточно. Когда тётя Маргарет сделала крут по комнате и вернулась к окну, Лорри услышала в голосе тёти нотку восхищения
- ...музейные экспонаты!
- Сегодня, здесь - да. Сейчас многое позабыто. Но всё это делалось с удовольствием, и те, кто делали это, гордились своим талантом. Всё это делалось не по заказу, а по велению души.
- Боже мой, какие ковры! А вышивки - это же просто чудо! О таком можно прочесть в старых книгах, но увидеть собственными глазами... А гобелены, - тётя Маргарет крутила головой из стороны в сторону, - Какое мастерство! Это просто великолепно. Я никогда не видела столь завершённой коллекции - тут многим вещам до трёхсот лет! И в таком отличном состоянии!
- О, ткань стареет под грузом лет. Но об этом можно позаботиться. Я забочусь о вещах, потому что это доставляет мне удовольствие - я ведь не часто выхожу из дома.
Но всё проходит с течением времени. Может быть, наступит такое время, когда обо всём этом позабудут. И если о них некому будет заботиться, то пусть лучше все эти работы исчезнут. А впрочем, сегодня слишком хороший день, чтобы думать о таком - солнце светит и снег искрится как бриллиант, не так ли?
Она позвонила в колокольчик и взглянула на Лорри.
- Дорогая, может быть, ты поможешь Халли? Наша бесценная Халли, для неё противни и миски то же самое, что для меня - мои иглы и пряжа. Сейчас ей так редко предоставляется возможность блеснуть своим искусством, но сегодня, как мне кажется, она превзойдёт себя. Гости на воскресный чай - это удовольствие, которого мы были слишком долго лишены.
- Дорогая, может быть, ты поможешь Халли? Наша бесценная Халли, для неё противни и миски то же самое, что для меня - мои иглы и пряжа. Сейчас ей так редко предоставляется возможность блеснуть своим искусством, но сегодня, как мне кажется, она превзойдёт себя. Гости на воскресный чай - это удовольствие, которого мы были слишком долго лишены.
И Лорри отправилась на кухню. Она заглядывала туда несколько раз, проходя через прихожую. Но почему-то девочка боялась войти туда без приглашения Халли. Точно так же, как она никогда не входила в бархатную комнату, не постучавшись и не дождавшись, пока мисс Эшмид не скажет: "Входите". Теперь она осматривалась кругом с нескрываемым любопытством. А ведь кухня-то оказалась точно такой же, как и кухня, в которой она пряталась, когда Финеас стащил хлеб и имбирный пряник. Только в этот раз здесь собирались готовить вовсе не пирог.
Сейчас на столе стояло блестящее серебряное блюдо, с серебряной сахарницей, со сливочником, и ещё с круглым стаканом, в котором стояли чайные ложки с цветочками на ручках. Халли стояла у большой плиты, наливая серебряный чайничек кипящей водой. Она улыбнулась, заметив, как Лорри принюхивается к пряным запахам, от которых девочке сразу захотелось есть.
- Пришли помочь, мисс Лорри? Вот и славно. У Халли только две руки, а не четыре, и нет волшебной палочки, которая крутила бы за меня кастрюлями. Возьмите-ка эту скатерть да накройте чайный столик. И не уроните - там ещё салфетки, деточка. Потом вернёшься и мы разберёмся со всем остальным.
Лорри с трудом поверила, что это - обычная скатерть, взяв в руки роскошный материал с чрезвычайно красивой кружевной каймой. Но она отнесла её, послушавшись Халли, а потом сделала ещё один рейс через треугольную прихожую, на этот раз с тарелками, покрытыми салфеткой.
- Халли, да вы настоящий художник! - воскликнула тётя Маргарет, когда салфетки с блюдец сняли, и под ними оказалось множество кексиков, пирожков, всяких штучек, которые Лорри и видела-то впервые. - Это выглядит слишком хорошо, чтобы съесть.
Халли рассмеялась.
