14 февраля Янковский снимался в эпизоде «разведшкола», после чего вновь объявился на съемочной площадке только 17 марта (на два дня) и еще раз — 3 апреля (снимали эпизод «в штабе»). Короче, на протяжении всех съемок Янковскому приходилось буквально разрываться между Саратовом и Москвой. Впрочем, не только между ними. Тогда состоялась первая зарубежная гастроль Янковского, поскольку ряд сцен пришлось снимать в Восточном Берлине (ГДР) и Кракове (Польша). В первом Янковский побывал в период с 25 июня по 12 июля, во втором — с 30 августа по 22 сентября.
Но и это еще не все. В мае Янковского пригласили еще в одну мосфильмовскую картину, причем уже на главную роль. Речь идет о фильме Евгения Карелова «Служили два товарища», где наш герой был утвержден на роль красноармейца Некрасова, которого командование отправляет на аэроплане на позиции противника, чтобы тот с высоты птичьего полета заснял их на кинокамеру. По словам Янковского:
«Я играл там роль красноармейца Некрасова — личность замечательную. На ней лежал отпечаток трагического конца. Мне кажется, в этой картине я научился молчать. Мне работалось хорошо с Кареловым — мы понимали друг друга…»
Заметим, что Янковский сначала пробовался на роль поручика Брусенцова и под это дело пытался пристроить в картину и свою жену Людмилу Зорину (она приезжала вместе с ним на пробы), но из этого так ничего и не вышло — спор у нее выиграла Ия Саввина (их совместная проба состоялась 24 июля 1967 года).
Но вернемся к Олегу Янковскому.
Съемки в «Служили два товарища» начались для него с экспедиции в Измаил. Первый съемочный день датирован 14 августа, когда в «Щите и мече» у нашего героя возникла пауза между двумя зарубежными экспедициями. В тот день съемочной площадкой стала деревня Броско, расположенная в 8 километрах от места, где дислоцировалась съемочная база. Снимали сцены, где Некрасов (Янковский) и его товарищ Карякин (Ролан Быков) попали в плен к бандитам.
22 августа снимали эпизод с отлетом Некрасова и Карякина на передовую к белым, а в следующие несколько дней уже засняли на пленку эпизоды с их же участием, но уже у штаба махновцев. В конце августа Янковский покинул Измаил и улетел на съемки «Щита и меча» в Польшу.
В Измаил Янковский вернулся 26 сентября и уже на следующий день начал снматься в эпизоде «село». 29–30 сентября и 1–3 октября снимали побег Некрасова и Карякина из бандитского плена на тачанке и погоню за ними. Параллельно снимали эпизоды на Сиваше — Турецкий вал. 7 октября Янковский уехал в Москву — 12 октября он снимался в эпизоде «комплекс «Варшава».
18 октября он снова был в Измаиле и снимался в сценах на Турецком валу. 21-го снова вернулся в Москву, чтобы начать речевое озвучание роли Генриха Шварцкопфа. 26 октября он снова объявился на съемочной площадке «Служили два товарища» — снимали эпизод «у мельницы». На следующий день опять снимали куски из пребывания Некрасова и Карякина у махновцев и погоню за ними (у села Озерное). Потом Янковский вновь уехал в Москву.
В Измаил он вернулся 12 ноября. Два дня спустя начали снимать эпизод «лагерь латышей», 16-го — «аэродром». Наш герой снимался до 18 ноября, потом уехал домой, в Саратов.
24 ноября он вновь снимался в «Двух товарищах» (съемки проходили в Джанкое). В те дни сняли кульминацию картины — убийство Некрасова поручиком Брусенцовым (последнего играл Владимир Высоцкий). Помните: Некрасов и Карякин идут со своей частью по дороге, как вдруг раздается выстрел — Брусенцов последним патроном из винтовки с оптическим прицелом поражает в спину Некрасова. Причем друг поручика (его играл Вениамин Смехов) пытается отговорить его от этого выстрела, но тот непреклонен: дескать, хоть последнюю пулю использую по назначению — отправлю на тот свет еще одного красного.
