Сэмюэль Сковилль-мл. СКАУТЫ В ЛЕСАХ
ГЛАВА I «СОГЛАШАЙТЕСЬ ИЛИ ЗАТКНИТЕСЬ»
— Нет, сэр, – рявкнул Джеймс Донеган, сопровождая свои слова ударом красного кулака размером с окорок по столу, – нет и нет. Я не позволю. Не желаю, чтобы ваша орава бездельников строила хижину в моих лесах. Этот ваш скаутизм — вообще чушь. Пользы от него никакой. Вот я в вашем возрасте уже сам зарабатывал — собственной головой, руками и ногами. Вот почему сейчас у меня есть сотня квадратных миль[1] лучшего делового леса у канадской границы — сейчас ни у кого лучше нету!
Мистер Донеган, богатый лесопромышленник, которого называли также «Большой Джим», замолчал и, сердито пыхтя и хмурясь, уставился на четверых бойскаутов. С минуту, пока магнат сдирал фольгу с дорогой сигары и аккуратно раскуривал её, стояла тишина. Затем подал голос Дик Джонстон — помощник скаутмастера[2].
— Ошибаетесь, мистер Донеган, – сказал он, слегка запинаясь, потому что не привык выступать на публике. — Скаутизм — никакая не чушь. И мы всего-то просим вас позволить нам выстроить хижину из валежника, который на вашей сотне квадратных миль просто валяется без дела. Но раз вы говорите, что нельзя — пусть. А только бойскауты учатся использовать голову и руки с толком — вот как вы, и быть храбрыми, готовыми и полагаться на себя, и — и быть вежливыми… а не как вы, – и с этим выпадом Дик повернулся к двери. Трое вожаков патруля «Корнуоллских Скаутов» в новёхонькой форме двинулись за ним, держась навытяжку и с большим достоинством.
— Эй, постойте-ка! — окликнул их Большой Джим. — Говорите, быть храбрыми, готовыми и полагаться на себя, а также использовать голову и руки, так?
— Так, – ответил Дик.
— Ну-ну, – пробурчал мистер Донеган. — Я, пожалуй, дам вам, нахалам, доказать это на деле. Вот что: выберите пару лучших своих скаутов и приведите их сюда в понедельник. Я отвезу их на двадцать пять миль[3] к северу — там самая чащоба. Там они снимут всю одежду и на месяц останутся в лесу одни. Я слышал, вы якобы умеете добывать огонь трением, и строить шалаши, и мастерить ловушки и силки, и всё такое. Вот и докажете, на что способны. Если пара ваших парней действительно сумеет прожить месяц в лесу, добыть себе одежду, пищу, огонь, и всё это без посторонней помощи, – то я построю для «Корнуоллских Скаутов» не хижину, а отличный дом из брёвен, самый лучший, и вдобавок отдам десять акров[4] своего строевого леса. И вот что ещё, – Большой Джим хмыкнул, – коли они так чертовски готовы и самостоятельны, то за целый месяц небось сумеют что-то заработать даже и в лесу. И я заплачу им двойную цену за всё, что они принесут из леса. Соглашайтесь — или заткнитесь. Утром понедельника, это у нас будет двадцатое августа[5], они должны быть тут, а если нет — больше ко мне никогда и ни с чем не приставайте.
— Мы дадим вам ответ, мистер Донеган, – только и сказал Дик. Мальчики вышли и в затылок друг другу промаршировали по подъездной дороге длиной в полмили[6] к каменным воротам поместья лесного короля.
Вечером в Грэндж-холле у «Корнуоллских Скаутов» было собрание. Они собирались каждую неделю, но в этот раз собрание было чрезвычайным.
За полчаса до начала собрания из рощи возле Грэндж-холла раздался крик совки. Птица трижды простонала в зарослях. Потом, после паузы, ещё трижды. Снова пауза — и вновь заунывные дрожащие звуки разорвали вечерний воздух. Это был сигнал патруля «Совы» Корнуоллского скаутского отряда — и по нему каждый член «Сов» был обязан (и поклялся в том) бросить всё, чем бы он ни занимался, и мчаться к Тотемному Дереву. И вот теперь Билли Дарби, жевавший кусок пирога, к удивлению семейства бросил кусок недоеденным и вылетел из комнаты. В анналах семьи Дарби не было ещё случая, чтобы юный Билли позволил какому бы то ни было делу встать между собою и пирогом. Ещё удивительнее для близких был исход Джонни Моргана: когда прозвучал сигнал «Сов», он сидел в корыте, покрытый мылом (и надо сказать, купание ему было действительно необходимо). Но он в фонтане брызг выскочил из корыта, схватил свою фланелевую рубашку и форменные шорты — и скрылся во тьме, облачённый лишь в мыльную пену, и на бегу пытаясь одеться.