- Ну-ну, мисс Джерсон, именно для этого-то их и делают. Да и мне в радость занять руки, напечь всего побольше. Мисс Шарлотта, она ведь кушает не больше птички.
- Ну, тогда ты не видела птичек, Халли, - улыбнулась мисс Эшмид. Они клюют всё время, если есть что клевать. Когда человек стареет, его ощущения уже не так остры, как раньше. И вкус и запах больше не чувствуешь, и половина удовольствия от еды пропадает. Так что Халли сегодня просто рада угодить более признательной аудитории, чем я.
Сабина громко мяукнула, прижимаясь к широким складкам юбки мисс Эшмид. Сегодня на ней было платье такого же покроя, что и зелёное, но это было серое, а поверх платья у неё на плечах лежал огромный платок из тонких, как паутинка, кружев. Края кружев доставали почти до талии. А на запястьях блестели широкие чёрные эмалевые браслеты с маленькими цветочками, выложенными из жемчуга. Большая брошь такой же работы, с целым букетом из маленьких жемчужин, скрепляла платок.
Мисс Эшмид осторожно потянула за юбку, освобождая её от коготков, которые Сабина осмелилась запустить в складки. Браслет на её руке свободно повернулся - он был сделан не для такой исхудавшей и сморщенной руки. Мисс Эшмид покачала головой:
- Ну-ну, Сабина. Тебе тоже налили чаю, но там, где тебе положено. А здесь нет ничего, что могло бы заинтересовать маленькую кошечку.
- Идём, Сабина, - позвала Халли. - Про тебя не забыли.
Сабина торопливо скользнула мимо Халли, направляясь на кухню, и мисс Эшмид снова рассмеялась.
- Уж про неё-то не скажешь, что она равнодушна к прелестям стола.
Зимний вечер наступил рано. Когда они возвращались домой, тётя Маргарет неожиданно сказала:
- В этом доме меня как будто окунули в сказку. Это было колдовство, Лорри. Время там словно остановилось. Её голос угас, она задумалась.
- Они не могут снести его! - выразила Лорри свой испуг, который время от времени возвращался к ней.
- Это мы думаем так, Лорри. Но во имя прогресса сегодня совершаются и большие грехи. Я только думаю, кто же будет радоваться, когда последний клочок травы скроется под асфальтом, когда последнее дерево упадёт под бульдозером, или когда последнего дикого зверя пристрелят, отравят или поймают. Лорри, - тётя Маргарет снова заколебалась, - ...не тешь себя насчёт спасения Дома- Восьмистенка.
- Но... куда же денутся мисс Эшмид, Халли, Сабина? Тётя покачала головой и ничего не ответила. Тогда Лорри сердито повторила:
- Я в это не верю! И не собираюсь думать, что это случится!
- Пожалуйста, Лорри! - тётя Маргарет с тревогой посмотрела на девочку. - Ты должна уметь надеяться, но ты должна и быть готовой к разочарованию. Запомни всё, что ты видела в Восьмистенке, выучись всему, чему сможешь, - а там есть чему научиться тому, кто видит. Но Дом принадлежит прошедшим дням, тем дням, когда время шло медленнее. Да, мы думаем, что как-то можем управлять временем, но когда ты хочешь взяться за что-то новое, ты теряешь что-то старое. Ты понимаешь, что я хочу сказать?
- Да, наверное. Но всё равно - какая польза в том, чтобы проложить это шоссе именно здесь?
- Может быть, только мы так думаем, Лорри. Но вряд ли многие согласятся с нами. Потом, это ещё не решено окончательно. Ещё будет собрание, и может быть, этот план строительства не пройдёт. А пока мисс Эшмид пригласила нас к себе на Рождество.
- Честно? - Лорри изо всех сил вцепилась в руку тёти Маргарет. - И мы пойдём?
