– Разделяю вашу надежду, – просияла Маракито, – и хочу рассказать вам один секрет. Я постоянно консультируюсь со специалистами и узнала, что через несколько месяцев я смогу ходить как прежде!
– Великолепная новость, – сказал Карэнби. – Я очень на это надеюсь.
– Более того, – добавила Маракито, глядя на него из-за веера, – я покину эти края. У меня много денег, и…
– Вы вернетесь в Испанию?
– Это от многого зависит. Если мое сердце останется в Англии…
– Как я завидую мужчине, который завладеет вашим сердцем.
Маракито печально потупила взгляд.
– Его не интересует мое сердце.
– Тогда он должен быть просто камнем. Клянусь, сейчас я и сам испытываю искушение жениться и лишить племянника титула.
– Вашего племянника? – замялась Маракито, захлопав глазами.
– Вы хорошо его знаете, он рассказывал мне, – живо заговорил Карэнби. – Ну, тот симпатичный малый по имени Катберт. Я уверен, что та леди, с которой он помолвлен, тоже так думает, и весьма обоснованно.
– Мисс Сэксон! – воскликнула Маракито, в ярости ломая веер.
– О! – холодно сказал Карэнби. – Вы с ней знакомы?
– Я слышала о ней, – с горечью сказала Маракито. – Ее брат Бэзил иногда сюда приходит. Он рассказывал, что его сестра помолвлена с… но они никогда не поженятся! Никогда! – страстно сказала она.
– Откуда вы знаете?
– Да потому что мать против.
– А! И кто вам это сказал? Мистер Бэзил Сэксон?
– Да. Он тоже не одобряет этот брак.
– Боюсь, это не имеет значения. Мэллоу намерен жениться. Он любит мисс Сэксон всей душой.
Маракито испустила тихий вопль ярости, но все же сумела взять себя в руки.
– А вы? – спросила она.
Карэнби пожал худыми плечами.
– Мне все равно. Если Катберт женится на любимой женщине, то я не против.
– А как насчет любящей женщины?
– Мисс Сэксон? Я уверен, что…
– Я не о мисс Сэксон. И он никогда не женится на ней, никогда! Вы знаете, что мистер Мэллоу беден. У мисс Сэксон нет денег…
– Простите. Я слышал, что ее тетка, мисс Лоах, которую убили в Рекстоне, оставила ей шесть тысяч фунтов в год.
Сеньора Гредос побледнела и сцепила руки, но опять же сумела справиться с чувствами и спрятать свой гнев под вкрадчивой лживой улыбкой.
– Тогда другое дело, – спокойно сказала она. – Надеюсь, они будут счастливы – если поженятся, – многозначительно добавила она.
– Тут все улажено, – сказал Карэнби.
– Не будем загадывать наперед, – жестко проговорила Маракито. – А вот и мистер Сэксон. Попросите его подойти ко мне.
Карэнби поклонился и подошел к Бэзилу, болтавшему с нахмурившимся Хэйлом.
– Отстаньте от меня, – говорил он. – После оглашения завещания все будет в порядке.
– Надеюсь на это ради вашего же блага, – ответил Хэйл. Карэнби уловил эти слова, подойдя ближе. Передав поручение, он не спеша прошелся по комнате, следя за игрой и словно бы не прислушиваясь ни к кому. Но все время он держал ухо востро, слушая, о чем говорят Хэйл и Клэнси.
Эти двое стояли в углу комнаты, и Клэнси в чем-то сердито убеждал Хэйла. Когда Карэнби подошел поближе, мужчины притихли, и лорд понял, что они настороже. Оглядевшись по сторонам, он заметил Дженнингса, игравшего за маленьким столом, и направился к нему.
– Позвольте мне занять ваше место, – сказал Карэнби и тихо добавил: – Следите за Хэйлом и Клэнси!
Дженнингс тут же понял его и уступил кресло старому лорду. Затем он зажег сигарету и медленно пошел через комнату туда, где эти двое снова оживленно беседовали.
