— А я еще хотел остаться у нее ночевать! — надулся Стас. — Потому что мой квартирный вопрос по-прежнему не решен.
— А твоя бывшая жена, милый? Мне показалось, вы нашли общий язык.
— С Элькой?! — он даже подпрыгнул. — Никогда!
— Вот что, «муж на час», — она вздохнула, — выполнил свои обязанности, развлек меня, и — давай двигай. Словом, гражданин, покиньте помещение.
— Ну что ж, — он поднялся и ехидно сказал: -Желаю удачи, гражданочка. Я хотя бы развлекать умею. И еще кое-что. И ты не первый год меня знаешь. А вот к чему приводят поиски через газету всякого рода «строителей» и «поручителей», ты в курсе. Так что… подумай, милая. Хорошенько подумай.
Он ушел, а Люба все никак не могла успокоиться. Стас прав. Газетные объявления — не лучший повод для знакомства. Но разве есть варианты?
Глава 15 ВЕСЕЛЫМ ПИРКОМ -ДА ЗА СВАДЕБКУ
Как ни старалась Люба порвать с Климовым и его окружением, ничего у нее не получилось. Потому что вскоре позвонила Кася и жалобно спросила:
— Любовь Александровна, вы на меня обиделись?
— Нет, с чего ты взяла? — фальшиво ответила она.
— Тогда почему вы меня избегаете? Мне надо выбрать свадебное платье. Нет-нет, все будет скромно! Гостей немного! И не беспокойтесь, пожалуйста, деньги у меня есть! Я вам должна, но я все отдам, до копеечки! Георгий Кимович ко мне так добр! — и гораздо тише: — Мне просто нужен совет. Насчет моего платья. Как вы думаете, фата нужна? Или мне просто сделать прическу и украсить ее искусственными цветами?
— Я плохо разбираюсь в этом вопросе, — вздохнула Люба. — Надо у Людмилы спросить. Она выходила замуж… Я не помню, сколько раз она выходила замуж. Но во всем, что касается церемоний бракосочетания, моя лучшая подруга — эксперт. Позвони ей.
— Мне так неудобно… — замялась Кася. — Она ведь занятой человек. Разве я посмею ее побеспокоить?
— Ладно, я сама поговорю с Людмилой. И перезвоню тебе.
Новость о Касином замужестве Апельсинчик восприняла с энтузиазмом.
— Вот видишь?! — завопила она. — Значит, можно?! Выйти замуж за молодого, красивого, богатого! И не притворяйся! Если ты в следующем году не выйдешь замуж — я тебя убью!
— По крайней мере, у меня есть еще целый год в запасе, — грустно пошутила Люба. — Жаль, что жениха нет. Кася просит совета: что ей надеть? Свадебное платье? Фату?
— Ни в коем случае! Она уже не девочка! Костюм! Цвета шампанского!
— Люсенька, я говорю о Касе! Надо платье, и непременно белое, — решительно сказала Люба.
Люська тут же надулась:
— Зачем же тогда спрашивать у меня совета?
— Затем, что у тебя огромный опыт в таком вопросе, как замужество.
— Это да, — самодовольно ответила Люська. И добавила: — Вот и не вмешивайся!
По магазинам они все-таки ходили втроем. И только когда зависли на два часа в очередном салоне для новобрачных, Люба спохватилась:
— Кася, а Борис согласился составить брачный контракт?
— Я что-то об этом слышала, — потупилась невеста. — Краем уха. Но зачем же, Любовь Александровна? Все и так хорошо.
— А будет еще лучше, если твое будущее, а главное — будущее твоих детей будет обеспечено.
— Но разве по закону мне не положено? — робко спросила Кася.
— Борис вступает в брак «с приданым». У него есть собственность, есть деньги на банковском счету. А ты — ни с чем. Или… Климов дает тебе в приданое акции? — предположила Люба. Еще один вариант: Борис хочет стать акционером кампании, потому и женится на Касе. Климов его просто-напросто купил.
