– Если бы Шапошников видел этот джип… – вступил в обсуждение Бадигин.
– К счастью, он его не видел и, с какого расстояния стрелял Викентьев, не знал… Осмотрев джип, я поняла, что Викентьеву можно доверять… Как и генералу Архипову, который не был поставлен в известность о нашей поездке… Переговорив с Костей, я сумела убедить его действовать в соответствии с моими указаниями.
– А что еще оставалось делать?! – дернул подбородком Викентьев.
– Таким образом, все предполагаемые кроты были изолированы. Шапошников под наблюдением Викентьева, а Юру… Уж прости меня, Юра, пришлось «запереть» в здание и взять под наблюдение.
– Вы действовали в соответствии с обстановкой, Татьяна Николаевна, – своим обычным робким голосом произнес Малышев, – вам незачем извиняться передо мною.
– Так вот… – Татьяна отхлебнула кофе и продолжила повествование: – Константин Алексеевич был снабжен собственными ключами от наручников, а рядом с батареей был оборудован тайник с оружием… Хотя то, что Шапошников лично начнет кого-либо убивать, мы считали маловероятным.
– А почему же я оказался вне подозрений? – спросил Сергей.
– Если честно, методом исключения… Максимов выделял тебя из всех офицеров отдела. Совместные боевые операции спаяли вас в единый организм, и я это чувствовала.
– Великая вещь женская интуиция! – сделал комплимент майор Гребцов, находившийся здесь же.
– Ну а во-вторых, твоя неожиданная «женитьба», просьба о трех днях за свой счет… Ты не тот человек, Сергей, чтобы так просто в ответственный момент покинуть службу. Я стала размышлять и пришла к выводу, что Максимов вполне мог на самом деле внедрить своего человека в банду. С кем же может выйти на связь этот человек, если окажется в Москве? Ответ был для меня однозначен: только с Сергеем Бадигиным.
– Ты считаешь, Максимов знал о существовании крота? – поинтересовался Викентьев.
– Знать не знал, но догадывался… На разработку крота просто не оставалось времени. А если бы начали действовать грубо, допустили бы даже небольшую оплошность, наши противники моментально ликвидировали бы своего агента. Поэтому Виктор Иванович пошел на риск. Его можно понять…
– И все-таки мы сумели вывести крота на момент истины, – возразил Викентьев и добавил: – Основная заслуга в этом, конечно же, Татьяны Николаевны… Я дал маху, каюсь.
– Нет, Константин Алексеевич, – серые глаза стали грустнее, – ты действовал грамотно… Все ошибки в этом деле на моей совести. Исходя из психологического портрета Шапошникова, я должна была предусмотреть каждый его шаг.
– Ты не Бог… – произнес Бадигин, – ты майор ФСБ.
– Вот именно… – Татьяна неожиданно приободрилась. – Больше всего нам повезло, когда Сергей поверил и поддержал меня… Ну, в тот момент, когда мы должны были «захватить» тебя, Константин Алексеевич… Ну а далее, кроты оказались в изоляции, и к тому же мы сумели дезинформировать Гурнова и его шайку.
