— А ведь мы их можем обнаружить. Правда, шторм весьма вероятен, и тогда сорокамильный радиус действия наших кристаллов можно смело уменьшить до тридцати. Но они и об этом не знают.
— Дорогой, ты не прав. Как маг разума могу смело предположить: знают. Слабое место: экипаж «Ласточки». Палубные матросы слышали все ваши разговоры. Даже если не проводить вербовку, то уж покопаться в голове одного из них — задача не из трудных. Правда, на это понадобятся не пять минут.
— Тогда есть вот какой вариант. Хорошо, пусть матросы «Ласточки» и вправду все знают. Но это не относится к экипажу «дракона». Скоростные качества «Альбатроса» точно остались неизвестными: он же ни разу не участвовал в морских сражениях. Вот если его подключить… все равно без него не обойтись…
— Сарат, ты навел меня на мысль. Командир, есть идея тактической ловушки…
* * *(и еще одна сцена, которую я видеть никак не мог)
Вождь острова Стархат вызвал начальника своей разведки. Для этого имелась причина: один из магов острова попросил об аудиенции. Маг был командирован Гильдией и, разумеется, поддерживал связь с Маэрой.
После предписанных обычаем привествий маг начал разговор:
— Мой вождь, представитель Академии магов Маэры желает одолжить на время один из твоих кораблей.
На лицах островитян читалось полное безразличие, если не считать быстрого обмена взглядами. Разговор продолжил сам вождь:
— Каковы условия?
Маг ни секунды не полагал, что имелись в виду денежные условия. Для этого он слишком хорошо знал психологию Повелителей.
— Это «водорез», без твоего экипажа. На нем пойду я. Всего на неделю; возможно, верну корабль и раньше. Дата пока не установлена.
Вождь был многоопытным капитаном. Он прекрасно знал, что маг далеко не уведет даже такой маленький корабль, как «водорез». Значит, в море к нему переберутся другие члены экипажа. Скорее всего, среди них будут маги.
Начальник разведслужбы подумал, что этот кораблик как раз и берется для наблюдения. Скорее всего, за Професом. Если только это, то Академия сыграет вничью. Однако если дойдет до драки, то дело будет опасное — для «водореза», разумеется. Но для отказа весомых причин нет. А еще опытный разведчик подумал, что до этого вождь догадается и сам — если уже не догадался.
Тхрар заговорил. Тон его не допускал возражений.
— Ты получишь «водорез». Плата — семьдесят пять сребреников. Сверх того, ты внесешь залог стоимости корабля, а также стоимости тех кристаллов, что ты возьмешь с собой, ибо они не твои. Это восемь золотых двадцать пять сребреников. Всего девять золотых. Если ты приведешь корабль обратно в целости и сохранности, залог тебе вернут.
Голос мага был совершенно нейтральным:
— Ты считаешь, вождь, что это плавание может быть опасным?
— Мне не под силу предсказать волю Морских Отцов.
Конечно же, имелась в виду штормовая погода.
Маг поклонился, поблагодарил и распрощался в полном соответствии с этикетом.
Уже за дверью посетитель про себя отметил, что в течение аудиенции начальник разведки не произнес ни слова. Тем не менее он вполне мог догадаться о целях рейса. Но это уже не имело значения.
Глава 13
Следующие неделю мы готовились.
Пожалуй, слово «мы» являлось преувеличением. «Альбатрос» стоял в Субараке и грузился, но меня там не было: то епархия старшины как поставщика и Дофета как суперкарго.
Сафар развил бешеную деятельность в части как кристаллов (много предстояло огранить), так и оборудования. Он готовился к перевозке своих драгоценных станков. Его молодая супруга отвечала за разборку и упаковку самогонного оборудования — не всего, поскольку часть решено было оставить.
На Сарата повесили кадрово-магические вопросы. Собственно, не так уж много их было. Я настоял, чтобы Хафизу уговорили переселяться: это была его главная задача. Да, характер у нее не сахарный, но толковый маг земли был очень нужен. Маги огня были второй по важности проблемой.
Моана вытребовала себе организацию переселения магов жизни. Она же следила за новостями из Академии. Между делом она съездила в Хатегат вместе с мной и мужем. Там стояла «Ласточка». Мне очень надо было отметиться рядом с ней. С этой целью пришлось совершить неторопливую прогулку по пирсу, а равно пройтись по рынку.
