Джек отстегнул ремень безопасности в ту же секунду, как нажал на тормоза. Не успела Эмма освободиться от своего ремня, как Джек развернулся и стал жадно целовать ее губы, гладить ее соблазнительные ноги.
Эмма чуть прикусила его язык — мимолетная эротическая ловушка — и стала судорожно расстегивать молнию на его брюках. Джек сдернул платье с одного ее плеча и тут же ударился коленом о рычаг переключения передач.
— Ух! — вскрикнула за него Эмма и захихикала. — Придется дополнить налокотники наколенниками.
— Чертова машина слишком мала. Бежим в дом, пока целы.
Она схватила его за куртку, дернула к себе, чтобы поцеловать еще раз.
— Скорее.
Они выскочили из машины каждый со своей стороны, метнулись друг к другу и столкнулись со сдавленным смехом, с отчаянным стоном. И снова впились друг в друга губами. И не в силах разорвать контакт, пошатываясь и спотыкаясь, словно в безумном танце закружились к дому. А когда они добрались до крыльца, Эмма толкнула Джека на дверь и снова набросилась на него, отрываясь лишь на секунды, чтобы сдернуть с него куртку, сорвать свитер. В какой-то момент она изловчилась и цапнула зубами его подбородок, выдернула ремень из его брюк и отбросила вслед за свитером.
Джек наконец нашарил за спиной дверную ручку, и они оба ввалились внутрь. Теперь он толкнул Эмму на дверь, одной рукой схватил ее руки в замок и поднял над головой, а другой вздернул подол платья. И нашел ее. Уже распаленную, уже жаждущую его. И вонзился в нее. Она задохнулась и закричала, содрогаясь в сильном и быстром оргазме.
— Сдаешься? — прохрипел Джек.
Она судорожно дышала, дрожала, но не отвела взгляд.
— Никогда.
Джек снова довел ее до оргазма, сокрушая ее тело руками, губами. Она уже не могла ни стонать, ни кричать. Кожа вспыхнула, когда Джек сдернул платье до талии, освободив ее груди, и стал целовать их. Он давал ей все, что она хотела, больше, чем могла представить. Он был требовательным и безжалостным, он был абсолютным властелином ее тела. Думал ли он об этом? Знал ли? Догадывался?
Сейчас ей было достаточно желать так сильно и быть так безмерно желанной. Эмма оперлась спиной о дверь, закинула ногу на его талию, прижалась к нему.
— Я хочу больше.
У Джека закружилась голова. Его будто затянуло в омут по имени Эмма. Ее лицо, ее тело, ее рассыпавшиеся волосы, вкус ее кожи, ее аромат окутали его. И в новом приступе безумия он вонзился в нее и не смог остановиться, пока она не прошептала его имя.
Освобождение было бурным и восхитительным. Джек не был уверен, что держится на ногах, и подумал, что вряд ли его сердце когда-нибудь забьется в прежнем ритме. Оно все еще бешено колотилось в груди, не давая свободно вздохнуть.
— Мы еще живы? — с трудом выдавил он.
— Я… я не думала, что можно чувствовать себя так, будто меня уже нет. Вся моя жизнь пронеслась перед глазами в одно мгновенье.
— А я там был?
— В каждой сцене.
Он подарил себе еще минуту и отстранился. И заметил, что действительно устоял. Как и она… раскрасневшаяся, сияющая и голая, если не считать пары сексуальных босоножек на высоченных шпильках.
— Боже, Эмма, ты… Нет слов. — Он не смог удержаться и снова коснулся ее, на этот раз почти благоговейно. — Мы так и не добрались до спальни.
— Хорошо. — Когда он обхватил ее бедра, она повисла на нем и обвила его талию обеими ногами. — Ты сможешь донести меня хотя бы до дивана?
— Я могу попытаться. — Он донес ее, и они, сплетенные, рухнули на диван.
