– В конце концов, это не свидание. – Вспомнила, как Игорь сравнил Руслана с самолетом, а себя с диспетчером и добавила: – А просто вынужденная посадка.
– С кем это ты там разговариваешь? – донесся до нее из коридора знакомый голос.
Хлопнула дверь, раздалось шуршание целлофановых пакетов, такое привычное для женщины.
– Сама с собой, – призналась Лиза, выходя на свет божий. – Не знаю, как ты, но я, когда волнуюсь, всегда с собой беседую, чтобы успокоиться.
– А чего ты волнуешься? – спросил Игорь. – Он раскраснелся, и от него яростно пахло мандаринами.
– Ну, согласись, день сегодня необычный.
– Соглашусь. Поможешь мне разобрать сумки?
Лиза понятия не имела, почему так легко чувствует себя в его присутствии. Может быть, потому, что они сразу исключили из уравнения секс? Конечно, она все равно немножко флиртовала с Игорем. И плевать при этом хотела на невест, которые собираются нагрянуть к нему с утра. Запретить женщине флиртовать – все равно, что запретить курильщику дымить. Оба, разумеется, выдержат некоторое время, но настроение будет совсем не то. А у Лизы не было никакого желания подавлять свои чувства. Слишком многое ей пришлось пережить в последнее время.
Они отправились на кухню и принялись доставать пакеты, банки и баночки.
– Такое впечатление, что ты кидал в корзинку для покупок все без разбора, – заметила Лиза, разглядывая банку томатной пасты.
– Ничего подобного, – ответил Игорь и отнял у нее банку. – Я собираюсь приготовить рыбу под маринадом.
– Мы будем готовить? – удивилась Лиза. – Я думала, просто сделаем себе бутербродики какие-нибудь… Но если ты хочешь настоящий стол, кашеварить буду я.
– Ну, вот еще не хватало! – вознегодовал Игорь. – Ты только что стала свободной женщиной. Ну, почти что свободной. Так наслаждайся своим новым положением. Я сегодня повар.
– Тогда я буду поваренком. Я умею шинковать, натирать на терке, очищать шкурку, вынимать зернышки и удалять плодоножки.
Игорь, все еще копавшийся в пакетах, одобрительно прогудел:
– Считай, что ты зачислена. Сейчас я переоденусь во что-нибудь удобное. Тебе мне нечего предложить, кроме большого фартука.
У него действительно имелся огромный фартук, в который можно было завернуть трех Лиз, и пока она возилась с завязками, Игорь отправился переодеваться. Первым, что он увидел, распахнув шкаф, были те самые тренировочные штаны, которые так ненавидела его бывшая жена. Штаны просвечивали почти что насквозь. Он много раз принимал решение отнести их на помойку, но мысль об утрате оказывалась слишком мучительной. Сейчас, представив, что Лиза увидит его в этих штанах, он ощутил легкую панику. Ему хотелось ей нравиться, хотя бы и просто так, без дальнего прицела. Поэтому он достал джинсы и плотную рубашку глубокого синего цвета, которая ему офигительно шла. Он это точно знал. Бывают такие счастливые вещи, сшитые словно специально для вас.
Когда он вернулся на кухню, Лиза уже выложила фрукты в вазу, вымыла помидоры и нарезала хлеб для бутербродов. Его бывшая жена была копушей, и Игорь несказанно удивился такой оперативности.
– Давай включим телевизор, – предложил он. Телевизор крепился на панели прямо напротив кухонного стола. – Там наверняка поют и пляшут.
Он взял пульт и нажал на кнопку. Комнату затопила знакомая мелодия, и знакомые звезды заскакали по экрану.
– Справедливости ради нужно сказать, что эти люди весь год поют и пляшут, – с отвращением сказала Лиза. – Лучше переключи на что-нибудь другое.
