– Нет!
– Да! – Арчи хищно улыбнулся.
– Но в чем мы провинились? – дрожащим голосом спросил паренек.
– В том, что все четверо жалких ублюдков оказались на моем пути! – с этими словами Арчи расстегнул пуговицу пиджака, сунул под него руку и вытащил небольшой пистолет.
– Не делайте этого! – завыла девушка.
– Сучка! – личико Скарлет исказила гримаса нечеловеческой злобы.
Негритянка стала пятиться назад.
Скарлет подскочила к ней и ударила кулачком в живот. Негритянка застыла с вытаращенными глазами в немом крике. Большие белые зубы и множество пыльных косичек делали ее похожей на куклу.
– Отойди от нее! – строго сказал Арчи и с опаской огляделся.
Скарлет послушно отошла.
Арчи направил ствол пистолета в голову негритянки и надавил на спуск. Негромкий выстрел отбросил девушку спиной на стену. Арчи развернулся к парню. Тот попытался побежать, однако ноги у него не слушались, и он упал на колени:
– Не надо, я никому не скажу!
– Конечно, не скажешь. – Арчи дважды выстрелил в него.
– Эти двое, они живы, – тяжело дыша, сказала Скарлет и показала взглядом на парней, которых нокаутировал муж.
Арчи кивнул и выстрелил сначала одному, потом другому в голову.
– Уходим! – заволновалась Скарлет.
– Погоди, – осадил он ее. – Ты забыла.
– Что?
– У них нет оружия.
– Ну и что?
– Ты уверена, что на нас никто не обратил внимания, когда мы направлялись сюда, и не запомнил?
– Я не понимаю, чего ты хочешь? – почти крикнула она.
– Вложи в руку девчонке свой пистолет.
– Сейчас! – поняв, что от нее хочет Арчи, Скарлет полезла в сумочку.
Они направились дальше, на ходу пряча оружие и приводя себя в порядок.
Как назло, навстречу шла престарелая чета, держась под ручку. Мужчина и женщина о чем-то мирно беседовали.
Арчи оглянулся назад. Никого, он снова сунул руку под пиджак.
– Не надо! – Скарлет схватила его за локоть.
– Ты хочешь оставить живыми свидетелей? – улыбнулся он.
– Не уверена, что они запомнят наши лица.
– Тогда давай быстрее! – Арчи ускорил шаг.
Скарлет едва поспевала за ним в своих туфельках.
– Ты доволен? – спросила она, когда престарелая чета прошла мимо.
– Чем? – не понял он.
– Ну как, – она оглянулась назад.
– Все-таки я больше получаю удовольствия, когда делаю это ножом, – сказал Арчи. – Медленно наслаждаться болью и наблюдать, как трепещущее тело вместе с кровью оставляет жизнь…
Он не договорил. Не хватило сил удержать своих эмоций даже в мечтах. Арчи закрыл глаза и зарычал.
– Твои игры когда-нибудь закончатся плохо, – покачала она головой.
– Надо плюнуть, когда так говоришь, – на полном серьезе сказал Арчи. – Влево… И еще стукнуть по деревянному предмету.
– Почему? – удивилась Скарлет.
– Так в России принято, – пояснил он. – Там верят, что если это сделать, то ничего не произойдет…
Переулок выходил на узенькую улочку, где утром Боб, преданный помощник Арчи, оставил машину. Ключи в сумочке у Скарлет. Как всегда, все прошло по плану. Арчи получил заряд энергии и снова будет отдавать ее людям. Его не беспокоило, что четверо молодых людей никогда больше не увидят утра. Какую пользу приносили они обществу? Портили воздух и потребляли то, что производило общество. Арчи был уверен, копни глубже, и эти парни окажутся обыкновенными гангстерами. Поэтому он ничуть не испытывал угрызений совести.
– В следующий раз поедем для этого в Мичиган, – принял он решение. – Ты со мной?
– Как всегда! – улыбнулась Скарлет.
В ее глазах появился дьявольский огонек.
– Вообще в Америке многие выпускают пар, как мы, – принялся рассуждать Арчи. – Но не все подходят к убийству творчески. Взять хотя бы выброшенного с работы клерка, который на прошлой неделе устроил стрельбу в Далласе. Ранил пятерых человек, двух убил, а сам теперь отправится на электрический стул. Или вот, совсем свежий случай, – неожиданно вспомнил он. – Буквально на днях один чернокожий ревнивец пришел в клинику пластической хирургии, где работала его жена, и застрелил несколько пациенток. Не понимаю, неужели нельзя было сделать так, чтобы не оказаться в руках полиции?