– Говорю тебе – если на Бэзила слишком нажать, то он… – Клэнси тут же замолчал, увидев рядом Дженнингса. Детектив подошел, улыбаясь, про себя ругаясь, что не сумел подслушать больше. Клэнси тронул Хэйла за рукав.
– Как дела? – перехватил инициативу Дженнингс. – Если не ошибаюсь, мы встречались во время следствия.
– Да, – вежливо улыбаясь, ответил Хэйл. – Я вас помню, мистер Дженнингс! Я вас видел и раньше, но не подозревал о вашей профессии.
– Я никому об этом не рассказываю, – сказал Дженнингс. – Как поживаете, мистер Клэнси? Надеюсь, хорошо? Какое здесь милое место.
– Мне надо отвлечься, – снова глупо заулыбался Клэнси, – после смерти моего дорогого друга. Кстати, а вы не нашли убийцу, мистер Дженнингс?
– Нет. Боюсь, его так и не найдут. – Мужчины переглянулись. – Я занимаюсь другими делами. Я хотел узнать только об одном моменте в связи со смертью мисс Лоах.
– О чем же? – спокойно спросил Хэйл.
– Была ли миссис Херн в ту ночь в спальне у мисс Лоах.
– Я забыл, – ответил Клэнси прежде, чем Хэйл успел заговорить.
– Очень жаль, – ответил Дженнингс. – Понимаете ли, поскольку звонок звонил, я предположил, что убийца мог прятаться в спальне. Если миссис Херн была там, она могла что-нибудь заметить.
– Вряд ли она туда заходила, – быстро встрял Хэйл. – Мы с миссис Херн ушли рано из-за Клэнси – он ее обидел. Кроме того, миссис Херн на следствии рассказала все, что знала.
– Все – кроме одного факта.
– Ей этого вопроса не задавали, – сказал Клэнси.
– Нет. Мне бы надо расспросить саму миссис Херн, но она уехала из Хэмпстеда.
– Да пусть бы и уехала, – проворчал Клэнси. – Я терпеть не могу миссис Херн. Она всегда лезет спорить. Вы хотели поговорить с ней?
– Да, но я не смог узнать, где она. Мистер Хэйл, вы ведь ее адвокат, вы должны знать.
– Она в Брайтоне, – охотно ответил Хэйл. – В отеле «Метрополитэн». Но она вернется в Хэмпстед на неделе.
Дженнингс в душе изумился такому ответу, поскольку подозревал этого человека. Однако он записал адрес и сказал, что будет следить за делом.
– Но, честно говоря, это бесполезно, – сказал он. – Мы никогда не найдем убийцу. Кроме того, за него не назначено награды, а я задаром не работаю. Вы останетесь в коттедже «Роза», Клэнси?
– Да. Миссис Пилл его сняла. Кто вам рассказал?
– Сьюзен Грант. Она была свидетельницей, если помните. Миссис Пилл еще не вышла за мистера Барнса?
– Не могу сказать, – ответил Клэнси, внимательно глядя на детектива. – Я там еще не поселился. Переезжаю через пару недель. Думаю, свадьба состоится до этого. Сьюзен Грант вам и об этом сказала?
– Да. Но вряд ли я еще встречусь с ней. Ладно, джентльмены, я должен идти. Надеюсь, вам повезет.
Дженнингс пошел прочь, и по оживленной манере разговора двоих мужчин понял, что предмет беседы – он сам. Он поискал взглядом Карэнби, но не нашел его. Однако, когда он вышел из дома и закурил на тротуаре, кто-то тронул его за плечо. Это был Карэнби, который ждал его. Старый джентльмен показал тростью на экипаж.
– Садитесь, – сказал он. – Я ждал вас. Нам много о чем надо поговорить.
– О Маракито? – оживился Дженнингс.
– Она как-то связана с этим убийством. Из-за любви к Катберту. Насколько и как она в это дело вовлечена – я не знаю. А что насчет Клэнси и Хэйла?
– Я сбил их со следа. Они считают, что я оставил это дело. Но они с Маракито как-то во всем этом замешаны. Я бы дорого дал, чтобы понять, как именно.
