– Ох, простите, я имела в виду ваш новый страховой план. Вы ведь недавно поменяли медицинский полис, верно? Так вот, теперь ваш врач – доктор Мой. Так как, сможете подойти к двум?
Кто-то шел мимо двери, и Бет обернулась посмотреть, кто это. Рубен из бухгалтерии, проходя мимо, показал ей средний палец. Бет быстро отвернулась к стене. Сколько еще она выдержит?
– Значит, сегодня в два? – переспросила она. – Отлично! Просто прекрасно! Только расскажите, как до вас добраться…
* * *Кабинет доктора Моя располагался не в тихом квартале, не в жилом доме, переделанном под офис, – доктор принимал в новом медицинском центре к западу от университета. Во дворе было множество людей и машин, а войдя в приемную стоматолога, Бет обнаружила там еще троих пациентов – и двое из них держались за челюсти. От офиса доктора Блэкберна все было так далеко, как только возможно, и все же…
И все же Бет не могла расслабиться. Ей казалось, что все это только фасад, призванный усыпить ее бдительность и заманить в ловушку. Как и отношение к ней сослуживцев – и друзей, и врагов. Все подозрительно, все кажется частью плана – хитрой манипуляцией, расчетливой попыткой вывести ее из равновесия.
Однако кабинет доктора Моя выглядел вполне обычно – точь-в-точь как кабинеты стоматологов, памятных ей из детства. Теперь она понимала, что в докторе Блэкберне и вокруг него подозрительным было все. Конечно, задним умом мы все крепки, но Бет не могла избавиться от ощущения: будь она бдительнее, сообрази вовремя, что что-то не так – избежала бы всего этого кошмара.
Она заполнила анкету нового пациента, протянула секретарше свое водительское удостоверение, и та сняла с него копию. Страховой карточки у Бет с собой не было, но секретарша заверила, что это и не нужно: им звонили из страховой компании, все данные у них есть. А карточка ей, скорее всего, придет по почте.
За дверью тоже было полно народу. Пока медсестра вела ее в смотровую, Бет заметила, что все зубоврачебные кабинеты заняты. Сам доктор Мой, пожилой азиат, держался спокойно и уверенно. Он неторопливо осмотрел ее рот, сделал рентгеновский снимок, который через несколько секунд вынесла ему медсестра, затем подробно и точно объяснил, что планирует сделать. Процедура долгая и сложная, сказал он; если заменять лишь один-два протеза за раз, это позволит значительно снизить боль. Однако, если она желает, он может заменить все зубы сразу.
Бет ответила: да, лучше все сразу, она и так слишком долго прожила с серебряными зубами. Он ответил, что в этом случае необходим общий наркоз, и ей придется подписать еще одну бумагу – свое согласие.
Десять минут спустя бумага была подписана. Медсестра позвонила Ханту и попросила его забрать Бет из клиники через два часа, поскольку вести машину она не сможет. Все было готово, и доктор Мой пустил газ. В последнюю секунду перед тем, как уплыть в забытье, Бет, кажется, слышала, как он пробормотал себе под нос: «Писька…»
А потом Бет очнулась. Голова у нее кружилась; она не помнила, как заснула и как пришла в себя – знала лишь, что лежит все в том же зубоврачебном кресле и что все позади. Кабинет был пуст, дверь закрыта. Бет села, пошарила на подносе с инструментами в поисках зеркальца, чтобы узнать, на что она теперь похожа. Нашлось только маленькое увеличивающее зеркальце на длинной ручке, вроде зубной щетки, с помощью которого дантист осматривал ее зубы мудрости. Бет взяла его, отвела подальше от лица и улыбнулась своему отражению.
Губы распухли и кровоточили, зверски болела голова.
Но во рту красовались новенькие жемчужно-белые зубы.
V
– Он вчера и ко мне явился, – сказал Эдвард. Сегодня они обрезали деревья вдоль узкой дороги, пролегающей по ничейной земле. – Этот сукин сын, ваш страховщик. Пытался мне всучить страховку от травм на рабочем месте. Представляете?
Хант и Хорхе переглянулись.
– Ты знаешь, что это значит, – тихо сказал Хорхе.
– Только не впаривай мне эту чушь! – оборвал его Эдвард.
– Страховка работает, – сказал Хант. – Я – живое тому доказательство. Может, не стоит рисковать?
Эдвард только отмахнулся – хотя на самом деле особой уверенности не чувствовал.
Визит страховщика его поразил. Друзья были правы: с этим человеком в самом деле что-то очень, очень не так. Дело не в старомодном костюме, не в болтовне, не в сладких улыбочках. За странноватым фасадом ясно ощущалось что-то… что-то древнее и страшное. Эдвард не был религиозен, слова типа «демон» или «злая сущность» предпочитал оставлять для фильмов ужасов, но именно они пришли ему в голову при виде страховщика. Ему потребовалось все мужество, чтобы выставить ублюдка за дверь.
