Хикс смотрел на счетчик, в горле у него пересохло:
— Второй «часовой» пуст, в первом осталось двенадцать дисков… Десять… Пять… Все.
Тягостное молчание повисло над Центром Управления. Его нарушил шум снизу. Звуки повторялись через равные промежутки времени, как удары огромного гонга. Каждый знал, что они означают.
— Они у пожарной двери, — тихо сказала Рипли.
Удары стали чаще и сильнее. К ним присоединился новый звук: скрежет когтей о металл.
— Думаете, они пройдут? — спросила Рипли.
Хикс промолчал. Он был совершенно спокоен. Уверенность или смирение?
— Один из них вырвал люк самохода, когда пытался вытащить Гормана. Помните? — продолжала она.
Васкез показала на пол:
— Но это не люк. Это пожарная дверь класса супер А, трехслойная сталь. В ее состав входит карбоноволоконный композит. Дверь выдержит. Я беспокоюсь за сварку. У нас было мало времени. Я чувствовала бы сей спокойней, если б у меня была пара хромитовых пластин для припоя и лазер вместо газа для сварки.
— Ага, и час времени, — добавил Хадсон. — А еще попросить пару КАПО-6 с противопехотными ракетами. Одна такая крошка могла бы очистить весь туннель.
Ожил передатчик внутренней связи. Все обернулись. Хикс подключился.
— Это Биенон. Я услышал выстрелы. Как у вас дела?
— Как мы и ожидали. «Часовые» уже без патронов, но все же изрядно подпортили их ряды.
— Так. Боюсь, что у меня плохие новости.
Хадсон скривился:
— И это сейчас?
— Что за новости? — спросил Хикс.
— Будет легче показать и объяснить. Я сейчас приду.
— Мы будем здесь, — ответил расстроенный специалист по компьютерам. — Мы сели в лужу, так что никакими новостями нас уже не удивишь.
Андроид пришел быстро и тут же направился к окну. Опять дул ветер, в клочья разрывая туман, но видимость была еще далеко от совершенства. Несмотря на это, все увидели пламя, охватившее нижние этажи трансформаторной станции. На мгновение оно стало ярче, чем раскаленный воздух на вершине башни.
Хадсон прилип лицом к стеклу:
— Что это?
— Аварийный выброс, — сказал Биенон.
Рипли стояла рядом со специалистом по компьютерам:
— Может, речь идет о перегрузке станции?
— Нет. Не в этом дело. Я проверил данные всех станций планеты.
— Тогда что же? — Хикс шел к панели управления. — Могли это сделать чужие, разрушив что-то на нижних уровнях?
— Трудно сказать. Возможно. Но скорее это вызвано пулеметной очередью или выстрелом из плазмовинтовки во время боя на уровне С. Либо что-то было повреждено при взрыве модуля. Он ведь попал и в здание. Но причина в данном случае не столь важна. Самое главное результат. А он ужасает.
Рипли приложила палец к стеклу, задумалась, затем отдернула руку.
Даже на таком расстоянии чувствовался новый выброс газа из помещения станции.
— Сколько осталось до взрыва? — спросила она.
— Трудно сказать. Это зависит от многих факторов, которые могут и ослабить, и усилить эффект.
— Сколько? — спокойно спросил Хикс.
Андроид повернулся к нему:
— Основываясь на информацию, которую мне удалось собрать, я предполагаю, это произойдет часа через четыре. Радиус действия тридцать километров. Все будет красиво и аккуратно. Никаких радиоактивных осадков, конечно. Мощность около десяти мегатонн.
— Мда, убедительно, — вымолвил Хадсон.
Хикс вздохнул:
— Ну и проблем у нас.
Специалист по компьютерам отошел в сторону, бормоча:
— Не верю. — Он повернулся к остальным. — А вы верите в это? «Часовые» изрядно покосили их ряды, пожарная дверь держится, и все это напрасно?!
Рипли обратилась к андроиду:
— Еще можно законсервировать станцию? Если, конечно, оборудование, необходимое для этого, уцелело. Признаюсь, я не горю желанием бежать туда, но, если это единственный шанс, я бы попробовала.
Биенон вежливо улыбнулся:
— Поберегите ваши силы. Боюсь, что уже слишком поздно.
— Ужасно, — сказал Хадсон. — Ну и что же нам теперь делать?
Васкез усмехнулась:
— Можешь поцеловать себя в задницу на прощание.
Хадсон ходил кругами, как волк в клетке:
— Ой, мама! Что значит — не повезло! Четыре недели и каюк. Три из них в гиперсне. И вот на очереди вечный сон. Десять лет быть в десанте и кончить, как глупый рекрут. Нет, ребята, это не страшно, это страшно смешно!
