– А может, сделаем ноги, пока он не в себе? – предложил Зигфрид.
Жук что-то протрещал, и студент удрученно вздохнул.
– Не получится, он уже догадался, что у нас в трюме. Говорит, что сейчас немного побалдеет и пойдет лично проверять свою догадку. С вами, капитан. А мы останемся здесь. На всякий случай. В залог.
– Кактус, ты уж не подведи, – взмолился Жорж. – Поторгуйся с ним. Пусть заберет себе все, что захочет, только нас не сжирает, ладно?
– Сделаю, что смогу, – Зигфрид перевел задумчивый взгляд на студента. – Хлорофос и борная кислота, говоришь?
– У нас на Глюконате этого добра тонны, – подтвердил гундешманец. – Разводим и поля опрыскиваем. От саранчи.
– Ладно, – Безногий загадочно улыбнулся. – Только мой вам совет, ребята. Как уйду, не сидите тут без дела, ищите лазейку. Верить на слово этому жуку глупо. Если выпадет... как ты говорил... казус? Ну вот, если получится, дергайте отсюда со всех ног. В джунгли. А там встретимся.
– Ты уверен? – Бушелье расчувствовался и хлюпнул носом. – Ты же рискуешь. Если мы слиняем, этот членистоногий тебя сожрет.
– А-а, – Зигфрид небрежно махнул рукой.
– Вы такой... смелый! – восхищенно выдохнула Рубелия.
– Знаю, – гордо сказал капитан и шагнул в сторону медленно поднимающегося на ноги жука. – Очухался? Идем тогда. Покажу тебе товар.
Пришелец невнятно стрекотнул и побрел на подкашивающихся конечностях к выходу. Зигфрид направился следом. Весь такой смелый и героический.
На самом деле для подвига у него были свои особые причины. Первая, это увиденные в луже-мониторе корабли. Безногий почти не сомневался, что на гундешманском броненосце прилетел Еврони, а «Лимо» доставил на Прихамье самого Якова Дормидонтовича. Судя по траектории снижения, сели они чуть поодаль от крейсера, но лучше было оказаться на борту «Безумного» раньше обеспокоенных владельцев груза. Ведь в таком случае можно было смотаться и избежать встречи со Злюхиным. Бегству мог помешать чужак, но, если выбирать, с кем схватиться в финальном бою, с пришельцем или Яковом, первый был предпочтительнее. Потому что Зигфрид уже почти придумал против главного чужака особую военную хитрость.
А еще он рассчитывал на помощь той самой, тоже увиденной в луже, звездочки, что спешила к Прихамью по следам крейсера, лимузина и броненосца. И это была причина номер два...
И все могло бы сработать, но когда главный жук выполз на свет Хаммла и поковылял в сторону трофейного крейсера, к нему тотчас присоединились пилоты-конвоиры, которые привели пленников в логово, затем другие, а затем еще и еще... И было их до неприличия много. Как тараканов на ночной кухне...
6
– Только таким тварям, как вы, это и жрать, – подтаскивая к ногам жука мешок с зельем, сказал Зигфрид. – Угощайся.
Чужак что-то прострекотал и запустил пару передних лап в мешок. Безногий очень надеялся, что выбор пал на тюк с «дрянью», а не с борной кислотой. Пришелец обсосал щетинистую лапу и вроде бы остался доволен. Его подручные тотчас выволокли ценный груз из трюма, а предводитель усами указал на следующий баул.
– А тут невкусное, – предупредил капитан. – Но, если хочешь...
Он раскрыл мешок из другой кучи. Внешне порошок был почти тем же. Суперпаук принюхался и вдруг мощно вздрогнул, будто его прошил электрический разряд вольт примерно в пятьсот. Безногому даже не пришлось ничего делать. В отличие от земных собратьев, у чужого таракана не было иммунитета к подобным веществам, и он почувствовал себя нехорошо. Это было очевидно. Пришелец встал на дыбы, изогнулся вопросительным знаком и угрожающе раскрыл челюсти над головой капитана.
