− Ты ж сам мордвин нерусский! — Изумился Блиг. — Меня твой националистический шовинизм, честно говоря, Мехееич, частенько ставит в тупик!
− Молчать! — Заорал Мехеев, заставив всех находящихся в комнате невольно попятиться к окнам. — Демокрасты-либерасты сраные! Всю идею испохабили своим идиотизмом! Ватники позорные, колорадосы!
− Осторожно ребята! Он пошёл вразнос! Срочно перехожу в поглощающую фазу! — Сказал Петрович и вылетел перед Мехеевым вперёд всех, пытаясь укрыть их от возможного выстрела своим полупрозрачным телом.
И тут Мехеев выстрелил… Маша ринулась вперёд, стремясь закрыть Петровича. Но тот уже успел перейти в поглощающую фазу. Пуля зависла в воздухе, время остановилось.
Петрович нежно взял на руки зависшую в воздухе Машу и бережно положил на кушетку. Потом подошёл к висящей пуле и, не зная куда деть такую опасную вещь, проглотил.
Всё бы хорошо, но «поглощающая фаза» чревата непредсказуемостью. Петрович помнил об этом, поэтому прибегал к ней только в самых крайних случаях.
Он подошёл к неподвижному Мехееву и забрал его плотность. Потом подошёл к Блигу и забрал его плотность тоже. «В отношении подобных субъектов, надеюсь, совесть меня не замучит!» − Подумал он обескуражено.
Не хватало третьего тела. И оно не замедлило появиться.
После того, как Петрович щёлкнул пальцами, время пошло. И в комнату ворвался голый по пояс Коротиньш:
− «Неудержимые» в городе! Они скоро будут здесь…
Петрович сытно икнул. Он, наконец-то, надыбал себе полноценное тело.
− Красные в городе! — Ворвался в комнату атаман Бурнаш из «Неуловимых» и сразу выскочил.
«Начались девиации пространства!» − Подумал Петрович. — «Надо быть начеку!»
Вокруг начало твориться что-то невообразимое.
Во-первых, «Неудержимые» открыли огонь из всех стволов по зданию гестапо. Харрисон Форд, при этом, кричал во всё горло: − «Отдайте моего робота «R2-D2» долбанные нацисты!
Во-вторых, на площадь прикатил броненосец «Баштан» и начал изготавливаться к стрельбе.
В-третьих, опять объявились инопланетяне и притащили за собой исправительные «Звёздные врата». Через которые сразу же вылезла, очевидно для устрашения распоясавшихся землян, инопланетная огромная Глокая Куздра (да-да, и она где-то воплотилась в просторах неведомой Вселенной, благодаря чьей-то неумеренной фантазии).
В-четвёртых, над площадью завис звездолёт «Баштанское щастье». В его утробе что-то начало подозрительно гудеть, очевидно нехорошее.
Вот-вот должна была начаться невообразимая пальба и побоище. Мир замер в оцепенении…
И в этот момент с неба опустился в центр площади столб голубого мягкого света, рассеивая вокруг себя во все стороны флюиды спокойствия. Всё оружие перестало действовать. Глокая Куздра обездвижилась. Звездолёт и броненосец умолкли.
Люди, побросав, ставшее бесполезным, оружие на землю, начали подтягиваться к центру площади поближе, потому что там, в голубом свете, начало разворачиваться невообразимое по своей красоте действие.
Там выросло огромное ветвистое дерево, на котором висели фрукты всех земных видов. Изумрудного цвета листва манила к себе своей тёплой влажностью, мелкие птицы и бабочки порхали меж ветвями, создавая своими крыльями лёгкий озонирующий ветерок.
Но главное было не в этом.
Под деревом, в такой же изумрудной мягкой и густой траве, сидела полуобнажённая девушка с такими неописуемо мягкими чертами лица, что никто не посмел бы сказать, что она некрасива. Даже больше. Каким-то образом все люди, собравшиеся вокруг площади, почувствовали, что это девушка… им родственница. И она держала на своих руках необыкновенно красивого ребёнка. И говорила ему «Агу! Агу!» Ребёнок улыбался в ответ и говорил что-то на своём младенческом языке маме. Оба были абсолютно счастливы, это было заметно по некоторому сиянию, исходившему от них.
Рядом с Евой и дитя стоял Адам. С лицом, источающим благодушие и верность. В руках его была огромная корзина с сорванными райскими фруктами, приготовленными для завтрака.
Петрович и Маша, в обнимку, тоже подошли поближе к этому дереву, и литератор Гарцман, и айдаровец Лёха, слегка обалдевший от всего происходящего.
Всем стало жутко интересно, что же это такое. Даже инопланетянам, серым маленьким большеглазым человечкам.