Шахур не преминул съездить за пиритами. Не хотелось его отпускать, но наш главный телемаг резонно заметил, что еще неизвестно, как скоро мы найдем за океаном месторождение пиритов. То, что оно там есть, не вызывало сомнений (этот минерал весьма распространенный).
Хорот закупал материалы и инструменты. На нем же лежала задача создания отпугивающего оружия. Конструкцию предложили, как ни странно, Тарек с Шахуром. Нечто вроде укороченного автомата, с мушкой и прорезью, без обоймы, но с кристаллом, швыряющимся небольшими «Воздушными кулаками». Таким можно было бы оглушить человека, и я надеялся, что чувствительные уши диких зверей не перенесут этих звуков. Пока что Тарек интенсивно «пристреливал» единственный опытный экземпляр. Разумеется, я не вмешивался.
На Иришке лежали заботы о Чуке: еда и одежда. Малыша уже прикармливали местными кашками и творогом. Однако его мама клятвенно заверяла, что в случае чего у нее хватит молока на все путешествие. Я подсказал идею теплого комбинезона с капюшоном, в результате все вечера она проводила за шитьем. А днем Иришка записывала поправки в «Незаменимый помощник травника».
А через неделю почти вся команда собралась на совещание у Моаны.
Первое, что нас ожидало — гигантский сюрприз от хозяйки дома. Мы только-только расселись в гостевом флигеле, как распахнулась дверь, в нее вплыла госпожа кандидат в академики, а с ней еще одна…
Несомненно, это было существо женского пола. Во всяком случае, размеры в нужных местах не допускали иного мнения. Но в течение секунд трех я не мог подобрать точное определение. Для девушки она была слишком женственной. Для женщины она была слишком величественной. Наконец, мне пришло в голову: гранд-дама. Ничего лучшего найти не удалось.
Оранжевый плащ — весьма дорогая деталь туалета! Собственно, его одного хватило бы для установления личности. Белые туфли, также очень дорогие на вид. Рост по здешним меркам высокий — то есть ниже меня сантиметров на восемь. Жгучая брюнетка с длинными волосами. Чернейшие глаза. Ресницы восхитительной длины — думаю, их взмах мог бы прибить воробья. Круглое лицо, хотя искусно сделанная прическа делала это незаметным. Этнический тип, несомненно, южный: арабский или турецкий. На мой вкус, чуть полновата. Но эффектна, спору нет. Мои размышления прервала Моана:
— Разрешите представить: доктор магии жизни и магии разума, моя подруга Намира-ла! Некоторые уже знакомы, так что начну представлять незнакомых. Сразу скажу: в команде все друг к другу обращаются по именам. Сударь лейтенант Тарек, наш главный авторитет по военным вопросам. Он же командует солдатами.
Главнокомандующий отвесил короткий поклон.
— Рада знакомству, сударь.
У Намиры оказалось потрясающее, глубочайшее контральто с такими интонациями и оттенками голоса, что, вздумай она вслух зачитывать таблицу неопределенных интегралов — и тогда бы мужской пол ложился у ее ног в ряды.
Хозяйка дома представила по очереди всех, за исключением Ирины, Арзаны и Сарата. Я про себя отметил, насколько осторожно и умно был охарактеризован Сафар: «превосходный резчик по дереву, а также специалист по кристаллам». Также чуть иную реакцию вызвало представление Шахура. Вместо стандартной учтивости со стороны Намиры последовало:
— Я очень рада, что мы встретились, Шахур. Вы позволите при случае задать вам несколько вопросов относительно вашей диссертации?
Моя Иришка сделала настолько бесстрастную мину, что я понял: она в курсе коварных планов подруги. Мне осталось лишь последовать ее примеру. Сарат высказал (хотя и не вслух) искреннее удивление. Еще больше удивился Шахур, но со всей вежливостью заверил, что он-де всегда к услугам и готов отвечать и разъяснять.
Моя скромная особа пошла на закуску:
— Профес, наш командир, лучший знаток кристаллов из всех, которых я когда-либо знала; он же лучший дипломат команды…
Вот это неправда. Сама Моана как бы не лучше. Уж точно не хуже.
— …он же наш лучший алхимик, он же величайший знаток химии…
Такое перечисление моих заслуг начало тревожить.
— …а еще известен тем, что никогда не бросает своих.
Вот от этих слов стало по-настоящему страшно. Уж мне-то известно, насколько жестокой может быть работа командира в чрезвычайной ситуации. Да чего там — просто в бою. К счастью, пока что не было случая проявиться в этом качестве.
Вот это неправда. Сама Моана как бы не лучше. Уж точно не хуже.
