Койна с удивлением заметила, что Лен бросил многозначительный взгляд в направлении Максима Игенсарда.
– Фактически вы можете выступить первым после моей вступительной речи. Пока же прошу вас не тратить наше время на поиски недостатков в миссии Уордена Диоса. Как верно заметила директор Хэнниш, он улетел на «Затишье» в надежде спасти миллионы человеческих жизней. Что бы вы о нем ни думали, его героический поступок не может нанести нам вред. Еще никто не обвинял главу полиции Концерна в предательстве.
– Пока не обвинял, - усмехнулся Сен Абдулл.
Тем не менее он воздержался от дальнейших препирательств и послушно замолчал. Облегченно вздохнув, Лен кивнул Койне.
Спасибо, директор Хэнниш. Я уверен, что позже у нас появятся к вам новые вопросы. Вы очень хорошо обрисовали ситуацию.
Она пожала плечами и села в кресло. Внезапно Койна заметила, что у нее дрожат колени. Струйки пота, как червячки, ползли по ребрам и позвоночнику. Она непроизвольно посмотрела на Клитуса, чтобы оценить его реакцию. Тот встретил ее взгляд и одобряюще улыбнулся. Почувствовав опаляющую злость, Хэнниш приняла окончательное решение о смысле своей жизни. Судя по всему, ее выступление понравилось слуге Дракона. Осознав этот факт, она уверилась в себе и в том, что ей полагалось сделать. Будто в ответ на улыбку Фейна, ее страх исчез, и колени перестали дрожать.
Президент Лен по-прежнему держал жезл в руке. Он немного успокоился и перестал размахивать атрибутом власти, как дубиной.
– Члены Совета, - обратился он к залу, - давайте приступим к делу.
После первых минут напряженного волнения его голос окреп и обрел былую звучность.
– Директор Хэнниш обрисовала нам нынешний кризис. Настало время сделать то, ради чего мы были избраны человечеством.
У Койны сложилось впечатление, что он произносил заученную речь. Наверное, Лен не полагался на собственные мысли.
– Для начала мы должны провести различие между нынешним кризисом и общим чрезвычайным положением. По закону и по должности проблемы нынешнего кризиса обязан решать Уорден Диос - что он, в принципе, и делает. Глава полиции отправился на «Затишье» и ведет переговоры с амнионами. Сходным образом его станция - командный пункт полиции Концерна рудных компаний - прикрывает собой Сака-Батор и защищает нас от вероятного уничтожения. К сожалению, нам запретили покидать этот остров, и вам известны причины, побудившие полицию принять подобное решение. Как бы там ни было, мы не можем улететь отсюда и спасти себя.
Он обвел зал печальным взглядом.
– Однако сохранение наших жизней является лишь малой частью того, что полиция делает для людей, которых мы представляем. В данный момент ведется эвакуация всех крупных населенных центров на этой стороне планеты. Подземные города, складские бункеры и хранилища, геотермальные станции, секретные военные объекты и закрытые исследовательские учреждения превратились во временные убежища для миллиардов человек. Особые команды запасают пищу и воду на случай больших разрушений, к которым может привести атака амнионов. Активированы особые информационные и распределительные сети. В космос направлена армада боевых кораблей. Все эти необходимые меры были заранее подготовлены и хорошо организованы. Я восхищен предвидением Уордена Диоса и исполнительной дисциплиной его подчиненных.
Президент еще раз повернулся к Игенсарду и бросил на него необъяснимый взгляд. Внезапно Вертигус Шестнадцатый, полулежавший в кресле за особым советником, начал суетливо восстанавливать сидячую позу. Похоже, он проснулся и решил поучаствовать в чрезвычайном заседании.
– Однако эти указанные мероприятия являются свидетельством серьезного и, возможно, фатального стратегического просчета, - продолжил Лен. - Мы слишком долго верили, что возможная война с амнионами будет проходить вдали от Земли. Где-то там, среди звезд.
Он указал рукой на потолок.
– Мы строили оборонительные сооружения на границе с запретным пространством, готовились к войне, но в конце концов остались беззащитными. Нынешний кризис застиг нас врасплох. И усердие полиции не сможет компенсировать этот промах.
Эбрим сделал паузу. Когда он снова заговорил, в его голосе появились нотки принуждения. Казалось, что ему приходилось произносить слова, идущие вразрез с его убеждениями - слова, провоцировавшие ссору и отвергавшие консенсус.