− Что-то боги наши сегодня в духе! — Сказала Ева Адаму, осматривая всех собравшихся на площади. — Что-то не так?! Чем мы сегодня провинились?
− Вау! — Единодушно выдохнули все присутствующие в едином порыве. И Петрович с Машей тоже. — Они нас видят!
− Конечно видим! − Сказал Адам. — Мы всегда вас видим! И очень беспокоимся, когда что-то у вас не так!
− Вы не провинились! Это у нас все дела пошли наперекосяк! — Ответили им люди на площади хором. — Вы живите, пожалуйста, спокойно! Мы сами разберёмся…
В этот момент время в голубом столбе света побежало быстрее и быстрее вперёд. У Евы родилось ещё несколько детей. Они выросли, возмужали, окрепли. У них появились свои дети. У детей — ещё дети.
Появились разные племена, народы, первые государства, войны. Орды одних порабощали племена других. Появились национальности. Они поменялись несколько раз местами и перемешались сто раз. Великие переселения и военные походы изменяли на матушке Земле человеческий ареал много раз до неузнаваемости. Цивилизации гибли от войн и катаклизмов, зарождались вновь, опять угасали, тлея в трудные времена буквально несколькими особями в глубоких пещерах глубоко под землёй.
В один момент на планете возникло перенаселение и наступил страшный голод. В другой раз прилетел огромный астероид и чуть не убил матушку Землю, вызвав тысячелетнее землетрясение и всемирный потоп. Но потомки Адама и Евы снова смогли выжить, и возродить цивилизацию буквально из нескольких особей вновь.
Начался новый круг истории. И снова расы перемешались не один раз. Люди, стоящие на площади, видели всё это в убыстрённом темпе, но со всеми потрясающими подробностями. Они видели лицо каждого человека так, как будто он стоял рядом, и чувствовали своё с ним дальнее родство. Шумно и возмущённо выдыхали, когда один из предков вонзал другому кинжал под сердце, отрубал голову или сжигал в огне. Они видели рождение каждого нового ребёнка, каждое своё прошлое воплощение души. Переживали вместе с ними все невзгоды, болезни, войны и лишения. И не могли оторваться от этого действа, как заворожённые.
Вскоре Земля отдалилась от них, и стала голубой планетой в космосе. Потом совсем удалилась, и перед зрителями понеслись другие звёздные системы, иногда тоже со своими цивилизациями. Они увидели и их историю.
Потом понеслись центры галактик, чёрные дыры со своими коллапсами, звёздные скопления, пылевые облака изумительной красоты и огромные квазары.
Потом пришла очередь и галактикам удалиться вдаль, превратиться всего лишь в яркие точки в глубине пространства. Что было дальше? Все замерли в волнующем ожидании. Видимая для астрономов часть Вселенной закончилась.
Впереди появились огромные врата, нескончаемой величины и размеров. С огромными ручками и замочной скважиной, по сравнению с которыми известные нам время и пространство были всего лишь жалкой мышеловкой. И перед ними стоял такой же огромный страж.
− Что там дальше? — Выдохнули одновременно все, стоящие на площади, томимые близостью великого таинства.
− Не положено! Там следующий уровень… − донёсся голос стража на таких звуковых частотах, что все схватились за уши, и поняли, что действительно ещё не готовы…
В последний раз вспыхнув, голубой столб света пропал. На площадь перед бывшим уже гестапо, а до этого, школой, снова вернулся солнечный день. Защебетали птички в ветвях деревьев.
Люди, полностью, до краёв, наполненные увиденным, отрешённо разбредались кто куда. Многие старались не смотреть друг другу в глаза. Что-то из прошлого тяготило их. Теперь это не имело никакого значения. Начиналась новая жизнь…
* * *− Ну и кино мы с тобой посмотрели, да Машуль?! — Сказал Петрович, когда они вместе, неторопясь, возвращались к Машиному дому через дамбу. — Однако слишком сильно нам с тобой друг друга любить нельзя. Мы же родные брат и сестра! Мы даже видели нашу общую маму-прародительницу.
− Да ну тебя! — Засмеялась Маша и стукнула его легонько кулачком в плечо. А Петрович обнял её покрепче.
ПОСТФАКТУМ
(сто лет назад, когда ещё не было украинской государственности, накануне больших человеческих потрясений и создания Лениным В.И. впервые республики Украина в составе СССР, герой романа «Белая гвардия» Михаила Афанасьевича Булгакова разговаривал с одним украинским националистом: «Я его спрашиваю, как будет по-украински кот? Он говорит «кит». А как будет «кит»? Обиделся и не разговаривает!»)
Ранним утром на Баштанском вещевом рынке немноголюдно. Редкие торговцы стоят у контейнеров с товаром и торгуют привезёнными из Одессы шмотками. Покупателей почти никого.