Два часа спустя, наконец добравшись до спальни, они заснули, обнявшись, не отпуская друг друга.
Эмме снился сон, и в ее сне они танцевали в саду, освещенном луной. Весенний воздух благоухал розами. Лунный свет серебрил цветы, распустившиеся повсюду. Обнявшись, они скользили и кружились. Джек поднес их сплетенные пальцы к своим губам и поцеловал, и когда она подняла глаза, когда улыбнулась ему, то увидела в его глазах слова еще до того, как он произнес их:
— Я люблю тебя, Эмма.
И во сне ее сердце расцвело, как цветок.
13
Готовясь к консультации с Симанами, Эмма наполнила вазоны портика пышными гортензиями. Насыщенный голубой цвет, несколько театральный и романтический, прекрасно контрастировал с окружающей природой и приковывал к себе внимание. Поскольку невеста выбрала голубые и персиковые цвета, Эмма надеялась, что не ошиблась и гортензии создадут необходимое настроение.
Тихонько напевая, Эмма вернулась к фургону и начала выгружать горшки с белыми тюльпанами — любимыми цветами невесты, — которые собиралась расставить по краям ступенек. Образ более нежный, чем интенсивный голубой, более мягкий, более изысканный. Очаровательное смешение форм, стиля, текстур. Будет очень элегантно, очень стильно… Эмма склонилась между вазонами с полными руками тюльпанов.
— Эм! — Эмма обернулась, и Мак — уже в ярко-зеленом, как ее глаза, деловом костюме — щелкнула затвором фотоаппарата. — Отлично выглядишь!
— Цветы отлично выглядят, а мне еще надо привести себя в порядок. Наш самый важный клиент достоин самой тщательной подготовки. — Эмма поставила горшки и выпрямилась. — Во всем.
— У тебя осталось не так уж много времени.
— Я почти закончила. Это последнее. — Довольная проделанной работой, Эмма с наслаждением вдохнула аромат цветов. — Боже! Какой чудесный день!
— Что-то ты сегодня очень жизнерадостная.
— У меня вчера было отличное свидание. — Эмма отступила, чтобы окинуть взглядом портик, и подхватила Мак под руку. — Было все: комедия, драма, разговоры, секс. Я чувствую себя… полной энергии.
— И у тебя блестят глаза.
— Может быть. — Эмма на секунду положила голову на плечо подруги. — Я понимаю, что это случилось слишком быстро, и мы еще не обсуждали — даже не намекали на серьезные отношения, но… Мак, ты же знаешь мои фантазии. Как я всегда мечтала о лунной ночи, о звездах…
— О танце в саду. — Мак обняла Эмму за талию. — Конечно, знаю, с самого детства.
— Мне это снилось сегодня ночью. С Джеком. Я танцевала с Джеком. Я знала, с кем танцую, впервые с тех пор, как мне снится этот сон или я представляю этот танец. Тебе не кажется, что это что-то значит?
— Ты влюблена.
— То же самое сказала Паркер вчера вечером перед моим свиданием, и я все отрицала: нет, нет и нет, я не влюблена. Но, разумеется, как обычно, она оказалась права. Я чокнулась?
— Кто сказал, что любовь разумна? Ты уже влюблялась.
— Да, вроде того, — согласилась Эмма. — Хотела влюбиться, надеялась, что влюблена. Однако теперь, когда влюбилась, это гораздо больше того, что я представляла. А представляла я немало. — Эмма отошла в сторонку и покружилась. — Я счастлива.
— Ты скажешь ему?
— Боже, нет, разумеется. Он испугается. Ты же знаешь Джека.
— Да, — осторожно сказала Мак. — Я знаю Джека.
— Я счастлива, — повторила Эмма, приложив руку к сердцу. — И пока мне достаточно. Он неравнодушен ко мне. Всегда понимаешь, когда мужчина к тебе неравнодушен.
— Да, конечно.
— Поэтому я собираюсь быть счастливой и верить, что он в меня влюбится.
