Фантастика, 2005 год
СборникПо выжженной древней катастрофой земле бредет человек, жизнь свою положивший на то, чтобы найти другого человека… Зачем?
Мир, в котором боятся гигантских пауков-шатунов, сдают экзамены на смелость и скорость в борьбе с дикими комарами и клянутся книжными копирайтами… Что это?…
Человек, способный сознательно привлечь к себе удачу, должен расплачиваться за везение… Но чем?!
Новые рассказы Сергея Лукьяненко!
Новые произведения мастеров отечественной фантастики Владимира Васильева, Евгения Лукина, Евгения Малинина, Владимира Михайлова, Святослава Логинова, Леонида Каганова!
Критические и публицистические статьи, посвященные проблемам современной фантастики!
И многое, многое другое — в сборнике "Фантастика 2005"!
Содержание
Сергей Лукьяненко. Удачи в новом году! (рассказ), стр.5-12
Сергей Лукьяненко. Живи спокойно (рассказ), стр. 13-22
Сергей Лукьяненко. Вся эта ложь (рассказ), стр. 23-32
Владимир Васильев. Исповедь заведомого смертника (рассказ), стр. 33-35
-нет- Борис Руденко. Проект «Стасис» (рассказ), стр. 36-62
Алексей Пехов. Дождь (рассказ), стр. 63-83
Андрей Павлухин. Сальто над алюминиевым лесом (рассказ), стр. 84-110
Михаил Харитонов. Невеста (рассказ), стр. 111-143
Евгений Малинин. Доза (рассказ), стр. 144-180
Макс Олин. Иероглиф Кальвина (рассказ), стр. 181-202
Сергей Герасимов. Тоннель (рассказ), стр. 203-227
Наталья Егорова. Пушистик (рассказ), стр. 228-251
Игорь Ревва. Сафари (рассказ), стр. 252–261
Владимир Баканов. Ирэн (рассказ), стр. 262-265
Владимир Баканов. Ореховый торт с селёдочной начинкой (рассказ), стр. 266-269
Владимир Баканов. Чёрное чудовище (рассказ), стр. 270-275
Леонид Каганов. День сверчка (рассказ), стр. 276-296
Сергей Чекмаев. Спасибо, мы сами (рассказ), стр. 297-308
Евгений Лукин. Звоночек (рассказ), стр. 309-315
Алексей Корепанов. Спаситель человечества (рассказ), стр. 316-322
Владимир Михайлов. Решение номер три (повесть), стр. 323-384
Юрий Манов. Я и прочие боги этого мира (повесть), стр. 385-427
Святослав Логинов. Тени большого города (повесть), стр. 428-476
О фантастике и не только
-нет- Сергей Снегов. Феномен фантастики (статья), стр. 477-504
Евгений Лукин. В защиту логики (эссе), стр. 505-514
-нет- Дмитрий Байкалов, Андрей Синицын. Путеводитель по конвентам для странствующих и путешествующих (статья), стр. 515-536
-нет- Сергей Лукьяненко. Удачи в новом году! (эссе), стр. 537-540
Информация об издании предоставлена: NAV&gator http://fantlab.ru/edition701
Сергей Лукьяненко. Удачи в новом году! (рассказ)
— Тут он мне всю правду и рассказал, — Михаил Немайлов обвел семью строгим взглядом. Впрочем, причин к строгости не было, заинтригованная семья не перечила. Жена послушно кивнула, сын сделал заинтересованно-внимательное лицо, дочь задумчиво накручивала на палец локон — но взгляда от отца не отрывала. — Тут, повторяю, генеральный мне и говорит: «Хороший ты мужик, Михаил! А так и проходишь всю жизнь в управленцах, будешь на чужих дядей горбатиться». Я, разумеется, про корпоративную солидарность, про его интересы, которые мне дороже своих… Генеральный хмыкает и начинает мне вот что рассказывать. Есть такой обычай в Испании — под бой часов съедать двенадцать виноградин. А в Италии другой — под Новый год выбрасывать старые вещи из окна. У нас полагается долги отдать. Ну и дальше, в том же духе обычаи перечисляет…
— Это он все в парилке излагал? — поинтересовался сын. — Силен…
— Серьезные разговоры, тинейджер, — наставительно ответил Михаил, — только в неформальной обстановке ведут… Итак, слушаю я его и пытаюсь понять, к чему генеральный клонит. А он вдруг говорит: все эти обычаи не зря придуманы. Ведь к чему все они сводятся? Старье вокруг себя уничтожить, съесть к примеру, или сломать и выбросить, и в Новый год новенькими войти! Только лохи этого правила до конца не выполняют. Выкинут пару рваных носков и считают, что удача им обеспечена. Не так все просто! Надо от всех старых вещей избавиться! И тогда в Новом году придет к тебе удача!
