Анисимов подошел к двери и прислушался. Тишина. Ни настораживающих звуков, ни подозрительных скрипов, ничего такого, что могло бы вызвать беспокойство.
Приоткрыв дверь, Игорь выскользнул за порог. Вытащив печати, аккуратно прикрепил их на дверь. Теперь ни одна зараза не догадается, что в квартиру входили.
Повернувшись, он опять почувствовал слабый запах оружейного масла. Сознание мгновенно отреагировало, выбросив в кровь полведра адреналина.
Опасность находилась совсем рядом… На третьем этаже… Его ждали. Стараясь двигаться бесшумно, Анисимов осторожно подошел к перилам и, присев, заглянул вниз. Вдоль стены, обламываясь на ступенях, лежала узкая тень, запах оружейного масла усилился.
Решение созрело мгновенно. Анисимов вынул пистолет и, вжавшись в стену, стал медленно спускаться, ощущая спиной малейшие неровности стены. На площадке между этажами он остановился. Противник находился на полтора метра ниже, и сейчас он испытывает нешуточное волнение. Пройдет совсем немного времени, когда оно перерастет в самую настоящую тревогу, а когда тревога достигнет наивысшей точки, то он, не выдержав, захочет посмотреть, что же происходит с его будущей жертвой, для чего вынужден будет сделать несколько шагов вверх по лестнице. Вот тогда его можно брать. Важно только не пропустить момент.
Ждать пришлось недолго — через минуту на лестнице раздался шорох крадущихся шагов. Через несколько секунд противник поднимется на лестничную площадку и увидит застывшего у стены Анисимова. Игорь сосредоточился, полностью положившись на свои рефлексы, и тут же уловил биение сердца своего врага. Борясь с нахлынувшим страхом, противник продолжал медленно подниматься. Решение пришло мгновенно — сунув руку в карман, Анисимов достал зажигалку и, дождавшись, когда краешек тени вползет на лестничную площадку, сделав шаг вперед, швырнул ее в лицо врагу. Приподняв руку с оружием, неизвестный растерянно попытался отмахнуться от брошенного предмета, теряя драгоценные мгновения. Вскинув пистолет, Анисимов дважды нажал на курок. Первая пуля пробила неизвестному горло. Кровь мгновенно залила лестницу и стены. Вторая пуля, войдя в грудь, опрокинула его на спину. Пистолет выпал из ладони и, звонко постукивая, отлетел в угол.
Подскочив к умирающему, Анисимов схватил его за плечи и крикнул свистящим шепотом в лицо:
— Кто тебя послал?! Кто?!
Раненый широко открытыми глазами смотрел на склонившееся над ним лицо. Из уголков рта стекали струйки крови. Он что-то попытался сказать, но кровавые пузыри беззвучно лопались на его губах. Напрягаясь, он что-то силился сказать, но в следующее мгновение тело его напряглось, он выгнулся дугой и тут же обмяк. Правая его рука вцепилась в руку Анисимова. Его хватка была такой крепкой, будто вся его сила ушла в пальцы.
Очередную опасность Анисимов скорее почувствовал кожей, чем услышал. Он молниеносно развернулся и трижды выстрелил вниз. Не попал. Но противника ошеломил и сбил с толку. Услышал, как кто-то бросился вниз, дважды пальнув в ответ.
Прыгая через несколько ступенек, Анисимов выбежал из подъезда. Он успел увидеть, как захлопнулась дверца «Фольксвагена», стоявшего в стороне от подъезда. Зло скрипнув резиной, машина выехала со двора и скрылась за углом.
Анисимов опустил пистолет. Веселенький денечек получился, ничего не скажешь. Из окон, приоткрыв занавески, опасливо подсматривали жильцы. Фуражка лежала в нескольких шагах от него — он даже не помнил, в какой именно момент она слетела с макушки.
Он поднял фуражку и напялил ее на голову, спрятав под тенью козырька лицо. Через несколько минут во дворе появится милиция. Пора уходить.
Зная, что из окон за ним наблюдают с десяток внимательных глаз, Анисимов неторопливо направился к машине и выехал со двора, по-прежнему не включая габариты.
Часть II ОРДЕН АССАСИНОВ
Глава 19 ХЕРУВИМ МИГУНОВ
Полковник Мигунов выглядел значительно моложе своих сорока пяти лет. Черные густые волосы он зачесывал назад, обнажая выпуклый, без единой морщины лоб. Его верхнюю губу надвое разрезала глубокая складка, придававшая его облику дополнительный шарм. На четко обозначенном подбородке выделялась глубокая ямочка. Своей внешностью он больше напоминал слегка престарелого херувима, чем полковника милиции. Правда, в его благостность мешали поверить глаза, как правило смотревшие на собеседника прямо и предельно жестко.