— Эмма, хочешь правду? Я не понимаю, как он может не влюбиться в тебя. Вы так подходите друг другу, это видно невооруженным глазом. Если ты счастлива, я счастлива за тебя.
Однако, хорошо зная подругу, Эмма почувствовала сомнения в ее тоне, в ее словах.
— Ты боишься, что он причинит мне боль. Я чувствую. И у тебя есть основания, мы же знаем Джека. Только, Мак, ты ведь не хотела влюбляться в Картера.
— Ты меня подловила. — Мак с улыбкой провела кончиками пальцев по растрепавшимся локонам Эммы. — Не хотела, но влюбилась, поэтому должна отбросить цинизм.
— Хорошо. И хватит разговоров, мне пора перевоплотиться в профессионала. Пожалуйста, передай Паркер, что я все сделала и вернусь через двадцать минут.
— Договорились, — сказала Мак и, уже не скрывая озабоченности, посмотрела вслед убежавшей подруге.
Час спустя Эмма — в элегантном костюме и туфлях на низких каблуках — показывала свои сады будущей невесте, ее все подмечающей матери и зачарованной сестре матери.
— Вы видите все, что будет цвести следующей весной, и, разумеется, этого мало, чтобы удовлетворить ваши желания.
— Они и слышать не хотят о мае или июне, — пробормотала Кэтрин Симан.
— Мама, только не начинай опять, — взмолилась Джессика.
— Зато это лучшее время для тюльпанов, которые, как я знаю, вы любите, — обратилась Эмма к Джессике. — Этой осенью мы посадим побольше — целое море — белых и персиковых тюльпанов и голубые гиацинты. И дополним их персиковыми розами, дельфиниумом, водосбором, левкоями и гортензиями в белых контейнерах. Все в выбранных вами тонах, разбавленное белым. А здесь я планирую поставить решетку, увитую розами. — Эмма улыбнулась Кэтрин. — Обещаю вам, получится сказочный сад, и такой пышный и романтичный, какой вы только можете пожелать для свадьбы своей дочери.
— Ну, я видела вашу работу, так что доверяю вашему слову. — Кэтрин кивнула Мак. — Предсвадебные фотографии были именно такими, как вы обещали.
— Очень помогает, когда модели прекрасны и безумно влюблены друг в друга, — не поскупилась на комплимент Мак, правда, вполне искренний.
— Мы прекрасно провели время. — Джессика ослепительно улыбнулась Мак. — И я чувствовала себя сказочной принцессой.
— Ты и выглядела сказочной принцессой, — сказала ее мать. — Хорошо, давайте поговорим о верандах.
— Если вы помните эскизы, которые я показывала на презентации… — начала Эмма, возглавляя процессию, направившуюся к дому, но ее перебила восторженная тетушка Адель:
— Ах, Паркер, я видела вашу работу. Я была здесь на трех свадьбах, и все были проведены изумительно.
— Благодарю вас, — улыбнулась Паркер.
— То, что вы создали здесь, вдохновило меня на планирование чего-то похожего. Мы часть года живем на Ямайке, а многие специально едут туда, чтобы пожениться. Идеальное место для надежной, элитной свадебной фирмы, предоставляющей полный комплекс услуг.
— Адель, ты это серьезно? — удивилась Кэтрин.
— Я изучила ситуацию и настроена более чем серьезно. — Адель снова повернулась к Паркер. — Мой муж скоро выходит на пенсию, и мы планируем проводить в нашем зимнем доме на Ямайке еще больше времени. Я думаю, это было бы отличным вложением средств и очень благодарным и веселым делом. — Адель улыбнулась и подмигнула Эмме. — А если бы я смогла соблазнить вас обещанием неограниченного количества тропических цветов и ласковыми островными бризами, то заложила бы первый камень.