— Помолчи, Хадсон, — сказала Васкез.
Он уставился на нее:
— Тебе легко говорить, Васкез. Ты у нас долгожительница. Тебе всегда нравились эти игры. И сейчас, я уверен, тебе нравится давить этих клопов. А я, Васкез, приближаюсь к пенсионному возрасту. Еще десять лет и аут, хотел взять кредит, купить где-нибудь маленький бар, нанять кого-нибудь, чтобы управлялся за двоих. Сидел бы в сторонке, болтал с посетителями, а денежки текли бы понемногу из их карманов в мой…
Пулеметчица обернулась к окну: туман осветила новая вспышка.
— Хадсон, — сказала она, — ты действуешь мне на нервы. Лучше займись чем-нибудь.
Рипли смотрела на Хикса:
— Итак, здесь нам оставаться нельзя. Надо как-то выбираться. Есть единственный способ сделать это. Нам нужен другой модуль. На «Сулако» есть второй. Мы должны как-то вызвать его. Должен быть способ, как это сделать.
Хадсон перестал кружиться:
— БЫЛ. Думаешь, я не прокручивал этот вариант после того, как Ферро врезалась в станцию? Для этого надо направить на блок управления модулем узкий балансирный трансмиттер.
— Я знаю, — нетерпеливо сказала Рипли. — Я тоже думала об этом. Но таким способом нам не удастся соединиться с модулем.
— Верно. Трансмиттер был на самоходе. Его уже нет.
— Должен существовать иной способ спустить модуль. Придумай что-нибудь. Ты — специалист по компьютерам.
— Что придумать? Представить, что мы уже на том свете?
— Можно придумать кое-что получше, Хадсон. Что ты думаешь о трансмиттере колонии? И о башне с противоположной стороны комплекса? Надо запрограммировать трансмиттер так, чтобы он вызвал модуль на контрольной частоте. Неужели это невозможно? Там же все было в целости и сохранности.
— Эта мысль пришли мне раньше, — сказала Биенон. Все повернулись к нему. — Я уже проверял. Провод, соединяющий башню с Центром Управления, был уничтожен во время обороны колонистов. Это еще одна из причин, почему они не могли связаться со спутником, чтобы предупредить тех, кто прилетит, как мы, чтобы выяснить причину отсутствия связи с колонией.
Сейчас мозг Рипли работал быстро и многозначительно, как у робота. Перебрав все возможные варианты, она остановилась на одном:
— Другими словами, как ты хочешь сказать, что трансмиттер в рабочем состоянии, но отсюда с ним нельзя связаться?
Андроид задумался. Затем кивнул:
— Если он подключен к аварийной энергосистеме, то нет ничего, что могло бы исключить такой вариант. Много энергии нам не понадобится, тем более, что на всех каналах полное молчание. Энергия должна быть.
— Ясно. — Рипли изучала лица своих товарищей. — Кто-то должен туда пойти. Взять ручной терминал и подсоединить его.
— Да, конечно! — воскликнул с издевкой Хадсон. — Правильно! Когда эти твари шныряют вокруг, это плевое дело!
Биенон выступил вперед:
— Я пойду.
Сказал это спокойно, как само собой разумеющееся.
Рипли уставилась на него:
— Что?
На лице андроида появилась извиняющаяся улыбка:
— Дело в том, что я единственный из присутствующих, у кого имеется специализация по дистанционному управлению модулем. Да и погода меня не беспокоит. Я смогу целиком сконцентрироваться на работе.
Рипли показала на окно:
— Если не наткнешься на чужого.
Биенон снова улыбнулся:
— Да, было бы лучше, если бы меня не отрывали от работы. Поверьте, я предпочел бы не делать этого. Я андроид, а не дурак. Но поскольку атомный взрыв неизбежен, я хочу попытаться.
— Ладно. Пусть будет так. Что тебе надо?
— Переносной терминал, конечно. Затем мне необходимо убедиться, что там есть энергия. Для того, чтобы осуществить экстраатмосферную передачу, трансмиттер необходимо настроить как можно точнее. Кроме того…
Васкез резко оборвала его:
— Слушайте!
— Что? — Хадсон завертелся вокруг своей оси. — Я ничего не слышу! — Так оно и есть. Они перестали.
Васкез была права: удары и царапанье у пожарной двери прекратились. Они прислушались. Молчание прервал сигнал тревоги. Хикс проверил блок управления.
— Они в здании, — сказал он.
Все необходимое было собрано быстро, оставалось найти наиболее безопасный выход для Биенона. Они обсуждали возможные пути, постоянно сверяясь с данными, поступающими на блок управления, и со схемой Колонии. В результате этих дебатов остановились на едином маршруте. Кем бы он ни был, андроидом или нет, но последнее слово оставили за Биеноном. Как и люди, он обладал инстинктом самосохранения, специально введенным его программу. Они так увлеченно обсуждали, что, согласись Биенон на некоторые варианты, он был бы уже в Филадельфии.
