Было такое впечатление, словно мышь упала в воду. Она быстро погрузилась в зеленоватую массу вещества, и к краю банки сбежала столовая ложка чистой воды. В банке снова все успокоилось. Эди коротко вздохнула. Марк сказал:
— Должен признаться, мало что можно сказать, как оно это проделывает. Давайте посмотрим, что нам скажет взвешивание.
Марк стал делать вычисления на кусочке бумаги. Он снова взвесил банку с клоном и сказал Гарри:
— Я хочу вылить из банки образовавшуюся там воду. Как думаешь, сможем мы это проделать?
К нему подошла Эди.
— Я тебе помогу.
— Нет, уж ты лучше смотри со стороны, — сказал ей Марк.
— Готов? — спросил он Гарри.
— Конечно, доктор.
Гарри начал чувствовать себя более уверенно после того, как они засадили клона в банку, взвесили его, скормили ему мышь, и все это сошло им с рук.
— Ты будешь держать банку и наклонишь ее, — сказал Гарри. — А я приоткрою крышку и дам воде вытечь. Хорошо?
— Давай. Мы выльем воду в мензурку, но сперва ее надо взвесить.
Эди взяла мензурку и сделала пометку. Марк поместил мензурку на середину лабораторного стола и сказал:
— Здесь нам ничто не помешает.
Он приподнял банку и пододвинул к мензурке. Гарри взялся за крышку. Марк быстро наклонил банку. Гарри открыл ее и стал следить, как вытекает вода. Клон зашевелился, почувствовав тепло рук Марка, и двинулся по направлению к крышке. Гарри был настороже и прикрыл крышку за мгновение до того, как клон подполз к отверстию, а потом помог Марку осторожно поставить банку на стол.
Все трое взглянули друг на друга, и Гарри сказал:
— Ну, доктор, мы, кажется, кое-что усекли. Что мы теперь еще предпримем?
Он явно получал удовольствие от этих процедур.
— Прежде чем что-нибудь еще делать, мы должны взвесить воду. И пожалуйста, старик, не валяй дурака. Не забудь, что эта штуковина в банке способна разделаться с тобой.
Эди быстро взглянула на Марка, но не стала задавать вопросов.
— Я знаю, что оно может сожрать меня. Я знал это, как только увидел его в первый раз. Просто у него со мной не получилось и не получится, пока у меня мой нож.
И Гарри снова взял нож в руки.
Марк отложил расчеты и подошел к банке с клоном.
— Эта тварь поглощает всего около семидесяти процентов от общего веса животного. Вероятно, то же самое происходит и с человеком. Она не может поглотить всей воды, содержащейся в организме млекопитающего, вот в чем все дело. Вот почему этот организм постоянно оставляет возле себя воду. А вот что содержит в себе эта вода?
Он поднял мензурку и посмотрел сквозь нее на свет, а потом понюхал. Его лицо придвинулось к краю мензурки.
Эди коротко кивнула ему:
— Марк, будь осторожнее.
— Доктор, поостерегись. Там, в воде, может быть тоже эта штука, — сказал Гарри.
У Марка был озадаченный вид.
— Не думаю. А ну, попробуем.
И он опустил палец в воду в мензурке.
— Она теплая, — сказал Марк. — И мне кажется, безвредная.
Он вынул палец из мензурки и осторожно прикоснулся к нему языком. Лицо его сморщилось, и он сказал:
— Очень соленая или содержит большое количество органических веществ в растворенном состоянии. Но это не чистая вода.
Марк повернулся к клону спиной.
— Давайте проверим. Как можно судить, стекло надежно удерживает это существо. А вот как будет обстоять дело с металлами? Давайте бросим, туда кусочек железа и посмотрим, что из этого получится. Возьмем вот эту лопаточку.
И Марк взялся за крышку банки.
Гарри остановил его:
— Подожди, доктор. Эта тварь хорошо лазает вверх. Не держи ничего в руках, что собираешься сунуть туда.
— Ты прав. Хорошо, я отломлю кусочек лезвия бритвы и брошу туда. Вот так.
Кусочек металла упал на поверхность клона и тут же утонул в ней. Скоро металлическая пластина прошла сквозь ткань клона и опустилась на дно банки. Насколько они могли судить, металл не претерпел никаких изменений.
— Черт, — сказал Марк. — Кажется, металл ему не нужен. Хотел бы я знать, что еще оно не принимает?
Дверь с шумом отворилась, и доктор Рудольф Агнью влетел в комнату. Это был крупный человек, покрытый великолепным загаром. У него были синие глаза и выдающиеся скулы, и со лба на затылок шла седая прядь волос. Он увидел Марка и обратился к нему через всю лабораторию раскатистым голосом:
— Что происходит в больнице, доктор? Насколько я понимаю, вы отдали распоряжение закрыть кафетерий после того, как какой-то газ отравил несколько человек. Потрудитесь объяснить мне это!