– Я расцениваю нашу неподготовленность к войне как общее чрезвычайное положение. Оно связано с политикой, организациями и людьми, которые привели нас к текущему кризису. Я благодарен директору
Диосу за то, что он занимается решением насущных проблем. Но общее чрезвычайное положение является прерогативой Совета. Именно на нас лежит ответственность за выживание человечества. Мы должны выяснить причины, вызвавшие вторжение амнионского корабля, и если в этом есть вина каких-то организаций или конкретных лиц, нам следует дать оценку их действиям.
Лен прочистил горло и подвел итог:
– Вот круг вопросов, которые мы должны обсудить. Я собираюсь удерживать вас в этом зале до тех пор, пока мы не найдем достойные ответы.
Слова президента удивили Койну. Она не ожидала подобной ясности от Лена. Как оказалось, наряду с врожденной боязнью конфликтных ситуаций он обладал умом и чувством чести. Его речь кардинальным образом отличалась от обвинений Сена Абдулла. В ее сердце ожила надежда. Если бы большинство советников проявили такую же объективность при рассмотрении поставленных вопросов, они бы как минимум обуздали свою панику и, как максимум приняли одно-два разумных решения.
К сожалению, Лен обещал дать слово Абдуллу. Однако прежде чем он успел это сделать, в ход заседания вмешался Клитус Фейн.
– Мистер президент, если вы разрешите… Эбрим тут же повернулся к помощнику Дракона.
Его глаза слезились от волнения. Чтобы скрыть дрожь подбородка, он напряженно сжимал челюсти и морщил рот. Очевидно, ясная вступительная речь далась ему с трудом.
– Конечно, мистер Фейн. Мы будем рады выслушать мнение представителя Концерна рудных компаний.
Взглянув на Койну, он добавил:
– А также точку зрения полиции.
Первый исполнительный помощник степенно поднялся на ноги. Взгляды присутствующих людей устремились к нему, как стрелки компасов к магнитному полюсу. Многие хотели услышать от него спасительный план, придуманный Драконом. В глазах других читались гнев и недоверие. Койна тоже смотрела на Клитуса, стараясь оценить масштаб его игры.
Во время публичных выступлений голос Фейна приобретал особую двусмысленность. В нем можно было уловить заботу и презрение, печаль и юмор, заверения и угрозы. И поскольку все эти тона проявлялись одновременно, они маскировали его истинные эмоции. Ту же функцию выполняла борода, скрывавшая рот Клитуса от посторонних взглядов.
– Мистер президент, мне очень понравились ваши слова об ответственности Совета перед обществом. Я думаю, вы знаете, что в околоземном пространстве имеются только две вооруженные станции: командный пункт полиции и офис нашего Концерна. Позвольте мне заверить вас, что мы без колебаний вступим в бой с «Затишьем», если это понадобится для обороны Сака-Батора. Кстати, офис Концерна не случайно обзавелся оружием. Холт Фэснер предвидел возможность амнионского вторжения. Я не хотел бы обижать присутствующих, но наш генеральный директор всегда относился к подобным опасностям серьезнее, чем Руководящий Совет Земли и Космоса.
Койна иронически приподняла брови. При других обстоятельствах она бы спросила: «Кого вы имеете в виду под словом «мы»? Тех людей, которые сейчас противостоят амнионскому судну? Всю человеческую расу? Или служащих вашей станции?»
– Я уверен, что вы говорите правду, мистер Фейн, - неожиданно вмешался капитан Вертигус.
Он намеренно не обращал внимания на любопытные взгляды советников и их помощников. Его старческий голос дрожал, но сохранял разборчивость.
– Однако прошу пояснить, как ваши пушки согласуются с мирным уставом Концерна?
Уловив в его вопросе очевидный вызов, президент постарался отклонить зарождавшуюся ссору.
– Капитан Вертигус, пожалуйста! Я призываю вас к порядку. Мистер Фейн является почетным гостем. В знак уважения я предоставил ему слово. Если вы хотите выступить, то дождитесь очереди. Я обещаю, что мы выслушаем каждого советника, который пожелает высказать нам свои замечания. Но мы проводим чрезвычайное заседание Руководящего Совета Земли и Космоса. Поэтому я настаиваю на строгом соблюдении регламента.
– Регламент! Правила!- отмахнувшись обеими руками, вскричал Вертигус - Я слишком стар для этого, Эбрим. К тому времени, когда вы дадите мне слово, я, быть может, уже умру. Вы лучше спросите его! Спросите мистера Фейна! Позволяет ли устав Концерна рудных компаний устанавливать пушки на околоземных станциях?
Лен раздраженно передернул плечами.