— Он что, так много выпил? — поинтересовалась жена.
— Генеральный уже два года не пьет.
— Придумал, — фыркнула дочь.
— Он придумать ничего не может. У него голова не так устроена, чтобы придумывать, — спокойно разъяснил Михаил. — Все наши олигархи, все знаменитые певцы-певицы, все политики — с чего им удача поперла? С того, что они под Новый год от старья избавились и тем удачу к себе приманили! А теперь мой звездный час пришел!
Наступила тишина. Семья осмысливала. Наконец, жена произнесла:
— Если ты, Мишенька, таким интересным образом хочешь сообщить, что старая семья тебя больше…
— Нет! — Михаил стукнул кулаком по столу. — О людях речь не идет. Будем старые вещи выбрасывать!
— Да где же у нас старые вещи? — удивилась жена. — Полгода как в новую квартиру въехали… Самая старая вещь — твоя машина, ей уже год!
— Машину я утром шоферу подарил, — спокойно ответил Михаил. Посмотрел на часы. — До Нового года — девять часов. Мы должны избавиться от старья.
— Если мы встретим Новый год в пустой квартире и все это окажется пьяным бредом твоего генерального — в следующем году у меня и впрямь появится кое-что новенькое… — пробормотала жена.
Михаил сделал вид, что не услышал.
Избавление от старых вещей шло долго и трудно. Проще всего оказалось с посудой — старую выбросили, все равно несколько тарелок и бокалов было разбито, комплекты с новой — распаковали. Так же поступили с постельным бельем.
А вот мебель проверяли вдумчиво. Кожаные диваны и кресла были признаны новыми, кухонный гарнитур — тоже. Все остальное, увы, пришлось выбрасывать. Обалдевшие от поступившего под самый праздник заказа грузчики, к трем часам дня уже веселые, быстро протрезвели, сообразив, что шкафы, стулья, столы и прочую почти новую мебель надо вытаскивать на помойку. Для придания их работе энтузиазма Михаил предложил все вынесенное оставлять себе — и труд сразу приобрел ударный характер. Словно бдительный старьевщик Михаил бродил по квартире и инспектировал вещи.
— Тренажер спортивный. Уже два года как куплен, выносить! — командовал он.
К счастью, вовремя вмешалась жена:
— Ну и что, что два года? Ты же им не пользовался ни разу!
— Хорошо, — согласился глава семьи. — А что скажешь о телевизоре?
— На помойку! — радостно согласилась жена. — Давно пора плазму купить, а то стыдно людей в дом пригласить…
В комнате сына возникло особенно много проблем. Сын настойчиво предлагал избавиться от старых книг, но бдительная проверка показала, что зачитанных среди них нет. Зато все компакт-диски, и с музыкой, и с компьютерными играми, Михаил безжалостно выбросил. Ноутбук сын отстоял, забравшись в Интернет и доказав отцу, что это самая новая модель, зато мобильного телефона — лишился.