– Есть и еще одна женщина, связанная с этим преступлением, – миссис Октагон.
– То есть? – спросил Дженнингс.
– Я увидел, как она входила в дом Маракито за несколько секунд до того, как вы вышли.
Глава XIII. Джульет в безвыходном положении
От слов Карэнби у Дженнингса дух захватило. Дело и так было полно сюрпризов, но к такому он готов не был. Он сел в экипаж и тронулся в направлении отеля «Эйвон» вместе со старым лордом прежде, чем к нему вернулся дар речи.
– Но что мисс Октагон может делать у Маракито? – изумленно проговорил он.
– В этом весь вопрос, – ответил Карэнби, не предлагая ни малейшей версии.
– Я даже не знал, что они знакомы.
– Может, она играет?
– Даже если и так, вряд ли салон Маракито то место, которое она выбрала бы для своих развлечений. Кроме того, Маракито не принимает дам. Она недолюбливает представительниц своего пола.
– А какая женщина их любит? – иронически пробормотал Карэнби. Затем, помолчав, добавил: – Вы знаете, что миссис Октагон присутствовала при падении Эмилии с лесов в рекстонском доме?
– Да. Она, как я понимаю, давала показания при расследовании. Но Селина показаний не давала, если Катберт мне все верно рассказал.
– Селина была больна и лежала в постели. Она не могла прийти. А потом она уехала за границу. Меня всегда озадачивало, – добавил Карэнби, – почему Селина не стала искать меня после того, как смерть разорвала нашу с Эмилией помолвку. Она любила меня, и после смерти отца препятствий нашему браку не было. А она бросила своего американца и стала вести отшельническую жизнь в Рекстоне.
– Вы никогда больше ее не видели?
– Никогда. Я уехал путешествовать и возвращался в Лондон лишь изредка. Я писал Селине, просил о встрече, но она всегда отказывала, так что я решил, что она ударилась в философию и дала обет безбрачия.
– Очень странно, – прошептал Дженнингс, погрузившись в размышления. – Но это не объясняет, почему миссис Октагон посещает этот дом.
– Я не уверен, если вы имеете в виду дом Маракито. Миссис Октагон может знать, как и я, что Маракито – племянница Эмилии.
– Вы уверены? – живо спросил детектив.
– Как и в том, что она не испанка, даже не испанская еврейка, как утверждает. Она даже языка не знает. Ее имя должно было бы звучать как Маракита, раз она женщина, а не Маракито. Эта крохотная грамматическая ошибка, несомненно, ускользнула от ее внимания. Но как я говорил, Маракито – будем называть ее так – могла послать за миссис Октагон.
– Миссис Октагон, как мне кажется, не из тех женщин, кто подчиняется приказам, – мрачно заметил Дженнингс.
– Маракито могла ее вынудить прийти.
– Каким это образом?
– Смотрите – Изабелла Лоах, то есть миссис Октагон – сказала, что Эмилия упала с лесов. Но вдруг миссис Октагон сама ее столкнула?
– То есть убила?
– Именно. Изабелла любила меня и была очень порывистой женщиной. Возможно, она столкнула Эмилию вниз, а Маракито через своего покойного отца могла узнать правду. Это дает ей власть над миссис Октагон.
– Но Эмилию могла убить и Селина. Это могло бы объяснить ее отшельнический образ жизни.
– Нет, – дрогнувшим голосом ответил Карэнби. – Я уверен, что женщина, которую я любил, никогда бы так не поступила. Эмилию убила Изабелла – если это было убийство, – а затем пригрозила, что обвинит Селину, если та не откажется от брака со мной. Вот почему, – проговорил Карэнби, словно пораженный внезапной мыслью, – вот почему Селина никогда не отвечала на мои письма и всегда отказывалась от встречи со мной. Она могла быть – нет, я уверен, что была – в руках у Изабеллы. Теперь, когда Селина мертва, сама Изабелла в руках у Маракито.