– И все-таки я дал маху! – никак не мог успокоиться майор Викентьев. – Мы договорились с Татьяной, что, как только основная часть работы будет проделана, появится ясность в обстановке, она сразу же звонит Илье и сообщает, что я, Викентьев, не виновен, доказательства моей непричастности получены и с минуты на минуту они (то есть Ткачева с Бадигиным) будут на квартире… Ориентировочно договорились на вечер следующего дня. К этому времени Таня планировала прояснить обстановку хотя бы приблизительно. И оказалась права. В любом случае вечером следующего дня Шапошникова ожидал «момент истины». Задумано было неплохо: если Илья чист, он со спокойной душой отстегнет меня от батареи и с облегчением и радостью встретит вернувшихся коллег. Если же он крот, ни за что не будет так действовать. Мы предполагали, что скорее всего он попытается немедленно скрыться. Оставив меня закованным и недвижимым. Сигналом к его побегу должно послужить отсутствие сообщений о моей «амнистии». Да, Шапошников не торопился обрадовать меня, получив известие от Татьяны… Илья решил убить меня. Я стал лишним для него человеком. По счастью, в момент звонка я находился в туалете. Обе руки у меня были свободны… Правда, оружие осталось в тайнике, рядом с батареей. Увидев Илью возбужденным, с пистолетом, направленным в мою сторону, я все понял… Однако мерзавец решил перестраховаться, предварительно приковав меня к батарее, хладнокровно расстрелять в упор. О нашей договоренности он не имел понятия… Я легко обезоружил его и уложил мордой на паркет как раз в тот момент, когда он пытался защелкнуть мой браслет. Но дальше… Дальше я бездарно подставился. Шапошников искусно прикинулся трупом: лежал ничком на паркете и не двигался, никак не реагируя на мои команды и тычки по почкам… Все-таки он был толковым опером… Он ведь занимался таэквондо и еще какими-то китайскими хитростями… Короче, когда я нагнулся, чтобы пощупать пульс и проверить дыхание, он мастерски вырубил меня. Всего двумя ударами… Я потерял сознание и очнулся, только когда вы ворвались в квартиру.
– Он не решился убивать тебя только потому, что заметил из окна наш автомобиль, – снова взяла инициативу Татьяна, – и нас троих, выскочивших из нее с оружием.
– Илья мог перестрелять вас всех. Так было бы надежней… – проговорил Юра Малышев.
– Я повторяю, Юра, – назидательно твердила Татьяна, – он увидел, что мы готовы к действию и достали оружие… Суперменом Шапошников мнил себя исключительно в спортзале. К тому же он понимал, при огневом контакте шансов уцелеть у него нет. Воспользовавшись неожиданностью, он мог застрелить только одного из нас, второй обязательно достал бы его, не говоря уже о третьем… Шапошников действительно хорошо и быстро анализировал любую нештатную ситуацию…
– Поэтому он и оказался в нашем отделе, – подтвердил Викентьев.
– Да, нам он приглянулся, когда я, Виктор Иванович и Константин проводили практические занятия по контртеррору в академии ФСБ, – подхватил Бадигин, объясняя непосвященным. – Каждый курсант должен был поработать в роли руководителя операции по обезвреживанию террористов, захвативших режимный или военный объект. Ситуация моделировалась и макетировалась с максимальной приближенностью к реальности. Илья получил задание в течение сорока секунд скоординировать действия штурмовой группы ФСБ при освобождении заложников в морском порту… Обычно все курсанты предлагают немедленный штурм, снайперов и прочую атрибутику. Шапошников же распорядился не производить никаких действий, выполнить требования террористов и выпустить их из порта… За короткое время он успел разглядеть на макете две стоящие на заднем плане и почти незаметные цистерны с горючим. Если бы в них попала хоть одна пуля, произошла бы катастрофа. Курсант сориентировался в течение нескольких секунд… Тогда я и предложил взять Илью в наш отдел.
– А Татьяна была против уже тогда… – напомнил Викентьев.
– Сначала я была против потому, что у Шапошникова отсутствовал оперативный опыт… Да и не понравился он мне уже тогда. Слишком самонадеянный и самовлюбленный, – пояснила Татьяна.
– А как ты догадалась, что Цывина – посредник в передаче информации из второго отдела Гурнову? – спросил Бадигин.
– Именно догадалась… – грустно усмехнулась майор Ткачева. – Будь у меня убедительные доказательства, оба были бы в Лефортове… И Наташа осталась бы живой… Я навела справки о ней, когда у меня только-только появились подозрения насчет Ильи. Дважды успевшая побывать замужем свободная художница. Нет, совсем не это насторожило меня тогда. Серьезные подозрения появились, когда я узнала о ее давних связях с предпринимателем, а ныне народным депутатом Гурновым… Ее смерть я никогда не прощу себе. Не верилось, что Илья способен на такое…
– Людям сложно понять логику поведения нелюдей, – философски изрек Викентьев.