– А что у нас случилось? – с издевкой спросил Зигфрид. – Не в коня овес? И нечего надо мной нависать!
Он зачерпнул из мешка пригоршню и сыпанул жуку в пасть. Тот издал короткий звук, нечто вроде треска сломанной ветки, и сел на заднюю оконечность хитинового туловища. Увидев, что главарь слегка «потерялся», прочие тараканы беспокойно зашевелили усами и дали по паре шагов заднего хода.
– Поняли, чем дело пахнет, «мортейн комбат» вам в жвала?! – заорал Зигфрид, хватая мешок с хлорофосом в охапку. – Праздник хотели себе устроить? Побалдеть за чужой счет думали? Ну, так я вам сейчас организую фестиваль песни и пляски! Будете жрать угощение горстями и кайфовать до потери пульса! А ну назад, твари членистоногие! Вон с моего корабля!
Безногий наступал, разбрасывая вокруг себя порошок, как заправский сеятель. Главный чужак был на грани обморока, но отреагировал на вопли Зигфрида первым. Он тяжело сполз по аппарели на траву и, припадая поочередно на все четыре лапы, поковылял к бункеру. Его подручные замешкались, поскольку не понимали, чем так огрел предводителя этот жалкий двуногий, но в конце концов тоже попятились к холму.
– Шевелите копытами! – орал капитан, щедро осыпая поляну вокруг крейсера хлорофосом. – Вот вам демаркационная зона, и чтобы ни одна падлюка даже близко к ней не подползала!
Десятка два «падлюк» все же не вняли предупреждениям и попытались вернуться, но Безногий забросал их ядохимикатами с головы до ног, и чужаки сдохли практически сразу.
– Ага, работает! – обрадовался Зигфрид первой наглядной победе. – Погодите, мухи недоразвитые, я еще взлечу! Кто заказывал трезвый дебош?! Никто? Ну так пеняйте на себя, фирма угощает!
Логики в речах Зигфрида не смог бы обнаружить даже землянин, а уж чужаки – если бы и понимали его слова – подавно. Но Безногому сейчас было не до исторических фраз, ему важнее было произвести как можно более грозный шумовой эффект. Судя по беспорядочному отступлению врага, это капитану удалось. Он с помощью бытовых фосфорорганических отравляющих веществ «ломил», и «шведы», соответственно, «гнулись». Чистая Полтава. Или кубок «Балтики».
Победа была не за горами, но Зигфрида беспокоили две вещи: сбегут ли под шумок пленники и где взять водки, чтобы достойно обмыть очередную викторию?
В этот момент порошок закончился.
Зигфрид с тоской оглянулся на крейсер. До его заветного трюма было далековато. Правда, путь лежал по «припудренной» траве, но все равно – бежать и бежать. А тараканы уже сгоняли в свои пауковидные космолеты, облачились в скафандры и возвращались. Безногий оценил шансы и понял, что медлить некогда. Бросать спутников было тяжело, но спасение человечества и гундешманчества стояли на первом месте. Если промедлить хотя бы минуту, все тараканы облачатся в гермокостюмы и никакими инсектицидами их будет не взять. Да и в ядовитый круг они в таких балахонах могут запросто войти. И если войдут, накостыляют отравителю всенепременно. Перспектива была не очень. И вселенская миссия срывалась... Капитан развернулся и припустил по белесой траве к «Безумному».
Виктория типа «блицкриг» сорвалась, но перспективы остались. Следовало только взлететь повыше, упаковать десяток мешков с хлорофосом в контейнер попрочнее и сбросить эту бомбу точно на холм. От удара мешки разорвутся, и тараканьей базе придет тот самый «кондец», о котором упоминал Бушелье.