Он остановился перед Марком. Тот холодно поклонился ему.
— Доктор, мы в затруднительном положении. Некое живое существо появилось в трубах под городом. Оно появлялось трижды. Насколько мне известно, выползая из труб, нападало на людей, убивало их. Оно совершило нападение и здесь, в кафетерии, и я не знаю, сколько человек погибло. Я дал распоряжение закрыть кафетерий. Я пришел сюда потому, что мне удалось добыть кусок этого вещества. Вот оно.
Марк указал на банку с клоном.
Доктор Агнью опустил глаза на банку из-под сахара с зеленоватой желеобразной массой на дне.
— Вы хотите сказать… этот жалкий кусок желеобразного вещества убивает людей? Послушайте, доктор, вы за кого меня принимаете?
Гарри Шварц посмотрел на доктора Агнью, смерив его взглядом, и сказал Марку:
— Доктор, может быть, правда, сказать ему, за кого мы его принимаем? Или лучше дать ему самому испытать судьбу?
— Ладно, Гарри, — вздохнув, сказал Марк. — Доктор Агнью, это действительно небольшой кусок первоначального вещества. Я видел его в ресторане, затем оно напало на учащихся в школе, находящейся на расстоянии более квартала от ресторана, потом оно появилось здесь, а отсюда до школы также больше квартала. В каждом случае это вещество появлялось в помещении через отверстие сточных труб, растекалось по полу и действительно убивало людей, контактируя с ними. Я думаю, что это вещество распространяется, проползая по трубам канализационной системы от одного места к другому. Я надеюсь, что оно не захватило весь район. Если же это так, то весь город находится в опасности до тех пор, пока мы не найдем средства борьбы с этим веществом.
— Глупости, — возразил Агнью. — Никогда в жизни не слыхал такой чепухи.
— Доктор Агнью, — вмешалась Эди. — Я видела, как оно уничтожило мышь.
Лицо Марка пылало от негодования.
— Я предлагаю вам, доктор, исследовать это вещество, прежде чем вы придете к какому-нибудь выводу. Более двадцати человек уже поплатились жизнью.
Агнью фыркнул и стал ходить взад и вперед. Схватив доктора Агнью за руку, Марк увлек его к банке.
— Доктор Кеннистон, — загремел Агнью, — с меня хватит! Я приму меры, чтобы вас выставили из этой больницы и закрыли перед вами двери всех других больниц нашего города. Вы некомпетентный медик и глупец, и я уверен, что именно по этой причине вам не место в медицине, так как ваши диагнозы могут угрожать жизни ваших пациентов.
Лицо доктора Агнью стало почти черным от прилива крови, а голос сорвался.
— Послушай, доктор, — вмешался Гарри, — а что, если мы покажем ему дешевый спектакль?
В руке Гарри держал за хвост белую мышь.
Марк оглянулся и увидел, что Эди уже взяла в руки банку с клоном. Она открыла крышку, а Гарри бросил туда животное, и Эди быстро закрыла крышку. Лицо ее было совсем белым. Все было сделано быстро и ловко, и доктор Агнью не успел отвернуться.
Через три секунды в банке не осталось ничего, кроме клона и небольшого количества воды. Доктор Агнью приблизился к лабораторному столу, нагнулся над банкой и стал рассматривать ее.
Доктор Агнью покачал головой и произнес:
— Наверное, какая-то желеобразная кислота. Должно быть, очень сильная кислота, кислотный гель.
Марк уже взял себя в руки.
— Какая кислота из вам известных, доктор, способна на подобную реакцию? — спросил он очень мягко.
Весь отдавшись созерцанию клона, Агнью пробормотал:
— Не знаю. Должен сознаться — не знаю. Не хотите же вы уверить меня, что эта масса живой организм? Этого не может быть. Откуда она берет энергию? Что контролирует ее поведение? Где у нее нервный центр?
Марк кивал ему. По мере того как он раздумывал над всеми этими вопросами, он чувствовал, как проходит его раздражение.
— Очевидно, что это вещество способно превращать живые существа в свою собственную ткань, — сказал он. — Мне не известен источник его энергии. Я никогда не видел и не слышал ничего подобного. Оно постепенно растворяет стекло. Есть основание считать, что оно не трогает нержавеющую сталь. Но усваивает сахар. А вода, которую это вещество не усваивает во время поглощения животной ткани, содержит соли. Следовательно, оно не все способно усваивать.