На съемках «Двух товарищей» Янковский вновь объявился уже в новом году: 8 января 1968 года в павильоне № 6 «Мосфильма» снимали «лагерь латышей» (допрос комиссаршей, которую играла Алла Демидова, Некрасова и Карякина). Для Янковского эти съемки длились до 10 января, после чего он вернулся в Саратов. 15 января он должен был вернуться в Москву, но руководство театра его не отпустило: дескать, и так часто ездишь на съемки, надо и о театре подумать. В итоге в Саратов вынужден был приехать второй режиссер Парамонов. И только после его появления Янковского отпустили на съемки. 17 января он уже снимался на «Мосфильме» (эпизод «штаб Махно»). Потом он снова уехал в Саратов, а 22–24 января снова снимался. Затем были съемки 31 января («штаб дивизии» — там Некрасов отчитывался о своем полете к белым), 5–6 февраля («штаб дивизии»), 12–14 февраля («штаб дивизии»), 19–20 февраля («у штаба дивизии»). Отметим, что 20-го Янковский снимался сразу в двух фильмах: сначала у Карелова («у штаба дивизии»), потом у Басова («у медсалона»).
Это были практически последние съемочные дни у Янковского в обоих фильмах. Так, в «Щите и мече» он отснялся еще 6, 12 и 14 марта (эпизоды «на аэродроме»), а в «Служили два товарища» — 30 марта (под Одессой были досняты сцены из эпизода «погоня бандитов за Некрасовым и Карякиным»).
Гонорары Янковского за оба фильма распределились следующим образом: за «Щит и меч» (четыре фильма) — 2 тысячи 092 рубля, за «Служили два товарища» — 1 тысяча 710 рублей. Общий итог: 3 тысячи 802 рубля. По советским меркам весьма неплохие деньги для молодого актера.
Таким образом, в 1968 году на экраны страны вышли сразу два фильма с его участием. Наибольший ажиотаж сопутствовал «Щиту и мечу», который стал подлинным фаворитом сезона — четыре его серии заняли 1 — 5-е места в прокате, собрав на просмотрах 68 млн. зрителей. Именно после этой премьеры Олег Янковский проснулся знаменитым. Любопытно отметить, что старший брат Олега, который, собственно, и открыл ему путь на сцену, долгое время не верил, что из него получится хороший актер. Но после того, как на экраны страны вышел «Щит и меч», он признал свою ошибку.
Что касается «Служили два товарища», то они собрали в кинотеатрах 22 миллиона 500 тысяч зрителей.
Но этим успехом тот «именной» для Янковского год не ограничился. Именно тогда он стал отцом: 10 октября 1968 года у них с Зориной родился мальчик, которого назвали Филиппом.
В 1969 году в жизни Янковского вновь возникла его первая юношеская любовь — Лиля Голод (как мы помним, наш герой был влюблен в нее в старших классах минской школы, но она его отвергла, поскольку была на 5 лет его старше). И вот теперь судьба повернулась иначе. К тому времени Янковский был уже популярным молодым артистом (как и обещал когда-то Лиле), а она только что развелась со своим первым мужем. Встреча двух бывших любовей произошла в том же Минске, куда Янковский приехал, чтобы сниматься в главной роли в белорусской картине «Я, Франциск Скорина».
Вспоминает Л. Голод: «Я все про него знала. Я не видала тогда еще фильмы «Щит и меч» и «Служили два товарища», но уже знала, что он снялся в них и стал популярным. Тогда был журнал «Советский экран», и он внес Олега в десятку лучших актеров. Олег был счастлив, говорил об этом…
В Минске он жил в гостинице, мы созванивались, виделись. Я его познакомила со своими друзьями. Мы гуляли, ходили в кафе, вместе проводили время. Он мне сказал такую фразу: мол, ты была такая красивая. А я так пококетничала: «Что значит БЫЛА?»
