— Ну хорошо, — заговорила Васкез, — мы не можем выдуть их в космос. Мы не можем спуститься к ним ни пешком, ни даже на самоходе, потому что они перебьют нас поодиночке: вылущат как горошины из стручка. Но почему нам не залить туда пару канистр ЦН-20? Пустить туда нервно-паралитический газ в конце концов. У нас этого добра хватает. У нас его столько, что можно отравить всю колонию.
Хадсон часто моргал, переводя взгляд с одного на другого:
— Послушайте, ребята. Давайте уматывать отсюда, забудем об этом раз и навсегда, а? Я поддерживаю Рипли. Пусть они сделают кокон хоть из всей колонии, если им нравится, а нам надо возвращаться на "Сулако".
Васкез стрельнула в него испепеляющим взглядом:
— Что, Хадсон, слабо?
— Слабо! — Он выпрямился, в голосе появилась удивившая всех уверенность. — Мы и так прыгнули гораздо выше головы. Никто не думал, что мы попадем в такую переделку. Я бы первым вернулся туда, но только в том случае, если бы у меня было соответствующее снаряжение. Это не патрулирование улиц, Васкез. Ты покажешь им прием ногой, а они просто откусят ее.
— К тому же, — вставила Рипли, обращаясь к пулеметчице, — нервно-паралитический газ может на них не подействовать. Откуда нам знать, как он влияет на них? Может, они только фыркнут. Судя по тому, как гады устроены, газ им может даже понравиться. Я выдула одного в шлюз, продырявила ему кишки крючьями, и что? Он лишь немного помешкал, а потом снова полез. Пришлось устроить ему горячее копчение в сопле. — Она прислонилась к стене, обвела всех потемневшим взглядом. — Мы устроим здесь атомный взрыв. Уничтожим все: плато, на котором нашли корабль этих гадов, трансформаторные станции, поселок колонии. Может, планета даже сойдет с орбиты. Но я говорю вам: это единственный способ разделаться с ними.
— Один момент, — Берк, до сих пор хранивший молчание, ожил. — Я не одобряю таких действий. Их можно применять лишь в экстремальных случаях.
— А наш случай ты не считаешь экстремальным? — прорычал Хадсон.
Он поправил повязку на обожженной руке, не спуская глаз с представителя Компании.
— Экстремальный, конечно.
— Тогда почему ты против применения ядерного оружия? — давила на него Рипли. — Вы уже лишились колонии и одной станции…
— Но девяносто пять процентов мощностей не разрушены и находятся в рабочем состоянии.
— И кто на них будет работать? После всего, что здесь произошло? И кому вообще нужна будет эта планета? Пожалуйста, объясни.
Почувствовав изменения в ее тоне, представитель Компании применил адвокатский прием:
— Ну, я прекрасно понимаю, что значит в данном случае эмоциональный момент. Поверьте, я расстроен не меньше, чем все остальные. Но из этого отнюдь не вытекает, что мы должны прибегнуть к крайним методам. Везде и всегда необходимо соблюдать осторожность. Давайте подумаем, прежде чем выплеснем ребенка вместе с водой…
— Ребенок мертв, Берк, если ты еще не заметил этого. — Рипли не давала сбить себя с толку.
— Я говорю, — мягко, но настойчиво продолжал Берк, — что настало время схватить, так сказать, ситуацию в целом, если вы поняли, что я имею в виду.
— Не поняло, Берк. — Рипли потерла ладонями озябшие плечи. — Так что ты имеешь в виду?
— А вот что, — немедленно отозвался Берк, который никогда не лез в карман за словом. — Во-первых, сюда были вложены огромные средства. Я говорю обо всей этой планете. Одна перевозка чего стоила. И эти колоссальные вложения только-только начали приносить свои плоды. Действительно, оставшиеся атмосферотрансформаторы работают в автономном режиме, но и они нуждаются в наблюдении и ремонте. Если не поселить обслуживающий персонал здесь на месте, то на орбите должны постоянно находиться несколько кораблей в качестве летающих гостиниц для персонала. Вы даже не представляете себе, во что это обойдется.