И даже сейчас он сомневался, что поступил правильно.
Вдруг Хорхе и Хант правы? Вдруг из-за того, что он не купил страховку, с ним приключится беда?
– Когда ты не покупаешь у него страховку, происходит… всякое, – напомнил Хорхе.
– Просто совпадение! – отозвался Эдвард.
На лицах друзей читалось, что они очень хотят ему поверить, прямо-таки мечтают, чтобы он оказался прав, и Эдвард не хотел рушить их надежду, признаваясь в собственных сомнениях.
– Ладно, – сказал он решительно, – тут мы почти закончили. Поезжайте на южный участок, в десять встретимся там.
– Да ладно, – ответил Хант. – Давай уж здесь все закончим.
– Не стоит зря тратить время. Я тут приберусь, а вы берите инструменты и приступайте к южному участку. Если повезет, к полудню освободимся.
Они неохотно согласились. Эдвард сменил пилу на садовые ножницы с длинными ручками и полез вверх по лестнице, чтобы состричь с двух стоящих рядом деревьев несколько сухих ветвей. Хорхе и Хант тем временем сложили остальные инструменты в самоходную тележку и поехали по дороге на юг.
– Будь осторожнее! – крикнул Хант, отъезжая.
Хорхе, в последнее время непривычно молчаливый, промолчал.
– Обо мне не беспокойтесь! – крикнул Эдвард в ответ. – Езжайте!
Однако едва они скрылись за поворотом, он пожалел о том, что предложил разделиться. Пусть бы и дальше болтали о своем страховщике; неприятный разговор – вполне приемлемая плата за безопасность…
Безопасность?
Нет, об этом Эдвард думать не хотел и сосредоточился на работе. Обрезав ножницами три тонкие ветви, к которым не получалось подобраться с пилой, спустился, перетащил лестницу на другую сторону дороги и срезал еще две ветви с другого дерева.
В этот миг справа послышался шорох. Как будто кто-то ступал по сухим листьям.
Эдвард повернул голову на звук и, кажется, уловил какое-то движение за кустом.
По спине ледяной струйкой пополз холод.
– Хорхе! – крикнул он на всякий случай. – Хант!
Но они уже укатили далеко и его не слышали.
Краем глаза Эдвард заметил движение с другой стороны. Какая-то темная фигура, пригнувшись, проскользнула за сикомором слева.
Эдвард был не из тех, кого легко напугать. Дракам в баре он счет потерял, и не раз, не колеблясь, выходил один против двоих или троих. В молодости отслужил в армии, участвовал в «Буре в пустыне» и бесстрашно шел вперед, даже когда все вокруг марали штаны. Но эти тихие звуки и крадущиеся движения в кустах пугали, пугали по-настоящему. Словно обходя шлюзы рассудка, обращались напрямую к инстинктам и предупреждали об опасности, с которой ему не сладить.
Страховка от травм на рабочем месте.
Жульничество или нет, а все же легче было бы на душе, купи он такой страховой полис.
С другой стороны, страховка – это просто оплата медицинских счетов и прочих расходов, в случае если он получит травму на рабочем месте. Не в силах же она предотвратить саму травму!
Или в силах?
Эдвард огляделся вокруг, прислушался и ничего подозрительного не увидел и не услышал. Фантазия разыгралась, сказал он себе. Визит страховщика, разговоры друзей – все это напугало его и заставило вообразить невесть что. И все же… в последнее время вокруг творятся странные вещи, и отмахнуться от них не так-то просто. Лучше поберечься, чем потом жалеть, говаривала его матушка. С этой мыслью Эдвард начал спускаться по лестнице…
И увидел их.
Они стояли под деревьями вдоль дороги. По одному под каждым деревом. Крупные мужчины в длинных плащах и широкополых шляпах. День был солнечный, но все они стояли как будто в тени; именно это, более чем что-либо другое, заставило Эдварда перескочить через несколько ступенек и торопливо спрыгнуть наземь. Ни один не двигался – застыли, как статуи. Плащи, шляпы, почти неразличимые лица сливались в одно темное пятно, словно Эдвард смотрел на них сквозь темные очки или через закопченное стеклышко, с какими наблюдают за солнечным затмением.
С визгом бросаться в бегство Эдвард не стал – все-таки слишком уважал себя. К тому же оставалась вероятность (пусть и небольшая), что это обычные люди и что всему этому есть какое-то рациональное объяснение. Он собрал свои инструменты – гораздо быстрее обыкновенного, – побросал их в кузов грузовичка, припаркованного под соседним деревом. Хорошо, мелькнуло у него в голове, что Хант и Хорхе уехали на тележке и оставили мне грузовик – мотор у него мощнее.