Он проявлял ко мне интерес. К нему подходили за автографом, и мне было лестно быть рядом с ним…
Я на тот момент уже развелась с мужем. И — увлеклась Олегом. Вообще я влюбчивый человек… Мне было приятно внимание Олега. Нежный, внимательный, красивый. У него необыкновенное лицо, очень интересный человек!..»
Судя по всему, между бывшими влюбленными вновь вспыхнул роман. Однако, как показало будущее, для Янковского это было всего лишь обычной интрижкой на стороне, так свойственной мужчинам-Обезьянам. Уходить от своей жены с ребенком он не собирался, даже в мыслях этого тогда не держал. Вспомним гороскоп: «Мужчина-Обезьяна — искусный, пылкий любовник, но непостоянный. Он никогда не возвращается к старым любовницам, на пепелище. Его влекут все новые и новые блестящие игрушки…» Кстати, понимала это и Лиля. По ее словам:
«Он был женат, у него уже рос сын. Я не смела… Да и с его стороны не было каких-то глубоких чувств. Если бы это была безумная любовь… А я понимала: надо держать себя в руках! На чужом несчастье счастья не построишь.
К тому же я знала, что в роду Янковских семья — святое. Янковские, они все такие. У всех по одной жене…»
К началу 70-х творческая судьба Янковского складывалась весьма благоприятно. К тому времени в театре он сумел выбиться в лидеры и сыграл ряд прекрасных ролей: Дмитрия Николаевича в «Баловне судьбы» (1969), Светлова в «Тогда в Тегеране» (1970), Мышкина в «Идиоте» (1971), Мелузова в «Талантах и поклонниках» (1973). В кино на его счету были роли в фильмах: «Я, Франциск Скорина» (1970; главная роль — Франциск Скорина), «О любви» (главная роль — Андрей), «Расплата» (Алексей Платов), т/ф «Сохранившие огонь» (Семен), «Операция «Хольцауге» (Франк Риттер) (все — 1970), «Гонщики» (1972; главная роль — Николай Сергачев).
В «Гонщиках» судьба свела Янковского с замечательным актером Евгением Леоновым, который вскоре станет для него своего рода «крестным отцом». Дело в том, что в 1973 году Леонов совершил кардинальный шаг — ушел из Театра имени Маяковского и оказался в труппе Театра имени Ленинского комсомола, которую тогда только что возглавил Марк Захаров. Новому режиссеру требовались молодые таланты, и, зная это, Леонов посоветовал ему обратить внимание на актера из Саратова Олега Янковского. Захаров так и поступил.
Однажды, когда Янковский оказался проездом в Москве, он позвонил ему и назначил встречу в одном из мест столицы. Янковский, как человек пунктуальный, к назначенному часу пришел, а вот Захаров нет. Как оказалось, из-за неотложных дел он не смог вырваться на встречу, а когда освободился, было уже поздно. Но Янковский не обиделся. В тот же день он позвонил Захарову домой, и они назначили новую встречу на следующий день.
На этот раз режиссер его не подвел, пришел вовремя и с ходу предложил Янковскому перейти к нему в театр. Предложение было заманчивым, но Янковский, стоит отдать ему честь, от прямого ответа уклонился, предложив сначала посмотреть его в деле — то есть на сцене. «У нас скоро начинаются гастроли в Ленинграде, — сообщил он Захарову. — И я приглашаю вас на один из моих спектаклей — «Идиот». Захаров пообещал прийти.
Просмотр оставил у режиссера двоякое впечатление. По его мнению, спектакль был неровным, однако игрой Янковского он остался доволен. Узнав об этом, актер наконец дал свое согласие перейти в Ленком.