– Капитан Вертигус!
– Мистер президент, позвольте я отвечу, - с усмешкой предложил Клитус Фейн. - Иначе старший советник не даст мне закончить мою речь.
Он с притворной досадой пригладил усы и бороду.
– Хотя я не понимаю тех людей, которые возражают против пушек нашей станции - тем более, в момент амнионской агрессии.
Койна могла бы внести поправку. Она без труда уловила позицию Вертигуса. Согласно указам Совета, околоземные станции не имели права оснащаться торпедами и орудиями дальнего боя. Тем не менее, Хэнниш промолчала. Время ее атаки еще не пришло.
– Возможно, вы правы, мистер Фейн,- со вздохом произнес Эбрим Лен. - Прошу вас, продолжайте.
– Спасибо, мистер президент,- с поклоном ответил первый исполнительный помощник.
Он грозно повернулся к старому советнику.
– Да будет вам известно, капитан Вертигус, что устав Концерна рудных компаний не имеет пунктов и статей, связанных с оружием. То есть он не разрешает и не запрещает оснащение нашей станции любыми видами вооружения. При желании вы можете лично ознакомиться с этим документом. Если хотите, я с удовольствием отошлю вам его копию.
– Не беспокойтесь, - проворчал Вертигус. Фейн с усмешкой пожал плечами и продолжил:
– При отсутствии конкретных ограничений мы установили щиты и плазменные пушки. Это было сделано потому, что так решил наш генеральный директор Холт Фэснер.
– Вы удовлетворены, капитан? - скрывая досаду, спросил председатель.
– Я? Удовлетворен?
Голос Вертигуса вибрировал от ярости.
– Конечно нет! Но я умолкаю. Будьте так любезны, разбудите меня, когда подойдет моя очередь!
Клитус еще раз поклонился и сел в кресло. Склонившись к его плечу, Койна тихо прошептала:
– Неужели вы действительно считаете, что управление планетой нужно передать директору Фэснеру?
Ее реплику никто не мог услышать, но в глазах Клитуса промелькнул испуг.
– Из-за промахов, допущенных Диосом, нам угрожают пушки амнионского сторожевика, - ответил он шепотом.- Ваш босс не предусмотрел этой проблемы и ее последствий. Он отказался говорить с генеральным директором и помчался на «Затишье» принимать решения за всю человеческую расу. Кто знает, возможно, он сейчас на самом деле спасает наши жизни. Или просто прикрывает свои ошибки. Совет в этой ситуации бессилен. Уорден может прятаться за пунктом о военном положении до тех пор, пока амнионы не превратят нас в золу. Вы не думаете, что пора отдать власть над планетой тем людям, у которых имеются мозги и реальное чувство ответственности?
Встретив его взгляд, Койна сладко улыбнулась.
– Лично я, мистер Фейн, проголосовала бы за вас.
Когда Клитус смущенно нахмурился, она повернулась к помосту и Эбриму Лену. «Иногда статус женщины - причем красивой женщины, - подумала она, - дает значительные преимущества». Это было превосходно, но Койна сейчас нуждалась в большем. Ей требовалась система рычагов. Без достоверных доказательств ее обвинительная речь могла дать Фэснеру то, чего он добивался, - тотальный контроль над полицией. И тогда он стал бы единственно реальной силой в человеческом космосе.
«Ничего не изменилось. Действуйте».
Она молилась, чтобы Диос как-то помешал такому бедствию.
Президент Лен решил открыть прения. Не зная, что еще сказать, он объявил:
– Если мы выяснили наше отношение к регламенту, то давайте перейдем к обсуждению вопросов данной сессии. Я не собираюсь ограничивать какие-либо дискуссии, но призываю вас к порядку. Надеюсь, вы будете сдержанными и не станете отвлекаться от тем, перечисленных мной. В противном случае мне придется прерывать ваши выступления. А сейчас я предоставляю слово старшему советнику от Восточного союза Сену Абдуллу.
Словно снимая с себя всю ответственность, Эбрим положил жезл на стол и сел в президентское кресло. Сен тут же вскочил на ноги.
– Мистер президент! - в истерическом крике начал он свое выступление. - Советники!
Наверное, он пытался скрыть за громким голосом испуг.
– Я не первый, кто использовал здесь слово «предательство», и обещаю, что не буду последним. О таких преступлениях надо говорить вслух и как можно чаще. Да, именно предательство! Уорден Диос предал не только Руководящий Совет, но и всю планету! Все человечество! Пользуясь правилами регламента, я передаю свое право голоса особому советнику Максиму Игенсарду.