С дочерью все обошлось на удивление просто. Она заявила, что вся ее одежда, за исключением сшитого к новогоднему празднику платья — старье, а косметика — вообще каменный век. Ювелирные украшения по здравому размышлению были признаны вещью нестареющей.
То же самое была и с вещами жены. Нельзя сказать, что сердце Михаила ни разу не екнуло, когда в большой тюк запихивались норковые шубки и платья из бутиков. Но генеральный директор вчера был так убедителен!
— Сам вынесу, — завязывая узел, решил Михаил. — Есть там, во дворе, один уголок, до завтра долежит спокойно… Если что, то…
Жена кивнула. В приманивание удачи она не верила, зато надеялась на завтрашнее раскаянье мужа и полное обновление гардероба. Но щипаную норку было жалко…
К девяти часам вечера в квартире стало более просторно и на удивление неуютно. Не хватало старых часов на стене, которые достались Михаилу от деда. Не хватало невзрачной черноморской раковины, привезенной двадцать лет назад из свадебного путешествия. Не хватало дурацкой вышивки, сделанной дочкой во втором классе и уже семь лет гордо вывешиваемой на стене. В общем — не хватало множества ненужных мелочей, которые накапливаются с годами в любом доме.
— Как в гостинице стало, — вынес свой вердикт сын, прохаживаясь по квартире. Он в новых джинсах с бумажной этикеткой на заду и в новой рубашке с ценником на воротничке. Все были в новом, и этикетки глава семьи на всякий случай запретил снимать.
— Не остри, тинэйджер, — нахмурился Михаил. — Лучше подумай, чего мы еще забыли?
— Старые башмаки выкинуть, — сказал сын. — В Италии так делают, я в Интернете посмотрел.
— Совсем они сдурели, макаронники… — возмутился Михаил. — Хорошо, иди и проверь все ботинки!
— Черные туфли не дам! — вскинулась жена. — Они новые!
Михаил подумал и кивнул:
— Срок возврата обуви — две недели, а ты туфли купила неделю назад. Согласен, будем считать их новыми… Да, кстати, о макаронниках! Проверь продукты и старые выбрось!
— А какие продукты считаем старыми?
— Все открытые банки и пакеты, нарезанную колбасу и сыр, — ответил Михаил так быстро, будто готовился к вопросу.
— Там полукилограммовая банка черной икры, — жена прищурилась. — Едва начатая.
— Намажь бутербродов, сколько надо для праздника, а остальное — в унитаз! — жестко ответил муж.
Жена кивнула:
— Хорошо. Но тогда учти, дорогой, что открытые бутылки тоже считаются старыми!
Михаил сглотнул, но смолчал.
Под бой курантов семья, согласно испанскому обычаю, глотала виноградины. На последний удар, согласно обычаю русскому, все выпили шампанского. Досталось даже сыну.
— И где она, удача? — иронически спросила жена, усаживаясь в кресло.
— Откуда я знаю, как оно все будет происходить… — Михаил тоже сел и открыл бутылку с коньяком. С последним ударом часов с него будто сошло наваждение. Что он наделал? Выбросил половину мебели, почти всю одежду, машину подарил шоферу… ладно, это можно будет представить пьяной шуткой.
И почему? Из-за дурацкой истории генерального директора? В олигархи захотел, дубина… неужто плохо жилось простым управляющим компании…
— Удача! — захихикал слегка захмелевший сын. — Заходи к нам, удача! У нас теперь места много!
Михаил поднял на сына тяжелый взгляд и тинэйджер затих, понимая, что перегнул палку. Но в этот момент в дверь позвонили.
В полной тишине Михаил прошел к двери и открыл, даже ничего не спрашивая и не глядя на монитор электронного глазка.
За дверью стоял кто-то морщинистый, румяный, в красном тулупе, с большой белой бородой и двумя огромными чемоданами на колесиках. За спиной маячила девушка в одеянии а-ля русь.
— Мы Деда Мороза не заказывали, — мрачно сказал Михаил.