Врать такому взору было небезопасно. Казалось, что его взгляд, подобно сильному лазеру, проникает во все закоулки подсознания, выведывая самое потаенное.
— Что-то я тебя не совсем понимаю… Ты говоришь, что там должен быть труп.
— Он был мертв… Неужели ты думаешь, что я не отличу живого человека от покойника? Я стрелял в него дважды, одна пуля попала в шею, а другая в грудь. Из него кровища хлестала, как из кабана…
— А не много ли ты стрелял? — перебил Анисимова Мигунов.
Тот не смутился:
— Это была чистейшая оборона. Не выстрели я первым, так мы бы сейчас не разговаривали.
Мигунов только отмахнулся:
— Да верю я тебе… Чего уж там… О твоей реакции легенды ходят. Но дело разве только в этом? Ты мне скажи: куда подевался труп? Может, он был просто ранен и ушел самостоятельно? Знаешь, каких только чудес не бывает!
— Какой мне резон наговаривать на себя? Мне легче было бы согласиться с вами и сказать, что ничего такого не было и я никого не застрелил. Но то-то и оно, что труп был! Больших мертвяков, чем этот, я в жизни своей никогда не видел!
Мигунов слегка приподнял руки, что придало ему еще большее сходство с херувимом — вот сейчас тряхнет рукавами и воспарит к самому потолку.
— Ты только не горячись, — предупредил Мигунов. — Давай разберемся со всем этим делом без паники. Мы ведь не меньше твоего желаем разобраться.
— Разве я усомнился в этом?
— Но ты меня тоже пойми правильно, приходишь ко мне и заявляешь, что замочил какого-то преступника, который пытался тебя застрелить. Мы высылаем туда оперативную группу, а там никого нет.
— А соседей-то расспрашивали?
— Спрашивали! Но никто из них ничего вразумительного ответить не может. Говорит, что действительно была пальба, но никаких трупов никто не видел.
— А как же отметки от пуль?
— Вот отметки от пуль были, — охотно согласился полковник. — Но представляешь, какая тут штука, — расхохотался он, — пуль не обнаружено! А само по себе это не доказательство. Стрельба могла быть и год назад. Не за что даже зацепиться.
— Но ведь должна же быть кровь!
— Ее тоже не было.
— Как скоро подъехал наряд милиции? Ведь наверняка их вызвали жильцы!
Губы Мигунова скривились в неприятной усмешке, обозначив крохотный шрам на нижней губе — видно, и в раю попадаются черти с когтями.
— Нам они тоже говорили, что вызывали милицию. Но, самое странное, так никто и не подъехал. Произошла какая-то путаница.
— Это не случайно, я думаю, что все это было спланировано! — горячо сказал Анисимов.
— Но зато подъехала наша оперативная группа.
Анисимов посуровел — все походило на какой-то глуповатый розыгрыш, не будь в финале трупа.
— Более того, мы все тщательно перепроверили. Оперативная группа разъехалась по моргам, были осмотрены все неопознанные трупы. И среди них не оказалось ни одного, который хотя бы отдаленно подходил под твое описание.
— Может, его уже успели где-то зарыть?
Длинные пальцы херувима выбили на столе рваную дробь, выражая, видимо, крайнюю задумчивость. Откинув полноватое тело на высокую спинку стула, Мигунов медленно заговорил:
— Не думаю. На каждом кладбище у нас имеются свои оперативные источники, но о подозрительных захоронениях нам ничего не сообщалось. Вот что я тебе советую, — уже бодрее продолжал Мигунов. — Если трупа нет, следовательно, нет оснований для возбуждения дела. Значит, так нужно. Забудь! Ничего не было. Если хочешь, я дам тебе выходной. Вот скажи мне, когда ты приглашал девушку в кино? Я понимаю, ты не хочешь размениваться по пустякам, бьешь сразу на конечную цель, но все-таки существуют же еще и всякие там ухаживания. Почему бы не сделать приятное девушке?
— Да я…
— Вот видишь, ты даже не думаешь об этом. А то, может, выпьешь в выходной пивка. Ты ведь знаешь, я не одобряю систематических возлияний, но иногда через стекло пивной бутылки жизнь кажется значительно краше. Кстати, а что ты позабыл в этом районе?
Подобный вопрос Анисимов предвидел и заготовил вполне правдоподобный ответ. Главное, чтобы он прозвучал убедительно, потому что полковник чувствует малейшую фальшь в голосе.
— Я договорился встретиться со своим информатором, — уверенно сказал Анисимов, глядя прямо в прищуренные глаза Мигунова.