Наконец все сошлись на последнем маршруте. Он давала восьмидесятипроцентную гарантию, что не привлечет внимания чужих. Воцарилась напряженная пауза. Пора было выходить.
В полу медицинской лаборатории зияла огромная кислотная дыра — след сражений колонистов. Она открывала доступ к воздухопроводу и туннелю для проводки. Одно ответвление еще не было использовано. Туда и собирался проникнуть Биенон.
Андроид скользнул в дыру, уперся ногами в трубы.
— Ну как? — поинтересовался Хикс.
Биенон нагнулся, чтобы рассмотреть получше:
— Темно. Пусто. Тесно. Но я думаю, что пролезу.
— Было бы хорошо, — сказала Рипли.
— Терминал готов? — спросил он. Чьи-то руки уже держал прибор. — Спускайте.
Рипли осторожно взяла терминал и опустила его к ногам андроида. Тот поместил его перед собой и пополз. Хорошо, что на нем был защитный пластик. Было слышно, как он скользит по трубопроводу, но все же это не был металлический скрежет. Затем он вернулся:
— Сносно. Пролезу. Давайте ранец.
Рипли передала ему ранец. В нем были инструменты, моток кабеля, энергопереключатели, технический пистолет и фонарь. Тяжело, но без этого не обойтись.
— Ты уверен в маршруте? — спросила Рипли.
— Если схема Колонии верна, то да. Этот трубопровод ведет прямо к башке. Где-то около ста восьмидесяти метров. Скажем, я доберусь туда минут за сорок. Если бы я был на колесах, это заняло бы гораздо меньше времени, но мои дизайнеры были несколько сентиментальны и дали мне ноги.
Никто не отреагировал на шутку Биенона. Он продолжал рассуждать:
— После этого мне потребуется около часа, чтобы подключиться. Если я получу немедленный ответ, понадобится еще минут тридцать на подготовку модуля, а потом еще пятьдесят минут лету.
— Почему так долго? — Этот вопрос задал Хикс.
— С пилотом на борту это заняло бы в два раза меньше времени. Однако дистанционное управление модулем при помощи переносного терминала — слишком тонкая вещь. Худшее, что может произойти, что потеря связи с модулем или потеря контроля над ним. А чтобы сделать все основательно и надежно, потребуется дополнительное время, иначе модуль может постигнуть судьба его предшественника.
Рипли взглянула на часы:
— Время идет. Тебе лучше отправляться.
— Правильно. До скорого.
Эта бодрость стоила андроиду больших усилий. Рипли понимала, что он хотел поднять им настроение.
Как только Рипли отошла от дыры, Васкез накрыла ее металлической плитой и стала приваривать. Ни у кого из них не было никаких сомнений насчет того, что ожидало Биенона. Если у него ничего не получится, им все равно не придется защищаться от этих тварей — то, что зреет на трансформаторной станции, уничтожит их всех.
Биенон лежал на спине, наблюдая за пламенем сварочного аппарата Васкез. Это было очень красивое и необычное зрелище, а он любил все необычное. Но сейчас он терял время. Биенон перевернулся на живот, толкнул ранец и терминал вперед — путь начался. Толчок, еще толчок, затем ползком. Снова толчок, второй. Андроид двигался медленно, хотя трубопровод был достаточно широк для его плеч. К счастью, он не страдал боязнью замкнутого пространства, так же как и головокружениями, страхом высоты и прочими расстройствами мнительных людей. Это было бы слишком для искусственного интеллекта.
Впереди трубопровод сужался, подчиняясь закону перспективы. Он думал, что сейчас он похож на пулю в стволе винтовки. Правда, пуля, и его ощущения — всего лишь производные от заложенной в нем программы.
Темнота и одиночество давали ему прекрасную возможность поразмышлять. Движение вперед не требовало больших умственных усилий, и Биенон стал обдумывать свое положение.
Запрограммированные чувства. Что это — результат органического раздражения или просто глупость, заложенная в него человеком? Судя по его мыслям, так ли он отличается от Рипли и других людей? Если учесть, что он был пацифистом, а большинство людей предпочитало воевать, то да. Как возникают человеческие чувства? Ребенок приходит в мир с уже запрограммированными инстинктами, но они могут радикально меняться под влиянием окружения, образования и множества других факторов. Но Биенон знал, что его программа от окружения не зависит. Что же произошло с его предшественником? Почему он стал неуправляемым? Чем заслужил ненависть Рипли? Сбои в программе или намеренное вмешательство человека? Почему тот человек так поступил?