— Бросьте туда еще одну мышь, — сказал доктор Агнью, — я хочу еще раз посмотреть, что будет.
Гарри быстро достал другую мышь, и доктор Агнью, приблизив лицо к банке, смотрел, как клон расправился с ней.
— Ничего не понимаю, — покачал он головой.
И, выпрямившись, произнес:
— Хорошо, проведем несколько опытов. Давайте возьмем азот Кьеддала, абсолютно неорганические вещества, углеводороды, жиры и начнем с них. Сделайте несколько срезов этой ткани, чтобы можно было подвергнуть ее анализу. Проверьте на нем все красители, возьмите образцы для рентгеноскопии и электронного микроскопа. После этого мы сможем наметить дальнейший путь… А что это со всеми вами? Почему никто не шевелится?
Некоторое время все молчали. Потом Марк произнес:
— Доктор, обращаться с этим веществом опасно. Я не знаю, как можно взять его пробу на содержание азота. Про себя скажу, что я не хотел бы ставить ни одного кусочка этого вещества на свой микроскоп, чтобы его рассмотреть. Лучше бы провести с ним опыты, пока оно находится в этой банке, проверяя его реакцию на различные вещества. Мы уже проверили его на некоторые кислоты, очень сильные кислоты, и оно на них никак не отреагировало. Давайте попробуем другие вещества. Фрэнк, — обратился он к одному из лаборантов, — принесите несколько флаконов с реагентами, и мы проверим каждый из них в небольших количествах, а там посмотрим, что делать.
— Стойте, — крикнул доктор Агнью в ярости, — что за ненаучный подход, который не даст нам никакой полезной информации! Я сам возьму пробу.
Он приподнял банку из-под сахара и отвинтил крышку. Гарри отскочил от него, за ним последовали лаборанты.
— Вы, идиот, закройте банку! — крикнул ему Марк. — Одно прикосновение, и вы покойник!
Он попытался закрыть крышку, но Агнью увернулся, повернул банку набок и положил ее на лабораторный стол, а затем стал между Марком и банкой с клоном.
Марк отпрянул. Агнью взял в руки стальную палочку и надавил на один край клона. Клон быстро двинулся вверх по палочке, но Агнью выдернул ее из массы. На палочке ничего не осталось. Агнью попытался еще несколько раз отделить кусочек ткани клона, но каждый раз безуспешно. Он принялся отделять ею совсем маленький кусочек клона. Он уже отделил было крошечный кусочек ткани величиной с горошину. Агнью с торжествующей улыбкой взглянул на Марка, и этого было достаточно. Тонкий жгутик клона подобрался к его пальцу по внутренней стороне палочки незамеченным. Сперва Агнью ничего не почувствовал, затем увидел, что клон ползет по его пальцам, распространяясь но руке. Эди вскрикнула, лицо Агнью стало мертвенно бледным. Он выронил стальную палочку, взмахнул высоко рукой и ударил ею по мраморной поверхности лабораторного стола. Клон вытянулся из банки, но ненамного. Он продолжал распространяться по руке Агнью. Доктор взглянул на свою руку, лежащую на столе, и его лицо посерело.
Вдруг он начал говорить хриплым голосом:
— Я не чувствую никакой боли, ничего совершенно. Чувствую приятную теплоту воды, которая сбегает из моих тканей в месте ее превращения. Я вижу, как пропадают мои пальцы, но как бы продолжаю их ощущать, понимаю ложность этого ощущения. Мое сознание ошеломлено тем, что я вижу, но физически я не ощущаю ничего.
Он умолк, глядя на клон. Остальные словно приросли к месту, не в состоянии шевельнуться.
— Я полагаю, что когда оно дойдет до жизненно важных органов, то и тогда боли не будет, — продолжал доктор Агнью, — просто произойдет отключение сознания, а там это вещество докончит… докончит… закончит свое… Нет!
Агнью снова яростно взмахнул рукой, и Марк еле успел отскочить, чтобы не быть задетым клоном.
Клон висел на руке доктора Агнью в виде толстой сосиски. Доктор взмахнул рукой, и сосиска ударила по стеклянным бутылям, стоявшим на полке над лабораторным столом. Раздался звук бьющегося стекла, потекли жидкости. В воздухе запахло парами соляной кислоты и жидкого аммиака, клубы дыма поднялись над разбитой посудой. Агнью не переставая размахивал правой рукой, и тонкая струйка воды брызгала во все стороны по лаборатории. Агнью поскользнулся и ударился головой, о полку с лабораторной посудой. От удара он потерял сознание и завалился на лабораторный стол. Гарри подскочил к нему сбоку и глянул на руку. Клон дополз уже до локтя. Лоб Гарри покрыли крупные капли пота.