— Я договорился встретиться со своим информатором, — уверенно сказал Анисимов, глядя прямо в прищуренные глаза Мигунова.
В «глубоководных впадинах» абсолютная темнота, через которую не способен пробиться даже самый мощный луч. И попробуй распознай, что там прячется, в этой глубине! Глаза Мигунова оставались неподвижными.
— Что за информатор? Можешь его назвать?
А это уже проверка! Анисимов невольно поморщился.
— Ну, зачем же мне расшифровывать своего информатора? Ты меня тоже правильно пойми. Он же мне просто не будет доверять.
— Я не требую от тебя его расшифровки, ты просто назови его имя.
— Я ведь могу назвать любое. Но я просто не хочу врать, — пожал плечами Анисимов.
— А ты упрямый.
Игорь промолчал.
— Больше ты никого не встречал в этом подъезде?
— А что такое?
Лицо «херувима» вдруг резко пожухло и стало напоминать перезрелую дыню, на щеках отчетливо проступил темно-бурый румянец.
— Звонили из ФСБ… Сказали, что в этом районе был какой-то мутный участковый. Потребовал у их сотрудников документы. Они потом проверили, и оказалось, что тамошний участковый в это время был совсем в другом месте, да и не похож он на этого «мутного».
Вот с этого бы и следовало начинать.
— А я-то здесь при чем? — насупился Анисимов.
— Возможно, что и ни при чем, а только ты пока освобождаешься от этого дела.
— Вот тебе и раз!
— Ты когда последний раз отдыхал? Кажется, года три назад?
Анисимов снова пожал плечами:
— Не помню.
— Зато я помню… Отдыхать нужно. Возьми отпуск дней на десять. Развейся. Съезди куда-нибудь на рыбалку.
— Что-то я не припомню, чтобы кого-нибудь в самый разгар работы выпроваживали в отпуск.
— Все очень просто… Надо заботиться о своих сотрудниках.
— Хм… Чем-то это напоминает увольнение.
— Увольняю я не так, и ты об этом знаешь. Кажется, ты откуда-то с Урала?
— Да.
— Вот видишь. Деда, наверное, давно не навещал. Поезжай к нему, проведай.
Хотелось ответить, что прошло уже два года, как деда нет в живых — ушел по первому снегу в тайгу и не вернулся. Его хватились только через неделю. Нашли километрах в пятидесяти от поселка, в густом ельнике. Сжав винтовку в корявых старческих ладонях, он расширенными от ужаса глазами смотрел прямо перед собой. И это человек, который не боялся никого. Вокруг не было замечено ни единого следа, а значит, костлявая явилась ему лично и выглядела она ужасно.
— Хорошо, я обязательно его проведаю, — не без усилия кивнул Игорь.
— И еще вот что, забудь ты про это дело. Отдыхай себе спокойно и наслаждайся жизнью. Я очень опасаюсь за тебя. Тут вокруг этого дела какая-то нехорошая возня поднимается. Обещаешь?
— Постараюсь, — не без усилия выдавил Игорь, понимая, что увяз в этом деле так же крепко, как мелкое насекомое в капле смолы. — У меня еще один вопрос.
— Задавай.
— Почему мне никто не сказал, что за стеной стоял Сафронов? Вы ведь должны были знать, что я служил с ним.
Губы полковника неприязненно сжались. Херувимам тоже задают неприятные вопросы.
— Откровенно?
— Хотелось бы.
— Ты стал бы стрелять, если бы знал об этом?
— Пожалуй, что нет.
— Ну, вот видишь. А рисковать мы не имеем права, ведь у него в руках были заложники. Ты ведь лучший. — Помолчав, он добавил: — Жаль, конечно, что все так получилось, но ты в этом не виноват.
На какой-то миг Анисимов угодил под влияние его пронзительного взгляда. Нечто подобное он чувствовал, когда охотился на тигра-людоеда, тот тоже не отводил глаз, на какое-то время буквально парализуя сознание. Тогда у него не было возможности ни пошевелиться, ни отвести взгляд.
В этот раз глаза Мигунова буквально просветили его душу, вывернули ее наизнанку.
Анисимов ушел, но его еще долго преследовал лик усмехающегося херувима.
* * *Исрафил подошел к окну. Отсюда хорошо были видны море и причал, у которого были пришвартованы десятка два утлых лодчонок. Именно на таких лодчонках его предки сумели завоевать все Средиземноморье, распространив свое влияние от Ближнего Востока до Испании. Говорят, история повторяется, так что сейчас пришло время вспомнить подвиги отцов, тем более что для этого настал благоприятный момент. Орден ассасинов в последние годы не только расширился, но значительно окреп. Немало его сторонников появилось и в России. Причем, служа Великому магистру, они всерьез полагали, что служат той системе, в которой находятся.