Некоторое время офицеры молчали.
– Он был неглуп и действовал профессионально, – наконец продолжила Татьяна. – И все просчитывал сам. Наташа оказалась пешкой в игре Гурнова и Шапошникова. И пешкой очень добросовестной… Помните, даже когда мы ехали «арестовывать» Викентьева, Илья попросил нас подвезти его к Наташе, чтобы он мог предупредить ее о своем вынужденном отсутствии.
– Такое бывало не раз… Перед некоторыми операциями он тоже проделывал подобный трюк, – добавил Викентьев. – Кому же могло прийти в голову…
– А как он рассчитал эту нелепую акцию… С туалетной бумагой. А, Сергей? – Ткачева повернулась к Бадигину. – Нам умышленно подставили Петракова с этим Рустемом и их бумажками. Имитируя ярость, Шапошников избивает Петракова, а тот пишет жалобу в прокуратуру… Илья был прекрасным психологом и знал, что всю ответственность капитан Бадигин возьмет на себя… Против второго отдела работали серьезные люди. Тот же Гурнов… На кого он работал, мы можем лишь предполагать. Дестабилизация обстановки в столице многим сегодня на руку, и Петр Георгиевич имел, судя по всему, большой интерес в этом деле. Но главное – теракт в Москве не состоялся…
Так заканчивался «разбор полетов». В тесном, но уютном и со вкусом обставленном кабинете Татьяны Николаевны собрались все участники операции: майор Ткачева, капитан Бадигин, старший лейтенант Малышев, майор Викентьев, капитан Руслан Гатаев и майор МВД Гребцов.
– Точку в этом деле мы сможем поставить лишь тогда, – впервые за весь вечер взял слово Руслан, – когда Виктор Иванович Максимов будет вместе с нами…
– В любом деле точку ставит команда «Альфа»! – На пороге стоял полковник Бакланов в камуфляже с символикой ОМОНа, так и не успевший переодеться. – Три часа обшаривали общагу, нигде нету… Наконец сообразили. Есть там подвал, а в нем двойная стенка. Трюк, в принципе, известный. Ну извлекли оттуда красавцев. Идите полюбуйтесь!
Гелани Султанов и Иса Гамбиев стояли в коридоре, прикованные друг к другу, под автоматами ребят из «Альфы». Бандиты вовсе не выглядели опечаленными и подавленными.
– Привет, начальники! – Гамбиев приветливо помахал свободной рукой, а Гелани мило улыбнулся. – Благодарим за гостеприимство, – продолжал Иса, – постараемся долго у вас не задерживаться…
Эпилог
Оперативная разработка…Как называлось это село, Сергей вспоминал с трудом: то ли Сарты-Юрт, то ли Ачуй-Вартан, да это было уже и не важно. Пятеро ребят из «Альфы», трое снайперов и два гранатометчика, заранее выбрали и подготовили огневые точки на окраинах населенного пункта. Около пяти часов вечера бронированный микроавтобус (опять же позаимствованный у «Альфы») неторопливо въехал в село и остановился у ветхого административного строения, видимо бывшего сельского клуба.
– Ну вот, Иса. – Сергей быстро отстегнул браслет, сковывающий кисти рук Гамбиева, и тут же пристегнул его к рулю.
Бандит усмехнулся, но промолчал.
– Так удобно? – поинтересовался Сергей, пряча ключи от наручников во внутренний карман камуфляжа.
– Не очень, но терпимо. – Гамбиев улыбнулся во все тридцать два зуба, включая металлические.
– И вот еще, – Сергей достал гранату– «лимонку», – в случае чего, отправишься к Аллаху без пересадки.