– Они, в отличие от тебя, просто убивают, – заговорила Скарлет. – Ты же с целью впитать в себя больше энергии…
– Да, – согласился он. – С некоторых пор я не представляю жизнь без этого. Я становлюсь нервным и злым, а голова работает плохо. Все мысли заняты только тем, на ком выместить накопившийся негатив, который мне отдает паства, и злость. Это как наркотик…
Когда до машины оставалось несколько шагов, сзади раздались крики и топот. Арчи охватила тревога. Одновременно он почувствовал, как напряглись пальчики Скарлет.
– Не оборачивайся, – успел сказать он, как сбоку возник полицейский с пистолетом в руках:
– Стоять, полиция!
* * *В ресторане Матвея и его спутниц усадили за столик в углу зала. По привычке он сел лицом к выходу. Тихо играл саксофон. Приглушенный свет, обшитые деревом стены и музыка, создавали атмосферу уюта и расслабляли…
– Кто знает, в честь кого назвали этот ресторан? – Марта загадочно посмотрела на Матвея, потом на Ольгу.
– Судя по тому, что он пивной, – Ольга обвела взглядом зал, – а имя Карл у меня ассоциируется с немецкими кайзерами, могу предположить, что его так нарекли в честь одного из германских монархов.
– А вот и нет, – по-детски обрадовалась Марта и перевела взгляд на Матвея: – А ты что скажешь?
– Это чешский пивовар и химик, – расстроил ее Матвей.
– С тобой неинтересно, – надулась Марта.
– Извини, – он отстранился от стола, давая официанту возможность выставить блюда.
– Это что? – беря вилку и нож, попросила напомнить Ольга.
– Молодая телятина с картофелем гротен, – с недоверчивостью медика разглядывая куски мяса, сказала Марта.
– А ведь я на диете, – ошарашила Ольга.
– Ты?! – не поверил Матвей.
– А что тут такого? – Ольга удивленно захлопала глазами.
Чтобы лучше видеть талию подруги, Марта слегка отстранилась от столика:
– Как врач тебе говорю, это уже перебор. Тебя скоро ветром качать будет.
– Да я не из-за веса, – отмахнулась Ольга. – Гастрит. Сама знаешь, вечно по командировкам. То бутерброды, то кофе среди ночи.
– Прижало, значит? – посочувствовала Марта.
– Не говори. – Ольга ковырнула вилкой зелень. – Ты скажи, подруга, что мне можно, а что нельзя?
– Вопрос абстрактный, – пожала плечами Марта. – Вообще эта зараза у половины человечества. Я не знаю конкретно, что у тебя сейчас, но лучше поберечься.
Ольга отложила вилку.
– Что-то я сегодня много ошибок допускаю, – вслух подумал Матвей.
– Почему? – уставилась на него Ольга.
– Пригласили больную в ресторан, – пояснил он. – А ведь по тебе было видно, что нездорова. Даже не спросил, как себя чувствуешь.
– Не бери в голову, – отмахнулась она.
– Может, тебе заказать что-нибудь диетическое? – спросил Матвей.
Ольга только хотела что-то ответить, как у нее под рукой зазвонил сотовый.
– Минуту! – она схватила трубку и прижала ее к уху: – Алло! Да, она самая, а кто спрашивает?
Ольга замолчала. По напряжению на ее лице Матвей догадался, что ей звонят по важному делу.
– Хорошо, где? – наконец кивнула она и посмотрела на окна. – Я поняла… А как вы узнали, что я здесь?
Матвей переглянулся с Мартой. Обоим стало ясно, что кто-то ждет Ольгу у ресторана.
– Как я пойму, что это вы? – между тем спросила Ольга и, выслушав ответ, удрученно сказала: – Могли бы там и подойти… Хорошо… Понятно… Хорошо, синий «БМВ» номер три семерки… Конечно, запомнила.
Она вскочила из-за стола:
– Извините, я на минуту!
– Погоди, – нахмурился Матвей.
– Может, объяснишь? – посмотрела на нее снизу вверх Марта.
– Мне материал подвезли, не могут ждать, – Ольга шагнула к выходу.
– Я с тобой! – Матвей положил на край тарелки вилку и нож.
– Только не это! – взмолилась Ольга. – Я потом все объясню.
– Ольга, тебя ведь выследили! – он с решительным видом поднялся из-за стола.
– Они не решились подойти на выходе из редакции, – быстро заговорила она. – Эти люди не хотят, чтобы их видели. Если они только заподозрят, что я не одна, уедут!
Матвей колебался. Может, отпустить, а потом выйти незаметно следом? – подумал он. Однако выход из ресторана был устроен так, что он не останется незамеченным.
Ольга уже выскочила в двери.
– Не нравится мне все это. – Матвей сел, взял вилку и снова бросил ее на стол.
– Брось, у нее всегда какие-нибудь встречи с разными источниками, – попыталась успокоить Марта.
Ольга уже выскочила в двери.