А за ручьём прозвучал вой красного волка[7] — Фред Перкинс, вожак патруля «Волки», много вечеров учился этому вою у старого траппера[8] Джуда Адамса, а тот умел подражать любому зверю и любой птице, каких когда-либо слышал. А за Грэндж-роуд слышалось громкое тявканье лисы. Тявканье было мастерским: оно не успело прозвучать положенные девять раз, а все корнуэльские псы уже заливались яростным лаем. Впрочем, семеро запыхавшихся мальчиков, спешивших к месту сбора со всех концов городка, отлично знали, что это всего лишь Бак Уиттлси созывает патруль «Рыжие лисы».
Первыми собрались «Совы». Лишившийся пирога Билли обошёл своих товарищей на несколько секунд, сразу за ним явился всё ещё роняющий капли мыльной воды Джонни, – короче, и пяти минут не прошло, как патруль в полном составе собрался возле дуба с вырезанной на нём фигуркой; мальчики считали, что это сова.
Когда, тяжело дыша, прибежал последний из «Сов», Тед Бэкон, вожак патруля, коротко рассказал о предложении лесоторговца.
— Ребята, – сказал он, – я думаю, и так понятно, что мы решим сегодня. У нас есть шанс получить эту хижину — и мы от него не откажемся. Я только хотел бы, чтобы одним из этих двоих стал бы кто-то из наших, из «Сов». Так что давайте выберем кандидата и будем проталкивать его на собрании.
Наступила тишина. Каждый из мальчиков нерешительно посматривал на соседей. Джонни Морган (всё ещё мокрый и в мыле), слегка поёжился под порывом ветра и подумал, что «месяц в лесу без одежды» уже звучит достаточно прохладно.
— Понятно, что «Волки» выдвинут Уилла Брайта; он ведь игл-скаут[9], – сказал наконец Билли Дарби. — Я думаю, он и должен пойти, потому что про лес и всякую природу он знает больше любого из нас. А вот кто будет вторым, – Тед, может, ты?
— Точно, – с облегчением согласился Джонни Морган. Голосование было единогласным.
— Ну, ответил Тед, – раз вы так считаете и раз вы меня выбрали — я сделаю что смогу.
У «Волков» и «Лисов» такие совещания прошли почти так же; на собрание каждый из патрулей пришёл со своим кандидатом на подвиг. Вёл собрание мистер Сэнфорд — скаутмастер и создатель корнуоллского отряда. Кроме того, он был директором средней школы[10], хотя ему шёл только третий десяток, и мальчики уважали и любили его. Когда собравшиеся затихли, Дик Джонстон, как глава комитета, избранного для переговоров с мистером Донеганом, доложил о том, как эти переговоры прошли.
— И наш комитет считает, – заключил он, – что мы должны не заткнуться, а принять эти условия.
Заявление было встречено аплодисментами.
— Предлагаю голосовать за принятие предложения Большого Джима! — выкрикнул Билли Дарби как мог громко.
Со всех сторон зазвучали крики «Поддерживаю!».
Но мистер Сэнфорд помедлил с объявлением голосования.
— Мальчики, – сказал он, – это серьёзное дело. Да, мы хотим эту хижину, однако цена, которую запросил мистер Донеган, высоковата. Не уверен, что мы можем её заплатить. Тем двоим, кто пошёл бы на это задание, придётся провести долгое время в холоде и голоде. Может быть, разумнее будет отказаться, чем попробовать — и не справиться.
Эти слова осторожной мудрости, однако, действия не возымели, и предложение было принято единогласно. Теперь предстояло выбрать тех двоих, кто целый месяц будет держать в своих руках честь корнуоллских скаутов.
— Господин председатель, – сказал, вставая, Бак Уиттлси, – я предлагаю кандидатуру Уилла Брайта, как одного из двоих представителей «Корнуоллских скаутов» в назначенном мистером Донеганом испытании. Уилл — единственный среди нас игл-скаут. Он заслужил двадцать один значок — в том числе за умение обращаться с удочкой, стрельбу из лука, устройство бивуака, знание леса, следопытское дело, знание птиц, ориентирование, знание узлов и пиониринг[11]. Всё это ему пригодится. Он хорошо закалён, и сможет выносить холод и голод долго, прежде чем согласится сдаться. И наконец — он Волк, член лучшего в штате патруля!
Речь Бака была встречена громкими аплодисментами «Волков» и не менее громким шипением «Сов» и «Лисов». Впрочем, несмотря на это шипение, кандидатура Уилла была поддержана единогласно.
Затем посыпались кандидатуры спутника Уилла. «Волки» сразу же выдвинули Фреда Перкинса. «Совы» — Тэда Бэкона, а «Лисы» — Бакк Уиттлси. Начались бурные дебаты.
— Так вы скольких хотите от «Волков» выставить, а? — спросил Билли Дарби.