Вот только бы до того момента из вонючего лабиринта успели смыться пленники. Жоржу доза хлорофоса вреда не причинит, а вот что будет с «гундосами», Зигфрид определенно сказать не мог. Если они дохли от рюмки водки и пары затяжек «Явы», то вполне могли пострадать и от хлорофоса – младшего брата боевых ОВ вроде зарина, зомана и ви-газов. Но... как говорил гундешманский студент, «риск бывает четырех категорий...».
Зигфрид вбежал в рубку крейсера и, забросав притаившегося там часового остатками порошка, уселся за главный пульт. Рука никак не поднималась нажать кнопку «взлет», но капитан себя пересилил. Он вдавил клавишу в пульт и одновременно с шипением задраившихся шлюзов услышал знакомый голос:
– Господин капитан, они чуть Жоржа не скушали! Но мы успели сбежать, все трое. Только потерялись, когда из домика выбрались. Я, похоже, одна сюда пришла...
Зигфрид с облегчением вздохнул.
– Садись в кресло, после расскажешь.
– Нам нельзя улетать без ребят! – запротестовала Рубелия, плюхаясь в кресло бортинженера.
– А мы и не улетаем, – капитан ввел в кибернавигатор программу. – Сейчас выйдем на высоту прицельного бомбометания и жахнем по логову!
– У вас есть бомбы?
– У меня есть кое-что получше. Заодно и от других паразитов джунгли вокруг очистим.
Зигфрид поднял крейсер на достаточную высоту и уже собрался идти в трюм, снаряжать бомбу, как вдруг заметил в прицельном экране нечто такое, что заставило его сесть обратно в кресло и покрутить ручку панорамного обзора.
– Что-то не так? – насторожилась наследница Еврони.
– Это мягко говоря, – Зигфрид нервно сглотнул и пошарил рукой под своим сиденьем.
В крейсере, как и в «ЗУБе», походный набор хранился именно там, под капитанским креслом, чуть левее сейфа с положенным по уставу пистолетом. Собственно, по примеру «нычки» на «Безумном», Зигфрид оборудовал аналогичную «аварийную аптечку» и на своей машине.
Плоская фляжка приветливо булькнула и удобно легла в ладонь. То ли дело! Никаких примесей вроде сухого молока, сахарной пудры или хлорофоса, дешево, легально, приятно и весело... Безногий сделал один, но капитальный глоток, и мысли тут же прояснились.
– Не будете бомбить? – робко спросила гундешманочка.
– Буду, – капитан сунул фляжку в карман и встал. – Только не бомбить. Придется вместо бомбежки опылением заняться.
– Чем?
– Видела, как поля с вертолетов опыляют?
– У нас на Глюконате это как зубы чистить; дважды в день. Вся же экономика от полей зависит. Их в порядке держать следует, чтобы никаких сорняков или вредителей...
– Ну, вот...
– А тут почему надо пылить?
– А потому, дорогуша, что засралось Прихамье по самые уши. Извини, но помягче названия этому явлению не подберешь...
* * *– Еврони, ты где?
– Откуда мне знать? Кругом лес, сверху небо, снизу трава и трясина хлюпает между кочек... «Джипиэс» тут не работает.
– Это я и без тебя понял, – Злюхин с тоской взглянул на склон холма, возвышающегося среди джунглей. – А у меня тут сплошные косогоры. Восьмой холм штурмую.
– Маячок-то нашел?
– Вот именно, – сказал Яков с желчью. – Маячок! Дернул тебя черт разбросать их тут повсюду.
– Я тоже нашел, уже легче.
– Что легче-то? Было двадцать, стало шестнадцать, легкость просто воздушная!
– А что такого? Дышится тут прекрасно...
– Я уже ноги стер!
– Да? А я ничего. Укачало только слегка.
Злюхин бросил взгляд на экран прибора связи. Только теперь до него дошло, что Еврони сидит в кресле, которое тащат на плечах четверо рабов. А еще с десяток зеленых невольников несли следом мешки с провизией. Конечно, при таком обеспечении Долариану все эти блуждания по тропическим лесам были необременительной прогулкой. А Яков Дормидонтович шел сам, и не ел он ничего с утра.