Игорь пробежался по каналам и отыскал шоу группы «Монти Пайтон», которую они оба, как выяснилось, обожали. Они даже ненадолго отвлеклись от начатого дела, и Лиза дохохоталась до слез. Игорю пришлось принести для нее салфетки, чтобы вытереть глаза.
– Когда готовишь в хорошем настроении, блюдо получается отменным, – заметил он. – Для чего это ты варишь картошку?
– Для салата «Оливье». Если я не готовлю этот самый салат, – призналась она, – то чувствую себя, как Гринч – похититель Рождества. Помнишь, такой отвратительный монстр, который хотел украсть у людей радость?
Игорь взялся за рыбу и еще пообещал запечь курицу по бабушкиному рецепту. Ну, не совсем по бабушкиному.
– Бабуля выпытала этот рецепт в каком-то ресторане, в Бомбее, – признался он. – Повар хранил секрет приготовления в глубокой тайне. Но перед ней не смог устоять. Курочка немного островата, но вкус у нее незабываемый. Меня насильно учили ее готовить. Бабуля уверена, что такие вещи должны передаваться по наследству. Причем изустно. Этот рецепт ни разу не был записан на бумаге.
– Чертовски интригующе, – пробормотала Лиза и посмотрела на ощипанную тушку, которой вскоре суждено было превратиться в деликатес. – Чур, ножка моя.
Тем временем группа «Монти Пайтон» закончила развлекать публику, и началась новая передача. Сначала показывали танцевальные пары, и Лиза даже начала приплясывать под зажигательную песенку Рики Мартина. А потом на первом плане появилась корреспондентка, вся в люрексе, и субтильный брюнет, представившийся руководителем группы психологической поддержки «Руки».
– Вы думаете, это школа танцев? – спросил он с едва скрываемым удовольствием и показал себе за спину, где кружились пары. После его вопроса Лиза пригляделась к танцующим и поняла, что это никакие не профессионалы, и среди них есть даже люди весьма преклонного возраста.
– Это наши подопечные, которые пережили стресс, глубокую депрессию и победили их!
Методика оказалась простой и совершенно ни на что не похожей. Попавшие в беду люди приходили в группу «Руки», выбирали себе партнера на вечер и начинали с ним обниматься. Ну, то есть они вроде бы танцевали, но на самом деле перед ними стояла совсем другая задача. Один человек должен был обнимать другого, даря ему чувство защищенности, утешения и братской любви.
– Когда тебя обнимают, у тебя улучшаются ритмы сердца и приходит в норму кровяное давление. Искренние объятия могут успокоить боль любого происхождения.
Он говорил так убедительно, что корреспондентка захотела немедленно испытать это на себе. Они обхватили друг друга в кадре и, держа микрофон над плечом интервьюируемого, корреспондентка сказала:
– Именно перед Новым годом, по статистике, одинокие люди переживают самые острые приступы депрессии.
Лиза сразу же вспомнила свою рождественскую фею и даже хотела рассказать о ней Игорю, когда он внезапно предложил:
– Давай попробуем!
– Что? – оторопела она.
– Обняться. Люди же ничего не выдумали, там все научно обосновано. Когда чувствуешь себя несчастным, нужно, чтобы кто-то подарил тебе свое тепло.
– Я не чувствую себя несчастной, – сказала Лиза.
– Но ты совершенно точно переживаешь стресс. Налицо истерическая веселость.
– И странное ощущение пустоты в области сердца.
– У меня то же самое, – признался Игорь. – Ну, так что? Грех не попробовать.
– Раз уж мы наткнулись на эту передачу, – с сомнением заметила Лиза и вытерла руки полотенцем. – Я вообще-то фаталистка. Верю в то, что на свете не бывает случайностей. Все к чему-то ведет.
– Так. Давай, придвигайся ближе. Отлично.
Он обнял ее, глядя на экран, чтобы ничего не перепутать.
– Просто ощутите тепло друг друга, – словно специально для них посоветовал брюнет. – Уверяю, это не только полезно, но и приятно.