Лен прикрыл глаза рукой и медленно кивнул.
«О, черт, - подумала Койна. - Вот откуда все идет». Не от Фэснера и Клитуса, а от Игенсарда. Вероятно, Фейн не хотел выглядеть заказчиком интриги. Или, возможно, он действительно не участвовал в ней. Да и зачем? Ведь ясно, что Максим возьмет на себя всю грязную работу.
Минуту назад ее напугала фанатичная ярость Сена Абдулла. Но теперь она знала, что старший советник от Восточного союза был более легким соперником, чем Игенсард. Даже Фейн не представлял такой угрозы. Абдулл имел слабую сторону: его ненависть к Диосу выглядела слишком откровенной и узкопартийной. Он не мог повлиять на Совет. В свою очередь Клитус работал на Холта Фэснера. Он получал за это большие деньги. А Максим был независимым чиновником. Он не защищал интересы избирателей и, следовательно, мог пользоваться доверием советников. Пока Игенсард выполнял свою работу, он находился под надежной защитой - независимо от результатов его служебного расследования. С такими амбициями и интеллектом он был идеальным инструментом для уничтожения Уордена Диоса.
Максим поднялся с кресла и, скромно потупив глаза, направился к помосту. Подойдя к трибуне, он ухватился руками за ее края, словно нуждался в поддержке. Несмотря на его средний рост, над трибуной возвышались только голова и плечи. Он умел показать свою мнимую незначительность.
– Мистер президент.
Игенсард послал вежливый кивок Эбриму Лену.
– Члены Руководящего Совета Земли и Космоса. Первый исполнительный помощник Фейн. Руководитель службы протокола Хэнниш. Благодарю вас за ваше внимание. Кто-то может подумать, что я превышаю свои полномочия, обращаясь к вам с этой трибуны. Мне поручено вести расследование по так называемому делу Энгуса Термопайла. Я должен выяснять аспекты ареста и последующего бегства известного пирата, а не обсуждать вопросы военной политики. В связи с этим мне хотелось бы прояснить два момента. Во-первых, я здесь по той причине, что старший советник Сен Абдулл передал мне свои полномочия.
Максим уважительно кивнул советнику от Восточного союза.
– Таким образом, я имею право обращаться к вам. Вы можете воспользоваться терминалами и найти в файлах Совета письменное подтверждение моих слов.
Аудитория пришла в движение: советники давали указания своим помощникам, и те проверяли достоверность заверений Игенсарда. Койна сохраняла неподвижность. Она была уверена, что Максим подготовился к выступлению основательно и не допустил ни одной процедурной ошибки.
– Во-вторых, - продолжил особый советник, - я убежден, что «дело Термопайла» имеет непосредственное отношение к вторжению амнионов в наше пространство. Следовательно, мое обращение к собранию целиком и полностью соответствует темам чрезвычайного заседания. Нравится вам это или нет, но я снова буду вынужден использовать термин «предательство».
Койна не сдержалась.
– Извините меня, мистер Игенсард, - громко и четко сказала она. - «Предательство» - это слишком веское и эмоциональное слово. Вы пока не заслужили права пользоваться им.
– Нет, я обладаю этим правом, директор Хэнниш, - возразил Максим. - Более того, я собираюсь задать вам несколько вопросов. Возможно, вы ответите на них и правдиво подтвердите обоснованность моих обвинений. Но даже если вы откажетесь помогать расследованию, я все равно докажу, что имею право на любые веские суждения.
Немного помолчав, он обратился к Совету:
– Как вы помните, президент Лен запланировал эту сессию еще до того, как «Затишье» объявилось в околоземном пространстве. Он созвал чрезвычайное заседание после заявления главы полиции о том, что амнионский сторожевик класса «Бегемот» вторгся в систему Массива-5. Эту информацию Диос получил от дронов, запущенных с «Вэлдор Индастриал» и крейсера полиции «Каратель». Первый дрон сообщал о сражении «Затишья» с «Карателем». Второй дрон, отправленный директором Мин Доннер, рапортовал о выходе крейсера из боя: частично потому, что корабль полиции получил значительный ущерб и не мог продолжать атаку; и частично из-за необходимости защиты еще одного полицейского судна - скаута «Трубы», за которым гналось «Затишье».
Особый советник не пользовался записями. Судя по всему, он не нуждался в них. Временами казалось, что его прекрасная память ничем не уступала компьютеру. Игенсард повысил голос, выпрямил плечи, и его фигура за трибуной почти физически увеличилась в размерах.