Но великие цели может погубить малейшая случайность, а потому нужно исключить даже самую малую из них.
Исрафил отошел от окна и нажал на кнопку звонка. У порога тотчас появился верный Хамид.
— Как получилось, что мы его не разглядели?
— Он был очень хорошим артистом, хозяин. Но мы устранили его через своих друзей. Никто даже не заподозрит. Все произошло обычно, как простая операция по обезвреживанию террориста, — почтительно доложил Хамид. — Другие версии уже и не рассматриваются.
— В разговоре со мной он утверждал, что имеет списки с нашими людьми.
— Скорее всего он лгал, но мы не оставляем его слова без внимания и ищем эти списки.
— Хорошо. Значит, никто не догадывается? — Строгий взгляд Исрафила остановился на помощнике.
— Такой человек есть. Но мы так и не сумели понять его до конца. Мы пока не знаем, кто он такой. Работает в одиночку, но действует осторожно и хитро, как военный разведчик.
— Ты говоришь об Анисимове? — спросил Исрафил.
Хамид невольно смутился. От ангела невозможно скрыть ни ложь, ни правду.
— О нем, хозяин.
— Может, ты еще хочешь что-то добавить?
— Каким-то образом он сошелся с вашей бывшей женой.
Исрафил едва улыбнулся:
— Почему-то она неравнодушна к моим врагам. Надо будет помочь ей разобраться в своих чувствах.
— Что с ним делать, хозяин?
Исрафил на секунду задумался.
— Пусть живет… пока. Но попугать его стоит. Посмотрим, что он собой представляет.
Глава 20 ЧАСТНЫЙ РАЗГОВОР
Анисимов посмотрел на часы. Библиотеку откроют через пятнадцать минут — времени вполне достаточно, чтобы еще раз прокрутить в голове варианты предстоящего разговора. Но едва он сделал вторую затяжку, как ко входу в библиотеку подошла Ольга.
Овалом лица и чуть припухлыми губами она очень напоминала старшую сестру. В конкурсах красоты ей, конечно, не участвовать, но очарования она не лишена. Подавляющему большенству мужиков нравятся именно такие женщины, от них веет теплом и уютом. Пропустив каких-то молодых людей, по всей видимости, студентов, вперед, Анисимов вошел в просторное фойе библиотеки.
Последний раз Анисимов был в читальном зале лет десять назад, в то время он слыл страстным книгочеем. Но сейчас чтение бестселлеров ему заменяли протоколы с мест преступлений, показания подозреваемых и задержанных. Хотя порой и самому приходилось участвовать в литературном процессе, — например, писать разного рода объяснительные записки. И для своих литературных опусов он находил читателей в лице начальника отдела и проверяющих из прокуратуры.
Анисимов прошел к стойке, за которой перебирала какие-то листочки Ольга. Постоял некоторое время, глядя на нее. Она тут же отреагировала.
— Вы что-то хотите спросить? — вежливо обратилась она к нему, подняв грустные глаза.
Анисимов приветливо улыбнулся. Ее губы слегка дрогнули в ответной улыбке. Действительно, весьма обаятельная особа.
— Мне бы хотелось поговорить с Ольгой Евстафьевной Макаровой.
В ее серых глазах промелькнуло любопытство, оттеснив на второй план грусть.
— Я и есть Ольга Евстафьевна. А что вам, собственно, нужно?
Из рядов книжных стеллажей вынырнула молодая невысокая женщина с желтыми короткими волосами. Все выпуклости на ее теле приходили в бурное волнение при малейшем движении. Весьма аппетитная особа.
Анисимова она смерила коротким взглядом, в котором таилась целая гамма чувств: откровенное любопытство, интерес к молодому человеку, но больше всего — скрытое раздражение, а в суженных глазах так и читалось: «Это что же такое получается? Одним все, а другим — головастые рахитики в очках!»
— Оля, ты не позабыла, что тебе нужно заполнять формуляры? — покровительственным тоном поинтересовалась желтоволосая.
Эту девицу следовало нейтрализовать, и Анисимов, собрав по крохам порастрепавшееся в служебной рутине обаяние, широко улыбнулся, сверкнув ровным рядом зубов.
— Какая у вас очаровательная заведующая.
Девушка слегка смутилась и с еще большим интересом взглянула на Анисимова.
— Я обязательно заполню, Алевтина Георгиевна, — ответила Ольга.
Алевтина отошла, Анисимов тотчас погасил улыбку.