— Счет пусть перешлют мне, — съязвила Рипли, — у меня кое-что есть в банке. Что еще?
— Во-вторых, — невозмутимо продолжал Берк, — то, с чем мы столкнулись здесь, имеет огромную важность. Мне кажется, мы не имеем права уничтожить этих пришельцев, неизвестно откуда и как попавших на Ачерон. Возможно, мы больше нигде и никогда их не встретим, а они, я убежден, представляют колоссальную ценность для нашей науки.
— Ах, какая жалость, если мы их больше никогда и нигде не встретим! — Рипли опустила руки, голос ее посуровел. — Ты ничего не забыл, Берк? Помнишь, ты говорил мне: если мы обнаружим внеземную форму жизни, представляющую реальную угрозу для человека, мы устраним эту угрозу и не будем печься о научных интересах. Вот почему я не люблю иметь дело с администраторами: у вас, ребята, очень уж избирательная память, вы помните лишь о своей выгоде!
— Но нельзя же так вести дела, — запротестовал Берк.
— Забудь о делах! — резко отрезала Рипли.
— Да. Забудь, — слова Васкез напоминала одиночные выстрелы. — Подумай. О нас.
— Может, ты не следил за последними событиями, — ввернул Хадсон, — а вот мы поучаствовали в них, парень.
— Послушай, Берк, — в голосе Рипли звучало неприкрытое раздражение. — У нас был договор. Я думаю, что доказала свою правоту. Пойми мою точку зрения. Мы прибыли сюда, чтобы проверить достоверность моего рапорта и чтобы выяснить, что послужило причиной нарушения связи между Землей и Ачероном. Ты свидетель: Компания получила ответ на свой вопрос, а я получила оправдание. Нам осталось одно — убраться отсюда и поживее.
— Да, конечно. — Осторожно, чтобы не показаться фамильярным, Берк опустил руку на ее плечо, отвел в сторону и понизил голос. — Ты должна отбросить свои эмоции, Рипли. Не надо поддаваться первому порыву, том, что сгоряча взбредет в голову. Всегда надо думать о том, как использовать свои преимущества. Мы выжили. Так. Теперь мы должны готовиться к отлету на Землю.
— Что ты имеешь в виду, Берк?
Даже если он и заметил ледяной холод в ее глазах, это его не смутило. Слишком многое было поставлено на карту. По сути — все.
— Я имею в виду то, что эти твари, по-моему, совершенны. Действительно, совершенны, Рипли. Мы никогда прежде не встречали ничего подобного и, возможно, не встретим их впредь. Их сила и находчивость просто невероятны. Нам не приходилось сталкиваться ни с кем, кто обладал бы подобной мощью, как они. И мы отступаем, даже не узнав, как с ними обращаться, ну, разумеется, если не считать того, что одного из них ты выдула в космос.
— Ах, какая оплошность с моей стороны! Надо было научить его правилам хорошего тона!
— Ты рассуждаешь нерационально, Рипли. Но я понимаю, через что тебе пришлось пройти. Не думай, что я не понимаю. Но ты забываешь обо всем и видишь только плохое. Что было, то было. Мы не могли помочь колонистам, сделать что-нибудь для Кроува, Эйпона и других, но мы обязаны помочь себе. Надо попытаться изучить их, использовать для своей выгоды, наконец, выдрессировать их.
— Этих тварей нельзя выдрессировать, Берк. У тебя ничего не получится, даже если ты чудом останешься в живых после дрессировки. И, пожалуйста, не говори мне об образцах для Земли.