— А что, двое — уже много? — ответил ему Бутс Локвуд. — И ведь надо выбрать лучших!
— Так Бак Уиттлси — всего лишь скаут первого класса, – ядовито возразил Билли. — Всё что он умеет в походе — готовить еду. А что-то не похоже, чтобы этим двоим пришлось много стряпать!
Мистер Сэнфордд с некоторым трудом утихомирил собрание, и началось новое голосование. Увы, оно завело в тупик: каждый из патрулей голосовал за собственного кандидата, голоса разделились натрое. Решающий голос оставался за мистером Сэнфордом. Он поднялся; мальчики смотрели на него с большим волнением.
— Скауты, – сказал он, – я обязан проголосовать, приняв таким образом решение. Однако до этого я бы хотел внести своё предложение. Может быть, мы предоставим Уиллу самому назвать своего напарника? Так он сможет выбрать того, на кого может положиться.
Настала тишина. Потом вскочил Бак Уиттлси.
— Господин председатель, – сказал он, – это будет справедливо! Я снимаю свою кандидатуру.
Другие два кандидата последовали его примеру, и все проголосовали за предложение дать Уиллу самому выбрать спутника. Уилл не колебался ни минуты.
— Мне, – сказал он, поднимаясь с места, – по душе все ребята, каких вы называли. Однако если вы предоставляете выбор мне — я бы взял Джо Кутó.
С минуту все молчали. Потом посыпались возражения, которые Джо Куто, крепко сложенный пятнадцатилетний парнишка, выслушал, не меняясь в лице.
— Да он ведь почти что новичок совсем ещё, – проворчал Джонни Морган.
— Он у нас едва месяц живёт, – присоединился Фред Перкинс.
— Ребята, – обратился к товарищам Уилл, выслушав возражения, – я объясню вам, почему я хотел бы, чтобы Джо стал моим напарником в лесу. Да, он с нами недавно, но я его уже неплохо знаю. Джо знает про лес больше нас всех вместе взятых. Понимаете, Джо по матери — атабасканский индеец[12], а его отец был французским траппером. Они оба умерли, так что никто не станет возражать, если Джо куда-то пойдёт… Так, Джо?
Мальчик кивнул, по-прежнему не произнося ни слова.
Когда собрание закончилось, скауты столпились вокруг юного индейца. На их лицах явно читалось новое уважение. Фред Перкинс пригласил Джо в гости с ночёвкой. Билли Дарби — он увлекался индейцами, умел издавать боевой клич и хотел было носить ирокез[13], правда, мама уговорила сына расстаться с этим украшением; — сейчас Билли с открытым ртом почтительно взирал на Джо. Вожак «Сов» Тед Бэкон чувствовал себя так, словно под видом деревенского мальчишки в его патруль записался сам Ункас[14]. Но Джо, несмотря на всё внимание товарищей, по-прежнему сохранял молчание. Поэтому Уилл сам поведал скаутам о полной приключений жизни Джо на Севере, где великая река Маккензи[15] вливается в Северный Ледовитый океан[16], – о том, как Джо зацепил когтями медведь, как за ним гнались волки, как он видел растянувшиеся на многие мили стада мигрирующих карибу[17], охотился на лесного бизона, рысь, ягуара, мускусного быка[18] и на других редких — и восхитительно опасных — зверей. Слушая рассказы Уилла, Тед с грустью думал об упущенных возможностях новой славы для «Сов» — с таким-то скаутом!..
Собрание закончилось, но за три дня, остававшихся до двадцатого августа, предстояло сделать ещё немало. Для начала — получить согласие родителей Уилла и дядюшки Джо. Миссис Брайт поначалу пришла в ужас от мысли о том, что её мальчик отправится в леса без пищи, одежды или снаряжения.
— Я не думаю, мистер Брайт, что ваш сын будет в опасности, – заверил мистер Сэнфорд. — И он, и Джо знают о лесе вполне достаточно, чтобы согреться и прокормиться. Ну, а если у них что-то пойдёт не так, они всегда могут вернуться.
Решающий голос остался именно за мистером Брайтом. Он выслушал возражения супруги, просьбы Уилла и аргументы мистера Сэнфорда в молчании.
— Пусть идёт, – сказал он наконец. Это испытание пойдёт ему на пользу. И у парня хватит ума вернуться, если он не справится. Думаю, дорогая, денька через три он будет дома, и вряд ли станет впредь привередничать за столом.
Согласие дяди Джо Куто получить было гораздо легче. Это был маленький высохший француз, владелец маленькой фермы в Холлоу — так называли глубокую лощину[19] между двух крутых холмов, милях в трёх от городка.
— Конечно, я его отпущу, – сказал он — Мне придётся его отпустить, потому что он всё равно уйдёт.