- Конечно. Она любезно разрешила мне взять с собой фотоаппарат и сфотографировать эти чудесные вышивки. Их нельзя даже скопировать, такой работы сегодня никто не сможет повторить. Конечно, кое-какие узоры можно будет упростить. Но всё равно, - тут тётя вздохнула, - для того, кто видел оригиналы, копии будут лишь жалким подобием.
Дни, оставшиеся до Рождества, тянулись бесконечно долго. Но к счастью, у Лорри было столько дел! Она должна была петь в хоре на рождественский вечер, и распевала дома "Веткой падуба украсим" до тех пор, пока тётя Маргарет не цыкнула на неё. Тётя заметила, что ничего не имеет против рождественских песен, но в это время года они прямо лезут отовсюду в уши и мешают думать.
А потом тётя принесла билеты на специальный сеанс мультиков Уолта Диснея. И Лорри пригласила Кэти и Роба Локнеров, и Лизабет Росс, которая стояла рядом с ней на репетициях хора. Они пообедали в "Бамберс", потом ещё перекусили в "Уокерс", а потом, уже под вечер, успели заскочить в магазин игрушек Фримена.
- Ну, Лорри, мисс Джерсон, это было шикарно! - восхищался Роб, пока они поднимались по лестнице.
- Мне так понравилось, когда фея превратила их всех в зверей, поддакнула Кэти. - Спасибо, мисс Джерсон.
Лорри согласилась - всё действительно получилось просто отлично. Но когда она зашла в коридор и села на скамеечку, чтобы снять сапоги, её лицо стало грустным.
- Объелась мороженым, пересмотрела кино, или просто устала? съехидничала тётя. - Хотя должна заметить, что проталкиваться через эту толпу - действительно утомляет.
Лорри подняла голову.
- Послушай, - начала она обвиняющим тоном. - Почему, ну почему Кэти не хотела сидеть рядом с Лизабет? Она толкнула меня вперёд, когда я хотела её пропустить. И Лизабет заметила это. И она потом почти не разговаривала. Это же нечестно! Лизабет славная, она умница и красивая. А Кэти - просто вредина.
- Не думаю, что Кэти - такая уж вредина, - возразила тётя Маргарет. Кэти просто смотрит на всё немного по-другому, Лорри. С давних времён между людьми существует разделение. Сейчас всё больше людей понимает, что это неправильно. Но всё равно, когда люди разделены и не пытаются сблизиться, между ними вырастает стена. И тогда они начинают верить всевозможным бредням о соседе по ту сторону стены. И чем меньше они знают о незнакомце, тем охотнее верят, что он плохой.
Не думаю, чтобы Кэти хоть раз в жизни провела день с Лизабет. Или с любой другой девочкой другой расы или цвета. Поэтому она чувствует себя неловко и не знает, что же ей делать. А Лизабет тоже попятилась и не пыталась подружиться с Кэти, когда та в первый раз оттолкнула её. У них обоих была возможность разрушить эту стену, но ни та, ни другая даже не попробовали.
- Но вы же пробовали, правда, тётя Маргарет? - Лорри отставила сапоги в сторону. - Вот почему вы повели их на фильм про то, как звери в беде помогали друг другу.
- Да. И думаю, в следующий раз Кэти поймёт, что Лизабет такая же, как она. Им обоим нравятся старый лис и совята. Когда они не думали друг о друге, они ведь болтали об мультике, помнишь?
- Значит, ты думаешь, что Лизабет... не будет на меня сердиться?
- Ни капельки. Ох. Я старая больная тётка, Лорри. Как насчёт того, чтобы приготовить ужин самой, как и положено хорошей, доброй и послушной племяннице?
- Один ужин, заказ принят! - Лорри вскочила и побежала на кухню. Заглянув в холодильник за творческим вдохновением, она вдруг вспомнила Финеаса и Фебу. У них тоже не было друзей. Мисс Эшмид сказала, что они остались в Доме-Восьмистенке. Странно. Лорри замерла на полпути меду столом и плитой. Она ни разу не рассказывала тёте о кукольном домике. А ведь именно он там самое большое сокровище, а не все эти вышивки.