От такой вселенской несправедливости Злюхину стало обидно, и он зашвырнул прибор связи в ближайшие кусты. Оттуда тотчас раздался истошный вопль и вывалился натуральный гундешманец в круглых розовых очках. Яков как-то не слыхал, чтобы на Прихамье водились гундосы, да еще близорукие, а потому живо заинтересовался жертвой своего точного броска.
– А ну иди сюда, цэрэумен[2].
– Нет, я не такой! – запротестовал гундешманец. – Я студент Университета Естествознания!
– И здесь в научной экспедиции, – Злюхин усмехнулся.
– Я бежал из неволи и... оказался здесь. Случайно!
– Случайно, – Яков красноречиво положил руку на кобуру походного пояса. – На чем бежал?
– На земном крейсере! Его привели сюда под конвоем чужаки. Вы видели пришельцев? Еще нет? Я могу показать!
– Постой, ты бежал на крейсере? Не от Еврони, случайно?
– От него, – признался студент. – А вы... меня сдадите ему обратно?
– Разве мы похожи на людей, имеющих дела с такими, как он?
– Откровенно говоря... да. А еще, лично вы похожи на земного олигарха Злюхина.
– Какой наблюдательный... Я думал, мы для вас все на одно лицо. А что ты там говорил насчет чужих?
– Они тут повсюду! Вы видели холмы? Так вот, это не настоящие складки ландшафта, это бункеры и базы чужаков! На этой планете обосновался настоящий термитник. Плацдарм! У них здесь спрятаны сотни космолетов-рейдеров и миллионы жвал личного состава. Я, пока выбирался, все разведал.
– Термитник? Они что, на термитов похожи, пришельцы эти?
– Больше на тараканов, только очень крупных. С теленка размером. А их боссы вообще с бегемота.
– Ха! Сказанул! – не поверил один из спутников Злюхина. – У тебя очки не увеличительные?
– Клянусь свободой! – Студент махнул рукой примерно на юго-восток. – Могу доказать. Идемте, сами все увидите.
Яков немного подумал, направление совпадало с пеленгом ближайшего маячка (лучше бы крейсерского), и согласился.
– А крейсер-то где остался? – на всякий случай закинул он удочку.
– Я заблудился, – вздохнул студент, – но, кажется, примерно там же.
Это обнадеживало. Команда Злюхина перестроилась и взяла направление на юго-восток. Минут через десять бодрого марша впереди показалась опушка и убегающий вниз склон. Раскинувшаяся внизу долина была до самого горизонта покрыта холмиками-бункерами разной высоты, какими-то навесами и грудами отбросов (как пояснил проводник – запасами провизии). А еще то там, то здесь бессистемно стояли какие-то черно-серебристые махины, явно транспортного назначения. Возможно, даже космические корабли.
И повсюду сновали здоровенные насекомые, явно не классифицированные ни одним из земных, а если верить студенту, и ни одним из гундешманских энтомологов. И на суперманоидных столицах таких тварей Злюхин не встречал. Было похоже, что студент не ошибся, и на Прихамье обосновались пришельцы из неизвестных миров. Да не просто разведгруппа, а целая армия вторжения!
Яков подал сигнал, и вся его бригада подалась назад, под прикрытие густых зарослей.
– А не сделать ли нам ноги, Яков Дормидонтович? – нервно спросил пилот Злюхинского лимузина.
– И бросить крейсер на растерзание этим уродам?
В этот момент неподалеку в кустах послышался характерный стрекот, и зашуршали опавшие банановые листья.
– Это они! – Глаза у гундешманского студента стали значительно больше и круглее очков. – Нам кондец!
– Ты откуда это слово знаешь? – удивился Злюхин.
– От Жоржа, – студент попятился. – Они нас сожрут!