– Не нравится мне все это. – Матвей сел, взял вилку и снова бросил ее на стол.
– Брось, у нее всегда какие-нибудь встречи с разными источниками, – попыталась успокоить Марта.
Неожиданно он вспомнил машину у школы, которая показалась ему подозрительной.
«Какой у нее был номер? – Матвей снова и снова прокручивал в голове этот момент. – При чем тут номер! – неожиданно осенило его. – Она повторила «синяя «БМВ», а мимо нас проезжала белая «Тойота». Выходит, машин было как минимум две. Не похоже, что так пытаются передать какой-то материал», – он встал.
– Обидится, – догадавшись, что Матвей все же решил проследить за Ольгой, предупредила Марта.
– Ее трудности. – Матвей направился к выходу.
Он едва толкнул двери и шагнул на улицу, как почувствовал, что совсем рядом произошло что-то из ряда вон выходящее. От повисшего в воздухе напряжения защемило под сердцем. Было то время границы дня и ночи, когда наступившие сумерки вроде бы еще не поглотили город, но и свет фонарей лишь мешал подробно различать предметы. По улице проносились редкие машины. Пытаясь понять, куда пошла Ольга, Матвей огляделся. Справа от выхода из ресторана располагалась автостоянка, где они оставили свои машины. На половине пути к ней, на тротуаре, образовалась небольшая толпа людей, и царило какое-то оживление.
– Голову ей подними! – кричал какой-то мужчина.
– Испачкаешься! – советовала женщина.
– Нельзя трогать, – со знанием дела и с холодным равнодушием сказала какая-то дама.
«Может, у кого сердце прихватило», – подспудно уже уверенный, что люди толкутся вокруг Ольги, подумал Матвей.
– Вадик, вызови «Скорую»…
– Милиция! Где полиция?!
Отодвинув стоящего на пути парня, Матвей бросился вниз по ступенькам.
Широко раскинув руки и с болью глядя в небо, Ольга лежала на проезжей части. Под затылком черным пятном увеличивалась в размерах лужа крови.
Матвей отшвырнул стоявшего перед ним мужчину и присел перед ней на корточки. Взгляд молодой женщины был бессмысленный и пустой. Ее всю трясло, как будто она замерзла. Пытаясь понять, куда она ранена, он осторожно убрал со лба прядь волос. Внутри все оборвалось. Целились в лоб, но попали выше. Скорее Ольга просто наклонилась к окошку машины, откуда и прозвучал выстрел. Волосы слиплись от крови, и разобрать что-то было невозможно, но стало ясно, пуля просто задела голову, ободрав кожу, но сильно контузив женщину. Но даже если ранение было проникающим, то пуля сразу вышла, практически не повредив мозг. Иначе Ольга бы уже умерла. Матвей знал, такое ранение не всегда заканчивается смертью, если вовремя окажут помощь.
– Ольга! – прохрипел он и оглянулся назад: – Кто-нибудь вызвал «Скорую»?
* * *Отгоняя от себя мрачные мысли, Ленька выскочил из трамвая и огляделся. За два года этот район почти не изменился. Исчез лишь киоск на перекрестке, в котором он покупал сигареты по пути к Зойке, да спилили два огромных дерева, росших под окнами ее спальни.
Ленька перебежал дорогу. Войдя в арку дома, замедлил шаг. Даже нарисованное на сводчатом потолке копотью зажигалки сердечко осталось нетронутым. В груди приятно защемило. Вот двор не узнать. Вместо торчащих из земли ржавых труб и бурьяна теперь были установлены качели, разноцветные домики и горки в виде дракончиков.
Ленька вошел в прохладу подъезда, снова окунувшись в воспоминания. Все здесь было роднее и ближе, чем даже дома. Сколько дней он провел на площадке между третьим и четвертым этажом, ища встречи с Зойкой, чтобы объясниться, что про поцелуй одноклассницы Татьяны Хлебовой просто из зависти наврали дружки. Поднимаясь по ступенькам, Ленька провел ладонью по закрашенным, но заметным глазу бороздкам надписи, которую он сделал в восьмом классе. «Зоя + Леонид =?». Зоя потом не разговаривала с ним несколько дней, а ее отец, грузный, с одышкой мужчина заставил его убрать следы «акта вандализма». Отец вскоре умер от диабета. Ленька был на похоронах. А к окончанию школы как-то незаметно и тихо спилась и отошла в мир иной и мать. Когда Ленька уходил в армию, Зоя жила с приехавшей из Челябинска теткой. Они тихо встречались тайком ото всех у него на квартире, пока его мать была на работе, и до изнеможения любили друг друга. Тогда, как-то незаметно и легко, он стал называть ее Зайкой…
Ленька остановился у двери подруги и удивленно хмыкнул. Старую, деревянную, выкрашенную в коричневый цвет сменила массивная железная с золоченой ручкой и такой же цифрой «сорок».