— Как это не заказывали? — пробурчал гость в бороду. — Новогодний обычай соблюли? Старье все выкинули? Удачу в Новом Году желали?
Михаил растерянно кивнул.
— Получайте, — гость подкатил ему чемоданы. — Вот она, ваша удача на этот год. В денежном эквиваленте, разумеется.
— В долларах? — зачем-то спросил Михаил, приподнимая чемодан.
— Рублями по курсу.
Дед Мороз и Снегурочка пошли к лифту. Тяжеленные чемоданы оттягивали Михаилу руки, он их поставил. Обернулся. Домочадцы стояли за спиной. Молчали, глядя на чемоданы.
— Вот, — сказал Михаил. — Я же говорил. Все честно. Как хотели.
— Удачи в Новом году! — сказал Дед Мороз из лифта.
Жена задумчиво откручивала ярлычок с новенькой французской блузки. Дочь накручивала локон на палец. Сын непривычно серьезно смотрел на отца.
Почему-то было невесело.
Сергей Лукьяненко. Живи спокойно
Когда я все понял? Точно не скажу. В детстве. До школы, наверняка, а вот год не припомню… Играли во дворе в прятки. Ну где может спрятаться пятилетний ребенок… Что? Нет, пять лет — это к примеру. Может быть четыре мне было. Может быть шесть или семь. Так вот, спрятался я за кустами, возле мусорных бачков. Залег в кустах. Для взрослого место отвратительное: стекло битое, какашки засохшие и хорошо еще, если собачьи, бумага рваная и подозрительная, тухлятина всякая… А ребенку что? Для ребенка мир цельный, в нем все имеет свое место и все сообразно. Дерьмо? Пусть лежит, подсыхает, видоизменяется. Сопля из носа вылезла особо длинная — интересно-то как, всем надо ее немедленно показать! Червяки в тухлом мясе расплодились — целая вселенная возникла!
Так вот, прятался я среди всякой гадости. И очень мне хотелось победить. Ну очень-очень! Была в игре одна девочка, старше меня года на три, уже в школу ходила… Думаете, маленькие не умеют влюбляться? Еще как умеют. Вот я и выпендривался перед ней как мог. На руках ходить пробовал, через канавы прыгал, громче всех в игре орал. Теперь вот спрятаться решил лучше всех.
Конечно же меня должны были найти. Первым делом мальчик, который водил, пошел за мусорные баки. Он старше был, опытнее. Идет, а мне так обидно стало! И так захотелось, чтобы он меня не заметил!
Он и не заметил. Прошелся, едва на меня не наступив и отправился других искать. Перепрятываться не полагалось, так что он больше за мусорку не заглядывал. А я лежу, радуюсь, вспотел весь, сердце колотится, тело ослабло. Сейчас бы я это с оргазмом сравнил, а тогда с чем сравнивать было… Лежу — и одна мысль в голове. «Я невидимка! Я невидимка! Димка-невидимка!»
Потому что иначе меня должны были найти!
Всех нашли. Кроме меня. Меня долго искали. Потом стали кричать: «Димка, выходи, сдаемся!»
Я и вышел, дурачок… Гордый. Уверенный, что девочка та на меня с восторгом посмотрит…
Конечно же мне сказали, что я сжульничал. Что перепрятывался. Потому что за мусоркой никого не было, там первым делом смотрели. А когда стал спорить, то отвесили тумаков. И девочка смеялась. Пошел домой — и получил от мамы за испачканную одежду.
Вот это и было самым первым разом…
Можно еще кофе? Спасибо. Я немного волнуюсь, знаете ли.
Потом был совсем другой случай. Я очень хотел, чтобы меня прокатили на мотоцикле. Настоящем, взрослом мотоцикле. И почти незнакомый парень с нашего двора, прекрасно понимавший, как ему попадет за катание шпингалета-дошкольника на мотоцикле, меня прокатил. Два раза вокруг дома. Страшно было! Но какой восторг, вы себе и представить не можете. Разве что Гагарин, когда кричал «поехали», подобные чувства испытывал…
Но мама увидала в окно, как меня катают. И влетело мне — по первое число.