ГЛАВА II Начали!
Двадцатого августа солнце встало как обычно, словно этот день не отличался от любого другого — хотя на самом деле это был самый важный день в истории скаутов Корнуолла. В девять утра они с самым решительным видом промаршировали по подъездной дороге имения Донеганов; каждый вожак патруля нёс вымпел с тотемом на своём скаутском посохе, что весьма позабавило мистера Донегана; тот стоял на веранде, наблюдая за прибытием гостей.
— Совы, волки и лисы, – прокомментировал он. — Что ж, ребятам, которые уйдёт сегодня в леса, понадобятся качества каждого из них!
У входа стояла его большая машина для путешествий.
— А сейчас, – сказал он, – я отвезу этих двоих, и ваших скаут-мастеров — так ведь вы их зовёте, да? — на двадцать пять миль к северу. В конце просеки там сторожка; в неё проведён телефон. Когда ваши парни решат, что достаточно намёрзлись и наголодались, они смогут вернуться к сторожке и позвонить мне оттуда. А я вышлю им машину с какой-никакой одеждой и едой… Жду звонка с завтрашнего рассвета, – добавил он, когда все грузились в машину.
Казалось, по пути сарказм лесопромышленника продолжал расти.
— Жалко, мистер учитель, – заметил он, обращаясь к мистеру Сэнфорду, – что вы не придумали ничего лучше, чем вбивать мальчишкам в голову эту чушь. Эти двое, похоже, ребята неглупые, и если бы они не тратили время на то, чтоб таскаться в флажочками и подражать вою волков да сов, из них мог бы выйти толк.
— Не хочу с вами ссориться, мистер Донеган, – спокойно ответил мистер Сэнфорд. — Мы намерены заполучить эту хижину и десять акров ваших угодий — так что вы меня не разозлите.
Старый делец не привык к тому, чтобы ему так отвечали, и мрачно покосился на мистера Сэнфорда и ухмыляющихся скаутов.
— Вы слишком-то не рассчитывайте на хижину. И не думайте о продаже земли — пока её не заполучите, – сухо отвечал он.
Машина мчалась на север — а на небе сгущались тучи, и когда они добрались до начала лесной дороги, пошёл дождь; это был тот северо-западный дождь, который может идти много дней. Большой Джим был явно в восторге.
— Думаю, вы позвоните мне не завтра, а уже сегодня, – хмыкнул он.
— Мистер Доннеган, – ответил Уилл, – у вас три предсказания, и, думаю, вы не угадаете ни разу.
— Тихо, Уилл, – перебил мистер Сэнфорд.
— Да пусть себе болтает, – отмахнулся мистер Донеган. — Дождь смоет с него спесь до заката.
Несмотря на храбрую реплику Уилла, все скауты были встревожены. Сильно похолодало — так, что провести ночь под дождём нагишом казалось весьма мрачной перспективой.
Только Джо, казалось, это не касалось.
— Думаешь, продержимся под дождём? — прошептал наконец ему Уилл.
Джо только фыркнул. Но от этого презрительного звука его напарнику сразу стало легче на душе.
Вскоре авто оказалось в очень густом лесу, и, переваливаясь, по заросшей мхом дороге направилось на север. Час с лишним ехали в тени огромных деревьев. Внезапно дорога закончилась на небольшой поляне. В середине её стояла сложенная из брёвен и крытая корой хижина с каменной трубой на скате крыши. Внутри обнаружились нары, каменный очаг и грубо сколоченный стол, но с телефоном на нём. Мистер Донеган первым делам проверил его — телефон работал. Его шофёр меж тем втащил в хижину большую корзину для пикников.
— Вот, решил угостить вас напоследок, – сказал Большой Джим, пока шофёр выставлял на стол пакеты со снедью. — Если вы действительно месяц проведёте в лесу, это ваш последний нормальный завтрак… но вы не справитесь.
От долгой поездки все проголодались — и то, с какой яростью скауты накинулись на беззащитный завтрак, позабавило промышленника.
— Сынок, – сказал он наконец саркастически Джо (после того, как тот умял девять сандвичей), – может, наконец съешь что-нибудь, чтобы не идти в лес на пустой живот?
Вместо ответа Джо запихнул в себя ещё три.
— Не перетрудись, – предостерёг мистер Донеган, когда Джо накинулся на шоколадные пирожные. — В конце концов, ты идёшь в лес всего на какие-то тридцать дней…
Джо, не затрудняясь ответом, выдул ещё пару чашек горячего какао из термоса, закинул в себя ещё бутерброд и пару печенюшек, и наконец поднялся. Пока мальчики снимали одежду, все молчали. Они встали на середину сторожки, показывая, что ничего с собой не берут. Уилл был выше и отлично сложен, но жилистый Джо, загорелый и перевитый мышцами, казался крепче.