Переехав в Москву, семья Янковских (три человека) какое-то время жила в 5-метровой комнатке театрального общежития и получала не самую высокую зарплату. Главным добытчиком в семье был, конечно же, Янковский, который «пахал» на двух работах — в театре и кино.
Дебютом Янковского в Ленкоме стала роль секретаря партийной организации на автозаводе в спектакле «Автоград XXI». Как напишут затем отдельные критики, «эта роль не стала победой молодого актера». Однако уже в следующей своей роли — Гансйорга — в спектакле «Ясновидящий» по роману Л. Фейхтвангера «Братья Лаутензак» Янковский сумел реабилитироваться и заслужить высокие похвалы.
В то же время кинематографическая судьба Янковского складывалась намного успешнее, чем сценическая. В 1974 году он попадает в поле зрения кинорежиссера, работать с которым мечтал любой актер Советского Союза. Речь идет об Андрее Тарковском. В автобиографическом фильме «Зеркало» он предложил Янковскому исполнить роль своего отца — Арсения Тарковского, а на роль себя самого (речь идет о детских годах Андрея) он утвердил сына Янковского — Филиппа. По словам О. Янковского:
«Я взял в фильм сына, хотя нормальный человек, знающий кинематограф, в общем-то, не имеет права это делать. Я довольно жестоко поступил, застудил его там. Но, надеюсь, Бог меня простит…»
Десятилетие 1973–1983 годов можно смело назвать «временем Олега Янковского» в советском кинематографе. Такого количества ролей разного плана (актер снимался в пяти-шести фильмах в год) мало кто имеет из советских киноартистов. Вот лишь краткий перечень его работ: обобщенные образы Отца в «Зеркале» и Кондратия Рылеева в «Звезде пленительного счастья», уголовник «Князь» в телефильме «Сержант милиции», мятущийся Пряхин в «Чужих письмах» и невозмутимый и справедливый секретарь парткома в «Премии» (все — 1975), активный Тихон в «Сладкой женщине» и инертный Руслан в «Слове для защиты» (1977), статный и одновременно духовно страшный Сергей Камышев в «Моем ласковом и нежном звере», неиссякаемые на выдумки Волшебник в телефильме «Обыкновенное чудо» (оба — 1978) и Мюнхгаузен в телефильме «Тот самый Мюнхгаузен» (1979), циничный Семенов в телефильме «Мы, нижеподписавшиеся» (1980). Как писал затем режиссер Э. Лотяну:
«Наше кино, истосковавшееся по современному герою, с самого начала узрело в Янковском стремительно атакующее начало. Всем он показался милым, поджарым форвардом с открытым взором. Ему предлагали «атакующих» героев, сконструированных по отшлифованной до блеска колодке. Менялись только слова — зыбкость мысли сохранялась. Поступки героев были зачастую искусственными и необязательными, но от актера требовали энергичного участия, чтобы как-то сгладить нелепость происходящего. Ведь он форвард, он должен прорваться любой ценой к удачному решению. Забыли, что в Олеге Янковском живет сосредоточенный вратарь, что бегать туда-сюда вдоль и поперек поля не совсем его стихия, хотя если надо…
Олег Янковский — один из немногих актеров, для которых не существует больших и маленьких ролей, и это на деле, а не на словах… Он привел с собой на экран героя, которому веришь. Обремененный раздумьями и тревогой, он мыслит, волнуется, живет — и след его присутствия остается надолго в душе зрителя. Мне нравится молчание Янковского — я назвал бы его красноречивым…»
В те же годы могла круто измениться и личная жизнь Янковского. В 1976 году, во время съемок фильма «Сентиментальный роман», где он играл небольшую роль (Игорь Городецкий), наш герой влюбился в актрису, игравшую одну из главных ролей (Зоя-большая) — Елену Проклову. Она на тот момент тоже была не свободна (в 1970 году вышла замуж за журналиста Виталия Мелик-Каримова, в 72-м родила дочь), однако к 76-му их брак уже превратился в чисто формальный. Поэтому все шло к тому, чтобы молодые люди связали свои судьбы воедино. Однако в итоге что-то у них не сложилось, и Янковский остался в прежней семье.