Наверное были и другие случаи, но эти два особенно запомнились. Как-то само собой я понял: если очень сильно захотеть, то все сбудется. Повезет. И родители перестанут ругаться. И хулиганы отвяжутся. И пятерку можно получить, даже если ничего не знаешь. В общем — сплошная удача.
Но потом придет расплата.
Ребенок я был спортивный, пускай и занимался спортом смешным, в детском коллективе неуважаемым — фигурным катанием. И потому первая аналогия, что мне пришла в голову, была именно со спортом связана: перенапрягся, перетрудился — получишь результат, но будешь ходить без сил. Объяснение это меня вполне устроило. Если можно мускулы напрягать, то почему бы не напрягать удачу?
Рассказывать? Нет, никому не рассказывал. Не знаю, почему. Будто инстинкт включился. Так дети не рассказывают родителям про игры в доктора и прочие шалости. Хотя… постойте! Один раз я разговор завел. Лет десять уже было. Сказал папе, что если очень сильно захочу, то чего угодно могу добиться. Папа мои слова одобрил. Ответил, что так и есть, что если очень захотеть — чего угодно добьешься. И я успокоился. Будто получил разрешение пользоваться своим даром. Это сейчас я понимаю, что папа слова мои понял в обычном, бытовом смысле…
Годам к пятнадцати я уже понимал, что способность моя — уникальная. И довольно хорошо умел ей управлять. По мелочам больше не разменивался — на пятерки, мороженное, поцелуи с одноклассницами или найденные на тротуаре деньги. Очень уж неприятной была отдача…
Да, к тому времени я стал называть период, следующий после исполнения желаний, «отдачей». Чем сильнее везло, тем тяжелее были последствия. Когда в девятом классе (ну а какие еще мечты в этом возрасте?) мне отдалась признанная красавица школы, десятиклассница Галя Стрельникова, отдача была очень серьезной. Видимо, мало у меня было шансов добиться ее любви при естественном ходе событий. Меня поочередно избили три ухажера Гали, родители ее грозились отдать меня под суд. Спасло лишь то, что Галя честно стояла на своем: все случилось добровольно. Дома тоже творилось черт знает что. Перитонит, уложивший меня в больницу на две недели, хоть и был несомненно частью отдачи, на деле оказался спасением. Школу я заканчивал уже другую… и стал осторожнее. Гораздо осторожнее.
Но все-таки отдача от поступления в МГИМо меня едва не прикончила.
С языками у меня было хорошо. С общественными науками тоже. Но для института международных отношений одних лишь знаний было мало.
Я поступил — и весь первый курс расхлебывал последствия своей удачи. Меня сбил мотоциклист, квартиру родителей обворовали — и вынесли только мои вещи, какая-то сволочь пустила слух, что я стукач, вся профессура дружно меня невзлюбила и предрекала скорое отчисление. Пользоваться удачей было нельзя. Я сцепил зубы и терпел. Зубрил с утра до ночи. Научился играть на гитаре и потихоньку стал своим в студенческой компании. Убедил преподавателей, что «небезнадежен». В общем — выпутался. И после этого решил на время завязать со слишком уж наглыми требованиями к леди Фортуне. Если и пользовался своей способностью — то аккуратно. «Сдам экзамен? На тройку — наверняка. На четверку? Вероятно. На пять? Возможно. Что ж, тогда хочу сдать на пять…» А когда понимал, что пятерка мне не светит ни при каком раскладе — желал четверочку. Или даже троечку. Во время отдачи был очень аккуратен — улицу переходил только на зеленый свет, в сомнительных забегаловках не питался, поздно ночью по улицам не ходил. Иногда удавалось перетерпеть отдачу без всяких неприятностей…