Лиза обхватила Игоря двумя руками и почувствовала мышцы на его спине. Она тихонько вздохнула.
– Действительно, приятно, – пробормотал тот, в свою очередь прижимая Лизу к себе. Сначала он уткнулся носом в ее волосы, тут же посчитал, что это слишком интимно, и прижался щекой к ее виску. Потом отстранился и принюхался. И изумленно воскликнул:
– Знаешь, твои щеки совершенно точно пахнут моим кремом. Ты что, брилась?!
– Я умывалась! – рассмеялась Лиза. – А поскольку я явилась к тебе с пустыми руками, практически как Афродита, возникшая из пены, мне нечем было намазать нос. Надеюсь, у тебя не настолько развит инстинкт собственника, чтобы убить меня за чуточку крема?
– Не женщина, а сюрприз. Ждешь аромата ландышей, а она пахнет, как твой собственный бритвенный набор.
Он снова прижался щекой к ее виску и внезапно замолчал. Лиза тоже замолчала, осознав, как прерывисто он дышит. Это совсем не было похоже на умиротворение. Его волнение тотчас передалось ей, и она вдруг почувствовала в груди странный, давно забытый трепет. Сердце снялось с места и пустилось в дрейф, раскалывая лед на своем пути.
– Знаешь, я очень хочу тебя поцеловать, – шепотом сказал Игорь Лизе в ухо.
Ухо мгновенно сделалось малиновым.
– Как боец бойца? – насмешливо спросила она, тоже приглушив голос.
– Как мужчина женщину. Ты можешь думать обо мне все, что тебе угодно, но…
– Но?
Лиза подняла голову, и Игорь посчитал это сигналом к действию. А может, он просто не успел ни о чем подумать, и природа решила за него. Он быстро наклонился, нашел ее губы и припал к ним с такой силой и нежностью, что у Лизы мгновенно подкосились ноги.
– Но?
Лиза подняла голову, и Игорь посчитал это сигналом к действию. А может, он просто не успел ни о чем подумать, и природа решила за него. Он быстро наклонился, нашел ее губы и припал к ним с такой силой и нежностью, что у Лизы мгновенно подкосились ноги.
В этот момент кто-то позвонил в дверь. Звонок был заливистым, длинным, словно птичья трель, и если честно, ужасно действовал на нервы.
– Вот черт! – пробормотал Игорь, отстраняясь. – Кого это, интересно, принесло? Родители должны приехать позже.
Он не двинулся с места.
– Родители? – изумленно переспросила Лиза, у которой пылало все – щеки, уши, шея и даже, кажется, живот. – Ах да, ты же говорил…
– Они ненадолго. Только поздравят – и все. Уверяю тебя, ничего страшного не произойдет. Они давно в курсе, что я время от времени встречаюсь с женщинами. Нам же не обязательно рассказывать историю с твоим разводом и моим внезапным порывом жениться. Пусть думают, что мы просто старые друзья.
Звонок продолжал надсаживаться, и Игорю ничего не оставалось делать, как открыть дверь. Лиза пошла за ним. Ей не хотелось, чтобы гости – кем бы они ни были – внезапно для себя обнаружили ее на кухне. С первого взгляда стало ясно, что пришли соседи. Дверь квартиры слева оказалась распахнута настежь, а два мужичка, возникшие на пороге, были обуты в домашние шлепанцы.
– Здрасте, – сказали они практически хором. – К вам случайно не забегала Мэри Пикфорд?
Игорь оглянулся на Лизу, и они посмотрели друг на друга расширенными глазами.
– Вы знаете, нет, – наконец сказал Игорь весьма любезно. – Ширли Темпл тоже не удостаивала… Да и Джуди Гарланд как-то мимо проскочила… Вы что, сбрендили, что ли? – уже другим тоном спросил он и представил: – Знакомься, Лиза, это братья Плотниковы: Семен и Казимир. Самое забавное, что по профессии они плотники. С ними всегда куча недоразумений. Так что там Мэри Пикфорд? Обещала заглянуть на огонек и не пришла?