Сложив инструменты, Эдвард поспешил обратно к лестнице.
И тут они его окружили.
Он сам не понял, как это вышло – не могли же они двигаться так быстро и бесшумно! Тем не менее десять здоровяков в плащах и шляпах уже надвигались на него со всех сторон, медленно сжимая кольцо. На их лицах по-прежнему лежала густая тень, хотя никакой тени не было.
Тут Эдвард перепугался по-настоящему.
Инстинктивно он бросился к лестнице и мгновенно, не раздумывая, полез вверх. Переберется на дерево и отсидится там. Дождется, пока вернутся Хорхе и Хант. Может, эти…
…демоны…
…люди за ним не полезут. Может, ему удастся как-нибудь перелезть на другое дерево, спрыгнуть и убежать. Конечно, разумным планом это не назовешь, но Эдвард и не строил планов, им владело одно желание: убежать как можно дальше. Он добрался до верхней ступеньки, схватился за ствол дерева, перебрался на ветку. Только бы забраться повыше – а там он что-нибудь придумает…
Он взглянул вниз. Враги столпились вокруг лест-ницы.
Но их только пятеро! Где же остальные?
В ветвях над головой у него послышался шорох – и, подняв голову, Эдвард увидел.
Вот они. На деревьях. Чудовищными черными воронами расселись на ветвях.
Кто-то из них захохотал визгливым, диким смехом.
Ветка под ногой Эдварда дрогнула, подалась, и в следующую секунду, уже летя вниз, он увидел, как на темном лице одного из врагов сверкнули острые зубы.
Глава 15
I
В субботу почта пришла рано. Хант снова сидел в Интернете – разыскивал информацию о разных страховых полисах: теперь он вбивал в поисковик не только название компании, но и названия самих страховых программ, сравнивал свои полисы с текстами схожих предложений на сайтах других страховых фирм… и в это время услышал, что в почтовый ящик опускают письма.
Ничего важного Хант не ждал и вышел забрать почту, только когда Бет позвала его обедать.
Конвертов и открыток было множество, в почтовый ящик все они не уместились и лежали тремя аккуратными стопками на крыльце.
Это еще что за чертовщина? Хант поднял одну открытку. На фотографии – бездомный на тротуаре, рядом валяется дохлая собака. На обратной стороне – набранное на компьютере предложение позвонить своему страховому агенту.
Моему страховому агенту.
Хант быстро собрал всю почту, принес в дом и вывалил на кофейный столик. Открыл один конверт, обратив внимание, что на нем нет обратного адреса. Разумеется, внутри оказалась брошюра, рекламирующая страховку от потери работы и разные сопутствующие ей выгоды. Он начал вскрывать другие конверты, думая найти там целую россыпь разных рекламных материалов. К его удивлению, все открытки и брошюрки были одинаковыми. Общим числом – тридцать брошюр страховой компании под названием «СТРАХОВАЯ КОМПАНИЯ» предлагали ему застраховаться от увольнения. Других предложений – например, дополнительной медицинской страховки или страховки от травм на рабочем месте – здесь не было.
Сразу вспомнился Эдвард: не застраховался от травмы и теперь лежит в больнице. Ему еще повезло: не будь он таким мускулистым здоровяком, пострадал бы куда сильнее, а то и погиб бы. И все равно как минимум три недели ему придется пролежать в постели, а потом долго восстанавливаться.
Хант не сомневался, что страховой агент планировал для него куда худшую участь.
Из кухни выглянула Бет.
– Хант, обед на столе… – начала она и осеклась, увидев гору почты на столе и мрачное лицо мужа. – О боже! – выдохнула она.
Хант кивнул и протянул ей брошюру. Другую взял сам. Несколько минут оба они молча читали текст.
Хант отложил брошюру.
– Придется купить, – сказал он. – Иначе мы оба станем безработными.
– Потеряю работу – плевать! – упрямо ответила Бет. – Другую найду.
– Может, не найдешь.
– Что ж, когда это случится, тогда и буду плакать.
– Хотя бы одному из нас нужно сохранить работу! – настаивал Хант.
Причина та же, что и у любой американской семьи, – страховка. Кто-то должен продолжать работать, чтобы выплачивать ежемесячные взносы. Только у них ситуация куда серьезнее: платят за то, чтобы не заболеть, не остаться без дома, не попасть в тюрьму…
Все это Бет поняла без слов.
– Тогда уж лучше ты. По крайней мере, тебе твоя работа по-прежнему нравится. – Она досадливо провела рукой по волосам. – А я и так собиралась уйти. Мне там слишком тяжело.
– В самом деле, можно ведь уйти самой, – без особого энтузиазма откликнулся Хант.
Бет повернулась к нему.