Он глубоко вздохнул. На этот раз, кажется, это был вполне естественный вздох:
— Пойми, Рипли, эти твари кажутся тебе исключительными, потому что мы не изучили их. Вообще космос скуп на уникальные вещи. Их надо исследовать, конечно, делать это нужно осторожно и в соответствующих условиях, но из них можно что-то извлечь. Они не знают, чего ожидать, а мы знаем.
— Ой ли? Вспомни, что случилось с Эйпоном и остальными.
— Они не знали, с кем воюют, они попали в безвыходное положение. Мы не повторим этой ошибки.
— Ты в этом уверен?
— То, что здесь произошло, — настоящая трагедия, и она не должна повториться. Когда мы вернемся, то будем во всеоружии. Должен же быть такой материал, который устоит против их кислоты. Проведя исследования в лаборатории Компании, мы найдем его. Мы создадим защитные костюмы, придумаем способ, как обездвижить зрелых особей, чтобы затем обследовать и использовать их. Конечно, они мощны, но не всесильны. Они не могут быть неуязвимы. Они погибают от пуль обычного оружия, не говоря уже о плазмовинтовках и огнеметах. Наша экспедиция уже выяснила это. Да ты и сама прекрасно знаешь, — добавил Берк доверительным тоном, видя, что на женщину не действует его красноречие. — Послушай, Рипли, нельзя отказываться от уникальной возможности из сиюминутных побуждений. Я не верю, что ты из тех, кто упустит этот единственный шанс лишь ради того, чтобы отомстить за мертвых…
— Поздно думать о мертвых, — отрезала она, — надо позаботиться о живых. Пока еще живых.
— Ты все еще не понимаешь меня, — Берк понизил голос до шепота. — Послушай. Став членом Компании, ты будешь получать реальный доход от использования этих тварей. А это, поверь, немалые деньги. То, что однажды Компания осудила тебя, еще ни о чем не говорит. Все знают, что ты — единственный спасшийся член экипажа, который первым столкнулся с этими существами. Закон защитит твое авторское право, а это гарантирует солидное вознаграждение. У тебя есть возможность разбогатеть на всем этом, Рипли.
— На всем этом? — Она пристально разглядывала его, будто увидев впервые… Он предстал перед ней в новом свете. В отвратительном свете. — Ах, какая же ты мразь…
Берк переменился в лице. Точнее, с него слетела маска, скрывавшая его истинное обличье.
— Мне очень жаль, — сказал он, — но ты вынуждаешь меня приказывать.
— Приказывать? — Она кивнула в сторону Хикса. — Старший по званию здесь капрал.
Берк рассмеялся ей в лицо. Потом понял, что она говорит серьезно:
— Хикс?! Да брось! С каких это пор власть капралов простирается дальше их собственный сапог?
— Эта экспедиция находится под юрисдикцией военных, — спокойно напомнила ему Рипли. — Таков приказ. Может, ты его не читал? А я читала. Так распорядилась Колониальная Администрация. Мы с тобой, Берк, здесь всего лишь наблюдатели. Эйпон мертв. Горман без сознания. После них старший по званию Хикс. Правильно?
Берк замешкался с ответом. Его опередил капрал.
— Похоже, что так, — сказал он будничным тоном.
Берк понял, что промахнулся.
— Послушайте, — предпринял он последнюю попытку, — операция стоит миллионы. Он не имеет права принимать такие решения. Атомные взрывы для капрала — это уж слишком! Он может разве что ворчать на солдат. — Покосившись на невозмутимого Хикса, он вежливо процедил: — Не обижайтесь.
— Постараюсь, — пообещал капрал. Затем сказал в шлемофон: Ферро, это записано?
— А как же, — прозвучал ответ с модуля.
— Тогда приготовиться. Срочная эвакуация.
— Я готова. Я давно ждала этого.
— Умница. Вот и дождалась, — Хикс повернулся к растерявшемуся Берку. — В одном ты прав. Такое решение нельзя принимать с бухты-барахты.
Берк слегка приободрился:
— Ладно. И что ты собираешься делать?
