– Виктор своеобразный молодой человек. Я знаю его мало, но это уже понял. – Улыбнулся Ерожин. В одиннадцать вечера Новицкий вышел из комнаты Матти. Глаза его сверкали. От сонного равнодушия, в котором он обычно пребывал, ни осталось и следа:
– Нам тут больше делать нечего. – Сказал он Петру.
– Ты что-нибудь нашел?
– Я нашел его невесту. Это ее портрет на стене. Их переписка у меня на дискете. И теперь я всю его начинку могу считать со своего ящика в Москве. – Ответил Виктор.
– Молодец! Тебе надо поесть. – Обрадовался подполковник.
– Свинину и капусту я не употребляю. А больше в доме ничем не пахнет. Попросите его дать мне сырое яйцо, и поехали.
Подполковник не понял:
– Куда ехать? Сейчас ночь. Единственный поезд на Москву уже прошел.
– Нам нужно в Питер? Пусть подбросит до границы, а там возьмем такси. У меня нет времени торчать в этой дыре. – Упрямо заявил Виктор.
Андреса желание молодого гостя вовсе не удивило:
– Деловой человек не хочет зря тратить время.
Мурт выгнал из гаража машину и, пока прогревался мотор, принес Виктору корзиночку с яйцами. Яйца были не только свежие, но еще и теплые. Ерожин вспомнил утренний петушиный крик и понял, петушки Мурта свое дело знают.
Через два часа они были в Нарве. Попрощавшись с фермером и пообещав держать его в курсе расследования, Петр с Виктором перешли обе границы и оказались в Ивангороде. Около ночного бара «Иванушка» торчал единственный таксист. Водитель крепко спал, и Ерожину пришлось стучать в окно:
– Сколько возьмешь до Питера?
Таксист протер глаза, осмотрел потенциальных клиентов и запросил две тысячи.
– Дорого.
– Дорого, топай пешком. – Водитель сплюнул и потянулся закрывать окно.
– Поехали, я штуку добавлю. – Предложил Виктор.
– У меня деньги есть. Но это же наглость. Я прекрасно знаю, что они здесь возят за тысячу.
– Днем, может, и возят. – Согласился таксист: – А ночью вас кроме меня все равно никто не повезет.
Торг закончился в пользу владельца таксомотора. В машине Ерожин пытался дремать, а Виктор достал из кармана мобильный телефон и начал с ним проделывать разные штуки.
– Что ты делаешь? – Удивился Ерожин.
– Я имею право на личную жизнь? – Строго спросил Виктор.
– Конечно, имеешь, но ты же ни с кем не говоришь.
– Я беседую с женщиной по Интернету.
– Через телефон?
– В этом телефоне компьютерной памяти как в трех ящиках на хуторе эстонца. Все, не мешайте.
Ерожин отвернулся и больше вопросов не задавал. В пять утра они въехали в Санкт-Петербург. Таксист разбудил Петра:
– Говорите адрес.
Подполковник просмотрел на Виктора, который продолжал играться телефоном, достал из кармана блокнот, отыскал адрес Полины и, сообщив его водителю, заснул снова.
* * *3 февраля 2004 года
«Привет, девчонка. Никогда не знал, что городские так любят лес и так хорошо разбирают сельскую жизнь. Вот только о скотине я не согласен. Ты говоришь, что тебе жаль резать скотину на мясо. Но свинья есть свинья. Ее нельзя держать в доме как собаку или кошку. Потом, свинья надо сильно кормить. А зачем кормить, если нет польза. Я так думаю.
Я рад, ты правильно понимаешь семейную жизнь как помощь одна другому. У нас, эстонцев, слово жена «абикааса» можно переводить на русский как помощник. И не слушай дураков, кто говорит, что эстонские мужчины не умеют любить своих жен. Мы мало говорим о любви, но хорошо все делаем. Ты убедишься сама, что Матти нормальный мужчина и с ним все в порядке. Если мы поженимся, я буду о тебе заботиться, и ты не узнаешь никакой нужды. Мы можем открыть семейный бизнес. Я буду поставлять сыр и свинину в Россию, а ты наладишь сбыт продукции. Давай каждый делать свою часть работы, чтобы быстрей жить одна семья».