— Соблазнительно, — признала Эмма таким же веселым беззаботным тоном, — но «Цветочная фантазия» «Брачных обетов» занимает все мое время. Если вы не оставите эту затею, я уверена, любая из нас с удовольствием ответит на все ваши вопросы. А теперь посмотрите сюда…
После консультации четыре совершенно вымотанные подруги рухнули на диван в гостиной.
— Боже. — Лорел со стоном вытянула ноги. — Кэтрин ни одной мелочи не упустила. Я чувствую себя так, будто мы провели свадьбу, а не просто ее проговорили. Уже в который раз.
Если никто не возражает, предлагаю не занимать пятницу и воскресенье до и после этой свадьбы. Ее масштаб более чем скомпенсирует возможные потери от двух свободных дней, а освещение в прессе и молва принесут еще больше. — Паркер скинула туфли. — Мы на целую неделю сможем сосредоточиться только на этом приеме.
— Слава богу, — с облегчением вздохнула Эмма. — Количество цветов, ландшафтный дизайн, букеты и композиции, гирлянды и фестоны, украшение деревьев. Вы можете все это представить? Мне пришлось бы нанять больше дизайнеров, чем обычно. Однако, имея целую неделю на подготовку одной свадьбы, я смогу обойтись обычной командой. Конечно, если потребуется, можно будет пригласить кого-нибудь уже на оформление, но я предпочитаю сделать как можно больше своими руками и с людьми, которых я знаю.
— Я целиком и полностью согласна с Эммой, — поддержала Лорел. — Торты, десертный бар, шоколад с монограммами — и все очень изысканное и трудоемкое. Свободная от приемов неделя даст мне возможность поспать хоть пару часов в сутки.
— Даже три. — Мак подняла руку. — Они заказали подробную фотосъемку репетиции и репетиционного ужина, так что, если бы в пятницу был прием, пришлось бы нанимать для него фотографа, поскольку я была бы занята с Симанами. А так я возьму в помощь двух фотографов и двух видеооператоров только на саму свадьбу. И свободное воскресенье сохранит жизнь нам и нашим помощникам.
— О, Паркер, и это только первая жертва, которую ты им приносишь.
— Значит, решено. Я сообщу МН, что мы освобождаем целую неделю, чтобы посвятить свадьбе ее дочери все наше время, внимание и таланты. Ей понравится, — подвела итог Паркер.
— Мы ей и так нравимся, — заметила Эмма. — Ей нравится концепция нашей фирмы, основанной и управляемой четырьмя женщинами.
— И ее сестре мы тоже нравимся. Кого еще пронырливая Адель пыталась сманить на Ямайку? — спросила Лорел.
Все четверо дружно подняли руки.
— Она даже не сознает, как это бестактно, — добавила Паркер. — Это наш бизнес. Мы не наемные работники. Мы хозяева.
— Да, бестактно, но вряд ли она хотела кого-то обидеть. — Эмма пожала плечами. — Я предпочитаю чувствовать себя польщенной. Она считает мои цветы сказочными, торты и десерты Лорел — роскошными, координаторские способности Паркер — уникальными, а Мак поразила всех предсвадебными фотографиями.
— Да, — согласилась Мак, — я это сделала.
Паркер подняла свою бутылку с водой.
— А теперь поздравим друг друга, уделим минуточку восхищению нашими потрясающими талантами и вернемся к работе.
— Ну, если минуточку, я хотела бы поблагодарить Эмму за вчерашнее ночное шоу.
Эмма непонимающе уставилась на Лорел.
— Прости, о чем ты?
— Я случайно вышла вчера на веранду подышать перед сном свежим воздухом и увидела мчащийся по дорожке автомобиль. Сначала я подумала: ой-ой, что-то стряслось. Но нет, все было тихо.
— О боже. — Эмма в ужасе закрыла ладонями глаза. — О боже.
— Поскольку никто не выскочил, истекая кровью, и не вывалился из салона, я собралась бежать вниз и сортировать пострадавших по степени поражения, но не успела. Распахнулись обе дверцы. Из одной вылетела Эмма, из другой — Джек.