— Нет, — покачала головой Кася. — С чего вы взяли? Никаких акций он мне не дает. Просто деньги. Для меня сумма, конечно, огромная, но для Бориса вовсе нет.
— Вот видишь! Просто деньги! — разочарованно сказала Люба. Еще одна из ее версий лопнула, как мыльный пузырь. — Ты ничего не понимаешь в делах! Новую большую квартиру Борис может оформить, к примеру, на свою мать…
— Люба, что ты плетешь? — разозлилась вдруг Люська. — Да любит он ее! Любит! Потому и женится! Почему он должен ее обмануть? В тебе говорит зависть!
— Я долго терпела твое хамство, — разозлилась вдруг Люба, — но всему есть предел! Дальше без меня.
Она развернулась и вышла из магазина.
— Любовь Александровна! — отчаянно закричала ей вслед Кася.
— Люба! Вернись! — потребовала Люська. И поэтому Любовь Александровна Петрова, закусив удила, решила не возвращаться ни за что. Ну сколько можно терпеть, в самом деле! Люська постоянно бьет в больное, сама того не замечая! Не по злобе, по простоте душевной, но разве от этого болит меньше?
Она обиделась настолько, что даже решила отказаться от роли свидетельницы на свадьбе Каси и Бориса. Пусть уж без нее. И пусть они будут счастливы. При следующей встрече Люба закинула удочку Марине:
— Знаете, Кася выходит замуж.
— Кася? Замуж? — оторопела Марина. — И за кого же?
— За очень красивого и достойного молодого человека.
— Молодого? Достойного? И где же она его подцепила? — не удержалась женщина.
— Это я их познакомила. Кстати, он еще и богат.
— А у вас нет еще одного такого знакомого? Для меня? — усмехнулась Марина.
— Что, не идут дела?
— Я просто в отчаянии! — призналась вдруг женщина. — Вы не представляете, как мне тяжело! Двое детей! Дочь всю жизнь училась только в элитной школе. Ходила в частный детский сад. Она с пеленок ни в чем не нуждалась, получала все только самое лучшее. А сейчас у меня нет денег! Девочку надо переводить в обычную школу, а у нее истерика. Она даже угрожает мне самоубийством! Говорит: «Ты меня к этому приучила, ты должна достать денег, чтобы моя жизнь не изменилась». А где я возьму средства? Она ведь у меня не одна! Сына тоже надо учить. В престижный вуз готовить. А это огромные деньги. Дочери придется потерпеть.
Марина продолжала жаловаться. Ее вдруг прорвало. Люба почувствовала, что ее приняли за Касю. Нечего сказать, равноценная замена!
— …расходы на хозяйство. У Каси как-то получалось. Теперь же я едва концы с концами свожу! А мне тоже надо выглядеть!
— Боюсь, у Каси теперь не будет времени заниматься вами и вашими детьми, — довольно холодно сказала Люба. — Раньше надо было думать.
— Я понимаю. Извините. Пойду, пожалуй. На метро.
— А где же ваша машина? — удивилась Люба.
— Мне пришлось ее продать, — вид у женщины был жалкий. — Нужны были деньги. И аренда помещения, где я собираюсь заниматься психотерапевтической практикой… Надо же ее оплачивать. Лицензия — надо же ее достать. А это отнюдь не бесплатно.
— А устроиться в клинику? На готовое?
— Кто меня туда возьмет без стажа? — усмехнулась Марина. — И сколько будут платить? У меня же нет опыта. И ученой степени, как у вас.
— Здесь я вам помочь не могу, — развела руками Люба.
— Боюсь, мне уже никто не может помочь. Как-то быстро все закончилось.
— Что закончилось?
— Счастье.
— Это потому, что вы горя не знали. Вам и показалось, что быстро.