Когда раздался громкий обиженный кошачий «мяв», никто и не обратил внимания. Здесь это обычное дело, потому что бездомных котов и кошек пруд пруди.
«Пшёл вон, «стрипизник»! (разговорное украинское словечко, означающее или кузнечика, или ещё какое бесполезное существо) Торговка выгнала метлой забравшегося в контейнер на ночь большого рыжего кота. И он, распушённый, припустил в другой угол рынка. Туда, где было поспокойнее.
Там он уселся рядом с другим неприметным полосатым котом.
− Привет Коротыш! Как оно ничего?!
− Привет Стрипизник! Да как обычно. Рыбу сегодня Марья Николаевна раздавала. Протухшая немного, но есть можно. Проспал ты!
− Перебьюсь я с той протухшей рыбы! — Зевнул Стрипизник. — Не создан я для неё. Украду сегодня какой-нибудь колбаски.
− Сегодня сон видел, что мы с тобой в прошлой жизни большими людьми были. — Сказал Коротыш. — Ты главным в этом городе был, а я чуть-чуть пониже, типа вырабатывал идею смысла жизни для котов.
− Ну и гнёшь ты Коротишка! Что ж мы теперь тогда котами маемся?
− Слопушили мы как-то, души наши тела потеряли и пришлось в котов вселяться. Голос мне какой-то сказал, что неправедно мы жили, и послали нас на новый круг развития…
− Ну ты скажешь, так скажешь Коротишка! Не помню я ничего такого. Правда, что в мундире красивом ходил, был такой сон…. Смотри-смотри, какая кошара пошла!
Мимо двух сидящих котов изящно дефилировала симпатичная кошечка серо-буро-малиновой расцветки.
− Как тебя зовут красава? — Поинтересовался Стрипизник.
− Блигса!
− Иди сюда поближе красава. Свободная любовь, демократия, ферштейн? …
ЧУЖИЕ ПРОТИВ ПЕТРОВИЧА
1Межзвёздный рудовоз «Настрёмо» вышел из гиперпространства возле небольшой красноватой планеты, потому что получил сигнал неизвестного происхождения.
Пока он производил торможение и швартовался на орбите, экипаж вышел из анабиоза по экстренной программе, согласно секретной инструкции для чрезвычайных ситуаций. Все сигналы неизвестного происхождения необходимо было обязательно изучать на случай обнаружения новых знаний и технологий.
− И так мало платят, чтобы я из-за их секретных инструкций лишний раз из спячки выходил! — Пробурчал Куздрос, заглатывая свой разогретый завтрак из консервированных чембурионов с Веги. — Я ничего такого не подписывал, чтобы лишний раз подставлять свою задницу на неизвестных планетах!
− Засунь свой хвост себе в ухо! — Рявкнул Тартас всеми тремя челюстями. — Пока я командир этого корыта, все хвостатые будут выполнять мои команды и инструкции Компании неукоснительно! Хватит набивать брюхо! Все по местам! Мы готовимся к посадке!
Сутками ранее…
Сотрудник НАСА Бен Ковальски сидел за своим монитором, и, как обычно, следил за передвижением «Кьюриосити» по поверхности Марса. Всё бы ничего, но марсоход застрял в метеоритной воронке ещё неделю назад, и никак не мог выбраться из неё.
Ничто не помогало. Ни автопилот самого марсохода, ни асы марсодвижения из НАСА, которые много уже раз пытались помочь «Кьюриосити» при помощи дистанционных ручных манипуляторов.
Поэтому смена не предвещала Бену ничего интересного. Он просто наблюдал, как марсоход автоматически пытается выбраться из воронки, торкается своими колёсами туда-сюда, и всё без толку. Особо мешало самое повреждённое левое среднее колесо, одно из шести. Оно постоянно проскальзывало по осыпающемуся марсианскому песку.
И в этот момент на экране во всю ширину, вместо края воронки и красноватого марсианского неба, возникло небритое одутловатое лицо человека, спрятанное в прозрачный шлем скафандра, он что-то кричал.
На лице Бена не дёрнулся ни один мускул. Ведь это какая-то неполадка. Это на его монитор прорвалась трансляция с какого-нибудь испытательного полигона, не иначе. Не мог же это быть какой-нибудь человек на Марсе.
Бен начал усидчиво проверять все каналы и настройки системы, чтобы найти неисправность.
− Ну-ка, сделай погромче звук от десяти до тысячи мегагерц. Чего он там трындит? — Подошёл сзади приятель Бена.
Тот согласился, и поводил движками на пульте.
− Америкосы, вы что-ль?! Чурки недоделанные! Срочно меня отсюдова забирайте, а то я вашу штуковину по винтику разберу и в песок зарою… − Раздался из динамиков хриплый голос Петровича.