Твой Матти.* * *6 марта 2004 года
«Дорогой мой фермер, милый и добрый. Я сегодня во сне видела нашу общую спальню. Мы с тобой спали вместе, а на дворе паслись твои коровки. Я проснулась оттого, что у меня ныла грудь. Мне так не хватает тебя, любимый.
Теперь о деле. Под Москвой тоже есть фермы. Но в магазинах у нас продукты заграничные. Этот рынок очень наполнен, и на нем большая конкуренция. Мои близкие друзья, которым я рассказала про нашу любовь, советуют нам купить небольшой цех по обработке дерева. Такой цех есть. Он стоит сто пятьдесят тысяч долларов. Половину этой суммы я имею. Если бы ты нашел еще половину, мы бы смогли откупить этот цех. Ты же с лесом знаком, и сумеешь наладить выгодное производство.
Знаешь, о чем я мечтаю. У нас свой дом и большая столовая. В ней ты, я, и трое наших детей. Все мальчики, все с белыми, как у тебя, волосиками. А на столе большая сковородка с жареной свининой. Ты прав. Хоть и жалко свинок, но мясо у них очень вкусное».
Твоя Леля.* * *Санкт-Петербург 26 октября 2004 года
– Кто там? – Сонным голосом поинтересовалась Полина. Услышав мелодию звонка в прихожей, она не сразу поняла, в чем дело. За окном и не думало светать. Она заглянула в комнату сына. Мальчик спал, натянув на голову одеяло.
– Петр Ерожин с Виктором Новицким. – Услышала Полина и, только переспросив два раза, сообразила, что за дверью москвичи.
– Простите, Полина, что так рано, но мы прямиком из Эстонии. Мой друг очень спешит, а он в нашей поездке главный. – И Петр представил своего попутчика.
– Ой, мужики. Я еще ничего не соображаю. И простите за вид. Женщине после тридцати нужно хоть полчаса после койки, чтобы не смахивать на пугало. – Оправдывалась Полина, пропуская гостей в зал.
– Вы неплохо смотритесь. – Успокоил хозяйку подполковник. Сделал он это, не кривя душой. Раскрасневшаяся после сна Полина выглядела куда привлекательнее, чем при полном параде в офисе на Чистых Прудах.
– Не смущайте женщину. – Полина разрумянилась еще больше и стрельнула глазками в Виктора. Внешность молодого москвича женщину поразила. Таких красивых мужчин ей по жизни встречать не пришлось. Но Виктор заинтересованного женского взгляда не заметил:
– Сейчас я буду долго спать. – Заявил он и протянул Полине корзину с яйцами.
– Что это? – Удивилась Богаткина.
– Не помню.
Помог Ерожин:
– Это куриные яйца с эстонского хутора. Подарок фермера.
Полина осторожно взяла корзиночку:
– И что мне с ними делать?
– Что хотите. Но сначала, если можно, постелите ему в кабинете мужа. Когда Новицкий просыпается, он сразу начинает работать, – попросил Петр.
– А как он будет работать? – Не поняла хозяйка.
– Он постарается понять, что делал ваш муж ночами в кабинете. – Усмехнулся Ерожин: – Но перед этим он должен долго спать.
Через десять минут Новицкий уже посапывал в кабинете Богаткина, а Ерожин пил кофе на стерильной кухне и беседовал с хозяйкой.
– За время, что мы не виделись, новостей нет?
– Нет, Сергей на фирму так и не позвонил. Ну, естественно, и мне тоже.
Прекрасный швейцарский сыр, и черная икра приятно отличались от меню эстонского фермера, и Ерожин завтракал с удовольствием:
– Вы прекрасная хозяйка. Я бы на месте вашего супруга, так не поступил…
– Спасибо. Расскажите, кто этот мальчик, что приехал с вами? – Подливая гостю кофе, поинтересовалась Полина. Поинтересовалась как бы между делом, но Петр прекрасно понял, что его спутник произвел на женщину впечатление.