Люба смотрела, как она идет в сторону метро. С таким видом, словно поднимается на плаху. Да, там толпа, в вагоне толкотня, к концу дня ноги ломит, потому что «надо же выглядеть», носить туфли на каблуках, в них же стоять, держась за поручень, делать покупки, нести домой тяжелые сумки. Потому что дети к труду не приучены, ждать от них помощи не приходится, а домработницы больше нет. Любе захотелось окликнуть Марину, как-то утешить, подбодрить. Но она удержалась. И двух месяцев не прошло, как вот так же пожалела она Касю. И чем это закончилось? Теперь впору Касе жалеть свою наставницу, а лучшая подруга выговаривает: она смогла, а ты нет! Кто же ты после этого, Любовь Александровна? Неудачница!
Зазвонил мобильный телефон. Марина уходила. И Люба запоздало подумала: «Надо было сказать ей, где будет проходить регистрация брака. Попросить ее быть свидетельницей. Кася обрадуется. Но… Как-нибудь в другой раз… Успею еще…»
До свадьбы Бориса и Каси оставалось несколько дней. Долго злиться Любовь Александровна Петрова не умела. Она была человеком отходчивым. Тем более Люська позвонила первая и с извинениями. Раскаивалась она искренне. И даже всплакнула:
— Я просто хочу, чтобы у тебя все было хорошо-о-о…
— Люся, перестань.
— Но почему тебе так не везет? Почему?
— У меня все в порядке.
— Но я чувствую себя такой свиньей! — не унималась подруга. — Потому что я так счастлива! Просто по-свински!
— А сколько ты страдала?
— Но я ж об этом уже забыла! Мне сейчас так хорошо-о-о…
— Сплюнь. Чтобы не сглазить.
— Тьфу-тьфу-тьфу.
— И перестань реветь. А то я сейчас тоже разревусь.
— Прости меня, Люба, — хлюпнула носом подруга.
— Ладно. Давай сменим тему. Как твое расследование? Серия репортажей о флэш-мобе?
— Сплюнь. Чтобы не сглазить.
— Тьфу-тьфу-тьфу.
— И перестань реветь. А то я сейчас тоже разревусь.
— Прости меня, Люба, — хлюпнула носом подруга.
— Ладно. Давай сменим тему. Как твое расследование? Серия репортажей о флэш-мобе?
— Как же! — оживилась Люська. — Я уже пообещала зрителям ошеломляющую развязку! Скоро мы его сцапаем!
— Кто это «мы»? И кого сцапаем?
— Как кого! Преступника! Самохвалов обещал, что я буду присутствовать на задержании. И моя съемочная группа.
— И ты ему веришь?!
— А куда он денется?
— Тогда и я хочу присутствовать. Хотя бы в качестве понятой. И пусть он попробует меня не взять!
Выслушав ее, Самохвалов с кислой физиономией заметил:
— Ты многого хочешь, милая.
— Но Людмиле ты пообещал, — резонно возразила Люба.
— Тю! Это ж пресса! Громкое дело! Граждане должны знать, как хорошо работает наша славная милиция! Пусть снимают!
— Как твои успехи? Ты уже вычислил убийцу?
— Круг подозреваемых сужается, — с важностью сказал Стас. И достал из кармана потрепанный блокнот, который уже намозолил Любе глаза. Глянув на засаленную обложку, она пообещала:
— Я подарю тебе новый ежедневник. На день рождения. У тебя ведь скоро день рождения?
— Вот спасибо! Осчастливила! У меня тут куча нужной информации, между прочим! Ценнейшей! И телефоны. Я с этой вещицей ни за что не расстанусь, — он ласково, словно это был котенок, погладил блокнот. — Вот смотри. Об акционерах кампании Климова. Точнее, об их детях. Бабкин холост, детей не имеет. У Веры Сергеевны, бриллиантовой вдовушки, дочь. Учится в Англии, в закрытом колледже. Девушке шестнадцать. Не думаю, что она причастна к убийствам частных детективов. Что же касается Тюля…
Стас пожевал губами.