– Нам не до шуток, – сказал Казимир, который был повыше и помассивнее.
– Мэри Пикфорд, – пояснил Семен, – это кошка нашей матушки. Матушка обожает старое кино, и кошке пришлось смириться с такой жуткой кличкой.
– По-моему, у бедной животины началось раздвоение личности, – заметил Казимир. – Она откликается и на Мэри, и на Пикфорд, и на все вместе. Не говоря уж о «кыс-кыс».
– Так вот. Матушка уехала на несколько дней погостить к подруге. А кошку привезла нам, – подхватил Семен.
– А она исчезла!
– Давно? – спросил Игорь. – Кошка давно пропала?
– Да уж сутки, – печально сообщил Казимир. – Уж мы искали, уж мы звали… Все подвалы облазили, все чердаки. У матушки будет инфаркт, если мы не найдем эту белую сволочь до полуночи, к ее возвращению.
– А какой она породы? – спросила Лиза, обожавшая ходить по кошачьим выставкам. – Ваша Мэри Пикфорд?
– Да хрен ее знает. Белая с хвостом – вот и вся порода, – ответил Казимир. – Так вы не видели? Я помню, мы с тобой, Игоряша, третьего дня о хоккее разговаривали, стоя на пороге. Наверное, тогда она и вышмыгнула, зараза.
– Если увидим белую кошку, поймаем и принесем вам, – пообещал Игорь. Закрыл дверь и обернулся к Лизе: – Хорошие мужики, но пропадают без женского присмотра.
– Старые холостяки? – улыбнулась Лиза.
– Откуда ты знаешь?
– У них рубашки, как у детей: одна серая в белую клетку, а вторая белая в серую клетку. Жены не допустили бы такого безобразия.
– Экая ты наблюдательная, – похвалил Игорь и двинулся вслед за Лизой на кухню.
По телевизору шел какой-то фильм, и начинать целоваться по второму разу было как-то неудобно. Лиза молча принялась резать колбасу. На Игоря, который всегда болезненно воспринимал молчание, набросилась совесть и принялась глодать его.
– В этом не было ничего плохого, – убежденно сказал он. – Мы случайно встретились и, наверное, понравились друг другу. Но обстоятельства не позволяют нам рассчитывать на продолжение отношений, поэтому мы чувствуем себя неловко.
– Я себя отлично чувствую, – сообщила Лиза. – Поскольку я влетела в твою жизнь совершенно внезапно и не знаю ни одного человека из твоего окружения, я не испытываю неловкости. Мы встретились, мы расстанемся… В этом нет ничего такого, что не происходило бы сотни раз.
– У тебя что, были сотни мужчин? – с подозрением спросил Игорь, возвращаясь к курице.
– Ха, если бы. Я – женщина без прошлого. Я познакомилась с Русланом, когда мне было всего пятнадцать лет. Он – мое прошлое. До него ничего не было. Ну… Практически ничего. Когда я говорю «сотни раз», я имею в виду других людей. Со всеми так происходит: встретились, расстались… Ой, посмотри, как уже темно на улице! – Лиза подошла к окну и прижалась носом к стеклу. – И все окна горят, и разноцветные лампочки мигают – так красиво.
Игорь посмотрел и тут же хлопнул себя по лбу:
– А елка-то! Блин, я же игрушки купил, целый пакет. Надо срочно доставать ее с балкона и наряжать. А то что это за Новый год без елки? Только она искусственная, – признался он. – Но радоваться мы будем по-настоящему.
Он ринулся в комнату, оттуда – на балкон, впустив в квартиру морозный воздух. Занавеска взлетела до потолка и принялась биться в истерике, в ужасе от того, что ее может оторвать от гардины и унести в темную ночь.
– Ого, какая огромная, – восхитилась Лиза, входя в комнату. – Я такой даже не видела – чтобы прямо под потолок.