– Виктор блестящий компьютерщик. А как о человеке я о нем знаю мало. Но он не женат и, кажется, равнодушен к деньгам.
– Это не мое дело. Я так спросила. Красивый мальчик… Может и вам, Петр, постелить?
– Нет. Я бы съездил на фирму вашего мужа и побеседовал с его заместителем и другими сотрудниками. – Ответил Ерожин.
– Они раньше девяти в офисе не появятся. Так что можете часик поспать. А я провожу сына в школу и приготовлю вам обед.
– Позвоните Назаровой. Она наверняка уже не спит. В милиции начинают работать рано. А я бы с ней побеседовал. Вы, если не ошибаюсь, вместе у гадалки были?
– Пожалуйста. – Понимающе улыбнулась Полина и позвонила подруге: – Танюш, твой друг Петр Григорьевич в Питере. Чего ты молчишь? Ты меня слышишь?
Назарова ее прекрасно слышала. Но растерялась. Увидеть Ерожина она никак не ожидала. Наконец, она обрела дар речи. Полина передала москвичу трубку, а сама, чтобы не мешать беседе, удалилась. Закончив разговор, Ерожин поблагодарил хозяйку за завтрак и распрощался. Проводив подполковника, Богаткина направилась в ванную и обстоятельно принялась «приводить себя в порядок».
– Мама, сколько можно торчать в ванной? Я в школу опоздаю. – Павел в трусах и шлепанцах топтался у дверей, не понимая, что происходит.
– Мог бы умыться в другом туалете. Там же есть раковина.
– Я привык умываться в ванной. – Упрямо возразил Павел.
– Хорошо, Паша, иди. Я уже.
– Ты чего, в театр собралась? – Удивленно разглядывая мать, предположило чадо.
– Хорошо, Паша, иди. Я уже.
– Ты чего, в театр собралась? – Удивленно разглядывая мать, предположило чадо.
– Кто в восемь утра в театры ходит, да еще и в халате? Просто у нас гости из Москвы. Не хочу выглядеть распустехой.
– Гости, это тот мужик, что у папы в кабинете спит?
– И он тоже.
– Я заглянул, подумал – баба. У него волосы такие длинные. Потом присмотрелся, вроде мужик…
– Зачем мешал человеку спать? – Рассердилась Полина.
– Откуда же я знал, что он там. Я тихо вышел. Он не проснулся.
– Ладно, хватит трепаться. Быстро умывайся и завтракать…
Спровадив сына в школу, Полина прошлась по квартире в поисках пыли или другого беспорядка. Но все сияло чистотой. Тогда она уселась к роялю и неожиданно для себя заиграла. Играла этюд Шопена. Пальцы сами вспоминали клавиши. Как будто и не было всех этих лет без музыки. От первого до последнего аккорда она ни разу не сбилась, ни разу не сфальшивила.
– Молодец…
Полина оглянулась, и щеки ее сделались пунцовыми. На пороге стоял Виктор.
– Простите, я вас разбудила? Я не хотела. У нас в квартире специальная изоляция. В кабинете не должно быть слышно.
– Все нормально. Я музыку не слышу. Я ее чувствую кожей. Как чувствуют солнечное тепло или дуновение ветра. А играла ты прекрасно.
– Спасибо. Я лет пять за рояль не садилась.
– Поиграй еще… – Попросил Виктор и забрался с ногами в кресло. Полина сыграла еще два этюда. Виктор сидел молча с закрытыми глазами.
– Пойдем в спальню. – Неожиданно предложил он, когда она перестала играть.
– Что? – После Шопена предложение гостя звучало несколько смело. Полина смотрела на молодого москвича своими раскосыми глазами и не знала, обижаться ей или превратить его предложение в шутку.
– Я тебя очень хочу. – Тихо и серьезно признался молодой человек. Я никогда не спал с реальной женщиной. А тебя я хочу. Пойдем в спальню. – Он подошел к ней, взял ее за руки и приподнял с вертящегося кресла.