— Ну, ну, не тяни, — попросила Люба.
— Михаил Абрамович был женат дважды. С первой женой развелся лет пять назад. Чтобы жениться на собственной секретарше. Сейчас у него уже двое маленьких детей. Мальчик и мальчик. В расчет не берутся, ибо ни один еще даже в школу не ходит и не знает букв, стало быть, компьютерной грамотности не обучен. Что же касается детей от первой жены… У него опять-таки двое.
— Мальчик и мальчик? — с улыбкой спросила Люба.
— Нет. Девочка и мальчик. Единственной дочери Тюля около тридцати.
— Ого! — заметила Люба. — Взрослая дама!
— Но она за границей. Вышла замуж за американского бизнесмена. Гражданина Фельдмана. Постоянно живет в США уже лет шесть. Так что госпожа Тюль-Фельдман вне досягаемости.
— А сын от первого брака?
— Вот тут-то мы и попали в десятку! Сын! Тюль Иннокентий Михайлович. Двадцати восьми лет. Нигде не работающий. Высшее техническое. Красный «Порш». Кстати, в выходные, когда убили Мальцеву, был с отцом в имении на Селигере. Обожает азартные игры и быструю езду.
— Но если он и ездил в райцентр, где убили бывшую судью Мальцеву, то вряд ли на красном «Порше», — усомнилась Люба.
— Об этом надо спрашивать местных жителей. Я собираюсь на днях туда наведаться. Что еще о Тюле-младшем? Живет с размахом. Как я уже сказал, обожает азартные игры. Постоянный посетитель известного на всю Москву казино для VIP-пер-сон. Вопрос: откуда средства? Пока на папином горизонте не появилась длинноногая секретарша, материальных проблем у Иннокентия Михайловича не было. Все — ему. Сестрица рано встала на ноги, она вообще дама самостоятельная. А теперь еще и состоятельная. А он — балбес. Михаил Абрамович с некоторых пор сына не жалует. Мало того, что Кеша тянет с отца деньги, он еще и вляпался в неприятную историю. С наездом. Пришлось отмазывать.
— Какие перспективы у Иннокентия Михайловича в кампании Климова?
— На первый взгляд никаких. У Тюля-старшего отменное здоровье, играет в теннис, регулярно посещает бассейн. Но! — Стас поднял вверх указательный палец. — Мы не учли мелких держателей акций. А таковые есть. Младший Тюль — один из них. В те времена, когда восхитительная секретарша Тюля еще не была его женой, щедрый папаша отстегнул сыну малую толику. Немного акций, чтобы тот не умер с голоду. И есть завещание. Которое Тюль-старший пока не переделал. Он собирается жить долго и счастливо, а дети от второй жены еще малы и пока никак себя не проявили. Пока его завещание в пользу детей от первого брака.
— Значит, акции Михаила Абрамовича Тюля наследуют дети от первой жены?
— Не совсем так, — загадочно ответил Стас. -Дочь от этой привилегии отказалась. У нее свой бизнес в Штатах. В Россию возвращаться не собирается. Считает здешний бизнес сомнительным.
— Она отказалась в пользу брата?
— Ну разумеется!
— Значит, это Тюль-младший убийца?
— Он, — скромно сказал Стас. — Я так думаю.
— И что ты собираешься делать?
— Как что? Обыскать его квартиру! Уверен, там мы найдем необходимые доказательства.
— И когда ты собираешься это сделать?
— Как только прокурор даст санкцию. И не я. Я буду только присутствовать. С согласия коллег. Главное, чтобы он нас не опередил.
Они сидели в кафе, опять-таки на открытом воздухе, по случаю лета и хорошей погоды, и Люба рассеянно глянула на давно уже остывший чай. Вот и конец истории. Финал. Нешуточные страсти разгорелись! А причиной всему стал крупный проигрыш азартного мальчишки.