— …он же наш лучший алхимик, он же величайший знаток химии…
Такое перечисление моих заслуг начало тревожить.
— …а еще известен тем, что никогда не бросает своих.
Вот от этих слов стало по-настоящему страшно. Уж мне-то известно, насколько жестокой может быть работа командира в чрезвычайной ситуации. Да чего там — просто в бою. К счастью, пока что не было случая проявиться в этом качестве.
Очи черные, очи страстные бросили на меня взгляд, который я, к стыду моему, не смог расшифровать. Их владелица высказала:
— Очень рада, что наше знакомство, наконец, состоялось. Обещаю, что буду полезным членом команды.
Реверанс. Ответный поклон. Но думать некогда, надо начинать.
— Сафар, тебе слово.
Физиономия главного гранильщика как была лошадиной, так ею и осталась. Но после женитьбы он напустил на себя такую солидность, что смахивал также на верблюда. Впрочем, это не помешало ему отвечать по существу:
— По кристаллам так. Двадцать пять танзанитов готовы к употреблению, остальные… тут думать надо. Алмазы: четыре штуки сделаны, остальные уже розданы. Цирконы: все восемь готовы. Бериллы: те, что ориентированы на водную магию, готовы, их одиннадцать; еще один для магии огня, три для магии электричества, семь для магии связи. Зеленых только два, остальные розданы. Готовых универсалов три. Но еще поработать надо: не меньше полутора десятка разных. Шпинель черная и турмалины: круглым счетом двадцать штук, над которыми трудиться и трудиться, и восемь уже готовых. Пириты — ну, с этими просто, примерно пятьдесять готовых, из них тех, что взять с собой — восемнадцать обязательных…
И еще минут на пятнадцать аналогичного материала. Меня поразила реакция Намиры: она подалась вперед и вслушивалась, как будто ей зачитывали божественное откровение. Интересно, почему?
Хорот быстренько отчитался за установку на «Ласточке» дополнительного гранатомета («трехфунтового, как ты и приказал, командир») и за оборудование, которое было уже разобрано и отправлено в Субарак.
Иринка с гордостью рапортовала о полном сборе нужных лекарств и о том что самогонные аппараты тщательно упакованы и со всеми предосторожностями отправлены.
Совершенно иное настроение было у Торота. Вот кому бросать налаженное производство было откровенно не по душе. Пришлось его утешить репликой:
— Торот, а кто тебе сказал, что там мы не будем ничего производить по твоей части? Еще как собираемся, и не только для себя, но и на продажу.
— Как? Ты хочешь сказать…
— Вот именно. Торговля с Маэрой планируется. Не делай такие глаза, это вполне реально. Шахур, твой черед.
И снова осторожные слова:
— Командир, те кристаллы, что для кораблей и для оружия — они готовы, их надолго хватит. Даже с запасом.
— Вот именно, с запасом. Уверен, что там мы найдем соответствующее месторождение. Подсчитай, сколько понадобится из расчета на год, да заложи резерв в полтора раза.
— Уже. Между прочим, можно сэкономить процентов восемь-десять. Понимаешь, я прикинул одно занятное перераспределение потока, дающее уменьшенные потери на хаотическом распределении, однако…
— …это надо проверять экспериментом? Согласен, но только за океаном. Ты очень правильно сделал, что задумался над экономией. Не просто пригодится, а необходимо. Потом объясню, почему.
От похвалы нос весьма почтенного взделся кверху.
Тарек был по-армейски лаконичен. Он доложил, что вверенный ему личный состав прошел все необходимое обучение и готов к выполнению задач. Но за словами скрывалось желание получить эту самую задачу. Это и было обещано «в рабочем порядке».
— Теперь с вами, Намира. У Арзаны уже есть задание, но вы наверняка можете его выполнить и быстрее, и эффективнее.
С некоторым удовольствием я отметил, что наша свежая сотрудница не смогла скрыть удивления. Ничего, пусть привыкает к стилю.
— Это вам расскажут, но есть еще дополнительная задача специально для вас. В нашей команде есть мастер-металлист. Его зовут Валад, известен также под прозвищем «Хромой Валад».
По лицу госпожи доктора явно было видно, что ей очень хочется задать вопрос, но перебивать командира она не решилась.
— Вы угадали. Сколько такая работа может стоить?
Ответ был дан самым деловым тоном:
— Зависит от состояния больного, конечно, но обычно от одного до полутора золотых. Вряд ли меньше семидесяти пяти сребреников. Верхний предел: три золотых. Как понимаю, больной ходит без труда?