– Подавятся, – Яков решительно достал оружие. – Будем пробиваться. Где крейсер?!
– Я не знаю!
– Тогда можешь бежать, не держу, – Яков поиграл пистолетом.
– Он как раз там, за этими кустами, – гундешманец был готов броситься наутек, но его сдерживало опасение получить лазерный импульс в спину.
– Прорвемся сквозь кусты, закроемся в крейсере, хрен они нас достанут, – решил Злюхин.
– Их там много, даже на слух можно определить, – возразил студент. – Лучше убраться, пока не поздно! А если еще из долины подоспеют, от нас даже костей не останется.
– Не киксовать! – приказал Яков и решительно шагнул в сторону стрекочущих кустов.
Навстречу ему тотчас выползли десятка четыре крупных чужаков и пять или шесть их предводителей, тех, что были размером с бегемота или даже среднего слона. Злюхин еще более решительно исполнил разворот кругом и с диким воплем побежал, куда смотрели остекленевшие от ужаса глаза.
Бригада и студент помчались следом, но догнали босса только у лимузина.
– Заводи! – влетая в корабль, проорал Яков непонятно кому. – Пилот! Где пилот?!
– Здесь я, – пилот забрался в космолет вторым. – Не извольте беспокоиться, сейчас улетим. Не стоило сюда и садиться. Хотя, кто же знал?
– Жалко «дури», – заметил один из злюхинских телохранителей. – И Бушелье пропадет.
– Идет этот порошок на... удобрения! – Злюхина крупно трясло. – И Жорж вместе с ним! Мне жизнь дороже!
– Вазелиныч, задраивай, – приказал пилот. – И посмотри, чтобы никакой таракан с нами не взлетел.
– Тут только этот... зеленый, – заглянув в шлюз, сообщил Вазелиныч.
– Выкинь его к дьяволу! – прошипел Злюхин. – Еще горючее на него переводить.
– Не надо, я не помешаю... я тут... на коврике! – студент распластался прямо у шлюза, на резиновом коврике с надписью «вытирайте ноги».
– Вставай, – Вазелиныч схватил его за шиворот и втащил обратно в шлюз.
– Я полезный! – воскликнул гундешманец. – Я много знаю!
– Кто много знает, мало живет, – телохранитель подтолкнул студента к люку. – Проваливай, тебе сказали!
– Яков Дормидонтович, я вам про Еврони могу много чего интересного рассказать!
– Я и сам про него все знаю, – Яков устало откинулся на спинку бортинженерского кресла.
– Не все, раз сюда явились! – Гундешманец уперся руками и ногами, из последних сил сдерживая натиск Вазелиныча.
– Да? – Злюхин коротко махнул рукой. – Вазя, погоди его выбрасывать. Ну, студент, говори.
– В космосе скажу!
– Там холодно, – предупредил Яков. – Лучше на этой станции сойди, авось выживешь.
– Я про товар кое-что знаю!
– Что?
– А вы меня на Клоакию подбросите?
– Вазелиныч, выталкивай!
Телохранитель отцепил гундешманца от бортиков люка и наладил ему мощного пинка.
– Хлорофос! – отчаянно заорал студент, очутившись снаружи корабля. – Я вам все рас...
Люк закрылся, отрезая его вопли, а двигатели космолета предупреждающе рыкнули. Пилот проследил, как рыдающий студент отбегает подальше, и включил зажигание.
– Сам урод, – буркнул Злюхин. – Еще обзываться будет, гад ползучий... Пилот, хватит медитировать! Старт!
Корабль взмыл над планетой и, разрывая атмосферу, угрохотал в космос. Но на орбите злюхинское сердце дрогнуло, и он приказал остановиться.
– Столько зелья пропадает! Узнаю, какая сука решила сюда сбежать, – порву в лоскуты!
– Отсюда узнавать будете? – поинтересовался пилот. – Не далековато?