В конце концов, не имело значения, насколько улучшена его программа и чему он научился в течение жизни, поскольку Биенон знал существо, создавшее его, навсегда останется непостижимым. Для синтетического разума человек всегда будет влекущей и недосягаемой тайной.
А вот в чужих не было ничего таинственного. С ними было проще, он мог предугадать их поведение в той или иной заданной ситуации.
Дюжина тварей будет вести себя в ней совершенно одинаково, а вот двенадцать человек продемонстрируют двенадцать совершенно разных решений, причем их половина будет, вероятно, весьма далека от логики. Но люди не жили в ульях. По крайней мере, они так считали. Биенон был не совсем согласен с этим.
Между людьми и андроидами была не такая уж большая разница. У тех и других культ общества. Правда, люди отличались индивидуальностью, что привносило в общество хаос. Они и его запрограммировали таким же, поэтому он отчасти был человеком. За что ему органический почет и уважение. В некоторых отношениях он был лучше людей, в других хуже. Но лучше всего ему было, когда они принимали его за своего.
Он сверился с часами. Надо ползти быстрее, иначе он никогда туда не доберется.
В коридоре грохотали «часовые», охранявшие вход в здание Центра. Рипли подняла свой огнемет и подошла к компьютеру. Васкез закончила сваривать щель, в которую спустился Биенон, отложила инструменты и последовала за Рипли.
Хикс наблюдал за мониторами «часовых» на пульте управления. Он долго вглядывался в показатели, затем обратился к подошедшим:
— Полюбуйтесь.
Голос у него был совершенно спокойным. Рипли заставила себя взглянуть. То, что это только трансляция, облегчало задачу. После каждого выстрела белое облачко окутывало экран, но им все равно удавалось довольно четко увидеть мерзкие спины терратоидов. Каждая пуля разрывала хитиновые оболочки, расплескивая кислоту. В полу и стенах уже было полно дыр и щелей. Единственное, на что не действовала кислота, — это сами чужие.
Хикс впился глазами в счетчик:
— Осталось двадцать дисков и все… Пятнадцать. Остальные «часовые» уже наполовину пусты.
Рипли проверила свой огнемет: все в порядке. Васкез не нуждалась в проверках — плазмовинтовка была частью ее тела.
Цифры на счетчике менялись с пугающей быстротой. До них доносился скрежет ногтей о металлический пол.
— Сколько их? — спросила Рипли.
— Не могу сказать, — ответил Хикс. — Много. Непонятно, кто из них мертв, а кто жив. Без рук, без ног, они продолжают наступать, пока их не разорвет в клочья.
— Третий «часовой» почти пуст, — подал голос Хадсон. — Двадцать. Десять. — Кадык у него дернулся. — Все.
Неожиданно все стихло, дым и туман рассеялись. Местами горела облицовка коридора. Безжизненные тела устилали пол: биомеханическое кладбище. Было видно, как из них вытекает кислота, разъедая на своем пути все.
Тишина была абсолютной. Сенсорам движения не на что было реагировать.
— Что происходит? — Хадсон оторвался от аппарата. — Что случилось? Где они?
— По-моему… — Рипли сделала резкий выдох, — они отступили.
Поняли, что с «часовыми» им не справиться. Значит, они попытаются прорваться где-нибудь в другом месте.
— Да, но взгляните сюда, — Хикс указал на счетчики. У четвертого «часового» он был на нуле, на третьем светилась цифра десять. — Это на несколько секунд. В следующий раз они наверняка доберутся до двери и смогут даже постучаться. Если захотят, конечно. Да, если бы самоход не взорвался…
— Если бы самоход не взорвался, — резко вмешалась Васкез, — мы бы не занимались тут болтовней, а были бы в пути с оружейной башней над крышей.
На этот раз хладнокровнее других выглядела Рипли:
— Но ведь ОНИ не знают, что счетчики на нуле. Мы нанесли им урон.
Мы их хорошо потрепали. Может, у них сейчас происходит секретное совещание или построение. Они будут искать другой путь. На это уйдет некоторое время, но когда они пойдут на следующий штурм, то наверняка будут более осторожными.
— А мы их здорово потрепали, — Хадсон подхватил ее тон. — Ты права, Рипли. Все-таки эти уроды уязвимы.
Хикс обратился к Хадсону и Васкез:
— Я хочу, чтобы вы вдвоем обследовали все по периметру. От центра до медотсека. Нам под силу изолировать лишь этот отрезок. Я понимаю, что силенок у нас маловато, но отчаиваться еще рано. Рипли права, они станут пробивать стены и воздухопроводы. Пока еще есть время, нужно подготовиться. Если они сунутся, отбросьте их назад.