— Доктор, — громко позвал он Марка, — быстро, сюда!
Он тут же со всей силой ударил ножом по руке доктора Агнью чуть выше локтя. Клон с частью отрубленной руки остался на лабораторном столе. Через десять секунд он покончил с обрубком, превратив его в свою ткань.
Марк подскочил к лежащему на полу доктору Агнью и быстро зажал обрубок руки, чтобы остановить бьющую из артерии кровь. Эди сорвала с доктора Агнью галстук, сделала из него жгут и с помощью обломка стеклянной трубки наложила прочную повязку. Марк взглянул на Гарри Шварца.
— Честное слово, ты молодец! — сказал он. — Здорово это у тебя получилось. Впервые человек, попавшийся в эту переделку, остается жив.
Гарри продолжал возиться на лабораторном столе. Клон еще лежал на столе, и всякий раз, как он начинал двигаться, Гарри отпихивал его обратно лезвием ножа. Он весь был поглощен этим занятием, внимательно следя за тем, чтобы его пальцы, державшие нож, касались только кончика рукояти.
— Да, — сказал он, — на это трудно было решиться, но это помогло. Что мы теперь будем делать с этой тварью, доктор? Надо, наверное, снова загнать ее в банку.
— Верно, — произнес Марк, поднимаясь с колен.
Оставив доктора Агнью на попечение Эди, он обратился к лаборанту:
— Фрэнк, принеси кувшин с широким горлом.
Лаборант стремительно кинулся к шкафу с посудой.
— Джойс, немедленно вызовите сюда группу «Скорой» и отправьте доктора Агнью в хирургическую.
Джойс бросилась к телефону.
— Чарли, возьми кусок металла или стекла и помоги Гарри удерживать эту штуку на одном месте. У тебя все в порядке, Гарри?
— Пока все идет хорошо, доктор. Посмотри, однако, что сталось с этой штукой вон там. — Гарри указал головой на дальний конец клона.
Марк посмотрел в указанном Гарри направлении и увидел, что ткань клона потемнела и сморщилась. Пока он рассматривал этот участок, коричневатый цвет распространился ближе к центру массы клона. Масса перестала пульсировать, зеленоватое свечение пропало. Все признаки говорили о том, что ткань умирает. В том месте у края ткани клона виднелась лужа жидкости, вытекшей из разбитых бутылей. Марк обошел вокруг стола, чтобы лучше рассмотреть лужу. Он наклонился было, чтобы понюхать ее, но отпрянул — так был силен резкий запах уксусной, азотной кислот и других веществ, смешавшихся из разбитой посуды.
— Не знаю, что это может быть такое, — сказал он. — Тут столько всего намешано. Но одно ясно — это не азотная кислота. Мы ее пробовали на этом веществе и выяснили, что она на него не действует. И другие кислоты ему нипочем. Но почему эта жидкость такая темная? Мы же ничего темного до сих пор не брали.
— Ума не приложу, доктор, — сказал Гарри. — Но я уверен, что ты догадаешься. Вот только как долго мне удастся удерживать эту штуку, чтобы она не расползлась по всей комнате.
Тут дверь широко распахнулась, и в нее вошли трое людей с носилками, которые они поставили около распростертого на полу доктора Агнью.
— Что с ним случилось? — спросил врач. — У него отрезана рука?
Марк не был расположен пускаться в объяснения.
— Диагноз правильный, доктор. А теперь забирайте его отсюда и быстро несите в хирургическую.
Врач окинул взглядом разгромленную лабораторию и сделал знак санитарам. Они подняли доктора Агнью и вышли из комнаты. Эди вымыла руки и присоединилась к Марку.
Марк принялся шарить на полу среди разбитой посуды неподалеку от клона.
— Бисульфит соды, двууглекислая сода, персульфат соды, фенолфталеин, паранитрофенол, раствор йода, ортокрезолфталеин, мала… — читал надписи на них Марк. — Постой! Раствор йода!
Он зачерпнул немного жидкости мензуркой и выплеснул ее на клон. Несколько капель пурпуровой жидкости упало на массу клона, она дернулась и отодвинулась в сторону, а на месте, куда упали капли йодного раствора, образовалось отверстие. Края образовавшегося отверстия потемнели и сморщились, словно сквозь массу клона прошла струя пламени.
— Вот оно в чем дело! — сказал Марк. — Кажется, мы нашли средство!
Схватив мензурку, он опрометью бросился к металлическому шкафу и принялся шарить там в поисках нужной ему бутыли.
Дверь в лабораторию внезапно распахнулась, и в нее вошли полицейский и несколько врачей. Они замерли на пороге и стали озираться при виде погрома.
— Что здесь происходит? Что случилось с доктором Агнью?