– Это все предположения, – нетерпеливо сказал Дженнингс.
– На нынешней стадии мы только и можем, что выдвигать предположения, – ответил лорд. – Но мое объяснение разумно.
– Я этого не отрицаю, но зачем Маракито посылать за миссис Октагон?
– Зачем? – удивленно отозвался Карэнби. – Да чтобы покончить с браком Катберта. Маракито влюблена в Катберта и ненавидит Джульет. Осмелюсь предположить, что именно в этом разгадка странного поведения миссис Октагон после смерти сестры. Именно Маракито мешает браку, угрожая обвинить миссис Октагон в убийстве своей тетки. Джульет об этом знает, отсюда ее молчание.
– Возможно, – пробормотал Дженнингс, все более озадаченный. – Но мисс Сэксон не будет молчать при мне. Завтра я с ней встречусь.
– И как вы заставите ее заговорить?
– Я скажу, что Катберта могут арестовать за это убийство. Вы ведь знаете, что он был там в ночь преступления.
– Да. Пошел призрака ловить. Но я надеюсь, что вы не будете втягивать Катберта в это дело без необходимости. Я не хочу скандала.
– Не беспокойтесь, лорд Карэнби. Я полностью контролирую расследование и воспользуюсь фактом присутствия Катберта в Рекстоне, только чтобы заставить заговорить мисс Сэксон. Но она может молчать и не ради Катберта, поскольку может и не знать, что он был в Рекстоне в ту ночь. Мне лично кажется, что она прикрывает своего брата.
– Вы его подозреваете? – тут же осведомился Карэнби.
– В убийстве он, может, и не виноват, но я уверен, что он что-то знает. – Тут Дженнингс рассказал, как Клэнси говорил, что Бэзил может развязать язык, если его прижмут. – У Бэзила есть какие-то проблемы с Хэйлом, а он негодяй. Но Бэзил знает что-то такое, из-за чего Хэйл и Клэнси хотят, чтобы он молчал. Хэйл угрожал Бэзилу, а тот оказался упрямым. Клэнси, который вовсе не такой дурак, как кажется, сегодня вечером предостерегал Хэйла. Отсюда я делаю вывод, что Бэзил знает что-то об убийстве. Мисс Сэксон в курсе, потому и прикрывает его.
– Но Клэнси, Хэйл и миссис Херн давно покинули дом, когда Селину закололи, – сказал Карэнби. – Они не могут быть в это замешаны.
– На первый взгляд именно так. Но звонок… – тут Дженнингс осекся. – Не думаю, чтобы эти трое были уж такими невинными овечками, как кажутся. Однако миссис Херн на следующей неделе возвращается в Хэмпстед. Я зайду к ней и задам несколько вопросов.
– На которые она не ответит, – сухо сказал Карэнби. – Кроме прочего, вам придется занести их в протокол расследования.
– Дело пока не зашло так далеко. У меня не было столько информации, сколько я имею сейчас, – возразил Дженнингс.
– Вы допрашивали мисс Херн на следствии?
– Нет. Она сама давала свидетельские показания. – Дженнингс замялся. – Когда она говорила, то закрывала лицо вуалью и не стала ее поднимать, отговорившись тем, что у нее больные глаза. Кстати, вы заметили, что Маракито пользуется крепкими духами?
– Да. Как и Клэнси с Хэйлом.
– Ха! – удивленно воскликнул Дженнингс. – Я и не знал. Нет, я определенно тупею. Миссис Херн тоже пользуется такими. Это редкий аромат. – Дженнингс рассказал о том, что узнал от Сьюзен Грант. – Теперь я думаю, что этот аромат, присущий Клэнси, Хэйлу, Маракито и миссис Херн, что-то да значит.
– Но миссис Херн не знакома с Маракито.
– Я в этом не уверен. Сьюзен Грант сочла ее матерью Маракито – так они похожи, только одна старше. Вы знали миссис Сол?
– Нет. Я знал брата Эмилии, который приходил ко мне после смерти сестры и потом попал в тюрьму за фальшивомонетничество. Я никогда не встречался с его женой. Даже не слышал о ней. Но Маракито пошла в отца, а он был похож на Эмилию.