— Во-первых, подумать. Это же твой совет. — На несколько минут Хикс закрыл глаза. — Порядок. Я обдумал. И решил. Единственный выход — атомный взрыв. Конечно, он может изменить орбиту планеты, но…
Представитель Компании позеленел от злости:
— Но это абсурд! Не может быть, чтобы ты на полном серьезе говорил об атомном взрыве на территории колонии!
— А взрыв будет небольшой, — спокойно объяснил Хикс, — но довольно сильный. — Он сложил ладони, затем с улыбкой резким движением развел их в стороны: — Ба-бах!
— Я еще раз повторяю, — взвился Берк, — вы не имеете права предпринимать что-либо без…
Оглушительный треск оборвал его тираду. Это был залп из плазмовинтовки, которую сжимала в руках Васкез. Дуло на направила не прямо на Берка, но и не в противоположную сторону. В ее глазах застыла пугающая пустота. Конец дискуссии. Берк рухнул в кресло:
— Вы все сумасшедшие, — только и мог вымолвить он. — И вы это знаете.
— Знаем, — сказала Васкез, — потому и стреляем. С сумасшедшего какой спрос? — Она взглянула на капрала. — Скажи, Хикс, можно мне пристрелить этого шакала? Очень уж хочется…
— Стрельбы отменяется, — спокойно сказал Хикс. — Нам нужно выбираться отсюда.
Встретив его взгляд, Рипли согласно кивнула и, присев, обняла девочку — единственную, кто не участвовал в споре. Головастик прильнула к ее плечу.
— Мы едем домой, милая, — сказала ей Рипли.
Теперь, когда они знали, что делать дальше, Хикс осмотрел самоход. На обгоревших и разъеденных кислотой стенках еще оставались нетронутые участки, но их было немного.
— Давайте соберем то, что сможем унести, — сказал капрал. — Хадсон, мы с тобой возьмем лейтенанта.
Специалист по компьютерам брезгливо смотрел на парализованное тело своего начальника:
— Может, оставим его в кресле возле блока управления? Он будет чувствовать себя как дома.
— Он жив, и мы должны вытащить его отсюда.
— Да, знаю, знаю! Лучше не напоминай мне об этом.
— Рипли, следи за ребенком. К тому же, по-моему, вы нравитесь друг другу.
— Даже очень. — Она прижала к себе Головастика.
— Васкез, ты прикроешь нас, пока не приземлится модуль?
Она щелкнула затвором плазмовинтовки и улыбнулась, показывая прекрасные зубы:
— А что, эти твари и летать умеют?
— Боюсь, что они все умеют. — Капрал посмотрел на последнего члена экипажа. — Ты не идешь с нами?
— Не смеши, — прорычал Берк.
— Не буду. Это не самое удобное место для шуток. — Он включил передатчик. — Биенон, ты нашел что-нибудь?
В салоне послышался приятный синтетический голос:
— Не очень. Здесь всего лишь стандартное оборудование, а этого недостаточно.
— Не имеет значения. Мы отправляемся. Соберись и жди нас на гудроновом шоссе. Сам справишься? Я не хочу бросать самоход, пока не сядет модуль.
— Нет проблем. Здесь все спокойно.
— Ладно. Ничего тяжелого с собой не бери. Отбой.
Преодолевая сопротивление ветра, модуль поднялся вверх.
— Найду вас по экрану, — сообщила Ферро. — Ветер усиливается. Но я постараюсь сесть как можно ближе к самоходу.
— Понял тебя. — Хикс обернулся к товарищам. — Готовы?
Все, кроме Берка, кивнули.
— Тогда выбираемся отсюда, — сказал капрал.
Через открывшийся люк в салон полетели капли дождя. Все быстро покинули машину.
Модуль подвигался прямо на них, мигая сигнальными огнями.
Из тумана появился одинокий человеческий силуэт.
— Биенон! — окликнула Васкез. — Давно не виделись.