– Занимает много места, – признался Игорь, кряхтя, – но зато производит сильное впечатление.
– У тебя явная тяга к монументальности, – сказала Лиза, помогая ему установить елку в специальный держатель. – И елка, и аквариум… Такие аквариумы я видела только в зоопарках.
Игорь, сидевший на корточках, вскинул голову и воскликнул:
– Но это же так красиво! Настоящий уголок счастья в центре сумасшедшего мира. Когда я смотрю на рыб, мое внутреннее пространство гармонизируется. Думаешь, легко за ним ухаживать? Чтобы вода была кристально чистой, и растения здоровыми, и ракушки не обрастали илом? У меня на балконе целая лаборатория – скребки и сачки, химические препараты для проверки состава воды, специальные пылесосы, чтобы убирать со дна грязь, термометры, фильтровальная вата и свежий грунт, препараты для обеззараживания воды, жидкие витамины…
– Когда здесь появится младенец, – сказала Лиза, – молодая мать сживет тебя со свету.
Игорь засопел. Ему не хотелось думать о младенцах. Младенцы – весьма зловредные существа. По идее, они должны появляться на свет, когда их ждут не дождутся, а они постоянно появляются, когда им вздумается. Иногда они ломают жизнь своих родителей, заставляя их расстаться, а иногда они ломают ее, заставляя их жить вместе.
В четыре руки они принялись доставать из пакета игрушки и развешивать их на пушистых елочных лапах. Лизе пришлось встать на табуретку, чтобы водрузить макушку и украсить шарами самый верх. Игорь страховал ее. Сначала он делал это совершенно невинно, а потом неожиданно, в приливе острой жалости к себе, схватил в охапку, прижался щекой к ее бедру и закрыл глаза.
– Эй, – сказала Лиза и попыталась дрыгнуть ногой. – Так я свалюсь и косточек не соберу. Сними меня.
Игорь отпустил ее, и она повернулась к нему лицом. Положила руки ему на плечи. Он снял ее с табуретки, но из объятий не выпустил. Некоторое время они стояли, обнявшись. Телевизор на кухне распевал дурным голосом: «Джингл беллз, джингл беллз, очень счастлив я! Дед Мороз и Санта-Клаус – верные друзья!» Потом Игорь осторожно взял Лизу за подбородок и заставил поднять лицо.
– Я ничего о тебе не знаю, – признался он, глядя в ее глаза. – Но от тебя исходит совершенно потрясающая энергия, которая тревожит мое сердце.
Он наклонился, и Лиза почувствовала его дыхание – сладкое и горячее от нахлынувших чувств. Однако едва лишь он коснулся губами ее губ, как раздался звонок в дверь.
– Какой противный у тебя звонок, – сказала Лиза, нахмурившись.
– Думаешь, стоит вырвать его из стены, и дело с концом? – натужно пошутил Игорь, не двигаясь с места. – А, черт с ним!
Он прижал Лизу к себе и поцеловал так, что у нее голова пошла кругом. Звонок продолжал ввинчиваться в их мозги.
– Придется открыть, – пробормотал Игорь. – Чтоб им пусто было. Пойдем со мной.
Он взял Лизу за руку и повлек в коридор. Замок щелкнул, дверь открылась, и на пороге возникла девица, одетая в огромную дубленку, с дорожной сумкой в руках. Из-под капюшона смотрели два нахальных глаза, губы были ярко-алыми, и цвет их даже перебивал румянец, которым пылали щеки.
– Здрасте, – сказала девица и пристально посмотрела на Лизу. Потом перевела глаза на Игоря. – Я ваша кузина, из Саратова.
– Кто?! – Игорь так изумился, что даже отступил назад и чуть не упал, наступив на собственный ботинок, брошенный посреди коридора.
– Ваша кузина из Саратова. Анжелина, – пояснила девица и скинула капюшон. Под ним оказалась милая головка с растрепанными темными волосами. – Пустите, кузен?