— Меж тем до свадьбы Бориса и Каси осталось несколько дней, — тихо сказала она.
— А чего они так торопятся? — удивился Стас.
— Не они. Климов.
— Хочешь пикантную подробность? Это тебя слегка отрезвит, милая. Ха-ха! — не удержался от смешка Стас.
— Что такое?
— Это касается предмета твоих воздыханий.
Люба невольно покраснела и тут же запротестовала:
— У меня нет никакого предмета!
— Меня-то не обманывай. Сколько лет я тебя знаю? И как знаю.
— Перестань пошлить.
— Прошу прощенья, — усмехнулся он. — За то, что оскорбил ваши чувства. Так вот. Что касается предмета. До недавнего времени фамилия Бориса была не Мосин, а Моськин. Ха-ха! Но при замене паспорта на российский из нее как-то само собой выпали две буквы. Случайно. Или не случайно. Возможно, ошибка паспортистки, а возможно, он за эту ошибку щедро заплатил. И быть бы твоей Касе Моськиной, если бы товарищ вовремя не подсуетился. Как бы молод, красив и богат он ни был, ну кто из дам захочет стать Моськиной? Кассандра Моськина! Это я вам скажу… Ха-ха! — он вновь рассмеялся. Люба же рассердилась:
— Ну, избавился человек от неблагозвучной фамилии, и что?
— Да так. Ну что, милая, тебе легче?
— Ничуть. Это все, что ты узнал о Борисе?
— Пока все, — задумчиво сказал Стас.
— Вот и успокойся. Пусть хоть кто-то будет счастлив.
— Это да, — туманно ответил майор Самохвалов.
Но к этой мысли Люба все равно вернулась.
«Борис Моськин», — подумала она по дороге домой и невольно усмехнулась. Как часто приходилось в детстве Борису с кулаками бросаться на обидчика? И какое у него было прозвище? Мося? Моська? Насчет комплексов она не ошиблась. Там такое намешано! Тему лучше не поднимать.
Меж тем время неумолимо приближалось. Час икс. День, назначенный для свадьбы. Всесильный Климов сделал так, чтобы в этот день в загсе никого из брачующихся не было, только Кася и Борис. Разумеется, день будний, потому что в субботу это и с любыми деньгами невозможно. Событие решили отметить скромно, с минимальным количеством гостей, и в тот же вечер, прямо из ресторана, молодые должны были отправиться в свадебное путешествие. Место, где Кася и Борис собирались насладиться обществом друг друга, держалось в глубокой тайне.
— Мы хотим побыть вдвоем, — скромно опустив очи и порозовев от смущения, шептала Кася. -И даже отключить мобильный телефон. Это маленький остров в океане, с которым почти нет связи. Я не умею плавать, но Борис обещал меня научить.
— Как это романтично! — не удержалась Люська. -Вдвоем! В океане! Ах!
— А удобства там есть? — с сомнением спросила Люба.
— Ну конечно! — возбужденно заговорила Кася. -Борис сказал, что там очаровательное бунгало. Показывал фотографии. Есть душ, электричество, маленькая кухня. Он хочет насладиться моей необыкновенной кулинарией. Он так сказал.
— В медовый месяц — готовить… Фи! — усомнилась теперь уже Люська.
— Но я так люблю готовить! — воскликнула Кася. — А уж для него! А когда мы вернемся, будет готова наша квартира. В новом доме. Одна из комнат точно. Хотя Георгий Кимович сказал, что мы можем пожить и у него. Пока весь ремонт не будет закончен.
— А что на это сказал Борис? — спросила Люба.
— Сказал, что мы подумаем.
Они с Апельсинчиком переглянулись, и обе вздохнули. Медовой месяц на острове в океане! Как романтично! Она — счастливица!
— Ну что? Теперь ты успокоилась? — спросила Люська.
— Теперь да, — вынуждена была признать Люба. Последним ее сомнения рассеял сам Климов, сообщив, что его юристы готовят брачный контракт.