Полина не могла понять, что с ней происходит. Она и не заметила, как они оказались на супружеском ложе Богаткиных. Виктор снял с нее халат и осмотрел с ног до головы. Дотронулся рукой до ее большой налитой груди с темным соском, потрогал живот, раскрыл ей губы. Потом лег рядом и стал целовать ей грудь, живот, бедра. Полина внезапно ощутила острое желание. Она ждала его, тая в его руках, вздрагивая от прикосновений его губ к своему телу.
– Прости, ничего не получится. Я так не умею…
– Что ты так не умеешь, милый? – Прошептала Полина.
– Я привык любить виртуально. А в жизни у меня не получается.
Полина тряхнула головой, приподнялась на локти и посмотрела на Виктора. В его глазах стояли слезы.
– Ты плачешь?
Виктор сел на кровать и, отвернувшись от Полины, тихо заговорил:
– Первый раз я обладал женщиной в пятнадцать лет. Она была африканкой из Сиднея.
– Ты побывал в Австралии?
– Я никогда не был в Австралии. Мы нашли друг друга по Интернету. А потом каждую ночь встречались по Аське.
– Что такое Аська?
– Темное ты существо. – Сквозь слезы улыбнулся молодой человек: – По Аське можно говорить через океан в реальном времени. Можно любить, передавая все оттенки своих чувств. Я тогда первый раз испытал оргазм. Потом у меня были другие женщины. Иногда по пять за одну ночь. Но это все виртуально. А так, как мы сейчас с тобой, я никогда не пробовал. Мне это казалось пошлым натурализмом. Даже скотством. Твоя музыка меня возбудила. Но, видишь, без толку.
– Бедный мальчик. – Прошептала Полина.
– Не надо меня жалеть. Я счастлив. Но не в этом, не в вашем мире. – Виктор поднялся и медленно двинул из спальни. Полина повалялась некоторое время. Потом тоже встала, оделась и вышла в коридор. Дверь в кабинет мужа осталась приоткрытой. Виктор сидел у компьютера в том же виде, что был у нее в постели.
– Ты же простудишься, дурачок. – Сказала она нежно.
– Мне не холодно. – Ответил он, не оборачиваясь.
– Пошли завтракать.
– Не хочу. Принеси мне рюмку приличного коньяка.
Она принесла ему коньяк и вышла в зал. К роялю ее больше не тянуло. Она села в кресло и включила телевизор. Огромный экран вспыхнул очередным мыльным сериалом. По утрам их передавали безостановочно. Она смотрела, как красивые и пустые люди изображают страсти, и ей хотелось заплакать. Сколько времени прошло, она сказать не могла. Виктор явился в зал одетым, подошел к ее креслу и уселся на пол:
– Когда вернется Ерожин, скажи ему, что я свою работу закончил. Пусть отправляется в Москву. Завтра к концу рабочего дня я доставлю ему в бюро полный отчет. Мне нужно время, чтобы выявить адресата.
– Что с моим мужем? – Машинально спросила Полина и поняла, что судьба Сергея ей сейчас безразлична.
– Я этого сказать не могу. Но он попал в аферу в нашем, виртуальном мире. Дальше будет работать Петр. Прости меня, как тебя зовут? Когда нас знакомили, я спал.
– Полиной меня зовут. Прощай, мальчик. Ты очень хороший.
– Прощай, Полина. – Виктор поднялся и медленно пошел к двери. У порога остановился и достал свой телефон: – Можно я тебя сфотографирую?
– Как, телефоном?
– В нем есть фотоаппарат и видеокамера. – Он сделал снимок и грустно улыбнулся: – Жаль, что ты не плаваешь в сети. Мы могли бы стать счастливой парой.
Полина закрыла за ним дверь, пошла в кабинет мужа, взяла бутылку коньяка, что приносила Виктору, наполнила его рюмку до краев и залпом выпила. Одно из предсказаний гадалки свершилось. Странную любовь она уже встретила…
* * *Москва 27 октября 2004 года.