– О чем речь, Серега, – продолжал улыбаться Иса, только улыбка его окончательно превратилась в волчий оскал, – в случае чего, взлетим все!
– Я тебя предупредил. – Капитан достал пачку «Кэмела». – Будешь?
– Я же спортсмен. Забыл, капитан?
– Тогда помалкивай, спортсмен…
Томительно тянулись минуты ожидания. Наконец к дверцам микроавтобуса подошли двое молодых ребят в неизменной камуфляжной форме. Одного Сергей узнал, это был молодой оперативник Дагестанского ФСБ. Второй же, несмотря на одинаковую форму и выправку, без всяких сомнений, представлял «ту сторону».
– Все как и оговорено, – сообщил «наш». – Думаю, можно начинать.
Сергей, связавшись по рации с командиром «альфистов», уточнил обстановку. Да, кажется, дети гор не обманывают. Впрочем, теперь им это невыгодно… Оглядев еще раз, больше для проформы, местность, Сергей дал «добро».
– Прощай, Сережа, но думаю, еще встретимся… – Гамбиев уже не улыбался, растирая освобожденные от «браслетов» запястья.
– А ты не думай. Встретимся – поговорим… – оставил за собой последнее слово капитан Бадигин.
Через мгновение Иса оказался «за границей». Теперь он был недосягаем для Сергея, стоя на своей земле, он обнимался с собратьями.
– Все в порядке? – услышал капитан голос старшего «альфиста». – Мы ведем наблюдение, подозрительных передвижений не замечено. Отход?
– Отход… – одними губами произнес Бадигин, прижав их к микрофону, но спецназовец услышал его.
…Только в микроавтобусе Сергей вынул руку из кармана, в котором лежала «лимонка». Все это время указательный палец крепко сжимал кольцо…
…И только теперь Сергей осознал, что Максимов снова рядом с ним. Бородатый, длинноволосый, худой, как жердь, Виктор сидел напротив Бадигина и молчал, неотрывно глядя на Сергея. Они не торопились душить друг друга в объятиях. Нет, этот момент еще не настал… Возможно, в аэропорту, где их встретят Татьяна, Малышев и Викентьев. Но не сейчас…
– Шапошников… Где он? – заговорил наконец Виктор.
– Убит, – только и произнес Бадигин, – при задержании…
– Значит, он… – отрешенно произнес полковник и отвернулся. – Такой парнишка был… Не уберегли… – и он закрыл лицо ладонями.
– Он сам это выбрал… – Сергей положил руку на худое, грязное колено товарища. – Сам…
…Офицеры молчали до самого аэропорта…
Их ждала Москва, служба, друзья и близкие.
Они остались товарищами, по-настоящему верными друг другу, и это было для них сейчас самое главное…
Примечания
1
Статья 117 (изнасилование) бывшего Уголовного кодекса, действующего на территории СССР.
2
«Личка» – личная охрана, обеспечивающая безопасность предпринимателя.
3
ВИП – очень важная персона (VIP – Very Important Person. – Амер.).
4
АТЦ – антитеррористический центр.
5
ДГБ – Департамент государственной безопастности Республики Ичкерия.
6
ОПГ – организованные преступные группировки.
7
ГВП – Главная военная прокуратура. Помимо прочего, осуществляет прокурорский надзор за деятельностью ФСБ и ведет уголовные дела в отношении ее сотрудников.
8
ЧОП – частное охранное предприятие.
9
КУОС – курсы усовершенствования офицерского состава КГБ СССР.
10
Крот– на сленге контрразведчиков так называют своего коллегу, работающего одновременно и на разведслужбы противника.
11
ЭКУ – Экспертно-криминалистическое управление.
12
«Семерка» – седьмое управление КГБ СССР, управление наружной разведки. Осуществляло скрытое наблюдение за агентами иностранных разведок, сотрудниками посольств и представителями преступных группировок.