Ленька надавил на кнопку звонка и тут же пожалел, что не прихватил по дороге цветы. Хотя он и не надеялся застать Зойку дома. Позвонить он ей не смог. Тот номер, который у нее был до трибунала, не отвечал, а мать он не посвящал в свои тайны.
Двери открылись, но радостно замершее в ожидании встречи сердце не взорвалось чувствами, а, превратившись в огромный комок слизи, соскользнуло по внутренностям куда-то вниз, к ногам, и растеклось по кафелю площадки. В дверях стоял здоровенный бугай в домашнем халате и тапочках. Весь его вид говорил, что звонок застал его в ванной. По кучерявым черным волосам на густые, сросшиеся на переносице брови еще скатывались капельки воды. Держась за ручку двери, он окинул Леньку с головы до ног удивленным взглядом:
– Тебе кого?
«А если это муж? – с тоской подумал Ленька, вдруг испугавшись навредить самому дорогому на земле человеку. – Скажу, ищу одноклассницу Гальку Васильеву, которая с Зайкой дружила».
– Чего молчишь? – не выдержал мужчина.
– Я одного человека ищу, – выдавил из себя Ленька, – думал, может он к вам зашел?
– Какой еще человек? – удивленно захлопал глазами мужчина.
– Галя Васильева, она с Зоей дружила…
– Какая еще Галя и с какой Зоей? – мужчина вперся в него ничего не понимающим взглядом.
– Значит, ты не муж Зои?! – обрадовался Ленька.
– Не знаю я никакой Зои, – мужчина попытался закрыть дверь, но Ленька, спохватившись, не дал ему это сделать, придержав ее рукой: – Извините, а вы давно здесь живете?
– Зачем тебе? – взгляд мужчины сделался подозрительным.
– Хочу понять, когда прежние хозяева уехали, – пояснил Ленька.
– Три месяца, – на секунду задумавшись, сказал мужчина. – Еще вопросы есть?
– Может, знаете, куда делись прежние жильцы? – с мольбой в голосе спросил Ленька.
– Понятия не имею, – с этими словами мужчина закрыл двери.
Ленька поколебался и позвонил соседям. Подслеповатая Дарья Семеновна нисколько не изменилась. Они с Зоей несколько раз были у нее в гостях, и женщина сразу узнала Леньку.
– Здравствуй! – всплеснула она руками. – Откуда взялся?
– Из армии, – пожал он плечами.
– Если мне не изменяет память, сейчас год служат, тебя же целых два не было…
– Так сложились обстоятельства, – почувствовав в ее голосе упрек, вздохнул он. – А где Зоя?
– Схватился, – проворчала женщина и выглянула за спину Леньки, словно проверяя, один или нет пожаловал. – Нету давно твоей Зойки.
– Как это нет? – растерялся Ленька.
– Была да сплыла вся, – старушка вздохнула.
– Дарья Семеновна, – по-детски протянул он, – я этой встречи два года ждал. Скажите, где она? Замуж вышла?
– Лучше бы уж замуж, – женщина махнула рукой и, словно что-то вспомнив, нахмурилась: – Не знаю я ничего.
– Скажите правду! – потребовал он. – Я так просто не уйду.
– Знаешь что, – женщина поправила за дужку очки. – Сходи лучше к Сашке, внучку моему. Он с машиной возится. Помнишь его?
– Конечно, помню! – воспрял духом Ленька. – А где именно?
– С торца дома на стоянке, – махнула она рукой, показывая направление. – Там и работает.
Сашку Ленька помнил хорошо. Паренек был на несколько лет младше его и постоянно выгуливал старого, со слезящимися глазами, ротвейлера.
В рослом молодом парне, копающемся под капотом старенького «Форда», трудно было сразу узнать нескладного подростка.
– Привет! – Ленька ударил его по спине и заглянул через плечо: – Чего ковыряемся?
– Каким ветром?! – выпрямляясь, удивленно спросил Сашка.
– Попутным. Ты как?
– Вот, работаю здесь, – Сашка показал взглядом на будку у шлагбаума.
– Чего так? – с детства считавший охранников и сторожей бездельниками, удивился Ленька.
– Разве плохо? – удивился Сашка. – Я же еще учусь. А это под боком к тому же, – он бросил на воздухоочиститель тряпку, – машину здесь бесплатно держу.
– Я чего приехал, – начал было Ленька, но Сашка его опередил:
– Если ты по поводу Зойки, то не по адресу.
– Чего так? – опешил Ленька. – Бабку твою видел, говорит, ты все знаешь.
– Чего я знаю?! – озлобился Сашка. – Была Зойка, или как ты там ее называл? Зайка, стала Камасутра.