Он приблизился к ней:
— Ну, как работка?
— С душком. — Она прикрыла от ветра лицо. — Как-нибудь расскажу.
— Ладно. Лучше всего после гиперсна, когда все это будет уже далеко позади.
Васкез кивнула. Она единственная не обращала внимания на приближающийся модуль: ее темный взгляд был прикован к окружающему пейзажу. Рядом с ней стояла Рипли, держа на руку Головастика. Хадсон и Хикс несли бессознательного Гормана.
— Отойдите в сторону, — скомандовала Ферро. — Мне нужно место. Не на голову же вам садиться, — проворчала она в шлемофон. — Спанкмейер, было бы неплохо, если бы ты помог… Ты идешь или нет?
Она отодвинула дверь кабины, нетерпеливо оглянулась:
— Пора! Где ты?..
Ее глаза расширились от ужаса. Это бы не Спанкмейер. На нее надвигался чужой. Его челюсти были широко раскрыты. Ферро окаменела. Она не успела закричать; ее кровь уже залила панель управления.
Внизу все забеспокоились: модуль двигался очень странно. Его двигатели ревели, скорость возрастала, хотя он шел на снижение. Рипли схватила Головастика и бросилась к ближайшему зданию.
— Разбегайтесь!
Модуль задел скалу, отскочил влево и напоролся на базальтовые глыбы. Он взревел, словно умирающий дракон, перевернулся на спину и, упав на трассу, взорвался. Тело модуля в последний раз поднялось в воздух, издав невыносимый стон: огонь достиг главного двигателя.
Осколок двигателя угодил в самоход, разворотив башню. Внутри машины раздался мощный взрыв. Отлетевшее колесо, охваченное пламенем, подобно снаряду, пробило обшивку трансформаторной станции. Ярко вспыхнуло небо над Ачероном, затем снова погрузилось в серую мглу.
Те, кто был внизу, приходили в себя, но это давалось им с трудом: все надежды на возвращение обратились в прах.
— Вот это здорово! — Хадсон снова был на грани истерики. — Это просто здорово, ребята! Что теперь будем делать? На этот раз мы действительно влипли!
— Ты закончил? — Хикс уставился тяжелым взглядом на специалиста по компьютерам. Когда тот умолк, капрал обратился к Рипли: — Все в порядке?
Она молча кивнула, наклонилась к Головастику. Рипли старалась скрыть свои чувства, но от этого ребенка трудно было что-то утаить. Внешне Головастик выглядела довольно спокойной. Она глубоко дышала, но от быстрого бега, а не от страха. Девочка посмотрела на Рипли серьезными глазами, ее голос звучал слишком по-взрослому:
— Насколько я понимаю, мы не улетаем. Да?
Рипли закусила губу:
— Прости меня, Головастик.
— Тебя не за что прощать. Это не твоя вина, — девочка уставилась на горящие остатки модуля.
Хадсон яростно пинал куски металла, пластика, все, что попадалось под ноги:
— Вы мне скажите, что мы будем делать? Что мы будем делать теперь?!
Этот вопрос он адресовал представителю Компании, который не спешил покинуть укрытие. Хикс встал между ними.
— Мы должны вернуться, — сказал Берк. — Скоро стемнеет, а ОНИ, в основном, приходят ночью. В основном.
— Ладно, — процедил Хикс. Он кивнул на модуль. — Давайте посмотрим, может, что-нибудь осталось.
— Куча металла, — отозвался Берк.
— Может, что-нибудь еще. Ты идешь?
— Здесь я уж точно не останусь, — вылезая из укрытия, заявил Берк.
— Точность я уважаю. — Капрал обратился к андроиду: — Биенон, надо узнать, можно ли жить в Центре Управления. Я хочу сказать: убедись, что там… чисто.
Биенон вежливо улыбнулся:
— Проверить? Я знаю, что это такое. Что я — одноразовый?