— Ты смотрела?
Лорел фыркнула:
— А то!
— Дальше, — потребовала Мак. — Мы должны знать все.
— И узнаете, не сомневайтесь. Они набросились друг на друга, как дикие звери.
— Ой, да… — вспомнила Эмма.
— Потом был классический номер прижимания спиной к двери.
— Как давно меня не прижимали спиной к двери, — мечтательно произнесла Паркер, легким трепетом подчеркивая свои слова. — Очень давно.
— Должна отметить, что, с моей точки зрения, Джек выполнил трюк идеально. Безупречно. Но и наша девочка не ударила в грязь лицом.
— Господи, Лорел, замолчи!
— Она сорвала и отшвырнула его куртку. За курткой последовал его свитер.
— О мой бог, о мой бог, о мой бог! — запричитала Мак.
— Но золотой медали заслуживает фокус с ремнем. Эмма выдергивает его… — Лорел взмахнула рукой, показывая, как это было. — И он со свистом летит прочь.
— Кажется, мне нужна еще одна бутылка воды.
— Очень жаль, Паркс, но остальное они проделали внутри.
— Все удовольствие отравили, — пробормотала Мак.
— Оставив пищу моему… ну, очень пылкому воображению. В общем, я хочу поблагодарить нашу милую Эммелин за прекрасный вид с моего балконного диванчика. Сестра, встань и поклонись благодарной публике.
И Эмма поклонилась под бурные аплодисменты.
— А теперь я оставляю вас и Любопытную Томасину вашим непристойным мыслям и удаляюсь работать, — сказала она и ушла.
— Спиной к парадной двери, — прошептала Паркер. — Хоть и не хочется признаваться, что я пала так низко, но я умираю от зависти.
— Если бы я пала так низко, то позавидовала бы ее прижиманию к чему угодно. Но я спокойна, потому что объявила себе мораторий на секс, — с важным видом сообщила Лорел.
— Мораторий на секс? — Мак изумленно уставилась на подругу.
— Ты не ослышалась. И раз уж у меня мораторий на секс, я могу распространить его на свидания, потому что в последние месяцы свидания меня дико раздражают. — Лорел передернула плечами. — С чего бы это?
— Из-за отсутствия секса? — предположила Мак.
Лорел прищурилась и сердито ткнула пальцем в сторону Мак.
— Ты так говоришь потому, что тебя трахают регулярно.
— Ну да, — согласилась Мак. — Меня трахают регулярно.
— Бестактно хвастаться перед нами регулярным сексом, ведь у нас ничего подобного нет, — упрекнула Паркер.
— Но меня трахают с любовью, — привела Мак очень веский довод, и Лорел не смогла удержаться от смеха.
— А теперь меня от тебя тошнит.
— И не только от меня, во всяком случае, наполовину. Паркс, Эмма сказала, что ты была права. Она влюблена в Джека.
— Естественно, она влюблена в Джека, — подхватила Лорел. — Иначе она бы с ним не спала.
— Хм, Ясноглазка, не хочется лишать тебя иллюзий, но Эмма занималась сексом и с мужчинами, которых не любила. И, — добавила Мак, — она же тактично отказывалась от секса с большим числом мужчин, чем мы все трое, вместе взятые.
— Так я к этому и веду. Что, к примеру, происходит, когда мы, четыре знойные красотки, являемся в клуб? Естественно, без кавалеров мы не остаемся. Но Эмма? Они роятся вокруг нее, как пчелы.
— Я не понимаю…
— Я понимаю. — Паркер кивнула. — Она не станет спать с парнем только потому, что он привлекательный. Она может выбирать, и выбирает тщательно. Она разборчивая, а не распутная. Если бы это была просто похоть, она нашла бы удовлетворение с кем угодно, потому что связываться с Джеком и сложно, и рискованно.