– Трудно распутать такой клубок, – сказал Дженнингс. – Я думаю, что миссис Херн отказалась поднимать вуаль на допросе потому, что ее сходство с Маракито могло броситься в глаза. Я там был, и если миссис Херн – то, что я говорю, то Маракито предостерегла бы ее. Хотя я не уверен, – раздраженно добавил Дженнингс. – Маракито тогда не знала и, возможно, не знает и сейчас, что я детектив.
– Клэнси с Хэйлом просветят ее, – сказал Карэнби, когда экипаж остановился – Вы зайдете?
– Не сегодня. Я оставлю себе честь зайти к вам попозже, когда мне будет что сказать. А пока я намерен разобраться с теми фактами, которые у меня есть. Завтра я навещу мисс Сэксон.
– Зайдите к миссис Октагон, – сказал на прощание Карэнби. – Поверьте, она знает правду, но я скажу вам одну вещь. Маракито не убивала мисс Лоах, поскольку из-за смерти Селины Джульет получила достаточно денег, чтобы выйти за Катберта, вопреки желаниям миссис Октагон, а Маракито никогда бы такого не допустила.
– Но мисс Сэксон все равно не выйдет замуж.
Карэнби жестом показал, что это вне пределов его понимания, и поднялся по ступенькам в отель. Дженнингс, погрузившись в глубокую задумчивость, пошел прочь, размышляя, как ему распутать тот клубок, который вложила ему в руки Судьба.
Тем вечером детектив анализировал факты. Пока, казалось, он не сильно продвинулся с момента первого допроса. Да, конечно, он собрал массу свидетельств, но дело от этого не прояснялось. Из рассказа о романе Карэнби казалось, что погибшая была каким-то образом связана с семьей Сол. Это могло связывать ее с Маракито как с единственной уцелевшей представительницей этой семьи. В свою очередь, Маракито каким-то неясным образом связана с миссис Октагон, поскольку эта женщина тайно приезжала в ее дом в Сохо. Миссис Октагон с покойной Эмилией Сол связывало преступление, если предположение Карэнби верно, и ее дочери запрещено выходить замуж за Мэллоу, который является племянником человека, в которого были влюблены и обе мисс Лоах, и Эмилия Сол. Хэйл и Клэнси вели какие-то игры с Бэзилом Сэксоном, сыном миссис Октагон, а он был связан с Маракито. Казалось, что все они разными путями были связаны с погибшей. Но оставался вопрос: кто-нибудь из них нанес смертельный удар? А если так, то кто?
– Опять же, – бормотал Дженнингс, – кто нажал кнопку звонка? Не убийца, он не такой дурак, чтобы приглашать кого-то полюбоваться на свою работу прежде, чем он успеет сбежать. Это определенно могла быть и женщина! Да! Я уверен, что мисс Лоах убил мужчина по причине, которую мне еще предстоит узнать, а некая женщина, из ревности желающая отдать его в руки закона, нажала кнопку звонка, чтобы свидетель мог появиться прежде, чем убийца сбежит. Но кто же убил?
Вопрос был сложный. Это не мог быть Бэзил Сэксон, поскольку он был в «Театре Марло» вместе с сестрой. У Катберта не было мотива, и Дженнингс верил его объяснениям насчет пребывания в парке между десятью и одиннадцатью часами вечера. Хэйл, Клэнси и миссис Херн покинули дом до убийства и, более того, у них не было повода убивать безобидную старушку. Маракито прикована к креслу, так что никак не могла совершить убийства. Миссис Октагон ненавидела свою покойную сестру, но явно не осмелилась бы убить ее. В общем, рассматривая мотивы и передвижения всех вышеупомянутых, Дженнингс не мог вычислить виновного. Он уже начинал верить, что преступление совершил некто, кто еще не появлялся в поле его зрения – кто-то, чьи мотивы можно было найти в прошлом убитой. Положим, кто-то из семьи Сол.