— Ты чего-нибудь понимаешь, что он говорит? Я ничего не понимаю по-русски. Но, думаю, что надо доложить Главному! — Сказал приятель Бена. — И как это русские оказались на Марсе раньше нас?!
Бену пришлось согласиться…
Двумя сутками ранее…
Была пятница и Петрович «бухал» в «Манге» на Каменноостровском, и так же, как и все «зауроподы», орал за «Зенит», смотря на большой плазмоид, висящий на стене кафе. Аллочка, хозяйка забегаловки, как всегда, вежливо и услужливо разносила по столикам кружки с охлаждённым разливным пивом «Невское живое» и искусно пожаренные ржаные гренки с чесноком и сыром.
Рядом с Петровичем оказался «чувак» в костюме и галстуке, гладко выбритый и пахнущий парфюмом. Он тоже орал за «Зенит». Постепенно познакомились. Думал, что Лан Эб-Бот (так представился незнакомец) простой офисный планктон, а оказалось, что ФСБэшник.
− Вр-рёшь гад! — Рявкнул улыбаясь Петрович. Потому что все вокруг орали, и ничего иначе не было бы слышно.
− Не веришь?! Давай поспорим! — Проорал в ответ тот. — Тебе Петрович и не снилось, в каком секретном отделе я служу! Проиграешь — будешь завтра куковать на Марсе!
Петрович заржал, и Аллочка любезно разбила спорящим руки…
Настоящее время…
Чужие приземлились рядом с источником сигнала, на ровную пустынную марсианскую поверхность, испещрённую кое-где небольшими метеоритными кратерами, но ничего особенного не обнаружили.
Ничего, кроме странных запчастей от какого-то механизма. Кто-то старательно и кропотливо разобрал недавно в одной из воронок некую машину непонятного происхождения до болтиков и шурупов. И оставил путаную цепочку странных следов на песке вокруг…
2Петрович знал, что американцы за ним не прилетят. И никто за ним не прилетит. Положение отчаянное. Поэтому он решил всё-таки разобрать «Кьюриосити» на предмет спиртосодержащих жидкостей.
Хотя, скафандр, подаренный Петровичу Лан Эб-Ботом и оказался очень хорош, с неиссякаемым запасом дыхательной смеси, питанием организма непонятной, но калорийной кашицей, теплорегуляцией и биотуалетом с транспондером на поверхность Марса, но режим опохмелки в нём предусмотрен не был.
− Я обязательно тебя заберу на обратном пути! − Сказал на прощание Лан Эб-Бот. — Извини братан, что спьяну забросил тебя сюда. Я — человек слова. Сказал − сделал!
− Да я тебя, твою Богу душу мать! — Кинулся было на него в ярости Петрович, поняв, что он на самом деле находится на Марсе, и рядом не наблюдается ни одной забегаловки.
Но тот моментально испарился:
− Извини! У меня пока дела…
Потом Петрович подумал, что Лан Эб-Бот, может быть, и не ФСБэшник, а просто долбанный какой-нибудь инопланетянин, притворяющийся таковым. «Да какая теперь хрен разница, кто он!» − Подумал он. — «Выбираться надо как-то! Фиг знает, когда он меня заберёт, может через год?!»
Разобрав «Кьюриосити», Петрович всё же смог несколько поправить своё здоровье после вчерашнего. Кое-какие жидкости из нутра американского чуда оказались вполне пригодными.
Только он разлёгся позагорать на Марсианском песочке после «поправки здоровья», как заметил посадочные огни некоего посадочного модуля.
«Ну вот и жизнь налаживается!» − Подумал Петрович. — «Вот и карету домой подают!» Но на всякий случай зарылся в песок…
− Чёрт бы побрал эту Компанию! Но не зря приземлялись. Где-то рядом есть планета с приматоидами! — Сказал Куздрос, разглядывая в лапах остатки видеокамеры от «Кьюриосити».
− А это значит, что скоро мы решим продовольственный кризис нашего Роя! — Клацнул пастями Тартас и довольно заржал.
«Охренеть!» − Подумал Петрович, разглядев примарсившихся Чужих. — «Я думал, что такие твари только в кино бывают!»
Он незаметно для всех забрался в посадочный модуль пришельцев и «притулился» в каком-то закутке с непонятными полупрозрачными цилиндрами. Внутри них типа в желе бултыхались противные пучеглазые многоножки, очевидно мёртвые. «Консервы!» − Решил Петрович.
«Я есть русский «партизанен»!» — Довольно подумал он и начал прикидывать, что делать дальше.
Чужие стартанули с Марса на корабль-матку совершенно не подозревая, что захватили с собой биологическую заразу. Сразу после старта у «биологической заразы» завибрировал в кармане «айфон». «Видеовызов»