Подполковник Волков злился на подчиненных. Нельзя сказать, чтобы отдел работал хуже, чем всегда. Но за три последних недели на них свалилось пять громких убийств, и ребята не успевали. С утра Тимофея вызывали на ковер, затем он устраивал совещание в отделе и разносил своих. Сегодняшний день опять зримых результатов не дал. Подполковник распорядился арестовать двоих подозреваемых, но для прокуратуры материала не хватило, и ордер ему не подписали. Трое из пяти свидетелей, на которых Тимофей очень рассчитывал, на допрос не явились. А один из пришедших от своих прежних показаний отказался. Волков понимал, что отказался от страха. Свидетель и не скрывал мотивов. «Да, я боюсь, – признался полный мужчина с наголо обритым черепом. – У меня семья, дети. Как вы меня сможете защитить?» Тимофей говорил слова о гражданской сознательности, но в глубине души понимал, что свидетель прав. Защитить его и его семью милиция не в состоянии. Когда касалось больших денег, бандиты в средствах не стеснялись.
«Как хорошо было работать под началом Ерожина. – Подумал Волков: – Делай свое дело и все. Начальство дергало Петра Григорьевича. А теперь все шишки валятся на меня». Мысли прервал телефонный звонок. Волков взглянул на часы и снял трубку.
– Тимофей, надо повидаться. – Услышал он голос бывшего шефа.
– Петр Григорьевич, не поверите!? Только сейчас про вас думал.
– Гадость какую-нибудь…
– Совсем наоборот. Заколебало меня начальство. Работать не дают спокойно. А с вами я сидел как за каменной стеной.
– За все хорошее надо платить. – Усмехнулся подполковник: – У меня к тебе дело. Помнишь эстонца, что ты неделю назад ко мне прислал?
– Конечно, помню. Славный старик. Жаль его. Что-нибудь нарыли?
– Нарыл невесту. Но подробно по телефону не хочу. Тут крупняком пахнет. Ты бы мог после работы ко мне на Чистые Пруды заскочить?
– Как вам откажешь? Приеду. – Улыбнулся Тимофей.
– У нас теперь звание одинаковое. Пора на «ты» выпить. Приедешь, совместим приятное с полезным.
Волков спорить не стал:
– Как прикажете. – И положил трубку.
В дверь бюро он позвонил в половине седьмого.
– Заходи, Тимофей. Я всех своих отпустил, чтоб без суматохи поговорить. – Ерожин провел бывшего подчиненного в свой кабинет, выдал вешалку для плаща и указал на кресло. Волков мельком взглянул на директорский письменный стол и увидел кипы бумаг с компьютерной распечаткой и с десяток фотографий красивой девушки:
– У Вас тут целый архив. Не запутались?
– Садись, Тимофей. Дело непростое. – Ерожин подождал, пока гость усядется, выдвинул свое кресло и сел рядом:
– Завелась в Москве девица, которая по Интернету знакомится с мужиками, пудрит им мозги, а потом эти мужики исчезают.
– Эта? – Волков указал на снимки.
– Она самая.
– И во всех видах…
Ерожина наивность коллеги позабавила:
– Далеко не во всех, Тимофей. Снимки весьма пристойные. Самый откровенный всего лишь в купальнике.
– Хорошо, пусть будет по-вашему. Но, простите, я вас перебил….
– Ничего, я продолжу. Так получилось, что в день, когда ты мне прислал эстонца, ко мне приехала женщина из Питера. У эстонца пропал сын. У нее муж. До отъезда в Москву оба много времени проводили у компьютера. Я, вернее, Надюшка, отыскала классного спеца, он и раскопал, что сына Мурта и мужа ленинградки вызвала в Москву одна и та же особа. Но это не все. Мой компьютерный гений вытащил еще семнадцать мужиков, которые переписывались по Интернету с этой девицей. Все они, за исключением двоих, иностранцы. И с каждым из них посредствам электронной почты велась одна и та же игра. И высылались эти фотографии. Вот почитай их переписку.