Были и другие «интрижки» в жизни Янковского той поры. Причем иные из них заканчивались для актера фиаско. Например, так было в июле 1979 года, когда Янковский снимался на «Мосфильме» в телефильме «Тот самый Мюнхгаузен». Вспоминает актриса Марина Яковлева:
«Когда я снималась в фильме «Сцены из семейной жизни», в соседнем павильоне Марк Захаров работал над картиной «Тот самый Мюнхгаузен». И ко мне в гримерку часто заглядывал очень известный артист, он снимался в главной роли (имеется в виду роль Мюнхгаузена. — Ф. Р.). Я была влюблена в него, но только как в артиста. А он однажды, встретив меня вечером у лифта, набросился с поцелуями! Я влепила ему такую затрещину, что он, пролетев метра три, упал навзничь. Невольным свидетелем этой сцены стал Александр Абдулов (он тоже снимался в «Том самом Мюнхгаузене». — Ф. Р.). Ошарашенный увиденным, со словами: «Не приставай к девочке. Пойдем-пойдем» — он поднял упавшую звезду и увел от греха подальше…»
В начале 80-х Янковский еще более укрепил свое положение в звездной табели о рангах, снявшись в целом «букете» фильмов-шедевров. Речь идет о картинах: т/ф «Приключения Шерлока Холмса и доктора Ватсона. Собака Баскервилей» (1981; Стэплтон), «Влюблен по собственному желанию» (главная роль — Игорь Брагин), т/ф «Повести Белкина. Выстрел» (главная роль — Граф) (оба — 1982), «Полеты во сне и наяву» (главная роль — Сергей Макаров), т/ф «Дом, который построил Свифт» (главная роль — Свифт) (оба — 1983), «Ностальгия» (1984; главная роль — Андрей Горчаков).
Самым популярным из перечисленных выше фильмов суждено было стать «Влюбленному по собственному желанию» (25, 6 млн. зрителей, 11-е место), где Янковский играл некогда популярного спортсмена, а ныне — алкаша и бездельника, которого берется перевоспитать скромная и некрасивая женщина (ее роль исполняла Евгения Глушенко).
Однако сам Янковский (как и многие критики) лучшей своей ролью все же считал ту, что он сыграл в фильме «Полеты во сне и наяву». По его словам: «Я щемяще люблю Макарова из «Полетов во сне и наяву», хотя не хотел бы разделить его судьбу. Он ведь сломанный человек. А что касается самой любимой сцены в кино — это проход со свечой в «Ностальгии». Ведь там не было сюжета — только метафора: рождение человека и его смерть. И все это, пока горит свеча».
Стоит отметить, что в оба фильма Янковский попал случайно. Начнем с первого. Сценаристом «Полетов…» был Виктор Мережко, который главную роль писал под своего приятеля Никиту Михалкова. Что было не случайно: во-первых, именно Михалков был инициатором написания сценария этого фильма. Это он год назад, когда они с Мережко работали над сценарием «Одинокий охотник», попросил его написать еще сценарий и для режиссера Романа Балаяна. Мережко сначала отказывался (сценарий для Киева, да еще для армянина?), но после того, как Михалков познакомил его с Балаяном, согласился.
Когда сценарий был готов и Мережко заикнулся, что главная роль писалась конкретно под Михалкова, Балаян внезапно заартачился: «Нэт, нэт, здэс нужен другой актер». И назвал фамилию Олега Янковского, которого он только что видел в телефильме Татьяны Лиозновой «Мы, нижеподписавшиеся…». Мережко вынужден был согласиться с режиссером, поскольку очень хотел увидеть свой сценарий экранизированным. Поэтому он запрятал далеко свою гордость и позвонил Янковскому.