– Вот это самое мерзкое! Ты прочел брошюру? Страховка не просто защищает от увольнения – она гарантирует, что вы не возненавидите свою работу, что у вас там не появится врагов, что вы будете счастливы заниматься любимым делом! Это прямо про меня! И непонятно, обещание это или угроза. Знаешь, мне очень хочется купить такую страховку. Просто невыносимо хочется. И это чертовски пугает.
– Купим один полис, для меня, – решил Хант. – И посмотрим, что будет. В любом случае бегать за ним я не стану. Пусть придет сам. Мы и так столько полисов набрали, что скоро не сможем за них платить.
Но как этого избежать? Дел Дейли попробовал – и попал в тюрьму, а потом его убили.
Или Дел – не тот, кем казался?
Что, если все вокруг – не те, кем кажутся?
Проще всего уехать, подумал Хант. Собрать вещи и скрыться под покровом ночи. Вернуться в Тусон он решил внезапно, по капризу; почему бы так же внезапно не свалить? Просто собрать чемоданы – и до свидания. Никому ничего не сообщать, не оставлять координаты, переехать в другой штат. Пожалуй, и имена сменить. Устроиться работать в какой-нибудь отель в Колорадо, или на ферму в Небраске, или в магазин в Пенсильвании…
Хотя лица у них останутся те же. Как и отпечатки пальцев. Значит, их можно будет выследить. Ему вспомнился первый визит страховщика – как тот заполнял бланки и что-то бормотал себе под нос. Хант слышал, что он бормотал. Страховщик знал их даты рождения, биографии, бывших супругов и любовников… знал о них все.
Можно выправить себе новые документы, можно сделать пластические операции, уничтожить кислотой отпечатки пальцев, можно скрыться где-нибудь в глухих канадских лесах – все равно в один прекрасный день на пороге их лесной хижины появится страховщик и предложит страховку от термитов.
Нет, от него так просто не убежишь.
Обедали в молчании, рассеянно прислушиваясь к воплям детишек Бреттов в соседнем дворе, погруженные каждый в свои мысли.
– Как ты думаешь, где он живет? – спросила Бет. – Есть ли у него жена, дети? Чем занимается по вечерам? Неужели сидит и смотрит «Все любят Реймонда»?
Хант себе такого представить не мог. Он попытался вообразить страховщика в обычной жизни, в повседневных обстоятельствах всех работающих людей среднего достатка… Тщетно. Ему представилось, что страховщик живет в каком-нибудь ветхом полуразрушенном доме, из тех, о каких дети рассказывают друг другу страшные байки. В обстановке примерно как у Скруджа[19]: темнота, тишина, пауки по стенам, и только одинокая голая лампочка качается над старым деревянным столом, заваленным страховыми полисами.
– Может, когда он придет в следующий раз, попробуем за ним проследить? – предложил Хант. – Посмотрим, куда он пойдет. Домой или к себе в офис – так или иначе что-нибудь узнаем.
– А если он нас поймает? – вздрогнув, ответила Бет. – Нет, по-моему, плохая идея.
Откровенно сказать, Ханту эта мысль тоже не нравилась. А если страховщик заметит, что за ним следят? Они ведь запросто могут исчезнуть – как исчезают без вести сотни людей в Америке. Пропадут навеки в подвалах какого-нибудь бизнес-центра, где квартирует «СТРАХОВАЯ КОМПАНИЯ», и никто не услышит их последнего стона. Или – еще вероятнее – станут жертвами несчастного случая, который, вот беда, не покрывает ни один из их новых полисов…
– А если просто не отвечать? – предложила Бет. – Не открывать дверь, не брать трубку. Может, он оставит нас в покое и пойдет к кому-нибудь еще?
Оба понимали, что на это надеяться глупо.
И все же надеялись.
После обеда они пошли в «Хоум-депо», потом к «Барнсу и Ноблу»; Бет лениво листала кулинарные книги, а Хант в музыкальном отделе просматривал CD-диски и слушал через наушники новые альбомы, рецензии на которые читал в музыкальных журналах.
Но два часа спустя им все-таки пришлось вернуться домой. А дома, на пороге, лучезарно улыбаясь, поджидал их страховой агент.
Бет испуганно повернулась к Ханту. Он, напуганный не меньше жены, негнущимися пальцами отстегнул ремень безопасности.
– Не выходи пока. Заставим его подождать. Посмотрим, долго ли он будет держать улыбку.
Как выяснилось, долго. Бет открыла сумочку и принялась в ней рыться; Хант притворился, будто ищет что-то на заднем сиденье, а затем в бардачке. Страховщик стоял неподвижно и улыбался, по-прежнему спокойно и приветливо. Хант с Бет медленно, неохотно вышли из машины, начали выгружать покупки, а сами, осторожно выглядывая из-за поднятой дверцы багажника, следили за страховщиком.