— А также работает.
— Делаю вывод, что случай не особо трудный. Наиболее вероятная цена: один золотой десять сребреников.
— Я уплачу из своего кармана. Не возражаю, если вы этим займетесь на корабле. Полагаю, на это вы выкроите время?
— Не сомневаюсь.
— Хорошо. Сарат?
— Мне удалось убедить Хафизу. Она будет на борту «Альбатроса» завтра вечером.
— Добро. Ты свои задачи в части подготовки знаешь. Еще взвалю на тебя продажу кое-каких необычных кристаллов Морад-ару.
Господин доктор магии понимающе кивнул, хотя имелись сильные подозрения, что он понимает не все.
— Как насчет магов огня?
— Ответа пока что не дали, но уверен, что согласятся. Два бакалавра. Оба сейчас без работы и без кристаллов.
— Если согласятся — к Хариру. Он знает, что делать. Вы, Моана?
— Старейший добился полномочий от Первого на проведение операции.
Мне не очень понравился тон ответа. На мой взгляд, в нем был избыток уверенности, вот почему с моей стороны прозвучало:
— Факты?
Мне показалось, что в голосе Моаны мелькнула легкая тень обиды.
— Они у меня есть. Сугур сразу после беседы с Первым поехал в хранилище кристаллов и предъявил на входе бумагу. Содержание ее осталось невыясненным, однако… Известно, что в хранении находятся такие кристаллы, которые любой академик может забрать под личную ответственность. Но также имеются такие, которые без письменного разрешения Первого не отдадут.
— Я понял вашу мысль. Сам факт предъявления бумаги есть доказательство того, что Первый дал свою санкцию. Вам известно, когда кристалл был взят из хранилища?
— Да. Позавчера. Обоз выехал из города вчера.
— Вот как? Значит, и нам пора действовать. Все свободны…
Всегда был уверен, что классические, проверенные временем приемы — самые действенные.
— …а вас, сударь лейтенант, я попрошу остаться.
Наедине официальщина, разумеется, была отброшена.
— Тарек, у тебя уже есть план.
Это не было вопросом.
— Есть. Вот что я предлагаю: надо…
* * *(сцена, которую я видеть никак не мог)
— Ну, как тебе команда?
— Честно скажу: и представить не могла. Знаешь, кто меня больше всех поразил? Сафар! Я-то думала, он резчик по дереву.
— Он такой и есть. Помнишь шкатулку его работы — ты же ее купила?
— Помню. Но сейчас он как начал сыпать названиями кристаллов… Да я едва ли две трети знала! А он с ними, как с привычными. Откуда, я спрашиваю? У него нет никакого образования, это сразу видно.
— Командир и научил.
— Если ученик такое знает — каков же наставник? Вот что скажу: если бы я ничегошеньки о команде не знала — даже тогда, заслушав Сафара, я бы из кожи выпрыгнула, чтобы присоединиться. Невзирая на все странности командира.
Глаза у Моаны чуть-чуть сузились.
— Что же ты считаешь странным?
— Ну, первую его странность ты и сама знаешь. Потом: здесь он, без сомнения, чужак. Взять, к примеру, язык. Произношение очень забавное, я чуть не захихикала сначала. А затем подумала: живет он здесь уже больше года, а произношение не исправил. Значит, родной язык у него совсем другой. Других носителей этого языка ты тут не встречала?
— Да и нет. На нем еще говорит дочка Тарека, но ее он сам обучал. Предвижу твой вопрос и сразу отвечу: не знаю, зачем. А еще мне кажется, что Ирина понимает, хотя и не говорит. Ах да: я пару раз слышала, как он говорит со своей норкой на том же языке.
— А на форму его черепа ты обратила внимание?
— Еще как. Сразу после знакомства. На ней-то я и строила свои выводы.
— Вот и я говорю: чужак.
— Командира одно время полагали горцем.
— Даже не смешно. Акцент — да, похож; все остальное — нет. У него пропорции длин рук и ног — и те другие. Самое же главное: он думает иначе. У меня тут закралась мысль: а человек ли он?
— Сначала я тоже сомневалась. Но нет, он человек. И доказательство этого в данный момент, полагаю, сосет ирину грудь. Между прочим, отличный мальчишка получился. Здоровый, веселый, любознательный.
— Значит, человек. А ты, случаем, не думала…
— Думала. И отказалась от этой мысли. И тебе весьма не советую.